Роберт Стивенсон - Мастер Баллантрэ

• Название: Мастер Баллантрэ
• Автор: Роберт Стивенсон
• Жанр: Прочие приключения

---

— Обращайся с ней ко мне, сделай одолжение, — ответил лорд.

— Ты, по всей вероятности, слышал о том, что у меня были немалые сокровища, — начал мастер Баллантрэ, — которые я зарыл в то время, как странствовал по дремучим лесам Америки. Все равно, каким образом я добыл их, но факт тот, что они принадлежат мне. И вот, так как я заметил место, куда я схоронил свой клад, то я желал бы теперь отправиться туда и вырыть его. Это мои собственные сокровища, надеюсь, что ты не завидуешь мне, что я завладел ими?

— Я ничему решительно не завидую, — сказал милорд. — Ступай и отыскивай свои богатства, я тебе не мешаю.

— Так-то оно так. Но чтобы отыскать их, мне необходимо нанять экипаж и нанять людей, — сказал мастер Баллантрэ. — Дорога туда длинна и очень опасна, лес полон диких индейцев. Одолжи мне, пожалуйста, только столько денег, сколько потребуется, чтобы совершить это путешествие. Если ты желаешь, то ты можешь вычесть эти деньги из той суммы, которую ты выдаешь мне помесячно, или же дай мне эти деньги просто взаймы, и я верну их тебе, когда найду свой клад. Если ты исполнишь мою просьбу, то я обещаю тебе уехать отсюда навсегда и вообще никогда больше не тревожить тебя своим присутствием.

Милорд некоторое время смотрел на него в упор каким-то напряженным взглядом, а затем улыбнулся своей холодной улыбкой, но не ответил ни слова.

— Генри, — сказал мастер Баллантрэ спокойным тоном, но глядя на брата грозным взглядом, — Генри, я имел честь обратиться к тебе.

— Пойдемте домой, — сказал милорд, обращаясь ко мне, сидевшему рядом с ним, и с этими словами он встал, потянулся, надел шляпу и, не ответив мастеру Баллантрэ ни слова, пошел обратно домой по берегу залива.

Я минуту стоял в нерешительности, глядя то на одного, то на другого брата, так как боялся какой-нибудь серьезной выходки со стороны мастера Баллантрэ, но тот, как будто ничего не произошло, взял снова в руки работу и, нагнувшись над ней, продолжал шить. Увидев это, я решил последовать за милордом.

— Что это вы, с ума сошли, что ли? — спросил я, догнав его. — И вы упускаете такой удобный случай освободиться от вашего врага?

— Быть может, вы верите тому, что он говорит, — ответил милорд, ехидно улыбаясь, — но я не верю.

— Я желаю, чтобы он уехал из этого города! — закричал я. — Я желаю, чтобы он уехал куда бы то ни было, но только убрался бы отсюда!

— Я сказал свое мнение, а вы ваше, — ответил милорд, — и, следовательно, разговаривать больше не о чем.

Но я на этом не успокоился. Я во что бы то ни стало желал, чтобы мастер Баллантрэ уехал, и эта мысль не давала мне покоя. Мое воображение ясно рисовало мне образ мастера Баллантрэ, сидящего над работой и занятого мрачными мыслями. Лорд Генри всячески старался за это время унизить его; а настолько-то я изучил характер мастера Баллантрэ, чтобы быть уверенным, что он не станет долго терпеть, когда его унижают. Я понимал, что дело двигалось к развязке, и к весьма серьезной развязке, и я дал себе слово сделать со своей стороны все, что от меня зависит, чтобы не дать разыграться кровавой драме.

В тот же день я, мучимый мыслью о том, чтобы между братьями Дьюри не произошло чего-нибудь ужасного, вошел в рабочий кабинет милорда и видя, что он занят не серьезным делом, начал с ним разговор.

— Милорд, у меня есть случай употребить мой маленький капитал на весьма выгодное предприятие, — сказал я, — но он хранится в Шотландии, а между тем дело не терпит, и мне деньги нужны теперь же, как можно скорее. Я выдам вам расписку в том, что я взял у вас известную сумму денег, которую я вам обязательно возвращу, как только получу свои деньги.

Он взглянул на меня проницательным взглядом и сказал:

— Я никогда не вмешивался в ваши денежные дела, Маккеллар, но скажу вам одно: на то предприятие, на которое вы требуете у меня денег, я вам не выдам ни одного пенни.

— Я столько лет служу в вашем доме, милорд, — сказал я, — и никогда еще не просил у вас никакой милости; сегодня я в первый раз во все время своей долголетней службы осмеливаюсь обратиться к вам с денежной просьбой, и вы…

— Да, и я вам отказываю. А для кого вы просите эти деньги? Для мастера Баллантрэ… чтобы отдать их ему. Что вы воображаете, что я дурак, что ли, что я этого не пойму? Знайте раз и навсегда, что с этим животным я сам справлюсь, и что я не боюсь его и не стану избегать встречи с ним. А что касается вас, так вам трудно меня обмануть; для того, чтобы обмануть меня, надо быть более хитрым человеком, чем вы. От вас я ничего не требую, как только исполнения ваших обязанностей, точного исполнения ваших обязанностей, и вовсе не желаю, чтобы бы разоряли меня, или за моей спиной, словно вор, отдавали мои деньги моему врагу.

— Милорд, как вы выражаетесь! — воскликнул я.

— Подумайте о том, что я сказал, и вы убедитесь, что я прав, — ответил милорд. — По моему мнению, непростительно с вашей стороны, что вы под каким-то выдуманным предлогом задались целью обмануть меня. Ну, признайтесь, если вы можете, что вы просили у меня денег, чтобы действовать противоположно тому, как я решил, и я готов просить у вас прощения за то, что я вас обидел. Если вы сделали ошибку, то вы должны иметь терпение выслушать, когда вас бранят и когда ваш поступок называют его настоящим именем.

— Но ведь я желал только спасти вас… — начал было я.

— О, мой дорогой, старый друг, — перебил он меня, — это я отлично понимаю. Вот, примите мою руку и вместе с ней мое сердце, но денег я не дам вам ни одного шиллинга.

Получив отказ милорда, я отправился к себе в комнату, написал письмо и побежал с этим письмом в гавань, так как знал, что в этот день в Шотландию отправляется корабль, а затем оттуда поспешил к мастеру Баллантрэ.

Сумерки еще не настали, когда я, не постучавшись даже в дверь, вошел к нему в хижину. Он сидел со своим индейцем за столом и обедал. Обед его состоял из одного кушанья, и весьма простого: из похлебки, сваренной из маиса и молока. Хижина была внутри хотя и бедно, но чисто убрана. На висевшей на стене полке стояло несколько книг, а в углу стояла маленькая скамейка Секундры.

— Мистер Балли, — сказал я, входя в хижину, — у меня есть капитал в пятьсот фунтов, маленькое сбережение, которое я сделал в течение двадцати лет, деньги, которые я нажил тяжелым трудом. Капитал этот хранится в Шотландии. Я написал письмо, чтобы мне выслали его оттуда, и корабль, с которым я отправил письмо, уже вышел из гавани. Имейте терпение подождать, пока мне вышлют деньги, и как только я их получу, я одолжу их вам для того, чтобы вы могли исполнить намерение, о котором вы говорили сегодня милорду.

Он встал, подошел ко мне, взял меня за плечи и, улыбаясь, сказал:

— И это предложение вы делаете мне, несмотря на то, что вы отлично знаете цену деньгам? Я вижу, что хотя вы и любите деньги, вы любите моего брата гораздо больше.

— Я люблю деньги только по той причине, что когда я буду стар и не буду в силах работать, я, имея их, буду иметь возможность существовать, — ответил я, — это единственная причина, почему я люблю их.

— Ну и отлично! Любите их по какой бы то ни было причине, мне все равно, — сказал он. — Что об этом спорить? Дело в том, что вы любите их, а между тем готовы их отдать. О, Маккеллар, Маккеллар, как бы я был счастлив, если бы жертву, на которую вы решаетесь, вы готовы были принести из любви ко мне!

— Если хотите, то отчасти я приношу эту жертву и для вас, — сказал я сердитым тоном. — Я должен сознаться, что мне больно видеть, в каком положении вы находитесь, я не могу относиться равнодушно к тому, что вы живете в такой бедной обстановке. Я не скажу, чтобы я только с той целью предлагал вам деньги, чтобы помочь вам выйти из вашего бедственного положения, но не могу также и отрицать, что был бы чрезвычайно рад, если бы это случилось. Я не предлагаю вам деньги из особенной любви к вам, о, нет, этого я не скажу, но, к моему великому удивлению, мною руководит отнюдь не ненависть к вам. О, нет, Бог свидетель, ненависти я к вам никакой не чувствую!

— Ага, — сказал он, ласково поглядывая на меня и, взяв меня за плечи, нежно покачивая меня из стороны в сторону, — ага, вы любите меня больше, чем вы сами думаете, а так как я вижу, что вы честный человек, то, к моему великому удивлению, — передразнил он, употребляя мои слова и стараясь говорить моим голосом, — я имею намерение пощадить вас.

— Пощадить меня? — воскликнул я.

— Да-с, пощадить вас, — повторил он, отходя от меня. Затем, снова подойдя ко мне, он сказал: — Вам и в голову не приходит, Маккеллар, зачем мне нужны эти деньги и что я намерен предпринять, имея их, иначе вы никогда не предложили бы их мне. Неужели вы воображаете, что я действительно желаю отправиться искать свои сокровища? О, нет! Выслушайте, что я вам скажу. У меня в жизни было множество неудач. В первый раз этот дурак принц Чарли плохо вел одно дело, которое обещало ему и мне огромную выгоду, и я потерял тут большую часть своего состояния. Во второй раз, когда я жил в Париже, я занимал уже весьма высокое общественное положение — да, я собрался уже занять крайне высокий пост — когда, к несчастью, одно письмо попало совсем не в те руки, куда следовало, и я остался нищим. В третий раз, наконец мне счастье снова улыбнулось: мне с большим трудом удалось устроить себе весьма хорошее положение в Индии, и я некоторое время отлично провел там. Но в один прекрасный день дворец моего индийского князя, которому я служил, разрушили, и хорошо, что мне во время общей суматохи удалось по крайней мере хоть удрать. Я, подобно Энею, взял на спину Секундру Дасса и спасся бегством. Три раза я занимал уже довольно высокое положение и надеялся не сегодня-завтра занять еще более высокое, — и заметьте, я еще человек не старый, мне еще и сорока трех лет нет, — и три раза мне это не удалось. Я видел свет и знаю его лучше многих людей, несравненно более пожилых, чем я. Я был и при дворе, и на поле брани, объездил и восток, и запад, и если бы я желал уехать отсюда, то знаю куда мне отправиться, чтобы выгодно устроиться. Я имею совершенно достаточно средств, чтобы начать новую жизнь, я полон сил и здоровья, самолюбие у меня громадное, и я, если хочу, могу снова отлично устроить свои дела. Но от всего этого я отказываюсь. Мне все равно, если я даже умру и свет никогда больше не услышит обо мне, но я добьюсь того, чего я желаю добиться. А чего я желаю — вы, вероятно, догадываетесь. Берегитесь только, чтобы во время общего крушения и вы не погибли.