Элен Каррер д’Анкосс - Александр II. Весна России

• Название: Александр II. Весна России
• Автор: Элен Каррер д’Анкосс
• Издательство: РОССПЭН, Фонд "Президентский центр Б. Н. Ельцина"
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-8243-1427-4

Новая книга Э. Каррер д’Анкосс, постоянного секретаря Французской академии, посвящена одному из самых выдающихся представителей царской династии Романовых Александру II — «весне России». Автор пытается понять причины удивительного противоречия: почему именно в период восстановления внешнеполитического статуса страны и проведения беспрецедентных внутригосударственных преобразований, предпринятых Царем-Освободителем, в России поднялась не менее беспрецедентная волна террора против него.

Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся отечественной историей.

---

А между тем эта растущая бюрократия, впрочем, способная приносить пользу на огромных, хорошо контролируемых пространствах, пользовалась дурной репутацией. Слишком много было иностранцев, слишком много взяточников. Их безжалостно изобразил в своих произведениях Гоголь. Эти бесчисленные чиновники-паразиты раздражали еще не оправившихся от трагедии 1825 г. дворян, считавших, что новая бюрократия лишила их ведущих позиций в государстве. (В действительности, со времен Манифеста 1762 г. дворянство по-прежнему пользовалось привилегиями, прежде всего, правом владения крепостными, которое уже не обуславливалось, как раньше, обязательной государственной службой.) Некоторое вытеснение из властных структур побуждало их встать в оппозицию. Все общество боялось этой бюрократии, урезавшей гражданские свободы, и презирало ее. Ее считали бременем, особенно тяжким для тех, кто испытывал на себе гнет государства, что только усиливало недовольство и способствовало распространению бунтарских настроений.

К концу правления Николай I был крайне непопулярен, а строй, который он собою воплощал, продемонстрировал свою неэффективность. Поражение в Крымской войне вскрыло все его язвы и повлекло за собой обвинения против режима, авторитарность которого за тридцать лет не уменьшилась и не компенсировалась серьезными реформами. Никто не сомневался в том, что ответственность за унижение в Крыму несет николаевский режим, и идея коренного переустройства общественных институтов овладела умами. Но абсолютная власть была не единственной негативной стороной общественного строя: с ней неразрывно была связана по-прежнему не решенная проблема крепостного права.

Мертвые души

Крепостничество, клеймившееся на протяжении всей первой половины XIX в. как символ отставания России, за пределами России считалось синонимом рабства. Славяновед, знаток русской истории, Проспер Мериме в статье, опубликованной во время Крымской войны в «Revue des Deux Mondes», говорил о «рабстве» в России как о «пережитке древнего варварства». Первый, кто несет ответственность за эту путаницу, Александр Радищев, который в своем «Путешествии из Санкт-Петербурга в Москву» сравнивал положение русских крепостных с положением карибских рабов и, не колеблясь, наделял их тем же рабским статусом. Отныне все, кто занимался русской историей, приводили ту же аналогию и даже усугубляли ее, сравнивая поместья[15] с американскими плантациями. На самом деле, русское крепостное право было явлением, уже отжившим в Европе, что придавало ему характер исключительности и неприемлемости. В России свобода перехода крестьян была упразднена лишь в конце XVI в., а крепостничество окончательно оформлено в 1649 г.[16], когда его уже не существовало в большинстве европейских стран.

Русское крепостничество характеризует еще одна специфическая черта: это дело рук государства, его растущего могущества и его особых потребностей — обеспечить налоговые поступления в стране, где земли в изобилии, а рабочих рук мало, в то время как в Западной Европе крепостное состояние зародилось благодаря растущей мощи крупных землевладельцев по отношению к слабому государству, а затем исчезло в результате ликвидации феодальной раздробленности.

Ревизии крестьянского населения в России — первая проводилась между 1530 и 1580 гг. — сыграли важную роль в укоренении и развитии крепостного права. В первую очередь поскольку они регистрировали место проживания крестьянина в момент ревизии и тем самым оставляли его на суд местных властей. К тому же в переписях смешивали временное состояние крестьянина, который до конца века каждый год в Юрьев день мог менять владельца, с его юридическим статусом — место проживания и зависимость от помещика — и вносили детей крепостных в ту же категорию, что и их родителей.

Это запоздалое крепостничество давно беспокоило элиту и некоторых государей. Екатерина И, духовная дочь французских философов, молодость которой, начиная с брака, заключенного в шестнадцать лет, заканчивая восшествием на престол двумя десятилетиями позже, была посвящена чтению трудов, несших в себе идеи Просвещения, хорошо осознавала проблему, которую представляло собой сохранение крепостничества. Став императрицей, она начала искать решение этой проблемы. Да, ее представления были противоречивыми: она знала, что крепостное право для цивилизованной страны неприемлемо, но она осознавала и трудности его упразднения в России, где оно оставалось основным статусом крестьянина и формой собственности. В «Наказе», который Екатерина лично составила для созванной в 1767 г. комиссии, призванной модернизировать российские законы и институты, она утверждала равенство всех перед законом и обязанность государственных институтов служить гарантом этого равенства. Так как же примирить этот фундаментальный принцип с крепостным правом, сохранение которого она постоянно критиковала? Это примирение было невозможным. Императрица, которая тем не менее не могла сопротивляться помещикам, к чьему мнению она должна была прислушиваться в силу хрупкости своей легитимности, избрала программу-минимум, пытаясь добиться более гуманного отношения к крепостным, не ставя под сомнение само существование крепостного права.

Этот противоречивый подход имел далеко идущие последствия. Затрагивая, пусть максимально осторожно, проблему крепостного права, императрица открыла ящик Пандоры, который с тех пор так и не закрылся. Ее «либеральные» предложения пробудили надежду элиты, но отказ от реальных действий разочаровал эту же нарождавшуюся элиту и внес свой вклад в то, что она пришла к выводу о необходимости более радикальной модернизации России, которую и попыталась осуществить в неудавшейся революции 1825 г. Что касается крестьянства, предложенные, но нереализованные перемены привели к развитию экстремистских настроений, выражением которых стало спустя несколько лет Пугачевское восстание. Наконец, помещики, напуганные перспективой аграрной реформы, на время успокоились, констатировав, что никто, включая всемогущую императрицу, им не угрожает, и еще сильнее сплотились на основе неприятия любой социальной эволюции в России. Какому государю хватило бы при таких обстоятельствах смелости начать революцию в социальных отношениях?

На заре своего царствования сын Екатерины II Павел I, пусть и сторонник крепостного права, но крепостного права регламентированного, попытался улучшить положение крестьян распоряжениями, жестко ограничивавшими барщину, отбывавшуюся крестьянами, правда, ограничивавшими только доброй волей их владельцев. Изданный с этой целью в 1797 г. Манифест запрещал принуждение крестьян к труду по воскресеньям и оставшиеся шесть дней делил между барщиной и временем, отведенным крестьянину. Барщина сокращалась до трех дней в неделю. Но чтобы провести в жизнь эти правила и не дать помещикам заставлять своих крестьян отрабатывать барщину сверх срока, требовались инструменты контроля, а они отсутствовали. Бюрократия, которая должна была бы вводить эти инструменты, сама состояла из земельного дворянства, владельцев крепостных и вследствие этого не испытывала особого желания становиться на сторону крестьян. В конечном счете положения Манифеста о барщине оказали незначительное влияние на условия существования крестьян, но документ важен сам по себе, поскольку является первой попыткой государя ввести в правовые рамки взаимоотношения помещиков и крепостных. Этот проект во многом способствовал враждебному отношению дворянства к Павлу I, приведшему к его убийству в 1801 г.

Вступивший после него на престол Александр I, которого Екатерина Великая хотела видеть своим наследником вместо сына, сразу же столкнулся с проблемой крепостного права. Как и Екатерина II, он был сторонником умеренного подхода, на который влияли сомнения и нереализованные планы, вносившие вклад в расшатывание основ существовавшего строя. Под влиянием своего советника и друга князя Чарторыйского — входившего, как мы уже отмечали, в Негласный комитет — он хотел бороться с крепостничеством, и об этом его намерении свидетельствует Указ о вольных хлебопашцах, изданный в 1803 г., который предписывал помещикам отпускать крестьян на волю за выкуп с земельным наделом, тем самым делая их свободными. Этот указ не мог коренным образом изменить положение крестьянина, поскольку предусматривал два условия: крепостные должны были располагать достаточными средствами для выкупа, а помещики, чьей собственностью они являлись, должны были дать согласие на него. Тем не менее по этому указу за время царствования Александра I на волю выкупились 47 153 семей, а при Николае I еще 67 149 семей[17]. Количество освободившихся крепостных в конечном счете было незначительным по отношению к огромной массе, сохранившей свой статус. Изданный в 1803 г. документ, таким образом, ненамного облегчил участь крестьянства, но был тем не менее шагом к решению наболевшего вопроса аграрной реформы, без которой никакая модернизация России была невозможна. С тех пор не утихали дискуссии, и тайные общества выдвигали свои варианты реформирования.