Ким Ньюман - Вампирские архивы: Книга 1. Дети ночи

• Название: Вампирские архивы: Книга 1. Дети ночи
• Автор: Ким Ньюман
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47142-3

В это уникальное собрание вампирских историй вошли лучшие образцы жанра, корни которого теряются в древних мифах и легендах всех народов Земли. Вы найдете здесь все — жутких злодеев в черном, обитающих в древних замках среди призраков и летучих мышей, с отсветами ада в глазах и выступающими классическими клыками, и элегантных вампиров-аристократов в эффектно развевающихся плащах, с кроваво-красной розой в петлице фрака. Дракула, Лестат, Носферату — у представителей племени детей ночи множество имен и обличий. Но их всех объединяет одно — идут века, сменяются поколения, интерес же к этим сумеречным героям не иссякает, а со временем лишь усиливается.

---

— Все улажено, — заверила ее Лотта. — Вчера вечером Герберт побеседовал с леди Дакейн и договорился, что ты уедешь нынче утром. Видишь ли, она не любит инвалидов.

— Да, не любит, — вздохнула Белла. — Как неудачно, что я тоже подвела ее — совсем как мисс Томсон и мисс Бленди.

— Так или иначе, ты, в отличие от них, жива, — заметила Лотта, — и Герберт говорит, что ты не умрешь.

Белла ужасно терзалась оттого, что ее уволили так бесцеремонно и ее нанимательница с нею даже не попрощалась.

— Что же скажет мисс Торпинтер, когда я снова приду к ней искать место? — горестно вздохнула Белла, когда завтракала с друзьями на борту парохода.

— Возможно, вам больше не придется искать место, — сказал Стаффорд.

— Вы хотите сказать, что здоровье не позволит мне состоять при ком-либо?

— Нет, ничего подобного я не имел в виду.

Лишь после ужина в Варезе, когда Беллу уговорили выпить полный бокал кьянти и она так и засияла после столь непривычного для нее стимулирующего средства, мистер Стаффорд вынул из кармана письмо.

— Я забыл передать вам прощальное письмо леди Дакейн, — произнес он.

— Значит, она мне все-таки написала? Как я рада — мне было неловко оттого, что мы расстались так холодно, ведь она была очень добра ко мне, а если она мне и не нравилась, то только потому, что она такая невообразимо старая!

Белла вскрыла конверт. Письмо было короткое и деловое.

Прощайте, дитя. Выходите замуж за своего доктора. Прилагаю прощальный подарок вам в приданое.

Аделина Дакейн.

— Сто фунтов, жалованье за целый год… нет… ах, это же… Это же чек на тысячу! — воскликнула Белла. — Какая же она щедрая душа! Милая, милая старушка!

— Ей просто хотелось, чтобы вы считали ее милой, Белла, — сказал Стаффорд.

На борту парохода Стаффорд все чаще называл Беллу по имени. Словно бы само собой разумелось, что он будет опекать девушку до возвращения в Англию.

— Пока мы не высадимся в Дувре, я возьму на себя привилегии старшего брата, — сказал он. — А затем — что ж, все будет так, как вы пожелаете.

Видимо, вопрос об их дальнейших взаимоотношениях был улажен к обоюдному удовольствию еще до того, как они переплыли Ла-Манш, поскольку в следующем Беллином письме к матери содержались три сенсационных заявления.

Во-первых, там говорилось, что прилагаемый чек на тысячу фунтов следует вложить в привилегированные акции на имя миссис Роллстон и что сама эта сумма и проценты с нее станут ее личными доходами до конца жизни.

Во-вторых, Белла собиралась очень скоро вернуться домой.

И наконец, ближайшей осенью она намеревалась выйти замуж за мистера Герберта Стаффорда.

Не сомневаюсь, мама, что ты будешь обожать его не меньше, чем я, — писала Белла. — А все благодаря доброй леди Дакейн. Я никогда не вышла бы замуж, если бы не могла обеспечить для тебя небольшой доход. Герберт говорит, что со временем мы сможем его увеличивать и что, где бы, мы ни жили, для тебя в нашем доме всегда отыщется уголок. Слово «теща» Герберта не пугает.

Уильям Гилберт

Уильям Гилберт (1804–1890) родился в Бишопстоуке, графство Хэмпшир, и переехал, с родителями в Лондон семи лет от роду. Он служил мичманом в Ост-Индской компании, а позднее в течение нескольких лет был младшим хирургом в военно-морском флоте. Его ранние, анонимно опубликованные романы — такие, как «Богач и Лазарь, или Приключения одного врача в бедном квартале» (1858) и «Семья ткача» (1860) — строятся на контрастном изображении богатства и бедности. Другими темами сочинений Гилберта были его неприязнь к организованной религии и пагубные последствия пьянства, среди которых он называет «преступление, распутство, самоубийство, убийство, жестокость, нищету, слабоумие и умопомешательство». Наибольшую популярность писателю принесли экскурсы в область магического и сверхъестественного, в частности книги «Волшебное зеркало» (1865) — о зеркале, исполняющем желания, — и «Чародей горы» (1867), где собраны рассказы (ранее публиковавшиеся в журнале «Аргоси») о таинственном маге и астрологе по имени Инноминато (Безымянный), живущем в средневековой Италии и стремящемся употребить свои способности на пользу людям.

Более всего Уильям Гилберт, вероятно, известен как отец драматурга Уильяма Швенка Гилберта — соавтора композитора Артура Салливана.

Рассказ «Последние владетели Гардонеля» впервые был опубликован в июле — сентябре 1867 года в журнале «Аргоси», а затем переиздан в составе сборника «Чародей горы» (Лондон: Страхан, 1867).

Последние владетели Гардонеля

I

Одно из самых живописных мест долины Энгадин — разрушенный замок Гардонель недалеко от деревни Мадалин. Во времена феодалов он был родовым поместьем баронов, и вместе с замком от отца к сыну передавалась по наследству и вся долина. Два последних барона приходились друг другу братьями. Молодые, красивые, хорошо сложенные, по своей природе они были скорее дьяволы, чем люди: чрезвычайно жестокие, алчные и деспотичные. Пока братья были слишком малы, о родовом имении заботился отец. Он на редкость справедливо относился к крестьянам в своем поместье и потому жил с сыновьями в таком довольстве, каким могли похвастаться немногие из крупнейших феодалов страны, — большинство из них были своевольны и слишком требовательны к своим рабам. В последние годы жизни старого барона одолевал жестокий недуг, так что он почти не покидал замка. Право распоряжаться имуществом и крестьянами перешло в руки сыновей. Передав им бразды правления, отец не желал окончательно отойти от дел и требовал подробного отчета обо всем, что происходит в имении. Зная повадки своих отпрысков и подозревая, что они постараются скрыть от него допущенные ошибки, он приставил к ним тайных агентов, которые должны были сообщать старику, говорят ли сыновья правду. Но агенты, вероятно, знали, что ему уже недолго осталось, и неизменно описывали поведение обоих молодых людей в самых радужных тонах, хотя уже тогда их образ жизни был далек от благочестивого. Напротив, дурные поступки братьев вызывали ужас у обитателей долины, которые частенько задумывались о том, что их ожидает в не столь отдаленном будущем.

После смерти старого барона Конрад, старший сын, унаследовал замок Гардонель и всю долину Энгадин; младшему, Герману, отошли огромные владения в Брешии, также принадлежавшие отцу. Уже в те давние времена население северной Италии поддерживало тесные связи с жителями долины Энгадин. Старый барон также пожелал, чтобы его состояние, если один из сыновей умрет бездетным, перешло к другому.

Теперь Конрад владел замком и его окрестностями, а Герман — поместьями в Южных Альпах, которые, хотя и были намного меньше, чем земли, отошедшие старшему брату, обладали огромной ценностью. Несмотря на то что наследство было поделено между братьями не поровну, они по-прежнему любили друг друга, у них были одинаковые вкусы, и это казалось незыблемым, подобно тому как разделявшие их горы незыблемы в их вечном покое.

Конрад едва успел пробыть одну-единственную неделю феодалом Энгадина, когда жители долины, на свою беду, поняли, сколь велика разница между ним и старым бароном. Вместо двух десятков вооруженных слуг, которых держал его отец, Конрад увеличил численность гарнизона до трехсот человек, и никто из его солдат не родился в долине. Это были настоящие головорезы из Богемии, Германии и Италии, которые тогда наводняли пограничные территории кантона Гризонс, и нашедшие убежище в горах разбойники, готовые на любое злодеяние и не знавшие жалости. Из них барон выбрал в телохранители злодеев, не знакомых с диалектом, на котором говорили крестьяне Энгадина, чтобы, делая свое дело, они не могли внять просьбам и оправданиям, с которыми к ним нередко обращались. Естественно было бы предположить, что содержание такой армии вооруженных слуг повлекло за собой большие расходы. Однако это заключение отнюдь не верно, поскольку барон оказался так же скуп, как и деспотичен. Он исхитрился содержать охрану, обложив фермеров помимо обычных феодальных податей огромными налогами. И горе тем несчастным селянам, что по бедности или из чувства справедливости не хотели расстаться с последними грошами. Тогда в деревню, не заплатившую сполна, посылали солдат для взимания долгов. Им было разрешено останавливаться в крестьянских домах, пока деньги не будут выплачены. Солдаты очень хорошо знали: если они не выполнят приказ, в замок лучше не возвращаться. Поэтому по отношению к крестьянам они были жестоки и беспощадны, вымогая деньги под пытками и любыми другими способами, которые казались им действенными. Взыскав долги, в наказание солдаты отнимали у несчастных крестьян все, что попадалось на глаза, а оставшееся имущество нередко приводили в негодность. Бесчисленные жалобы на жестокое обращение достигали ушей барона, но никогда не находили ответа или сочувствия. Барон считал, что действия его людей не являются противозаконными, наоборот, он наказывает преступников, посмевших не заплатить причитающиеся с них налоги и подати.