Кэти Гласс - Будь моей мамой. Искалеченное детство

• Название: Будь моей мамой. Искалеченное детство
• Автор: Кэти Гласс
• Издательство: РИПОЛ Классик
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-03175-6

Кэти Гласс работает с трудными детьми из неполноценных семей. Сложные случаи в ее практике — это скорее норма, чем исключение. Но Кэти даже не могла себе представить, какой сюрприз приготовила ей судьба на этот раз…

Восьмилетняя Джоди оказалась далеко не легким ребенком. За четыре месяца от девочки отказались пятеро опекунов. И это неудивительно. Девочка с первого дня своего пребывания в новой семье показала себя настоящим тираном. Она откровенно издевалась над приемной мамой и сводными братом и сестричками. И все же Кэти считает, что должна помочь этому несчастному ребенку, больше похожему на запуганного зверька.

И только когда возникают робкие ростки доверия между Кэти и малышкой, ей открывается вся страшная правда о родной семье Джоди…

---

— Три пачки хлопьев — это много, — сказала я. — Выбери одну, остальные мы уберем.

Она, конечно, хотела их все, и все виды печенья, и все десерты в холодильнике, так что я вытаскивала из тележки не меньше, чем клала в нее, но Джоди была хотя бы чем-то занята и довольна.

На еженедельную закупку у нас ушло без малого два часа, и мы наконец добрались до кассы, где Джоди приметила лоток со сладостями, исключительно «умно» расположенный в проходе. Я принялась выгружать содержимое тележки на ленту и разрешила ей выбрать себе шоколадку в награду за то, что она была такой умницей и помогла мне.

— Одну, — повторила я, как только упаковки с конфетами посыпались в тележку. Но я уже видела, что ее прежняя готовность идти на контакт иссякла. — Возьми шоколадное драже, ты же его любишь.

— Хочу все! — закричала она и демонстративно уселась на пол.

Женщина, стоявшая за нами, явно осуждала такую бездарную мать, как я, и бросила на меня укоризненный взгляд. Я выгрузила последние покупки, в том числе и драже, на конвейер и вернула остальные конфеты на место. Краем глаза я наблюдала за Джоди. В ней закипала ярость: она скрестила ноги, сложила руки и издевательски усмехнулась. Девочка сильно пнула тележку, и та полетела прямо в меня. Я стиснула зубы, чтобы не показать, как мне больно, протолкнула тележку через проход и поставила у конца кассы, чтобы складывать в нее пакеты с покупками.

— Не хочешь помочь мне упаковаться? — попробовала я отвлечь ее. — Ты мне здорово помогла сегодня, и я думала, что и сейчас поможешь.

Она отказывалась смотреть на меня, и я не знала, как же мне вытащить ее с прохода, но твердо решила, что этим скандалом на людях она уж точно своего не добьется.

— Не хочу эти конфеты. Мне они не нравятся, — неожиданно закричала она.

— Не кричи, пожалуйста. — Я посмотрела на нее. — Я же сказала, можешь выбрать любые, но побыстрее. Мы уже почти закончили.

Люди, уже не стесняясь, глазели на нас. Джоди в раздражении вскочила на ноги, ухватила большой пакет леденцов и запустила им в кассиршу.

— Джоди! — Я повернулась к кассирше, которая обменялась красноречивыми взглядами с женщиной позади нас. — Простите, пожалуйста.

Я заплатила по счету, еще раз извинилась, и мы ушли. Выйдя на улицу, я не обращала внимания на просьбы Джоди дать ей конфет и быстро катила тележку к машине. Открыла дверь, усадила Джоди и пристегнула ее ремнем:

— Сиди здесь. Я положу пакеты в багажник. Ты разозлила меня, Джоди. Ты вела себя отвратительно.

Я подглядывала за ней через заднее стекло. Челюсти ее были сжаты, но она бормотала что-то себе под нос и пинала переднее сиденье. Представляю, что она чувствовала. Мне самой хотелось ударить… и не только сиденье. В магазине была чудовищная сцена, а впереди ждали еще большие неприятности. Потакать таким выходкам — не решение проблемы, ни для меня, ни для Джоди, если речь идет о длительном сроке совместного пребывания.

Я отвезла тележку назад и уселась на свое место.

— Дай мне конфеты, — проворчала она, — сейчас хочу.

— Только когда ты успокоишься, Джоди, и извинишься. Я не потерплю такого поведения на людях.

— Дай, или я накакаю здесь, — пригрозила она.

— Что ты сказала? Нет уж, этого ты не сделаешь! Так вот, значит, подумала я, она готова наложить кучу, если ей не дадут того, что она попросит. Не так ли было и в первый день? Намерение во что бы то ни стало получить желаемое, а не страх или неконтролируемое опорожнение кишечника? И насколько мне не хотелось, чтобы она испортила мою машину, настолько же не хотелось уступать шантажу.

— Джоди, если ты сейчас это сделаешь, конфет не получишь весь день. Ты не можешь просто покричать и получить все, что захочешь. У твоих прежних попечителей наверняка такого не было.

— Было. Я все получала. Я заставляла их.

Я завела машину и тронулась к выезду. Не сомневаюсь, она сказала чистую правду. Немудрено, что прежние попечители Джоди, учитывая ее скандальное поведение, уступали просьбам, чтобы только заставил, ее затихнуть. Наверняка именно так у нее и набралось то количество тряпок и игрушек, с которыми она приехала ко мне. Я взглянула в зеркало заднего вида. Она показала язык и снова стала пинать мое кресло.

— Джоди, я думаю, это будет тебе уроком, дорогая моя. Плохим поведением ты не добьешься того, чего хочешь. А даже совсем наоборот.

— У меня и дома было все что нужно, — сказала она на удивление связно.

— Да ну, — равнодушно отвечала я.

— Чтобы я не рассказала, мне все давали.

Я замялась:

— Не рассказала что, Джоди?

Последовала долгая пауза.

— Ничего. Теперь мне можно конфеты, Кэти? Прости. Я больше не буду.

— Хорошо, как только приедем домой.

Когда мы выехали на шоссе, кислый запах с заднего сиденья дал мне понять, что Джоди привела свою угрозу в исполнение. Как только мы окажемся дома, нам предстоит еще одна неприятная процедура в душе.

ГЛАВА 7 Свидание

— Предыдущие опекуны что-нибудь говорили о дефекации как средстве контроля? — спросила я Эйлин, социального работника Джоди, на следующий день, когда та позвонила. Это был наш первый разговор со дня предварительного собеседования, и я была рада слышать ее. Хороший социальный работник может немало облегчить задачу, и я надеялась, что мы с Эйлин сможем помочь друг другу, работая сообща. — Она угрожает сходить под себя, если ей не дадут того, что она хочет, и уже дважды она так и сделала. Первый раз я списала все на волнение, но второй раз это было в машине, после того как я отказалась покупать ей все конфеты, которые она захотела. Она пригрозила наложить кучу на заднее сиденье и сдержала слово.

Эйлин замешкалась. Я была уверена, что она ответит «да», хотя, возможно, и в более обтекаемых выражениях. Порядок поступков Джоди был слишком отработан, чтобы это проявилось в моем доме впервые. Хотя бы некоторое время она уже должна была прибегать к дефекации как способу шантажа.

— Наверное, это есть в ее деле. А что? У вас какие-то проблемы?

Сама мысль о том, что ребенок, который угрожает нагадить в машине, если не исполнят его желание, и потом-таки выполняет свою угрозу, может не представлять собой проблему, рассмешила меня. Я слышала в голосе Эйлин беспокойство — не захочу ли я теперь отдать Джоди обратно? И видимо, она считала, что с моей стороны это была бы слишком бурная реакция на такое происшествие. Ну, может, регулярные испражнения где попало и не кажутся ей такой уж проблемой, но это же не ей отмывать машину.

— Если у меня все же получится сладить с девочкой, — ответила я, — я должна быть уверена, что получила полную информацию о ней. Можете еще раз все проверить и перезвонить мне, если вам не трудно?

— Я посмотрю, — ответила Эйлин, но мне показалось, что она не будет этого делать. Если она до сих пор не ознакомилась с делом, то и сейчас вряд ли станет себя утруждать, раз уж Джоди поселили у меня. Из своего долгого опыта я знала, как работает эта организация.

Эйлин сменила тему:

— Свидание назначено на завтра. — Она использовала стандартный термин для обозначения встречи ребенка с собственными родителями. — Ее заберут в шесть, если вы не возражаете.

— Конечно нет. Но почему так поздно?

— Отец Джоди не сможет освободиться раньше, а он очень хочет встретиться с ней. Он еще не пропустил ни одного свидания.

Я поняла, что имела в виду Эйлин. Естественно, ей казалось, что он со своей стороны проявляет ответственность и это говорит о крепкой отеческой привязанности к дочери. Если в течение нескольких последующих месяцев все будет идти гладко и родители Джоди смогут привести в норму свою жизнь, есть все шансы, что Джоди вернется к ним. Социальные службы всегда воссоединяют семьи, если есть такая возможность. Окончательное решение, тем не менее, остается за судом на семейном слушании по делу об опеке.

— Что-нибудь еще? — спросила Эйлин, не скрывая надежды, что я скажу «нет, ничего».

— Она ведет себя, как и предполагалось… — И я рассказала ей обо всем, что случилось, как и Джилл, но Эйлин не слишком активно реагировала на мои рассказы о членовредительстве, жестокости и о прочем. К своему огромному разочарованию, я поняла, что той поддержки, на которую я рассчитывала, Джоди от нее не видать. — Будем надеяться на улучшения, — подытожила я.

На следующее утро в пять меня разбудил топот Джоди, спускавшейся по лестнице. Я уже привыкла и к беспокойным ночам (пару раз за ночь она звала меня — наверное, ее мучили кошмары), и к неизменно ранним пробуждениям. В моих мыслях уже вырисовывалась общая схема поведения Джоди: как правило, чем глубже травмирован ребенок, тем беспокойнее он спит и тем раньше встает. Иногда это бывает связано с тем, что патронатные воспитанники привыкли присматривать за своими младшими братьями и сестрами и нередко им приходилось будить родителей по утрам и самим готовить завтрак на всех. В других же случаях это происходит по той причине, что такой ребенок постоянно начеку и, следовательно, не в состоянии спать долго — его инстинкт выживания все время понуждает действовать. Неудивительно, что Джоди вставала на рассвете.