Ив Греве - Мето. Дом

• Название: Мето. Дом
• Автор: Ив Греве
• Издательство: Клевер-Медиа-Групп
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91982-117-5

Шестьдесят четыре мальчика живут вдалеке от остального мира в огромном Доме под руководством строгих учителей. Здесь нет женщин. Вся жизнь регулируется четкими правилами, за нарушение малейшего из них следует суровое наказание. Превыше всего — образование, физическая подготовка и послушание старшим.

Никто из мальчиков не помнит о прошлом, но все убеждены, что им очень повезло попасть в Дом. И каждый с ужасом ждет, когда вырастет и ему придется покинуть это место. Время уходить наступает, когда ребенок вырастает настолько, что под ним ломается кровать. Что будет дальше? Никто не знает, что происходит с теми, кто уходит из Дома, и никто их больше никогда не видит…

Мето станет первым воспитанником Дома, кто откажется слепо повиноваться наставникам, попытается нарушить правила и рискнет жизнью, чтобы узнать правду.

«Мето. Дом» — это первая часть потрясающей фантастической трилогии французского писателя Ива Греве, награжденная 12 литературными премиями.

Иллюстрация на обложке Томаса Эретсманна.

---

Должно быть, я был на него похож четыре года назад, когда попал в Дом. Маленькое ощипанное и уставшее существо, слишком довольное тем, что нашло надежное местечко для сна. Мне не удается вспомнить, что было прежде, до того. Я помню только холод, мрак и ужасные запахи, одно напоминание о которых, даже годы спустя, способно вызвать во мне тошноту. Все, что я знаю, это то, что здесь лучше.

Вдруг я вспоминаю о Реме, который сегодня утром спал, когда пришли за Квинтом. Как же это возможно? У меня не было времени с ним поговорить. Мне вручили этого воробышка. Моя миссия отчуждает меня от других. Я этого не люблю.

Почти полдень. Я должен будить Красса. Ему нельзя пропустить еду, особенно в таком состоянии. Я потряхиваю его не то чтобы сильно, но он вдруг начинает выть так, словно я ударил его изо всех сил. Я снова трясу его, на этот раз строго приказывая замолчать.

— A-а, это ты, — говорит он, переводя дыхание. — Я думал, что во сне. Что-то случилось? Долго я спал?

— Скоро обед. Нам надо идти в столовую.

— Извини, что закричал.

— Ничего. Пошли.

Мы заходим в столовую первыми, и Красс с восхищением смотрит на уставленные едой столы. Он замирает с открытым ртом, пораженный, по-видимому, богатством и разнообразием блюд. А может, уже усвоил «рефлекс статуи». Я тихонько стучу ему по плечу:

— Вперед, не бойся. Это все и для тебя тоже. Здесь ты поправишься.

Вскоре к нам присоединяются остальные дети. Немного шумно. Все занимают свои места, рассаживаются, и шум затихает. Цезарь 5 поднимает свою вилку в знак пожелания приятного аппетита. Я шепчу на ухо Крассу:

— Ты должен досчитать до 120, прежде чем прикоснуться к приборам, и выдерживать по 50 секунд, перед тем как отправить в рот очередной кусок. В остальном можешь есть столько, сколько хочешь, в отведенный для еды промежуток времени.

Я слышу, как рядом со мной сопит Красс. Вид у него слегка ошалелый.

— Послушай, как тихонько считают другие малыши…

— 115… 116… 117… 118… 119… 120…

Красс внезапно вздрагивает от звука, который издают… шестьдесят четыре руки, разом взявшиеся за вилку. Через несколько секунд он уже жует. Больше практически ничего не слышно. Вскоре снова можно расслышать голоса малышей, чеканящие: 46… 47… 48…49… 50… Сам я уже давно не считаю. Каждый раз я чувствую нужный момент, когда могу наколоть вилкой еду. Красс ест до самой последней секунды. Он успевает отправить вилку в рот 72 раза. Это максимум. Я ощущаю его внезапную усталость, без сомнения порожденную стрессом из-за такого ритуала приема пищи. Я забыл его предупредить о том, что переедать опасно, особенно после сильного голода, но что с того? Разве он бы меня послушал?

Мы встаем. Я слегка его поддерживаю.

Ко мне подходит Марк:

— Последи, чтобы его не стошнило.

— Я знаю.

— Что он сказал? — интересуется Красс.

— Так, ничего. Давай прогуляемся, чтобы помочь твоему желудку справиться с едой. Играть сейчас тебе будет тяжеловато.

— Куда пойдем?

— На маяк. С его башни виден весь остров. Там много лестниц, но мы будем забираться потихоньку.

— У меня живот болит.

— Если будет тошнить, говори мне. Неприятности нам не нужны.

Маяк возвышается над Домом. Чтобы туда попасть, надо пройти целый ряд коридоров. Мы проходим мимо множества дверей, которые я всегда видел только закрытыми. Из комнат доносятся различные запахи: затхлый дух сточных вод, пота, лекарств. Красс морщится.

Я понимаю — дело плохо, и пытаюсь найти решение. Все двери закрыты, а на тех, что ведут наружу, висят огромные позолоченные цепи. Нельзя, чтобы его стошнило прямо здесь, посреди коридора.

— Не волнуйся, Мето. Мне уже лучше. Нельзя ли открыть окно, чтобы я мог вдохнуть немного свежего воздуха?

— Я никогда не видел открытых окон в Доме. Именно поэтому здесь всегда жарко. Сейчас мы начнем подниматься, на каждом втором этаже есть лавки, будем останавливаться, как только захочешь.

Красс поднимается медленно, часто останавливаясь и глубоко дыша. Мы забираемся на самый верх за четверть часа. Открывается прекрасный вид. Я начинаю урок:

— Наш остров похож на морскую звезду.

Он вулканического происхождения с горой в центре: это и есть бывший вулкан. Дом построен в глубине кратера. Склоны вулкана покрыты плодородной почвой, на которой в сезон можно выращивать фрукты, овощи и злаки. На севере расположены лес, в котором разводят свиней, и луга, где обитают жвачные животные и домашние птицы. Есть также ульи. Вокруг всего острова и в подводных пещерах на западной стороне ведется отлов рыбы.

Объясняя все это, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что сам я никогда не видел того, о чем говорю. Все это я выучил на уроках. Свиней из леса я вижу только в виде ломтиков ветчины у себя на тарелке или на картинках в учебниках. Внезапно я замечаю Цезаря 1. Неужели я допустил ошибку? Лицо его выглядит как обычно. Он улыбается. Но улыбается он всегда, даже когда сообщает самые дурные вести.

— Мето, твой подопечный должен надеть униформу к ужину. Мне кажется, ты забыл зайти к портному.

— Нет, Цезарь, я не забыл. Мы пойдем к нему сразу после хорового пения. Красс был очень слаб утром. Он немного поспал, и я боялся пропустить обед.

— Да, ему это было необходимо. Ты правильно сделал. Он не переел в полдень?

— Немного. Но все будет в порядке.

— Не опоздайте к портному. Он ждет тебя, и он не в духе.

— Отчего?

— Малыши подрались в начале урока борьбы и порвали форму. Старшие поздно вмешались. За ужином будут объявлены наказания, — сообщает Цезарь с той же ничего не выражающей улыбкой на лице.

Я ненавижу Цезаря 1.

Он разворачивается и уходит, даже не взглянув на Красса.

— Такое впечатление, будто я вовсе не существую, — переживает малыш.

— На данный момент ты еще не являешься частью Дома. Он заговорит с тобой по окончании инициации. До тех пор я говорю вместо тебя. А сейчас мы пойдем к портному.

Портной смотрит презрительно, как всегда.

— Новенький? — цедит он сквозь зубы. — Ему нужен четвертый размер. На, держи.

Он протягивает мне тюк из плотной зеленоватой ткани. Мы с Крассом идем в раздевалку. Я разворачиваю ткань на широком столе, установленном посреди комнаты. Внутри лежат белая рубашка, белое белье, коричневые брюки, толстая серая куртка, черные носки и ботинки.

— Вот тебе одежда. Ты сейчас переоденешься, сложишь все свои старые вещи в тюк, и мы пойдем на хор.

— Мне их отдадут после?

— После чего?

— Ну, когда я буду уходить.

— Нет, я думаю, их сожгут. Тебе выдают новую, теплую одежду. Она лучше, чем твоя старая. Тут не о чем жалеть.

— Я хочу оставить свое пальто.

— Зачем?

— Это все, что у меня есть… и потом… оно очень теплое.

Чего он добивается? Чтобы мы опоздали на хор из-за его пальто, набитого крысиной шерстью? Я не должен нервничать, я знаю, что это все может испортить. Я стараюсь говорить спокойно, но твердо:

— Это невозможно. Ступай и переоденься.

Говоря это, я легонько подталкиваю его к узкой кабинке и закрываю за ним дверь.

Глубоко дыша, смотрю на часы. Что-то не слышно, чтобы он там возился. Считаю про себя до тридцати и открываю дверь. Он сидит на полу и тихо плачет.

— Я боюсь замерзнуть. И вообще, это пальто — мое. Я не хочу, чтобы его сжигали, — стонет он.

— Послушай меня, — говорю я раздраженно, — надень свои новые вещи. Я обещаю тебе, что поговорю с Цезарем о твоем пальто перед ужином. Здесь тебе никогда не будет холодно. Ты вечером увидишь свой шкаф, там, в спальне. Он будет набит свитерами, куртками и пальто. Давай переодевайся быстрее. Я не хочу, чтобы мы опоздали на хор.

Красс встает. Он закрывает дверь и одевается за несколько секунд. Выходит во всем новом. Натянуто улыбается. Я отдаю тюк портному и обращаюсь к нему как можно более любезным голосом:

— Он хотел бы оставить на память свое пальто. Я сегодня вечером поговорю об этом с Цезарем. Поэтому буду вам очень благодарен, если вы не станете сжигать его сию секунду.

— Ну да… ну да… на память. Поговори с Цезарем.

В его взгляде я замечаю нездоровое соучастие, как если бы он думал, что я разыгрываю спектакль и никто об этом не догадывается.

Я догоняю Красса.

— Все будет в порядке. Пойдем петь.

Раз в неделю мы ходим петь в хор. Ритуал требует, чтобы перед началом занятия каждый обвязал вокруг груди ленту из цветной бумаги. Она должна быть плотно пригнана: не слишком свободно, дабы не сползти, но и не слишком туго, чтобы не порваться… Ленты бывают четырех цветов. Крассу я повязываю голубую ленту.

У Рема, Марка, Клавдия и у меня ленты красного цвета, последний размер.

— Красс, когда твоя лента порвется, тебе выдадут другую, темно-синюю, потом фиолетовую и, наконец, красную, как у меня. Самое главное — не трогай ленту. В конце занятия я сам сниму ее с тебя. Иди, присоединяйся к остальным пятнадцати Голубым и не болтай много. Внимательно смотри на учителя, когда он будет говорить.