Михал ТЫМОВСКИЙ и др. - История Польши

• Название: История Польши
• Автор: Михал ТЫМОВСКИЙ и др.
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-7777-0294-5

В книге известных польских историков изложена история Польши, начиная с X в. и до наших дней. Выйдя в свет впервые во второй половине 80-х годов, книга стала доступна самим полякам лишь в 1991 г. С тех пор она выдержала несколько изданий. Авторы обновили и дополнили текст книги специально для читателей России, чья историческая судьба на протяжении веков была тесно переплетена с польской историей. Книга снабжена картами и иллюстрациями[1].

На первой сторонке обложки: вид Кракова.

---

Процессы ассимиляции затрагивали, в первую очередь, шляхту. В Речи Посполитой на другие народы смотрели свысока, но по отношению к переселявшимся в Польшу иностранцам были обязательны /210/ гостеприимство и открытость. Пришельцы постепенно вливались в соответствующие сословные структуры, не образуя отдельных сообществ. Особой была ситуация евреев, которые в конце XV в. составляли 0,6 %, а в середине XVII в. – уже 5 % населения. После огромных потерь военного времени постоянный прирост их числа привел к тому, что в конце XVIII в. евреи достигли почти 10 % численности населения страны. Они образовали свои органы самоуправления, которые функционировали на основании королевских привилегий, и стали важным элементом в организации ремесла и торговли.

Полиэтничность Речи Посполитой означала, что среди зависимого населения были люди разных национальностей. В XVII в. шляхтич, независимо от происхождения и вероисповедания, стал отождествляться с поляком. Аналогичным образом и принадлежность к крестьянскому сословию, свидетельством которой была личная зависимость, становилась важнее этнических различий. Считалось, что место зависимых крестьян в Речи Посполитой определяется положением их господ. С этой точки зрения, все зависимые крестьяне были между собой равны, хотя исповедуемая религия и другие факторы могли влиять на то, что отношение к ним было различным.

Поликонфессиональность была следующей характерной для Речи Посполитой особенностью. Жители государства принадлежали к разным христианским церквям, исповедовали также и нехристианские религии. С конца XVI в. сфера влияния протестантизма постоянно сокращалась. Несмотря на брешь, пробитую Брестской унией, православие сохраняло свои позиции. Евреев становилось больше, что было следствием не только благоприятных условий, которые создавались для них в Речи Посполитой, но и гораздо большего естественного прироста. Группа мусульман была незначительной. Перемены, наступившие в XVI столетии, состояли в том, что шляхта, сохраняя принцип религиозной свободы и относясь терпимо к иным верам и вероисповеданиям, все больше поддерживала католицизм. В XVI в. Речь Посполитую отличала пестрота религий и вероисповеданий, которая рассматривалась шляхетским сословием как следствие его собственной свободы. Переход из православия или кальвинизма в католицизм был связан с полонизацией шляхты, с тем, что она принимала не только общее право, но также язык и традиции. Православным или униатом оставался крестьянин на Волыни или Подолии; протестантизм в XVII в. все чаще ограничивался городом. Однако до начала казацких и шведских войн середины столетия религиозные различия не становились причиной серьезных конфликтов. /211/

Поликонфессиональность и одобрительное отношение к разнородности в рамках сословия, а как следствие, и за его пределами были лишь одной стороной медали. Даже гораздо позднее, в середине XVII в., когда католицизм в значительной мере потеснил другие вероисповедания, преследования или репрессии были значительно более мягкими, чем в европейских странах. В первой половине столетия Речь Посполитая могла гордиться относительно спокойным ходом Контрреформации. Было это необычно хотя бы потому, что Речь Посполитая уже тогда стала принимать участие в военных конфликтах с государствами иных вероисповеданий. Второй стороной медали оказался сам характер религиозности той эпохи. В первой половине XVI в. дали о себе знать разнородные по характеру европейские течения, ренессансные и реформационные. Религиозные верования простых людей оставались, по сути, средневековыми, в то время как вера образованных кругов формировалась под влиянием гуманистических веяний. Принятие тридентской церковной реформы {83} в 1565–1577 гг. означало перемены не только в сфере церковной организации: на протяжении трех поколений более глубоким стало понимание основ веры, получили распространение новые религиозные практики. Реорганизация пастырской работы в приходах и повышение образовательного уровня духовенства способствовали усилению религиозного рвения простых верующих, которое понималось, в первую очередь, как обязательное участие во всех религиозных обрядах церкви. Одновременно с этим духовенство и миряне сознательно пытались связать новую религиозность с традициями местной культуры. Самая значительная роль в этих процессах выпала на долю иезуитов, которые сумели в значительной мере адаптировать стиль своей работы к польским условиям. Можно также говорить и об особой польской религиозности. В XVI в., под влиянием сложившихся условий жизни, в польском характере проявились черты мягкого, идиллического благочестия. Польскую религиозность с XV столетия характеризуют культ Девы Марии и особое почитание страстей Христовых. В XVI в. широкое распространение получило отношение к религии со своим чисто польским, «домашним» акцентом, в котором нашлось место и для представления о польском происхождении Адама и Евы, и для образа Рая как отражения господствовавших в Речи Посполитой отношений. Специфически польские черты приобрел и культ Богородицы, общепольским стало почитание Ченстоховской Божьей Матери. Благодаря иезуитам, в первой половине XVII в. духовная жизнь элит развивалась под /212/ явным влиянием испанской мистики. Распространение сочинений мистиков в духовных семинариях и коллегиях легко объяснялось, но более удивительным было проникновение этого типа религиозной духовности в широкие слои шляхетского общества. В условиях, когда росло чувство угрожавшей извне опасности и исключительного положения Речи Посполитой, формировалась шляхетская религиозность, в которой соединялись, образуя новое качество, элементы мистицизма и культа Девы Марии. В клятве короля Яна Казимира во /213/ Львовском соборе (1656) Богородица была названа Королевой Польши, что лишь подтверждало уже сложившееся убеждение. Эволюция шляхетской религиозности означала также и ее полонизацию, широкое распространение в религиозной жизни черт шляхетской культуры. Идеалом для польской шляхты первой половины XVII в. считалась не только достойная жизнь помещика в фольварке, но и его деятельность, обращенная к делам общественным. Этой модели соответствовали и новые формы религиозности. Нападки на соседей, склоки, своекорыстие во время сеймиков и рокошей, любовь к излишествам и безразличие к судьбам эксплуатируемого населения, бесцеремонность и растущая ксенофобия – все это нельзя рассматривать как единственную [13] или основную характеристику шляхетской Речи Посполитой.

Два института, определявшие жизнь Речи Посполитой, были шляхетскими по своему характеру – фольварочное хозяйство и сейм. Благородство было образцом для подражания. Две черты шляхетского сословия тесно переплелись в Речи Посполитой: апология свобод и активное участие в политике. О том, что Речь Посполитая считалась практическим воплощением шляхетских свобод, уже говорилось выше. Но это не было равнозначно тому, что сословный интерес ставился выше общего, а личность – выше государства. Свобода шляхетского сословия понималась также в категориях служения Республике. Можно привести длинный список свидетельств поистине героической любви к Отечеству, воплощенной, например, в мужественной смерти гетмана Станислава Жолкевского после битвы под Цецорой. Шляхта уверовала одновременно в совершенство своего государства, в свое превосходство над другими и в свой мессианизм. Считалось само собой разумеющимся, что Европа не проживет без польского зерна и может вести кровавые внутренние споры только потому, что Речь Посполитая заслоняет ее от турецкого нашествия. В XVII в. из этих представлений выросли не только мифы о Польше как форпосте христианства («твердыне») и «житнице» Европы, но и обобщающая эти мифы идеология сарматизма. Необходимо, однако, подчеркнуть, что в XVI столетии и позднее шляхта не испытывала комплекса собственной неполноценности при сравнении себя с Европой. Наоборот, свободно заимствуя европейские достижения, она все сильнее подчеркивала свое превосходство. Главным аргументом в пользу этого убеждения была именно свобода, которая систематически ограничивалась в монархиях, где существовала абсолютистская форма правления. /214/

Еще одной чертой, отличавшей шляхетское сословие и составлявшей специфику Речи Посполитой, было его активное участие в политике. Шляхта ощущала себя целиком включенной в систему политического организма, в буквальном смысле считая себя основой Речи Посполитой. Это проявлялось не только в монополизации права занимать государственные должности или участвовать в заседаниях сейма. Шляхта считала дела государства своими собственными и принимала в них непосредственное участие. Отсюда и практика рокошей, когда интерес шляхты противопоставлялся королевской политике, которая данный интерес не учитывала. С этим связано и то, что шляхта, все менее склонная участвовать в ополчении, с готовностью хваталась за сабли для участия в любой конфедерации.