Валентина Мухина-Петринская - Встреча с неведомым

• Название: Встреча с неведомым
• Автор: Валентина Мухина-Петринская
• Жанр: История

---

Стремление развязать все узлы и завершить повествование благополучным концом как-то мало заметно у В. М. Мухиной-Петринской. Скажем, "Океан и кораблик" кончается таким вопросом: "Устоит ли заякоренная наглухо "Ассоль"?" - только что герои получили сообщение, что надвигается грозный ураган. Впереди угадываются новые, драматические коллизии.

Раздумывая о жизни, о современности, писательница приходит к выводу, что сами по себе технические достижения еще не делают жизнь человека выше и счастливее, что фетишизация техники безнравственна и опасна. Санди и его школьный товарищ Ермак Зайцев размышляют о воображаемых жителях Марса, у которых все только техника: они не рассказывают маленьким марсианам сказок, не мастерят для них игрушек, и нет среди них ни добрых, ни злых... каждый, как пчела, делает свое дело, вот и все. Санди и Ермак считают, что жители Марса гораздо ниже человека.

Ермак Зайцев - один из наиболее колоритных образов автора. Это цельная и сильная личность, живое воплощение человечности. Своей недетскостью он напоминает Петрушу из рассказа А. Платонова "Возвращение". У него врожденный талант любить людей, служить людям. Кем он станет, какую дорогу выберет? Он подходит к макету гриновского корабля с алыми парусами и вдруг говорит: "Это очень красиво... но алых парусов не бывает". Мать Санди вспоминает Грина: каждый может сделать чудо. Но Ермак задумывается над тем, что у людей в целом слишком мало возможностей делать чудеса, и даже когда такая возможность имеется, далеко не все ее используют. В достаточной степени неожиданно для читателя, но вовсе не случайно мальчик решает идти "на юридический", хочет влиять на самые трудные судьбы и характеры. В этом выборе Ермака (он вскоре начинает работать в детской комнате милиции, а затем - в угрозыске) воплощен гуманный замысел романа. И когда Ермак оказывается опутанным цепкими сетями заговора и оговора, на его защиту дружно встают товарищи.

Романтика для В. М. Мухиной-Петринской - синоним наполненности, яркости мира; это способность удивляться и радоваться. Обида, озлобленность могут превратить романтику в "просто вымысел". Поэтому, какие бы испытания ни подбрасывала судьба, на нее нельзя обижаться: "Знаете, что делает обида? Ненадолго мир вдруг показался мне не таким уж ярким, зовущим и таинственным. Как будто романтика стала просто вымыслом, не самой жизнью..."

Романы и повести В. М. Мухиной-Петринской образуют своеобразную романтическую эпопею со множеством внутренних переплетений: это подчеркнуто тем, что главные герои одной книги появляются, пусть не на первом плане, в другой, в третьей... А потом появляются их дети, внуки...

Трудно, конечно, найти одну или несколько фраз в собрании романов и повестей, чтобы выложить, как на блюдечке, саму суть размышлений автора о жизни, да и нужно ли это?.. Вспоминается, как герои В. М. Мухиной-Петринской говорят о близком им писателе: всем своим творчеством он "хотел сказать, что тесная дружба и глубокая радость не являются случайными эпизодами в жизни, а, наоборот, наши странствия - это эпизоды среди вечной дружбы и радости...". Мне думается, что в этих словах выражена важнейшая особенность миросозерцания самой В. М. Мухиной-Петринской - глубокий, выстраданный в испытаниях и горестях оптимизм. То, что в оптимистическом выводе вроде бы слышится грусть, свидетельствует не только о художническом вкусе. Это грусть о том, что жизнь человеческая могла бы быть и полегче, и попроще... Но и такая, какая есть,- она все равно радость, чудо. Очаровывая и пленяя, привораживая к себе, ее горизонты зовут молодых сражаться и побеждать.

Владимир ПРИХОДЬКО

ВСТРЕЧА С НЕВЕДОМЫМ

ПЛАТО ДОКТОРА ЧЕРКАСОВА

Книга первая

Сестре и другу Поплии Михайловне Далматовой

с любовью и уважением

Автор

ВСТУПЛЕНИЕ

Мне очень хотелось, чтобы в этой книге был подзаголовок: "Жизнь Николая Черкасова, рассказанная им самим". Но, говоря по чести, вспоминать о моей жизни еще рановато... Я всего лишь ученик десятого класса. Скорее уж это будет история моего детства. Но детство у меня так сложилось, что я стал свидетелем и участником событий необычайных, о которых мне хочется рассказать. Непреодолимая потребность, неизвестно почему возникшая, но тревожившая меня всю зиму.

К бабушке пришла ее старая приятельница-артистка, и они осторожно прикрыли дверь, чтобы не мешать мне заниматься. "Выпускной класс. Знаете, как ему сейчас тяжело? Такие требования!.."

Конечно, не ко времени я затеял свой рассказ. Мой друг Вовка зубрит теперь целыми днями, даже к рапирам своим не притрагивается, а он лучший фехтовальщик школы, не раз получавший призы за первенство.

Делу время, потехе час. Но для меня эта книга не потеха. Пока я не разберусь во всем сам, я не могу идти дальше, то есть раз и навсегда определить свое призвание, да так, чтобы не ошибиться, чтобы не каяться впоследствии.

"События необычайные" - это история экспедиции на плато, которому присвоено теперь имя моего отца. Это история научного подвига, человеческой дружбы, безрассудной женской любви, а также история одной застарелой ошибки. Никому, даже заклятому врагу, не пожелаю я повторения такой ошибки.

Все до сих пор удивляются, как мог отец взять меня, двенадцатилетнего мальчишку, с собой в опасную и тяжелейшую экспедицию на Крайний Север? Экспедицию, уже однажды окончившуюся трагически для всех ее участников. Отец был единственным, кто вернулся тогда живым с этого плато... Обстоятельство, бросившее тень на всю его последующую жизнь. Что бы вы сказали о капитане, который спасся один из всей команды корабля? Даже если бы он и не повторил безумного и низкого поступка лорда Джима из чудесной книги Конрада "Прыжок за борт".

Отец организовал и возглавил эту роковую экспедицию. В ней погиб и отец Жени Казакова, известный геофизик. Но Женя, избравший профессию своего отца, никогда не обвинял доктора Черкасова, как это делают сейчас другие. Женя верил ему как ученому и человеку, восхищался им и никогда не подозревал его. В чем? В чем бы он мог подозревать моего отца? В убийстве, что ли? Какая чушь!

Все дело в том, что объяснение, которое представил мой отец по возвращении, мало кого могло удовлетворить.

Так, например, отец объяснил, что рабочий экспедиции Алексей Абакумов скрылся, когда они тронулись в обратный путь, угнав половину лошадей, забрав оружие и припасы, что и послужило причиной гибели двух других членов экспедиции.

Так вот, коллеги моего отца нашли, что, принимая во внимание дикое безлюдье местности и суровость климата, все это было малоправдоподобно.

Моего отца некоторые ученые не любили за его резкость, нетерпимость к чужому мнению и еще за то, что для него не существовало никаких авторитетов.

С неохотой они отдавали ему должное как большому ученому, доктору географических наук, принесшему своей родине немало ценных открытий. Мой отец считается крупнейшим теоретиком географии, а в эпоху великих технических открытий это имеет огромное значение. К несчастью, все считают, что у отца неуживчивый, тяжелый, взбалмошный характер. Может быть, так оно и есть, но его любят студенты, а также те, кто шел с ним неизведанными путями навстречу открытию.

Но прежде чем приступить к описанию второй экспедиции на плато, я должен хотя бы вкратце рассказать о своем детстве.

Глава первая

МОЯ БАБУШКА И Я

Больше мамы и отца, больше всех на свете я любил свою бабушку Елизавету Ивановну Никитину. Она замечательная женщина - справедливая, добрая, веселая и умная.

Когда родители мои занимались наукой, уезжали в очередную экспедицию или заграничную командировку, она воспитывала меня. Только благодаря бабушке я не был одиноким, заброшенным ребенком, получил свою долю тепла и ласки, без которой ребенок хиреет, как от недостатка витаминов или солнца.

Бабушка была женой скромного бухгалтера в театре, но рано овдовела, оставшись с ребенком - моей будущей матерью. Сама бабушка всю жизнь проработала суфлером в одном и том же московском драматическом театре. Не скажу в каком, потому что моим родителям это может не понравиться (поэтому я изменил все имена).

Бабушка перестала работать, когда родители мои отправились в арктическое плавание на судне "Заря". Я был еще совсем маленький.

Самое раннее мое воспоминание относится, вероятно, к двум-трем годам. Я только что проснулся и стою в кроватке. На мне что-то пушистое, меховое, теплое. Балконная дверь открыта настежь, и в комнату свободно заходят мороз и солнце. Бабушка в шерстяном свитере сидит в кресле, курит и читает. Она высокая, худая, с насмешливым, крупным ртом; глаза у нее серо-зеленые, блестящие и красивые, как у ее кота Тутса; черные, прямые волосы немного не доходят до костлявых плеч. Она носит большие роговые очки, через которые видит насквозь всех людей и особенно моего отца. Она так и говорит: "Я вижу его насквозь - эгоист и деспот!"