Ласло КОНТЛЕР - История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

• Название: История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы
• Автор: Ласло КОНТЛЕР
• Издательство: Весь мир
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-7777-0129-0

Книга известного венгерского историка Ласло Контлера охватывает тысячелетний период истории Венгрии. Живое и увлекательное повествование о важнейших событиях в политической, экономической и культурной жизни страны построено таким образом, чтобы читатель получил представление о национальной истории Венгрии как едином процессе, несмотря на присущие ему противоречия и разрывы. Книга носит концептуальный характер, отличается глубиной оценок и отсутствием стереотипов и упрощений, показывает истинную роль Венгрии в европейской истории.

Издание хорошо иллюстрировано[1], снабжено именным и географическим указателями.

---

Перегруппировка сил на политической арене Венгрии, о которой говорил Криштофи в период кризиса 1905 г., не состоялась, но на сцену во время правления партийной коалиции вышли новые силы. Их появление было ускорено самой коалицией: она сделала все, чтобы продемонстрировать общественности отсутствие реальной альтернативы своей политике. Придя к власти, она сразу же потеряла всякую оппозиционность и перестала отличаться от своих предшественниц. Первые независимые политические организации зажиточного крестьянства, которое с подозрением относилось к аграрной фракции, представленной в коалиции, стали появляться между 1906 и 1910 г. К ним, прежде всего, относились Независимая социалистическая крестьянская партия Андраша Ахима, богатого фермера, словака по происхождению, Партия независимости и «партия 48-го года», а также Партия мелких сельских хозяев, возглавляемая Андрашем Надьатади-Сабо. Партии эти выступали за всеобщее избирательное право. Первая партия, ослабленная после убийства Ахима в 1911 г., помимо этого требования, выдвигала также эклектичную программу по улучшению в стране ситуации с национальными меньшинствами, введению в Венгрии прогрессивного налогообложения и разделу всех огромных латифундий с раздачей земли крестьянству. Партия мелких сельских хозяев добивалась государственной помощи частным и акционированным сельскохозяйственным предприятиям. Усилилось также и влияние социал-демократов, не в последнюю очередь, благодаря одаренности их лидеров, таких, как уже упоминавшийся Тарами или великолепный оратор Дежё Бокани, или Эрвин Сабо – ученый, теоретик марксизма международного значения.

Сабо также поддерживал тесные связи с кругами самых последовательных противников режима – с радикальными демократами, теоретически разрабатывавшими свои общественные воззрения в социологическом журнале «Хусадик сазад» («Двадцатый век»), выходившем с 1900 г., и в Обществе социальных наук, основанном год спустя. Образовавшееся политическое течение, к которому примкнуло немало молодых ассимилированных евреев, на основе глубокого социологического анализа и концепций, заимствованных частично как /388/ у социального дарвинизма, так и у марксизма, выступали за введение всеобщего избирательного права, за искоренение феодальных пережитков типа латифундий, за развитие кооперативного движения среди земледельцев, за создание демократических основ местного самоуправления, за расширение закона о национальностях и жесткий контроль по его соблюдению, за модернизацию системы образования и медицинского страхования. Эта группировка пользовалась широкой поддержкой в кругах интеллигенции – от симпатизировавших ей диссидентов – сторонников независимости, студентов высших учебных заведений, объединенных вокруг «Кружка Галилея», или даже масонов, вплоть до выдающихся деятелей литературы, в частности поэта Эндре Ади. Как политическая партия радикальные демократы появились только в 1914 г., однако их политическая программа в общих чертах сложилась уже к 1907 г. и была опубликована их лидером Оскаром Яси в статье «К новой Венгрии», конспективно содержавшей все основные положения его огромного научного труда по национальному вопросу, изданного в 1912 г. Он утверждал, что существует возможность совместить путь национальной независимости с развитием демократии, а венгерский образ мыслей со свободой мышления, что историческая государственность Венгрии посредством необходимых реформ может превратиться в союз братских народов.

Однако старомодный либерализм, доставшийся нынешним деятелям от предыдущих поколений, с пренебрежением отнесся к вызову, брошенному ему демократическими силами, и рухнул без посторонней помощи. Часть верхушки и основная масса сторонников Партии независимости, разочарованные неспособностью правительства достичь «национальных целей», уже не питали к нему никаких особо теплых чувств, когда в 1909 г. началась полемика по поводу Австро-Венгерского банка. Дьюла Юшт, который к этому времени горько сожалел о том, что во имя престижа партии в свое время уступил партийное руководство Ференцу Кошуту, объявил о своем выходе из партии. С ним ушла примерно половина депутатов парламентской фракции. В январе 1910 г. Векерле подал в отставку и премьером стал старый либерал Куэн-Хедервари. Этот момент был весьма благоприятен для того, чтобы Тиса мог вернуться в политику. Он вновь появился на политической сцене во главе партии, набранной в основном из бывших сторонников Либеральной партии, принадлежавших как к крупной буржуазии, так и к землевладельцам. Его новая Национальная партия труда одержала убедительную победу на выборах, состоявшихся в июне 1910 г. и оказавшихся последними выборами эпохи дуализма. /389/

Основным в повестке дня нового законодательного собрания был, как и у прежних составов, законопроект о военном строительстве, представленный парламенту еще в 1903 г. Теперь он был как никогда кстати: гонка вооружений набирала ускоренный темп, и Австро-Венгрия никак за ней не успевала. Международная обстановка становилась все более напряженной, что привело в 1911 г. ко второму марокканскому кризису и итало-турецкой войне. В принципе оппозиция не возражала против военного закона, однако, если прежняя коалиция увязывала свое голосование по нему с традиционными для нее национальными требованиями, то нынешние сторонники Юшта, симпатизировавшие социал-демократам, заключили с ними двустороннее соглашение и требовали закона о всеобщем избирательном праве. В парламенте вновь стала применяться тактика обструкции, и Тиса пришел к выводу, что задачи укрепления дуалистической монархии и исторической венгерской государственности более несовместимы с соблюдением всех нюансов парламентской этики. Его взгляды возобладали в рядах бывших либералов весной 1912 г., когда Куэн-Хедервари был заменен Ласло Лукачем, а самого Тису избрали спикером палаты представителей. Массовые демонстрации против его планов, которых он и не скрывал, прошли в столице и переросли в уличные схватки демонстрантов с полицией, закончившиеся для шести человек смертельными ранениями. Этот день 23 мая 1912 г. стали называть «кровавым четвергом». 4 июня новый спикер отказал в слове сторонникам оппозиции и при помощи полиции удалил из зала всех бурно протестовавших депутатов. Покончив с обструкцией, сторонники партии власти быстро одобрили закон об армии. Аналогичные приемы были использованы при обсуждении довольно выхолощенного законопроекта реформы избирательной системы, утвержденного парламентом в апреле 1913 г., и другого – о мерах предосторожности в случае начала большой войны. Тиса нисколько не сомневался, что она рано или поздно разразится между Австро-Венгрией и ее противниками в регионе и поэтому добивался парламентского решения о приостановке на время действия чрезвычайного положения закона о свободе ассоциаций и прессы, запрете пропаганды республиканских идей и возможности наделения правительства особыми полномочиями.

Прогнозы Тисы, принявшего в июне 1913 г. у Лукача бразды премьерства, подтверждались всем ходом международных событий. В то время как Национальная партия труда сражалась за наведение порядка у себя дома, Балканы все более и более превращались в пороховую бочку. Вдохновленные победой, одержанной Италией в войне 1911–12 гг. /390/ против Османской империи за господство в Средиземноморском бассейне, Сербия, Черногория, Болгария и Греция, заключив между собой союз, напали в октябре 1912 г. на своего бывшего сюзерена. Первая Балканская война закончилась поражением турок и дракой победителей за добычу, а именно за Македонию. Греция и Сербия, поддержанные Румынией, разбили Болгарию во Второй Балканской войне 1913 г.

Эти две войны на Балканах показали, что Австро-Венгрия столкнулась здесь с крайне серьезными проблемами. Стало ясно, что империя Габсбургов уже не может держать под контролем новые Балканские государства, которые своими националистическими аппетитами ни в чем не уступали эгоизму великих держав Европы, и что они непременно будут сражаться за свои цели в регионе, который империя давно считала сферой собственных жизненных интересов. Из потенциальных союзников империи Болгария оказалась уже обескровленной, а Румыния обнаружила свою ненадежность, подрывая стабильность в регионе. Из великих держав даже Германия не стала в период кризиса поддерживать австро-венгерскую дипломатию. Предположение, что Сербия при поддержке России, а, возможно, и всего «Тройственного согласия» (Антанты), способна решиться на создание объединенного государства южных славян, поскольку сделала уже первый шаг в этом направлении во время Балканских войн, несло в себе угрозу будущему империи и особенно Венгрии. Партия войны, концентрировавшаяся в основном в Вене вокруг генерального штаба и его начальника Франца Конрада фон Гётцендорфа, требовала вооруженного вмешательства уже во время Второй Балканской войны. Тиса и старая венгерская политическая элита в принципе были не против военных мер, но опасались, что они могут вызвать обострение националистических чувств у сербов, проживающих в Венгрии, и привести к обратному результату. Поэтому Тиса предпочел экспериментировать в политике уступок: посчитав, что договориться с южными славянами невозможно, он начал вести переговоры с лидерами Румынской национальной партии, чтобы ослабить влияние независимой Румынии на румын, населяющих соседнюю с ней Трансильванию, которая издавна считалась надежным союзником Венгрии. Однако пропасть между максимумом уступок, на которые он мог пойти, и минимумом, который румыны считали для себя приемлемым, оказалась непреодолимой.