Розамунда Пилчер - Голоса лета

• Название: Голоса лета
• Автор: Розамунда Пилчер
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-387-00451-3

Лора недавно вышла замуж, и ей все время кажется, что она живет в тени первой жены Алека. Она соглашается погостить несколько недель у его родных в Корнуолле. Длинные жаркие дни сменяют один другой, и Лора постепенно привязывается к людям, с которыми свела ее судьба. Но не все так уж безмятежно в этом милом уголке Шотландии: появление анонимного письма нарушает покой всех, кто близок и дорог Лоре.

---

В Нью-Форесте тоже стояла жара, но то была не городская духота. «Глубокий ручей» дремал. От кедра на газон падала длинная тень, остывающий вечерний воздух наполняло благоухание распустившихся роз. Над террасой был поднят навес, укрывавший от солнца несколько садовых стульев. Дом имел глухой вид, ибо Эрика, чтобы в комнатах сохранялась прохлада, задвинула шторы на всех окнах и они были похожи на глаза слепого.

Алек припарковался под мерцающей сенью серебристой березы и выбрался из машины, радуясь, что наконец-то можно размять ноги и расправить потные плечи.

— Папа! — услышал он голос Габриэлы и увидел, как она бежит к нему по газону.

Она была в бикини и старых резиновых сандалиях; волосы на голове подняты вверх и стянуты в тугой узел. С такой прической она казалась совсем взрослой. В руке она держала букет желтых цветов.

— Смотри, — сказала Габриэла, протягивая ему цветы. — Лютики.

— Где ты их нашла?

— У ручья. Мама сказала, что хочет поставить цветы на обеденный стол, а в саду все завяло, потому что нам не разрешают тратить воду на полив. Конечно, мы время от времени тайком поливаем, но цветов почти нет. Как дела? — Девочка потянулась к нему, он наклонился и поцеловал дочь. — Ну и жарища. Свариться можно, да?

Алек согласился с дочерью. Он открыл машину и взял с заднего сиденья свой чемодан. Вдвоем они медленно пошли по гравию к дому.

— Где мама? — спросил Алек, проследовав за дочерью на кухню.

— Наверное, на конюшне. — Габриэла наполнила кружку водой и поставила в нее цветы. Алек открыл холодильник и налил себе бокал свежего апельсинового сока. — Она попросила меня накрыть на стол, потому что у нее самой, как она объяснила, не будет на это времени. Остальные еще не приехали. Я говорю про Боулдерстоунов и Энсти. Пойдем, посмотришь стол и скажешь, все ли я правильно сделала. Мама так привередлива, опять скажет, я забыла что-нибудь.

Шторы на окнах гостиной были задернуты, и в комнате царили сумрак и тени; стоял едва уловимый запах вечеринок, сигар и вина. Габриэла раздвинула шторы.

— Уже прохладнее, мама не станет ругаться.

В окна хлынули потоки желтого солнечного света, в котором кружились пылинки. Начищенное серебро, хрусталь и стекло заискрились на свету. Алек глянул на стол и сказал, что сервировка идеальна. Он не лгал. Габриэла использовала белые подставки и бледно-желтые салфетки. Свечи в изящных серебряных подсвечниках тоже были желтые.

— Вот я и подумала, что лютики будут в самый раз… Они со всем здесь хорошо сочетаются… Если поставить их в серебряную вазу… Мама по цветам спец… — Девочка глянула на отца. — Что-то не так?

Алек нахмурился.

— Ты накрыла на восемь персон. Я думал, нас будет всего шестеро.

— Со мной семь. Я тоже буду за столом. И еще некто Стрикленд Уайтсайд.

— Стрикленд Уайтсайд? — Он чуть не расхохотался. Ну и имечко. — Что еще за… Стрикленд Уайтсайд? — Знакомое имя, промелькнуло в сознании Алека. Где-то слышал о нем.

— Ой, папа, это мамин новый приятель. Очень знаменитый. Жутко богатый американец из Виргинии. Он тоже ездит верхом.

И тут он вспомнил.

— Точно. — Алек щелкнул пальцами. — Так и знал, что слышал о нем. В «Филд»[15] была статья о нем и о его лошадях. Вернее, об одной. О здоровенной животине ростом со слона.

— Так и есть. Это конь по кличке Белый Самба.

— И чем он занимается, когда не ездит верхом?

— Ничем. Работа, офис и прочее занудство не для него. Он просто ездит верхом. У него огромный дом на реке Джеймс, огромный участок земли — он показывал мне фотографии. Он выигрывал конные состязания по всей Америке, а теперь приехал сюда объезжать наших лошадей.

— Видать, серьезный парень.

Габриэла рассмеялась.

— Ты же знаешь, какие у мамы друзья-лошадники. Но, вообще-то, он довольно милый… Знаешь, из тех, кто сразу старается произвести впечатление.

— Он у нас останется?

— Нет, ему есть где ночевать. Он снимает дом в Тикли.

Алек был заинтригован.

— И где же мама с ним познакомилась?

— На выставке лошадей в Алвертоне, кажется. Точно не знаю. Смотри, я для вина те бокалы поставила? Всегда путаю их с бокалами для хереса и портвейна.

— Те. Молодец. Ты все правильно сделала. — Алек улыбнулся. — И как к нему обращаться? Стрикленд? Не уверен, что сумею удержаться от смеха, если придется звать его Стриклендом.

— Все зовут его Стриком.

— Час от часу не легче.

— Да он не такой уж плохой. Ты только представь, с каким удовольствием Дафна Боулдерстоун будет строить ему глазки. Ее хлебом не корми, дай пококетничать с новым мужчиной. Сколько можно очаровывать старого зануду Энсти? Хоть какое-то разнообразие.

— Я тоже старый зануда?

Габриэла руками обхватила его за пояс и прижалась щекой к его груди.

— Ты не зануда. Ты — супер, самый лучший. — Она отстранилась от него, приняла серьезный деловой вид. — Ладно, пойду займусь цветами.

Он нежился в холодной ванне, когда услышал, как Эрика поднялась по лестнице и вошла в их спальню. Он окликнул ее, она появилась в открытом дверном проеме и плечом прислонилась к стене, сложив на груди руки. Выглядела она очень загорелой. Было видно, что она утомлена и изнывает от жары. Черные волосы подвязаны на затылке хлопчатобумажным носовым платком. На ней были старые грязные джинсы, сапоги для верховой езды и рубашка, некогда принадлежавшая ему. Как всегда, в своей лошадной униформе, подумал Алек.

— Привет, — сказал он.

— Привет. Рано ты сегодня. Я не ждала тебя так скоро.

— Хотел освежиться перед приходом гостей.

— Как Лондон?

— Раскаленная духовка.

— Здесь тоже жарко. Воды мало.

— Слышал, с нами ужинает твой новый знакомый.

Эрика встретила его взгляд, улыбнулась.

— Габриэла доложила?

— Похоже, интересный парень.

— Не знаю, сочтешь ли ты его очень уж интересным, но я подумала, что его следует пригласить на ужин — в качестве дружеского жеста. Чтобы познакомить со всеми.

— Молодец, что пригласила. Возможно, у нас теперь появятся общие американские друзья, будем на пару перемывать им косточки. Что на ужин?

— Копченый лосось и куропатка.

— Отлично. Вино белое или красное?

— Наверно, и то и другое, ты как считаешь? Не мокни здесь долго, Алек. Мне тоже нужно принять ванну, а впопыхах это делать не хочется — слишком жарко.

Эрика повернулась и вышла в спальню. Он услышал, как она раздвинула зеркальные двери своего гардероба. Представил, как она стоит перед шкафом, пытаясь решить, что ей надеть. С задумчивым видом он отжал губку и потянулся за полотенцем.

Гости и Эрика сидели за столом. Алек, двигаясь по кругу, разливал всем вино. Окна гостиной были распахнуты. На улице было еще светло, очень тепло и безветренно. Сад дремал, окутанный ароматами летнего вечера. Бледное пламя свечей на столе мягко отражалось в хрустале и серебре. Лютики, восхитительно желтые, как сливочное масло, казалось, сами испускали сияние.

Алек поставил бутылку с вином на буфет и занял свое место во главе стола.

— Конечно, ты, наверно, думаешь, что это тоска в сравнении с рыбалкой в девственных реках Америки. Но, поверь, Гленшандра — особенное место. Мы все его обожаем… Мы там прямо как дети.

Это бойко верещала Дафна, никому не давая вставить слова.

Стрикленд, Стрик — Алек не мог решить, какое из имен хуже — застенчиво улыбнулся.

— Вообще-то, я не силен в рыбалке.

— Ну, конечно, что за глупости я говорю. У тебя ведь нет времени.

— Почему это у него нет времени? — спросил Том.

— Дорогой, откуда у него время, если он готовит лошадей ко всемирно известным конноспортивным состязаниям?

— Конноспортивным, — хмыкнул Джордж. — Дафна, никогда бы не подумал, что ты знаешь такие длинные слова.

Она надула губы. Алек сразу вспомнил, какой она была в юности.

— Но оно же к месту, верно?

— Конечно, — заверил ее Стрикленд. — В самый раз.

— Спасибо. Хоть ты меня поддержал. — Дафна взяла вилку и нанизала на изящные серебряные зубья розовый ломтик копченого лосося.

Эрика рассадила гостей за столом в том порядке, в каком она, как правило, рассаживала их, когда на ужине присутствовали восемь человек. Алек сидел, как обычно, во главе стола, но сама Эрика села сбоку, уступив свое место Стрикленду Уайтсайду как почетному гостю. Получалось, что Алек и американец сидели строго друг против друга на разных концах стола. На самом деле видели они друг друга не очень хорошо — мешали высокие серебряные подсвечники. Когда Эрика сидела на своем привычном месте, подсвечники Алека порой раздражали, ибо ему приходилось крутиться и изворачиваться, если он хотел что-то ей сказать или перехватить ее взгляд. Но сегодня вечером он решил, что так, пожалуй, даже лучше.