Михал ТЫМОВСКИЙ и др. - История Польши

• Название: История Польши
• Автор: Михал ТЫМОВСКИЙ и др.
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-7777-0294-5

В книге известных польских историков изложена история Польши, начиная с X в. и до наших дней. Выйдя в свет впервые во второй половине 80-х годов, книга стала доступна самим полякам лишь в 1991 г. С тех пор она выдержала несколько изданий. Авторы обновили и дополнили текст книги специально для читателей России, чья историческая судьба на протяжении веков была тесно переплетена с польской историей. Книга снабжена картами и иллюстрациями[1].

На первой сторонке обложки: вид Кракова.

---

Уже 25 апреля в Кракове австрийские власти спровоцировали беспорядки, а на следующий день город был обстрелян из пушек со стен Вавельского замка (это, впрочем, оказалось малоэффективным). Национальный комитет прекратил свою деятельность. Во Львове подобные действия австрийцев закончились ничем: мощный отпор поляков спутал планы. Тем временем из Вены дошли вести о принятии либеральной конституции. Национальный совет во Львове сразу же стал польским органом, представлявшим всю Галицию. Созданы были добровольческие силы обороны – 20-тысячная национальная гвардия. Это давало определенный шанс на победу, пока вся империя Габсбургов была охвачена революцией. Но в июне австрийцы ус- /335/ мирили Прагу, летом заняли взбунтовавшиеся итальянские провинции, в сентябре предприняли действия против революционной Венгрии, а в октябре подавили республиканский бунт и в собственной столице.

Теперь расправа с польским движением была вопросом нескольких дней. После спровоцированного 2 ноября столкновения во Львове Национальный совет был разогнан, город подвергся артиллерийскому обстрелу, а во всей Галиции введено военное положение. Оставалась надежда на все еще воевавшую Венгрию, где сражались тысячи поляков, и среди них командующие революционной армией – генералы Генрик Дембинский и Юзеф Бем. Когда стало ясно, что австрийцы сами не могут справиться с повстанцами, в мае 1849 г. в Венгрию вторглись русские войска во главе с победителем польского Ноябрьского восстания фельдмаршалом Паскевичем. Через три месяца венгерская революция была разгромлена, а вместе с ней окончательно ушла в историю и европейская «весна народов», как называют события 1848–1849 гг.

Лишь теперь потрясение, вызванное поражениями восстаний 1846 и 1848 гг., достигло апогея. Его причиной был не столько страх перед репрессиями или сожаление о тех, кто погиб или оказался в тюрьме, сколько ощущение бессилия и неверия в будущее. Теперь ситуация выглядела иначе, чем после разгрома восстания 1830–1831 гг. Тогда в эмиграции развивалась польская культура романтизма, а политики напряженно разрабатывали новые концепции и направления деятельности. После «весны народов» даже в среде тех эмигрантов, которых не коснулись гонения, энергия иссякла. Не произошло и крупного международного конфликта, в результате которого могла бы возникнуть возможность решения польского вопроса. Восстание в европейском масштабе, на которое рассчитывали радикалы, действительно разгорелось, но потерпело поражение, а с его неудачей рухнула и надежда на помощь Польше, хотя сами поляки всегда боролись «за нашу и вашу свободу». Произошло, наконец, наделение землей крестьян в Австрии, а в 1850 г. оно завершилось и в Пруссии. Эти мероприятия были напрямую связаны с развитием польского национально-освободительного движения и проводились властями для того, чтобы лишить польских патриотов той популярности, какую они приобретали благодаря выдвижению ими социальных требований. С этого момента в Пруссии и Австрии трудно было рассчитывать на «народную войну» в какой бы то ни было форме. /336/

Только однажды, спустя несколько лет, сложилась такая международная ситуация, при которой возможно было вновь обратиться к польскому вопросу: в 1854 г. Турция, поддерживаемая Англией и Францией, защищая свою независимость,{118} начала войну с Россией. Поляки в эмиграции пытались добиться, чтобы Париж и Лондон дали согласие на их участие в войне. Там, однако, вовсе не стремились поднимать польский вопрос, обсуждение которого встретило бы противодействие со стороны Пруссии и Австрии, доброжелательно-нейтральных в отношении западных держав. Князь Адам Чарторыский предостерегал страну от восстания, в то время как радикально настроенные эмигранты мечтали таким образом заставить противников Рос- /337/ сии обратиться к рассмотрению польского вопроса. Предпринятые усилия все же принесли некоторые плоды: в Турции были сформированы польские отряды. После поражения России в Крымской войне вопрос о Польше был затронут на мирном конгрессе 1856 г., но лишь неофициально. Англия и Франция оказались вполне удовлетворены общими обещаниями амнистии и расширения национальных свобод. Наследник Николая I Александр II провозгласил амнистию, последовавшую за декларацией о лояльности, но во время визита в Варшаву объявил по-французски представителям польской шляхты: «Point de rêveries, Messieurs» («Никаких мечтаний, господа!»).

Казалось, Польша уже рассталась с «мечтаниями». В Великой Польше, хотя самостоятельность Великого княжества Познанского была полностью ликвидирована, поляки сосредоточились на идеях «органического труда»,{119} в особенности в области земледелия. В течение последующих 50 лет произошли внушительные сдвиги не только в аграрных технологиях, но также и в социальной структуре села, что способствовало увеличению числа крупных и средних собственников, так же как и росту количества безземельных крестьян, искавших работу по найму. Однако с решением вопроса просвещения крестьянства, с расширением сельского кредитования и взаимопомощи познанская деревня получила возможность бороться с немецкой экономической конкуренцией и противостоять тяготам наступавшей эпохи. В Галиции искусственно поддерживавшийся австрийцами конфликт между помещиками и крестьянами парализовал национальную активность. Часть шляхты вместе с наместником Галиции графом Агенором Голуховским-старшим искала таких договоренностей, которые позволили бы затормозить германизацию края и склонить венские власти к прекращению подстрекательства польских крестьян и подталкивания пробуждавшегося национального движения украинцев к конфликту с польскими «панами». Хотя отмена таможенной границы на востоке Королевства Польского в 1851 г. еще больше связала его с Российской империей, это все же способствовало созданию выгодных условий для развития польской промышленности. Росли города Лодзь и Жирардов, сбывавшие внушительную часть своей текстильной продукции на русском рынке; высокий спрос на зерно в Европе позволил поднять уровень сельского хозяйства. В Королевстве Польском и на восточных «окраинах» крестьяне еще не получили землю, однако все чаще барщина заменялась чиншем (оброком).

В самом Королевстве Польском постепенно оживала политическая жизнь. Если в начале 50-х годов XIX в. в обществе преобладало /338/ ощущение безнадежности, то после поражения России в Крымской войне и смерти императора Николая I и Паскевича поляки воспряли духом. Поначалу и в Королевстве стала популярной идея «органического труда». Александр II разрешил в 1857 г. создание Земледельческого общества под руководством Анджея Замойского, которое стремилось к повсеместному уничтожению барщины, замене ее оброком и полному наделению крестьян землей. Эти намерения находили поддержку среди горожан, которые решительно высказывались за отмену повинностей. Такие шаги [18] вели к необходимым для промышленного развития изменениям в общественной структуре и приближали осуществление более широкого круга реформ, как, например, создание органов городского самоуправления, уравнивание в правах евреев, а в будущем – обретение Королевством Польским большей самостоятельности под царским скипетром. Этим планам покровительствовали самый влиятельный банкир и предприниматель Леопольд Кроненберг и близкий ему известный писатель и публицист Юзеф Игнаций Крашевский. Немногочисленная группа варшавской интеллигенции, сплоченная вокруг Эдварда Юргенса, рассматривала эти цели как политическую программу, противоположную планам организации восстания. Недоброжелательные критики называли ее сторонников «милленерами» (от лат. millenium – тысячелетие), ибо они якобы откладывали освобождение Польши на тысячу лет.

Оживлению, царившему в Королевстве Польском, способствовала атмосфера в самой России. После поражения в Крымской войне страна жила в ожидании глубоких реформ, новый царь считался просвещенным и склонным к либерализму монархом. Сразу же началась работа по подготовке отмены крепостного права, и после некоторых колебаний решено было освободить крестьян от крепостной зависимости с частичным наделением их землей. Постановления царского Манифеста и Положений 19 февраля 1861 г. были очень запутанными, и наиболее выгодными они оказались для крестьян тех регионов, где преобладали польские помещики, т. е. в западных губерниях (на «окраинах»). Ходили слухи о подготовке и других проектов реформ, касавшихся государственного устройства империи. Все это происходило на фоне усиливавшегося брожения в Российском государстве – по стране прокатилась волна крестьянских выступлений, активизировалась революционная пропаганда.

Польские нелегальные организации возникали, в первую очередь, среди студентов высших учебных заведений в Центральной России и на Украине при тесном сотрудничестве с русскими революционера- /339/ ми. Позднее появились тайные общества варшавских студентов; в 1859 г. Мерославскому (находившемуся в Париже) удалось установить с ними контакт, выдвигая в качестве цели национальное восстание в виде «народной войны». Революционная Польша должна была сразу освободить крестьян и вовлечь их в борьбу. Планы восстания не всем казались убедительными, многие считали их малообоснованными или даже авантюрными. Радикально настроенных участников национально-освободительных организаций стали называть «красными», умеренных – «белыми». Это разделение совпадало с различиями в социальных интересах, ибо одни были сторонниками освобождения крестьян без каких-либо условий, а другие стояли на более консервативной точке зрения, принимая во внимание интересы помещиков, хотя и не отождествляя себя с ними. На тот момент важно было, что в польском обществе, в особенности среди молодежи, нарастало желание обратить внимание Александра II на необходимость кардинального решения острого польского вопроса. Это убеждение разделяли как «красные», так и «белые». Уже с 1860 г. в Варшаве начались национальные манифестации, проведение которых поддерживала своим авторитетом и польская церковь.