Михал ТЫМОВСКИЙ и др. - История Польши

• Название: История Польши
• Автор: Михал ТЫМОВСКИЙ и др.
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-7777-0294-5

В книге известных польских историков изложена история Польши, начиная с X в. и до наших дней. Выйдя в свет впервые во второй половине 80-х годов, книга стала доступна самим полякам лишь в 1991 г. С тех пор она выдержала несколько изданий. Авторы обновили и дополнили текст книги специально для читателей России, чья историческая судьба на протяжении веков была тесно переплетена с польской историей. Книга снабжена картами и иллюстрациями[1].

На первой сторонке обложки: вид Кракова.

---

В конце 30-х годов XVII в. вновь обострилась ситуация на Украине: участились татарские набеги, во время которых десятки тысяч людей угонялись в неволю. Было принято решение поручить защиту рубежей армиям магнатов. Попытки ограничить самостоятельность казаков привели к бунтам. В 1637 г. у Кумеек было жестоко подавлено восстание под предводительством Павлюка (Павел Бут), и еще более жестокие репрессии обрушились на казаков в 1638 г. Сейм ограничил казацкие свободы, лишил их права выбирать гетмана, сократил реестр, а оставшихся казаков рекомендовал перевести в разряд зависимого населения. Но и с помощью этих мер ситуацию на Украине урегулировать не удалось.

Единственным позитивным для Польши результатом союза с Габсбургами было укрепление контроля над Пруссией. Лишившись поддержки императора, курфюрст Бранденбурга Фридрих Вильгельм был вынужден в 1641 г. принести в Варшаве присягу на верность польскому королю. После смерти первой жены Владислав IV взял в жены в 1644 г. Марию Людвику Гонзаго, демонстрируя таким образом изменение внешнеполитических приоритетов Польши в пользу Франции. Это положило начало антитурецким и балканским планам короля: они должны были привести к войне с Турцией, освободить Балканские страны от турецкой зависимости, а королю обеспечить укрепле- /227/ ние его позиций в Польше. Ключевая роль в этих планах отводилась казакам, и Владислав втайне давал им далеко идущие обещания. Но Европа не проявляла интереса к этому проекту, а сейм не желал и думать о войне.

В то время, как Владислав IV ради удовлетворения собственных амбиций (но также для общественного блага) пытался подтолкнуть Речь Посполитую к более активной внешней политике, на Украине поднималась буря, в равной мере грозная и неожиданная. Силой, которая вызвала эту бурю, стали казаки. На малодоступных землях за Днепровскими порогами, на краю Дикого поля – степи, отделявшей оседлые земли от татарских орд, – собирались люди, стремившиеся избежать правосудия, эксплуатации, ищущие приключений и легкой наживы. Казаки, происходившие из разных сословий и народностей, не признавали практически никакой власти. Теоретически они в большей степени подчинялись королю, чем Речи Посполитой, больше гетману, чем местным властям. В их среде также со временем сложилось и имущественное неравенство.

Казаки, необходимые государству, но причинявшие ему беспокойство, связали свою судьбу с Украиной и православием, поскольку не были приняты Польшей. За неприятием казаков стояли разного рода предубеждения, и, в первую очередь, позиция крупных землевладельцев, заинтересованных более в рабочей силе, нежели в защите границ: магнаты стремились иметь больше крестьян и не желали участвовать в военных предприятиях. Такая позиция легко находила поддержку в шляхетских массах. Главным источником существования для казаков были грабежи, которые зачастую становились причиной конфликтов Речи Посполитой с Турцией. Антикоролевская оппозиция воспользовалась тем, что Влади- слав IV пытался использовать казачество для реализации своих планов. Остались незамеченными серьезные перемены, произошедшие в настроениях если не большинства казаков, то, по крайней мере, их предводителей, которые считали, что единственным выходом из сложившейся ситуации может быть создание собственного государства, хотя бы поначалу и в союзе с Речью Посполитой. Но казаки недооценивали силу сопротивления магнатов, а те, со своей стороны, пренебрегали настроениями крестьян. Эксплуатация крестьянства на Украине была более интенсивной, чем в Польше: земля здесь приносила хорошие урожаи, но рынок сбыта был ограничен; поэтому землевладельцы постоянно старались обложить крепостных более высокими податями. Крестьяне отличались от землевладельцев этнической и религиозной принадлежностью, что /228/ создавало иную по сравнению с остальными землями Короны ситуацию. На берегах Днепра шляхтич воспринимался как «лях» – чужак и католик, а шляхтич, со своей стороны, относился к зависимому от него православному крестьянину, как потенциальному бунтовщику.

На приграничных территориях огромное значение имела постоянная угроза нападения со стороны Турции. Здешняя шляхта никогда не расставалась с оружием, в то время как знать Великой и Малой Польши могла забыть о том, как им пользоваться. Однако ни многотысячные армии магнатов, ни наемные отряды гетманов – всегда плохо оплачиваемые – были не в состоянии гарантировать Украине безопасность. Это влияло не только на отношения с казаками, но, безусловно, и на настроения местного крестьянства.

Все эти земли: плодородная Подолия, знаменитая своими пастбищами Волынь и, прежде всего, украинская степь по обоим берегам Днепра – обладали для поляков особой привлекательностью. Отсутствие интереса к Силезии и Поморью, а по сути дела, даже и к Пруссии контрастировало с заботами о сохранении украинских земель в составе Речи Посполитой. Это не был еще характерный для более позднего времени «окраинный» сентиментализм. Украина первой половины XVII в. все еще таила в себе огромные возможности. Это были земли, где взаимодействовали многие культуры. Однако польская культура оказалась здесь в невыгодной ситуации, так как Речь Посполитая отвергала социальные устремления формировавшейся там элиты. Эта позиция стоила Польше моря крови, значительного ослабления государства и стало причиной нашествия более опасного, нежели турецкое. Национальный фактор здесь еще не успел приобрести вес, а потому бунт против господ-поляков толкнул Украину в объятия царского – но все же православного – деспотизма. За десятилетие с момента выступления Богдана Хмельницкого (1648–1658) произошли события, имевшие трагические последствия как для Польши, так и для Украины.

Сейм 1646 г. воспрепятствовал планам короля, а нападки на Владислава IV приняли резкую форму. Тем временем казаки, потеряв надежду на начало большой войны, обратились в сторону Крыма. Подготовку крупного восстания возглавил Хмельницкий. Когда весной 1648 г. он выступил в поход вместе с татарским подкреплением, Речь Посполитая оказалась к этому не готовой. В самый канун драматических событий 20 мая 1648 г. скончался Владислав IV.

Начавшееся восстание обнаружило неспособность Речи Посполитой подняться над интересами магнатов восточных земель. Череда /229/ военных поражений продемонстрировала, в свою очередь, отсутствие хороших полководцев, слабость армии и несостоятельность шляхетского ополчения – «посполитого рушения». Победы Хмельницкого в битвах при Желтых Водах (16 мая) и Корсуне (26 мая), а также пленение гетманов позволили восстанию распространиться на всю Украину. Политика переговоров разбилась о свершившиеся факты. Канцлер Оссолинский, примас Лубенский и брацлавский воевода, православный по вероисповеданию, Адам Кисель пытались склонить стороны к примирению. Однако вспыхнувшее восстание завело Хмельницкого гораздо дальше, чем он того ожидал. Крестьянские выступления охватили всю Украину, а зверства с обеих сторон усиливали накал борьбы. Представители партии, выступавшей за продолжение военных действий: Иеремия Вишневецкий, Александр Конецпольский, Януш Радзивилл и др. – отказались от переговоров. Это решение привело к унизительному поражению коронной армии 23 сентября 1648 г. под Пилявцами: 34 тыс. солдат и в несколько раз больше обозных и челяди бежали с поля битвы без боя, бросив хорошо обустроенный лагерь с несметными богатствами. Это поражение, единственное в своем роде в истории Речи Посполитой, существенным образом повлияло на дальнейший ход событий.

Двадцатого ноября 1648 г. королем был избран брат покойного Владислава IV – Ян Казимир. Поспешность выборов была оправданной: отряды Хмельницкого стояли под Львовом и Замостьем, опустошали Полесье. Ужас, стыд, жажда мести – все это вынудило депутатов сейма прийти, в конце концов, к согласию и утвердить необходимые для ведения военных действий налоги. Их сбор, однако, осуществлялся неумело, а потому вновь пришлось возобновить переговоры, которые ни к чему не привели из-за невыполнимости условий, которые выдвинул Хмельницкий. Для обеих сторон война оказалась неизбежной: как Речь Посполитая не могла отказаться от главного направления своей территориальной экспансии, так и Хмельницкий не мог пойти против воли возмущенных масс. И хотя казаки презирали крестьян и не колеблясь отдавали их десятками тысяч в полон татарским союзникам, они и сами побаивались этой вооруженной массы.

Зима 1648/49 г. прошла в переговорах, Речь Посполитая вооружалась, но очень медленно. Казалось, только Вишневецкий, который летом 1648 г. успешно вел кампанию в одиночку, знал, что необходимо предпринять. Он также фактически в одиночку возглавил оборону лагеря в городе Збараж, где около 2 тыс. солдат в начале июля 1649 г. оказались в осаде. Несмотря на выгодную позицию, судьба /230/ защитников лагеря была предрешена. Ян Казимир выступил из Люблина всего-навсего с несколькими тысячами солдат, рассчитывая, впрочем, на одновременное наступление литовской армии под командованием Радзивилла. На марше польские силы несколько увеличились, но под Зборовом их застигла врасплох стотысячная армия Хмельницкого и хана Ислама Гирея. Еще немного, и это столкновение закончилось бы катастрофой. Ян Казимир спас положение во время сражения, а Оссолинскому удалось переманить хана на свою сторону. Татары уже захватили достаточно ясыря,{87} к тому же до них доходили известия об успехах литовского войска, а потому, получив значительный выкуп за польских пленных, хан склонил Хмельницкого к соглашению. Число реестровых казаков было увеличено до 40 тыс.; устанавливались гарантии религиозных свобод для православного населения. Спасение Збаража и приостановка наступления Хмельницкого были в тех условиях успехом. Сейм, однако, крайне неохотно подтвердил заключенное соглашение. Оно оказалось невыполнимым: шляхта старалась не допустить чрезмерного усиления казаков, но у нее не было средств, чтобы заставить вооруженных крестьян снова взяться за плуг. Хмельницкий, видя нерешительность Речи Посполитой и зная о ее слабости, обратился к Турции с расчетом создать с ее помощью собственное государство. С польской стороны возобладала партия во главе с Вишневецким и Лещинским, ратовавшая за продолжение военных действий. Яну Казимиру удалось собрать тридцатитысячную наемную армию, что вместе со шляхетским ополчением и челядью составило около 90 тыс. вооруженных людей. В трехдневном сражении под Берестечком 28–30 июня 1651 г. польская армия одержала долгожданную победу. Первыми обратились в бегство татары; часть казацкой армии сумела, однако, спастись от разгрома, так как шляхетское ополчение, вместо того чтобы сражаться, устроило сеймик. Дальнейшая кампания, в которой участвовали уже только наемные отряды Польши и Литвы, закончилась в сентябре соглашением под Белой Церковью. Оно было для казаков менее выгодным, чем Зборовский мир: реестр был сокращен до 20 тыс. человек. Триумф, однако, был преждевременным, потому что Речь Посполитая, даже утвердив необходимые для ведения военных действий налоги, собирала их очень медленно. Король знал о сложностях продолжения военной кампании и предпочитал вести переговоры. Шляхта воевать не хотела, а приграничных магнатов беспокоили растущие потери убитыми и уведенными в полон: речь шла об их крепостных, без которых земельные владения никакой ценности не /231/ представляли. Хмельницкий, в свою очередь, стремился упрочить позиции с помощью брака своего сына с дочерью молдавского господаря Василия Лупу и укрепления связей с Турцией. Двадцатитысячная польская армия под предводительством гетмана Мартина Калиновского, пытаясь отрезать Хмельницкому путь на Молдавию, была неожиданно атакована на Южном Буге у Батога (2–3 июня 1652 г.) и полностью разгромлена; с польской стороны потери составили более 5 тыс. человек.