Александр Богданов - Краткий курс экономической науки

• Название: Краткий курс экономической науки
• Автор: Александр Богданов
• Издательство: КомКнига
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-484-00681-6

В настоящей книге выдающийся отечественный экономист, философ и политический деятель А. А. Богданов (1873–1928) рассматривает последовательные фазы хозяйственного развития общества и характеризует каждую эпоху по следующему плану: 1) состояние техники, или отношения человека к природе; 2) формы общественных отношений в производстве и 3) в распределении; 4) психология общества, развитие его идеологии; 5) силы развития каждой эпохи, которые обусловливают смену хозяйственных систем и последовательные переходы от первобытного коммунизма и патриархально-родовой организации общества к рабовладельческому строю, феодализму, мелкобуржуазному строю, эпохе торгового капитала, промышленному капитализму и, наконец, социализму.

Марксистские основы учения, наряду со сжатостью и общедоступностью изложения, доставили книге широкую популярность в России, и еще недавно она могла считаться наиболее распространенным пособием при изучении экономической науки не только среди рабочих, но и в широких кругах учащейся молодежи.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

С точки зрения нашей науки особенно важно отметить коллективизм первобытного мышления. Человек не выделял себя мысленно из той группы, к которой он принадлежал; он не рассматривал себя, как особый центр интересов и стремлений; он не мыслил своего «я», как современный человек, а сливался с родовой группой, как часть с целым. Само мышление, как и первобытный коллективизм, было стихийным, «сплошным», т.-е. одинаковым для всех членов группы. Не было индивидуальности, личности; поколения веками повторяли друг друга, и подражание лишь укрепляло застойные, инертные жизненные формы.

Первобытное мышление имело в высшей степени консервативный характер. Это вытекало из условий той трудовой жизни, в которой это мышление выросло. Для развития жизни необходим избыток энергии, а его, как мы видели, не было в первобытной коммуне.

Вполне понятно поэтому, что консерватизм мышления и идеологии вообще, как организующих форм производства, должен был обусловливать: необыкновенную медленность экономического развития. Преодолевать инертность и консерватизм первобытной идеологии и вынуждать к дальнейшему развитию могли только стихийные и властные силы, господствовавшие над человеком. Такова была тогда сила абсолютного перенаселения.

4. Силы развития в первобытном обществе

Размеры родовой группы строго ограничиваются уровнем производительности труда: при данных способах производства группа необходимо должна распадаться, как только сила размножения увеличит ее численность дальше известного предела. Вместо одной группы оказываются две, и каждая из них, занимая отдельную площадь эксплоатации, может опять размножаться до прежнего предела, чтобы опять распасться на две, и т. д. Таким образом, размножение стремится бесконечно увеличивать число обитателей данной страны. Но площадь страны ограничена, и при данных способах производства может дать средства к жизни только определенному количеству людей. Когда плотность охотничьего населения страны достигла, напр., 20 человек на квадратную милю, то дальнейшее размножение оказывается уже чрезмерным, и у возрастающего населения возникает недостаток в жизненных средствах. Это — так называемое абсолютное перенаселение.

Абсолютное перенаселение влечет за собой голод, болезни, усиленную смертность — целую массу страданий. Сила страдания понемногу побеждает тупую неподвижность обычая, и прогресс техники становится возможным. Голод заставляет преодолеть отвращение ко всему новому, и начинают развиваться зародыши новых способов борьбы за жизнь, как те, которые уже раньше были известны, но не находили общего применения, так и те, которые открываются вновь.

Одно препятствие к развитию, наиболее важное, оказывается устраненным. Остается другое препятствие — недостаточность познания, неспособность сознательно искать новых способов борьбы с природой. Благодаря этому, развитие идет бессознательно, стихийно, с такою медленностью, которую современный человек с трудом может себе представить.

Улучшение техники только временно облегчает те страдания, которые возникают вследствие абсолютного перенаселения. Новые приемы общественного труда, в свою очередь, оказываются недостаточными, когда население увеличится еще более; и вновь сила голода заставляет людей сделать шаг по пути развития.

Одним из первых следствий абсолютного перенаселения выступает обыкновенно ожесточенная взаимная борьба родовых обществ, и затем переселение целых племен в новые страны. Подобное переселение есть настолько же трудное дело для тупой психики первобытных людей, как всякое изменение техники.

Таковы причины развития в первобытном обществе. Неподвижность форм производства — рано или поздно — неминуемо ведет к абсолютному перенаселению, и оно в свою очередь подрывает эту неподвижность. При огромном консерватизме первобытной общественной психологии прогресс техники почти всегда сильно опаздывал по сравнению с численным прогрессом населения, и недостаток в жизненных средствах являлся, вообще говоря, хроническим.

II. Авторитарная родовая община

1. Зарождение земледелия и скотоводства

Сила абсолютного перенаселения заставляла первобытных людей совершенствовать мало-по-малу орудия и приемы первобытно-охотничьего производства; и она же с течением времени заставила их выйти из пределов этого производства и перейти к новым способам борьбы за жизнь, таким способам, которые в значительной степени устраняют зависимость человеческого существования от стихийных капризов внешней природы.

Земледелие и скотоводство возникали в различных странах, повидимому, самостоятельно, и вначале по отдельности одно от другого, в зависимости от местных природных условий.

Открытие земледелия с наибольшей вероятностью можно представить себе, как результат целого ряда «случайных» фактов, которые необходимо должны были от времени до времени повторяться. Нечаянно просыпавши собранные в запас зерна дико растущих хлебных растений, человек через несколько месяцев находил на том же самом месте выросшие колосья. Тысячи раз это должно было оставаться непонятным; но рано или поздно связь двух явлений установилась в уме дикаря, и необходимость породила мысль воспользоваться этой связью. Открытие всего скорее могло быть сделано женщинами, которые из-за детей вели менее бродячую жизнь, чем охотник-мужчина, и больше занимались собиранием плодов и зерен[3].

Первобытное земледелие очень мало похоже на современное по грубости и ненадежности своих приемов. Соха, напр., представляет из себя довольно позднее изобретение; еще в сравнительно недавние, далеко не первобытные времена операция паханья выполнялась помощью дерева, очищенного от всех сучьев, кроме одного, который был заострен на конце и который проводил борозду, когда дерево тащили по полю; самым же ранним орудием земледелия была заостренная палка, с помощью которой делали ямки для зерен. С подобного рода обработкой земли мы сталкиваемся еще в настоящее время в южной Африке, именно в Анголе, где довольно сильно распространено возделывание одного хлебного растения, носящего название маниока. Вскапывая заостренной палкой землю, женщины сажают туда стебли маниока, которые в продолжение нескольких лет дают обильный урожай. О более совершенных способах обработки земли на первой ступени развития земледелия говорить, конечно, не приходится. Столь распространенное среди славян хлебопашество тоже, надо думать, первоначально велось теми приемами, которые употребляют по сие время ангольские женщины: недаром самое слово «соха» означает в некоторых славянских наречиях попросту палку или жердь.

Что касается скотоводства, то оно произошло, по всей вероятности, из приручения зверей для забавы. И теперь еще многие дикари, бродячие охотники, стоящие на самой низкой степени развития и не имеющие никакого понятия о настоящем скотоводстве, приручают не мало диких животных, из которых не извлекают никакой материальной пользы, и которые служат для них скорее даже обузою. В дальнейшем, конечно, выяснилась полезность некоторых из этих животных, и их приручение применялось уже систематически.

Подобно земледелию, скотоводство дало людям известную обеспеченность существования и, освободив некоторую долю человеческих сил, облегчило тем дальнейшее развитие. Первобытные формы земледелия и скотоводства даже в отдельности повышали в 3–4 раза предельную величину населения страны (при средних условиях умеренного пояса — человек до 70 на квадратную милю).

Земледелие на первых порах своего развития мало изменяет бродячий образ жизни диких племен: оно играет тогда роль дополнения к охоте, и родовая группа, подчиняясь потребностям охоты, обыкновенно продолжает переходить с одного места на другое, оставаясь на каждом месте не дольше, чем требуется для посева, созревания хлеба и жатвы. Что касается скотоводства, то оно вначале даже необходимо ведет к кочевой жизни: для скота нужны пастбища, их приходится менять, когда они истощаются.

С течением времени рост, населения заставлял людей перейти к соединению земледелия со скотоводством и к оседлой жизни. Это давало возможность усовершенствовать земледельческие орудия и применять к земледелию силу животных. Возрастание производительности труда еще раза в три повышало наибольшую плотность населения (в среднем климате — человек до 200 на квадратную милю). Существование человека с тех пор является сравнительно обеспеченным. Ему уже не приходится подобно первобытному человеку затрачивать все свое рабочее время на добывание средств, необходимых для непосредственного поддержания жизни. Труд земледельца и скотовода становится более производительным: в определенный промежуток времени он начинает давать все большее и большее количество продуктов. У людей тогда появляется свободное время, которое они могут затрачивать на улучшение средств производства и техники вообще. Вместе с тем создаются такие условия, когда часть членов общины освобождаются от физического труда. Средства существования доставляются им другими членами общины.