Питер Прехтль - Введение в феноменологию Гуссерля

• Название: Введение в феноменологию Гуссерля
• Автор: Питер Прехтль
• Издательство: Водолей
• Жанр: Философия
• Год: 1999
• ISBN: 5-7137-0112-3

Книга известного современного немецкого философа Петера Прехтля представляет собой редкое по систематичности изложение феноменологии Эдмунда Гуссерля. Автор сосредоточивается не на историческом, а на тематическом плане гуссерлевских исследований.

http://fb2.traumlibrary.net

---

На примере акта восприятия должен удостовериться еще один аспект интенционального сущностного характера (Wesenscharakters). По ходу толкования слова в качестве феноменального единства уже было сказано, что одни и те же материальные знаки могут постигаться различным образом: как слово, как символ, как неизвестная литера. При теперешней стадии рассуждения, ссылаясь на мыслительный акт, это можно разъяснить следующим образом: те же самые ощущения (объективируясь) постигаются в различном смысле. Различные схватывания не следует сводить к перемене в ощущениях. Скорее, через различные схватывания становится очевидной такая сущностная черта сознания, как единство мышления, которую Гуссерль называет «характером постижения» (Auf'assungscharakter) или «апперцепцией» (Apperzeption). В сравнении с простыми ощущениями апперцепция представляет собой нечто «большее». То, что речь при этом идет о сущностном структурном моменте интенциональности сознания, может стать очевидным благодаря и иным ситуациям восприятия. Достаточно только занять позицию наблюдателя, перед которым на вращающейся платформе движется коробка. Наблюдатель воспринимает вращение коробки и одновременно, в зависимости от перспективы, переживает различные ощущения. Эти комплексы ощущений постигаются им одним и тем же объективирующим способом, а именно в качестве коробки, хотя и в различных боковых перспективах. Из изменения комплексов ощущений идентичность коробки, соответственно, сознание идентичности одной и той же коробки, дедуцировать невозможно. Оба проиллюстрированных аспекта, как различное постижение, так и сознание идентичности, указывают на то, что в качестве необходимых составных частей сознания следует признать два компонента: презентирующие ощущения и постигаемый смысл («апперцепцию»).

Термин «переживание сознания» имеет в виду характер переживания, который присущ этим двум компонентам.

Интенциональный предмет

Наряду с этим действительным (reell) содержанием, комплексом ощущений и апперцепцией, Гуссерль устанавливает еще и «интенциональное содержание». Этим он тематизирует отношение значения и предметности, иллюстрированное примером равностороннего-равноугольного треугольника. С двумя различными по значению описаниями мы относимся к одной и той же предметности. Этот, связующий смысл (Bezugssinn) Гуссерль называет «материей»[15]: она представляет собой в интенционалыюм сознании то, что только и придает ему обозначение предметного. Посредством «материи» описывается, что отношение к предметному заключает в себе, во-первых, определенное значение предметного, во-вторых, определенный способ схватывания, в котором значение проявляется. Материя устанавливает значение и определения предметного. Различные интенциональные отношения могут касаться одного и того же предметного, хотя и с иных точек зрения. Для иллюстрации Гуссерль приводит историческую личность, — Наполеона, который в одном смысле воспринимается как победитель при Йене, в другом как побежденный при Ватерлоо.

С материей акта связано определенное качество акта. Это значит, что любое предметное отношение квалифицируется в особой установке, в зависимости от того, утверждаю ли я что-либо, сомневаюсь ли, ожидаю и т. д. Качество акта характеризует модальность отношения в качестве очевидного, сомнительного, возможного и т. д.

Только там правомерно говорить об интенции, где имеет место отношение к чему-то предметному. Об интенциональной предметности, которая представляет собой этот отправной пункт, ранее уже шла речь, разумеется, лишь в предварительном смысле, когда я указал на то, что термин «предметность» следует понимать в широком смысле, следовательно, не только в качестве вещно-реального и пространственно воспринимаемого предмета, но и в смысле некоторого положения дел, логического закона, короче, в логическом смысле, когда субъекту приписывается предикат.

На примере этого многообразия разновидностей того, что может быть избрано в качестве предмета, уже становится ясным, что когда Гуссерль говорит об интенциональном предмете, речь идет о мыслимом предмете. Было бы естественным обозначить этот последили в качестве «имманентного предмета». Однако эту формулировку, равно как и манеру речи об имманентном существовании предмета, Гуссерль отклоняет. Хотя подобные формулировки способны наглядным образом пояснить, что дело при этом идет о мысленно представленном предмете, они, во-первых, все же противоречат собственной терминологии Гуссерля. Ибо об имманентном Гуссерль говорит лишь в отношении действительных составных частей переживания, а именно в отношении комплекса ощущений и апперцепции. А во-вторых, эти формулировки внушают наличие реального отношения между переживанием сознания н предметом, что совершенно не соответствует феноменологическому положению дел. Речь, как о существовании, так и о не существовании в отношении интенциональных предметов лишена смысла.

Гуссерль разъясняет это на примере римского бога Юпитера следующим образом: если я представляю себе бога Юпитера, то Юпитер со всеми своими предикациями есть представленный предмет. Существует при этом единственно переживание представления. Существует ли представленный предмет фактически или нет, может ли он быть зрительно обнаружен во внешней реальности или нет, для сознания, соответственно, данного акта мышления, в структурном отношении ничего не меняется. Отношение к интенциональному предмету осуществилось, предмет интенционально присутствует. Предмет подразумевается, в случае Юпитера — всего лишь подразумевается, т. к. в реальности ему нет соответствия. В случае же Кельнского собора как интенционального предмета для данного «мнения» (Meinung) можно было бы предоставить также и реальный предмет в действительности.

Безразлично, в каком смысле и на каком основании речь идет о «бытии» интенционального предмета, — реальный он или идеальный, возможный ли, невозможный или действительный, — «акт», как интенциональное переживание сознания на него направлен. В иной, весьма близкой Брентано терминологии, Гуссерль формулирует положение дел так: интенциональное переживание вообще обретает свое отношение к чему-то предметному лишь вследствие того, что в нем присутствует переживание акта представления, делающее для него предмет явленным.

В этой связи касательно термина «содержание» приводится следующее понятийное разъяснение: вместо интенционального предмета Гуссерль говорит также об интенциональном содержании, имманентном интенциональном содержании. От последнего следует отделять так называемые «истинно имманентные содержания», а именно те. которые принадлежат действительному составу интенциональных переживаний и не являются интенциональными. Они создают акт, в качестве основания делают интенцию возможной, однако, сами не ннтендируются. Они — не предметы, которые представляются в акте.

Ноэма

В Логических исследованиях (часть II) интенциональное сознание тематизировалось в двух отношениях. Во-первых, речь шла о конститутивных частях переживания сознания: ощущениях и связанном с ними постигаемом смысле. Этот присущий постижению смысла характер осуществленного действия Гуссерль впредь называет «ноэзисом» (греч.: восприятие, понимание, мыслительное усилие, разум). Другие аспекты анализа сосредоточивались на связи «материй акта» с интенциональным предметом. Эту связь сознания и интенционального предмета Гуссерль подвергает новой рефлексии. «Интенциональный предмет» не следует путать с реальным предметом, к которому я, поскольку он дан, могу относиться в совершенно конкретном смысле и который, таким образом, может быть воспринят в качестве реального предмета. Возобновляются скорее гуссерлевские размышления о значении в его отношении к предметному. То, что посредством различных значении я могу относиться к одному и тому же предмету, должно теперь тематизироваться по-новому.

С этой целью Гуссерль вводит понятие «ноэмы» (греч.: мысль). Каждому переживанию сознания принадлежит предметный смысл. Последний артикулируется в наших «объективирующих» выражениях, когда мы говорим о свойствах или закономерностях предмета. Конечно, ноэма нуждается в более подробном дифференцировании, ибо за ней скрываются два аспекта интенционального предмета. Полная ноэма обнаруживает в себе оба аспекта, содержательный и предметный, то, что Гуссерль обозначает в качестве ноэматического смысла и ноэматического предмета. При помощи этой дифференциации Гуссерль намеревается сделать впредь ясным, как следует понимать то, что одному предмету в различных мыслительных актах могут приписываться различные предикаты. При тематизации постигаемого смысла, следовательно, апперцепции ощущений, было показано, что различные чувственные впечатления могут постигаться в одном и том же смысле. В корреляции с ноэмой это означало бы следующее: соответственно чувственным впечатлениям, которые апперципируются в направлении интенционального предмета, я признаю за предметом определенные предикаты. Если предположить, что в случае других, отличающихся от предыдущих, ощущений я говорю в том же самом схватываемом смысле, это означает, что я тому же самому предмету приписываю иные предикаты.