Ласло КОНТЛЕР - История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

• Название: История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы
• Автор: Ласло КОНТЛЕР
• Издательство: Весь мир
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-7777-0129-0

Книга известного венгерского историка Ласло Контлера охватывает тысячелетний период истории Венгрии. Живое и увлекательное повествование о важнейших событиях в политической, экономической и культурной жизни страны построено таким образом, чтобы читатель получил представление о национальной истории Венгрии как едином процессе, несмотря на присущие ему противоречия и разрывы. Книга носит концептуальный характер, отличается глубиной оценок и отсутствием стереотипов и упрощений, показывает истинную роль Венгрии в европейской истории.

Издание хорошо иллюстрировано[1], снабжено именным и географическим указателями.

---

Всей своей деятельностью Сечени доказал, что никоим образом он не был равнодушен к идее национальной независимости, но все же считал, что политика конституционных претензий и обид, избранная национальной элитой в качестве основного способа общения с Веной, бессмысленна. Ему хотелось направить внимание и энергию своих знатных земляков к тем сферам, в которых они могли бы с большей пользой и смыслом проявить свой патриотизм. Иными словами, он предлагал воспользоваться опытом других стран, также игравших роль «младших партнеров» в разных политических конгломератах Европы, – например, Шотландии, в XVIII в. доказавшей, что ни для модернизации страны, ни для формирования в ней влиятельного общественного мнения и глубокого национального самосознания вовсе не обязательна полная политическая независимость – она лишь желательное дополнение к первым двум реалиям. Политика королевского двора и зависимость Венгрии от Австрии, конечно, во многом объясняют бедственное положение страны, однако главной его причиной было сохранение феодальной системы. Сечени пришел именно к такому выводу и всей своей общественно-предпринимательской деятельностью, равно как и известными теоретическими и полемическими работами, стремился доказать его истинность.

Центральной темой его главной работы «Кредит» (1830) было парализующее влияние на экономический потенциал страны отсутствия у нее капитала и возможности приобрести кредит. Некредитоспособность страны, в свою очередь, обусловливалась действием в ней таких допотопных законов, как aviticitas (неотчуждаемость помещичьей земли) и fiscalitas (возврат земли в государственную казну в случае вымирания помещичьего рода). Из-за таких нормативов, восходящих к Позднему Средневековью, венгерский дворянин, даже владея обширными имениями, бесплатным трудом множества крестьянских рук и будучи полностью освобожденным от выплат и налогов, не мог подчас уплатить свои долги или же произвести модернизацию своего хозяйства по причине отсутствия и денег, и приемлемых для кредитора залоговых гарантий. (Сечени сам испытал дикость этого положения вещей, когда в 1828 г. банкир отказал ему в выдаче займа.) Полемика против этих ограничений в «Кредите» затем была продолжена в последующих работах Сечени: «Мир» (1831) и «Стадиум» (1833; с на- /300/ броском примерного графика проведения необходимых реформ), дополняемая критикой гильдий, монополий и иных форм бюрократического вмешательства в коммерцию и промышленность. Сечени ратовал за полную их отмену, как и за отказ от внутренних акцизов и сборов, от подневольного труда земледельцев, от девятины и судебных функций помещиков. Наконец, разоблачив всю экономическую неэффективность феодальной системы даже с точки зрения тех, в чьих интересах она вроде бы сохранялась, он подчеркнул нравственные страдания и чувство несправедливости, постоянно испытываемые непривилегированными сословиями, участь которых он предлагал облегчить и защитить «бастионами конституции».

В течение 1830–31 гг. произошел целый ряд событий как за пределами страны, так и в самой Венгрии, сформировавших очень благоприятную для инициатив Сечени общественную атмосферу. В отличие от освободительных движений 1820-х гг., охвативших главным образом южные государства Европы и подавленных, за исключением греческого, под натиском объединенных сил реакции в лице великих держав, революционная волна 1830-х гг. обрушилась в основном на Западную и Центральную Европу. Утверждение конституционной монархии во Франции и некоторых германских государствах, образование независимой Бельгии, избирательная реформа в Великобритании явились долговременными результатами этого всеобщего революционного подъема. Однако даже те эпизоды борьбы, которые закончились поражением, как, например, восстания в габсбургских владениях в Италии, в Папской области и особенно попытка Польши стряхнуть с себя российское ярмо, также не могли не затронуть венгерское общественное сознание. Баррикады в Париже в 1830 г. если и вызвали прилив энтузиазма в Венгрии, то разве что среди молодежи, прежде всего, у студентов. Дворянство отнеслось к ним с осторожностью, предопределившей ту покорность, с которой государственное собрание осенью 1830 г. проголосовало за все предложения австрийского двора по военным налогам и воинскому призыву. Однако объявление поляками независимости и жестокое подавление восстания в сентябре 1831 г. вызвали демонстрации сочувствия и готовность венгерских дворян всячески помогать полякам, например, сбором средств во время восстания и предоставлением после его разгрома убежища польским дворянам-иммигрантам, с которыми они имели многообразные отношения и до восстания. С начала 1831 г. правительство Вены, поддерживавшее царскую Россию, становится объектом все более и более решительной критики. /301/

Другие события этого порядка были связаны с крестьянским восстанием в Венгрии, вспыхнувшим летом 1831 г. Это было самое крупное восстание после крестьянской войны 1784 г. в Трансильвании. Непосредственным поводом к восстанию стала эпидемия холеры, унесшая около четверти миллиона жизней. Меры предосторожности, предпринятые властями, вызвали ярость обездоленных батраков в пяти комитатах на северо-востоке Венгрии. Эти безземельные крестьяне жили на заработки с сезонных работ на полях Среднедунайской равнины. Правительство, опасаясь распространения эпидемии, выставило кордоны, не пропускавшие батраков к местам работы, лишив их, таким образом, средств к существованию. Примитивные методы дезинфекции способствовали распространению слухов о том, что власти сами отравляют колодцы. Гнев выплеснулся в неорганизованный мятеж, в котором приняли участие около 40 тыс. румынских, словацких и русинских крестьян. Мятеж был быстро подавлен. Многие напуганные восстанием помещики стали во всем обвинять реформаторов с их идеями и требовать жестоких наказаний для острастки. Однако теперь уже было много и дворян, которые признали, что напряжение, давно уже свойственное отношениям между помещиком и крестьянином, достигло критической отметки и что в сочетании с этническими конфликтами это будет постоянно таить в себе угрозу общественному спокойствию, и, значит, реформы станут неизбежными. Как внешние, так и внутренние события 1830–31 гг. привели к резкой поляризации общественного сознания в Венгрии.

Взгляды Сечени не были полным откровением. К ряду аналогичных выводов приходили такие деятели, как Берзевици, или – тоже экономист – Янош Балашхази. Однако общественное положение Сечени, его авторитет вкупе с логической стройностью его доводов сделали именно его программу построения капитализма и освобождения предметом горячего одобрения или же яростной критики. Одни считали «Кредит» основополагающей работой, другие находили, что книга заслуживает костра. Йожеф Дежевфи выступил публично с опровержением аргументов этого труда. В чем-то он шел даже дальше Сечени по пути радикальных реформ, однако, в целом, его собственные взгляды опирались на избитые идеи дворянского Просвещения, согласно которым феодальные корпоративные структуры нужно не отменять, а обновлять, создавая, таким образом, конструктивную оппозицию Вене. Сечени, напротив, надеялся переманить и магнатов, и двор на сторону поборников реформ. Обе эти позиции, по существу, оказались нереалистическими. Весной 1832 г. издание «Стадиума» /302/ было запрещено. Книга была напечатана в Германии на следующий год. Сечени совершенно разочаровался в дворянском парламентаризме, где делами в основном заправляли влиятельные помещики средней руки, и несколько отошел от общественно-политической деятельности, причем как раз в то время, когда всеобщее восхищение им достигло своего апогея.

Даже внутри либерализма политические концепции начали дробиться и множиться. Это и привело к постепенному расхождению взглядов между Сечени и его близким другом, политическим союзником и постоянным спутником в их совместных путешествиях в 1820-х гг. – трансильванским бароном Миклошем Вешшелени. Его политический трактат «О заблуждениях» разделил судьбу «Стадиума» в части цензурного запрета. Трактат содержал в себе и большую часть практических предложений Сечени, изложенных, правда, менее систематически, и многое другое. В отличие от Сечени, Вешшелени считал, что освобождение крестьянства от феодальной зависимости должно не просто проходить под контролем государства, но сопровождаться демонтажем абсолютизма, в котором он усматривал основную причину отсталости, и созданием конституционно-монархического строя, основанного на гражданской свободе. Он также полагал, что корпоративные структуры и дворянская оппозиционность вполне пригодны для реализации антиабсолютистских политических реформ и что они сами уже содержат в себе семена современной конституционной государственности. Надо только убедить дворян в том, что предлагаемые реформы – это не столько дань моде с ее вечным стремлением к дурной новизне, сколько возврат к конституционным ценностям старины, к «дворянской демократии». Сечени не одобрял подобного фрондерства Вешшелени. Он слишком хорошо знал правительство Габсбургской монархии и международное положение. Его опасения, что Вена может нанести ответный удар прежде, чем Венгрия успеет окрепнуть в достаточной мере благодаря экономической, социальной и культурной модернизации, были обоснованными. Именно по этой причине он изо всех сил старался избегать прямой конфронтации и по возможности перенести реформаторскую деятельность в политически нейтральные сферы.