Сан Тери - Отпусти - это всего лишь слово

• Название: Отпусти - это всего лишь слово
• Автор: Сан Тери
• Жанр: Эротика

Предупреждение. Мат. Насилие. Жесть. Но и любовь разумеется, куда без неё. В целом. Черновик. Не вычитано,не отредактировано. Но бета нашёлся. Скоро представит правку. Зачем становится кормом для людских глаз? Это у нас с ним любовь, а для всех остальных окружающих, мы просто.. пидоры...( с ) от автора. Это только первая часть, вторую собственно строчу, но я так устал писать, что захотелось отдачи и вообще понять, что существует этот гипотетический результат. Несмотря на эмоции и реакции обещать могу одно, я планирую и собственно уже где - то и подхожу к хеппи - энду во второй части. Так что во время съёмки ни одна зверюшка не пострадала.

---

Я хотел вскочить, бросаясь на помощь. Рефлекс, инстинкт, но я никогда не прохожу мимо, если слышу что - что то, случается, могу вылететь полуголым вскочив с кровати, милицию набрать на крайняк, но важно узнать, что происходит. Вдруг там человека убивают. 

Но внезапно ладонь Сашки с силой обвилась, вокруг моего торса, возвращая обратно, удерживая на коленях. 

- Бля, да ты совсем охуел? Мало мы тебя...

Я реально рванулся вперёд, а может в сторону. Меня просто сорвало с места, захотелось бежать. Накатила паника, страх, дыхание перехватило, начало тошнить и голова закружилась, а колени Сашки превратились в раскалённую сковороду, на которой меня жарили черти. 

И меня повело, реально повело в сторону, потому что на дорожке ведущей ко входу в беседку, показался.... Вольх. 

За ним следом летел Зидан пытаясь перехватить, повиснуть у него на плече, но Вольх развернувшись, нанёс стремительный короткий удар с ноги.

А Сашкина рука превратилась в металлические тиски, приковавшие меня к электрическому стулу. Пожелай я освободиться, я бы не смог, потому что не то что сдвинуться, дышать оказался не в состоянии. 

Саня сделал это специально. Вольх должен был увидеть меня таким, именно таким, вместе с Саном, и понять, что этот выбор был сделан мной добровольно. 

Глаза распахнулись, фиксируя кадры замедленного кино. 

Вольх в широких штанах, распахнутой чёрной кофте из - под которой выглядывает высокий ворот водолазки и бинт. Неестественно прямая спина. Одна рука в гипсе, разворот, в лёгком приседе, как показывают в кино. Чётко поставленный боковой удар с ноги. Будь на месте Зидана кто - то менее габаритный, его бы просто снесло. Но Зидан устоял, зашипел от боли, встряхиваясь, как пёс, хотел рвануть в драку, но услышал окрик Сани. Даже не окрик холодный такой приказной тон.

- Дим, стой. Пропусти. 

На дорожку вывалился Лён с разбитым лицом, вращая бешенными глазами, в руках обрезок трубы, где только выкопал спрашивается, но Саня уже вскинул ладонь, приказывая не мешать, и от этого властного жеста, все вокруг просто замерли, словно Сан разом натянул невидимые ниточки, движением пальцев. А Сашка прищурился и медленно положил голову мне на плечо, дразня Вольха этим простым движением, и одновременно играя с ним в невидимый поединок взглядов. 

Это было страшно на самом деле. 

Вроде бы никто не дерётся и не двигается, но острое напряжение растекающееся вокруг буквально наэлектризовало воздух опасностью. 

Кровь бешено пульсировала в ушах, растекаясь по телу, обжигая лицо.

- Вольх, - только и смог слабо выдавить я, понимая, что напротив стоит совершенно незнакомый мне парень. Волк. Раненный волк, пришедший сражаться с сытой, хищной змеей обвивающей своими кольцами Его волчонка. ЕГО. 

Это не было убеждением, это было знанием, Волк пришёл забрать своё, он пришёл забрать того, кто принадлежит к стае. Сан не понимал этого, Вольх это понимал. Дети асфальта чувствуют друг друга. Пройдут года, но знание о том кто мы есть, останется, его захочется забыть, но оно будет всегда. Вольх гордился этим именем, я стыдился его. Я больше не был таким как он. Перестал быть таким, когда позволил себе потянуться к теплу, когда позволил себе стать слабым, продался за миску - так это называлось у Вольха, У меня же это называлось, желанием любить, просто быть с тем, кто мне нужен, кому нужен я сам. Я хочу возвращаться домой, и знать, что меня здесь ждут. Любой волк ищет место, своё место куда он всегда сможет возвращаться. Туда где его ждут. Меня здесь ждали. Здесь мне не надо было быть волком. Меня здесь ждали любым. 

Вольх этого не понимал. Сколько волка не корми, он будет смотреть в лес, а я не хотел смотреть в лес. Больше не хотел. 

В крови Вольха кипела злая свобода, а в моих жилах струился отравленный яд. Но мне....Мне не избавиться от этого знания, от животной тяги одного зверя к другому. От острой тоски по неведомой луне, на фоне которой тепло и сытость кажутся пошлыми элементами убогой затасканной картинки. И остаётся только свобода, желание свободы, желание бежать в лес, и выплеснуться наружу в единой адреналиновой вспышке. Вольх делал меня сильным, Саня делал меня слабым. 

Если бы Сан не держал, я бы свалился, смытый волной воспоминаний. Разодранный напополам, собственными противоречивыми эмоциями и порывами. 

Вольх. Сломанная рука в гипсе. Но на фоне избитого, желто - лилового лица, так детский лепет игр в больничку. Отёк уже спал, но синяки будут сходить долго, очень долго, почти пару месяцев, особенно такие синяки, создающие ощущение, что его не просто били, протоптались по лицу ботинками.

- Об батарею лицом. - Некстати вспомнились слова Зидана.

Бровь залепленная пластырем, белая полоска поперёк переносицы с неровной горбинкой, которой там раньше не было, 

Раскосые глаза. Абсолютно больные, жуткие, выжженные...виноватые? 

Синева ещё не сошла, и если бы Вольх не выглядел так страшно, его жёсткие торчащие проволокой волосы, и кусочки бинта и пластыря, могли показаться забавными. Отряд не заметил потери бойца.

Но это не было забавным. Жуткое зрелище. 

- Ник, - вполголоса позвал Вольх, останавливаясь в нескольких шагах. Всё это время пока он шёл, прихрамывающей неровной походкой, он смотрел только на меня и может быть именно поэтому Санина провокация, прошла мимо него... Не прошла. Он видел.

И эта мирная картинка, идиллия двух воркующих голубков бля, была для него ножом по открытой ране. Демонстративный Санин вызов, почти издёвка, но было и ещё кое - что. Напади Вольх сейчас, шанса не будет. А так шанс оставался, дикий, безумный, призрачный шанс.

Я так бросал курить. Знаю, что сигарет нет, но всё равно проверяю каждый укромный уголок в поисках заначки, вдруг случиться чудо и найдутся. Я же точно помню, что прятал их здесь. И раз за разом бегал к заветной полке, обшаривал её, и не находил. 

Вот и Вольх, не находил. Но пришёл проверить, вдруг есть, и в отличие от меня он не собирался бросать курить. Кажется Саня понял это, даже раньше, чем я, хотя возможно он понял это уже давно, ещё до того как здесь появился Вольх. Уже продумал всё, просчитал, и точно так же как и Вольх, Сан сделал ставку. Он знал, что сигареты лежат на полке, но ведь их там могло и не быть... Стоило проверить, лежит ли пачка на месте. 

- Нам сейчас следует кое что выяснить, - сдавленно проговорил Сан не отрывая от Вольха сузившихся змеиных глаз, даже голос его упал превратившись не в привычный ласковый шёпот, а в шипение разъярённой кобры, которая готова сделать бросок, но тщательно сдерживает себя, в понимании того, что Волк уйдёт сам или его бездыханный труп вынесут отсюда вперёд ногами.

Но если сигарет на полке не окажется....Если их не будет там на полке...

Если эту пачку спиздили, а он как дурак ждал, надеялся, верил, что она там есть. Он ведь её пальцами чувствовал. 

Вольх с трудом оторвался от меня, посмотрел на Саню.

Страшно, мёртво. Это была даже не ненависть. Это было что - то другое. Глубинное, чёрное, больное. Сан вздрогнул, я ощутил его дрожь. Но руки не разжал не давая мне пошевелиться, встать с его коленей, ощущая мой порыв кожей, и удерживая от этого шага, судорожно, отчаянно. И если Вольх звал меня вслух, то Саня кричал мысленно, умолял, пытался достучаться, вкладывая свою невидимую боль, в металлический зажим. Готовый простить мне это очередное предательство, потому что я не встану сейчас, я не смогу встать, он не даст, просто не даст мне уйти. Вцепиться и поползёт на коленях, но остановит, в этот раз он остановит меня. По настоящему. Или не остановит, даст уйти. Ведь сигарет может не оказаться. Сан ещё не знал, что он будет делать. Бросать курить? И внезапно я понял, что Сан боится.

   - Ник...Прости ... - тихо произнёс Вольх. Хотя можно ли назвать словами крик? Когда человек говорит тихо - тихо, почти неслышно, а на самом деле кричит, расписываясь собственной чёрной кровью на каждом звуке?

Когда приходит горе, оно приходит беззвучно. Горе никогда не станет кричать о себе вслух. Настоящее горе, настоящая боль она немая, её неслышно, её почти невидно, но вот только бьёт она точно в цель, без жалости, нажимая курок, делая единственный выстрел, вгоняя клинок до упора, поворачивая внутренностями, потрохами вынутыми из сердца. 

- ... Меня. - Вольх больше не говорил, он просто стоял, кусая губы, смаргивая непрошеную влагу, злясь на себя и ненавидя за то, что она пришла. Лицо превращённое в острую маску гримасы. 

Я рванулся к нему, и Саня перехватил меня второй рукой, теперь просто держал двумя руками, оскалившийся, готовый к броску, сидел и смотрел на Вольха. 

А я не мог смотреть. Не мог двигаться. Не мог говорить. А оторваться тоже не мог. И ничего не видел, абсолютно ничего не видел, не мог даже дышать, потому что кто - то невидимый подошёл и вбил кулак в кадык, превращая моё лицо, точно в такую же искажённую маску сострадания, на которое я не имел права.