Валерий Пестерев - Модификации романной формы в прозе Запада второй половины ХХ столетия

• Название: Модификации романной формы в прозе Запада второй половины ХХ столетия
• Автор: Валерий Пестерев
• Издательство: Издательство Волгоградского государственного университета
• Жанр: Языкознание
• Год: 1999
• ISBN: 5-85534-202-6

Монография посвящена далеко не изученной проблеме художественной формы современного зарубежного романа. Конкретный и развернутый анализ произведений западной прозы, среди которых «Притча» У. Фолкнера, «Бледный огонь» В. Набокова, «Пятница» М. Турнье, «Бессмертие» М. Кундеры, «Хазарский словарь» М. Павича, «Парфюмер» П. Зюскинда, «Французское завещание» А. Макина, выявляет ряд основных парадигм романной поэтики, структурные изменения условной и традиционной формы, а также роль внежанровых и внелитературных форм в обновлении романа второй половины XX столетия.

Книга адресована литературоведам, аспирантам, студентам-филологам, учителям-словесникам, ценителям литературы.

---

174

Цит по кн.: Vanbergen P. Pourquoi le roman? — P. 131.

175

Цит по кн.: Un nouveau roman? Recherches et traditions. — Р. 9.

176

Так, английская исследовательница Энн Джефферсон в своей работе «Новый роман и поэтика творчества», осмысливая названия романов трех ведущих «новороманистов» — М. Бютора, Н. Саррот и А. Робб-Грийе, — со всем основанием заявляет: «…в целом не возникает сомнения, что названия трех романов — «Времяпрепровождение», «Планетарий», «В лабиринте» — заключают в себе основополагающие свойства этих художественных произведений» (Jefferson A. The nouveau roman and the poetics of fiction. — Cambridge University Press, 1980. — P. 63).

177

Его со всем основанием можно определить предложенным Ж. Рикарду термином «местоименные персонажи» («personnages pronominaux»), каковыми чаще всего являются безымянные «герои» («я», «он», «она», «они») не только Робб-Грийе, но и Саррот. См.: Ricardou J. Problèmes du nouveau roman. — P., 1967. — P. 64—65; Ricardou J. Pour une théorie du nouveau roman. — P., 1971. — P. 245.

178

Пас. О. Поэзия. Критика. Эротика. — М., 1996. — С. 65.

179

Бидерманн Г. Энциклопедия символов. — С. 141.

180

См.: Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. — М., 1996. — С. 99; Эко У. Заметки на полях «Имени розы» // Иностранная литература. — 1988. — № 10. — С. 99.

181

Вопросы философии. — 1993. — № 3. — С. 13.

182

Интервью с Марией Эстер Васкес. Борхес Х.Л. Указ. соч. — Т. 3. — С. 425.

183

Эко У. Заметки на полях «Имени розы». — С. 99.

184

Vareille J.C. Alain Robbe-Grillet l'étrange. — P., 1981. — P. 121.

185

«Столь часто повторяющиеся в современном романе образы замкнутости, — пишет Ж.К. Варей, — это стремление к закрытому пространству (созданные воображением комната, город, остров, замок) переносят в то состояние лабиринтных фантазий, где соединяется беспредельность и замкнутость: совершенный, созданный воображением образ, возможности и функционирование которого по-разному определяют мысль каждого нового произведения» (Vareille J.C. Op. cit. — P. 29).

186

Champigny R. Pour une esthétique de l'essai. — P., 1967. — P. 65.

187

«В числе определяющих сюжет и структуру романа связующих начал необходимо выделить «раздвоение», часто связанное с метаморфозами, — пишет Б. Морриссетт. — Это такие «пары», как картина — кафе, картина — фотография, комната повествователя и комната молодой женщины, солдат-протагонист и солдат-муж (молодой женщины) или солдат-друг, молодая женщина — официантка и так далее» (Morrissette B. Op. cit. — P. 174).

188

Гапон Л.А. Поэтика романов Алена Робб-Грийе (строение и функционирование художественного текста): Автореф. дис. … канд. филол. наук. — СПб., 1998. — С. 16.

189

«Les flocons réguliers, de grosseur constante, également espacés les uns des autres, descendent, tous à la même vitesse, conservant entre eux les mêmes distances, la même disposition, comme s'ils appartenaient à un même système rigide qui se déplacerait de haut en bas d'un mouvement continu, vertical, uniforme et lent» (75). Оригинальный текст цитируется по изданию: Robbe-Grillet A. Dans le Labyrinthe. — P., 1959. — Здесь и далее страницы цитат указаны в тексте работы в скобках.

190

«Il fait jour de nouveau, le même jour terne et pâle. Mais le réverbère est éteint. Ce sont les mêmes maisons, les mêmes rues désertes, les mêmes couleurs blanche et grise, le même froid» (41).

191

«…la toile cirée à petits carreaux», «…le damier de petits carreaux rouges et blancs de la toile cirée» (40), «…la toile cirée à carreaux blancs et rouges» (189).

192

«…le quadrillage des rues identiques» (38).

193

«La porte est en bois plein, moulurée, peinte en brun foncé» (54). «C' était une porte comme les autres» (94). «…les portes, à droite comme à gauche, sont plus nombreuses. Elles sont, ainsi que précédemment, peintes en brune foncé sur toute leur surface, et de dimensions identiques: très hautes pour leur faible largeur» (101).

194

Примечательно в этой связи, что О. Берналь, отмечая разновариантность, но психологическую единоприродность литературного лабиринта, как его интерпретирует Г. Башляр, оправданно заявляет, что роман Робб-Грийе — это, «напротив, лабиринт сознания, оппозиционно противостоящий психологическому лабиринту бессознательного» (Bernal O. Alain Robbe-Grillet: le roman de l'absence. — P., 1964. — P. 157—158).

195

«…porte, couloir, porte, vestibule, porte, puis enfin une pièce éclairée, et une table avec un verre vide dont le fond contient encore un cercle de liquide rouge sombre, et un infirme qui s'appuie sur sa béquille, penché en avant dans un équilibre précaire. Non. Porte entrebâillée. Couloir. Escalier. Femme qui monte en courant d'étage en étage, tout au long de l'étroit colimaçon où son tablier gris tournoie en spirale. Porte. Et enfin une pièce éclairée: lit, commode, cheminée, bureau avec une lampe posée dans son coin gauche, et l'abat-jour qui dessine au plafond un cercle blanc. Non. Au-dessus de la commode une gravure encadrée de bois noir est fixée… Non. Non. Non.

La porte n'est pas entrebâillée» (95—96). И в оригинальном, и в переводном тексте курсив мой.

196

Robbe-Grillet A. L' année dernière à Marienbad. — P., 1961. — P. 13—14.

197

Днепров В.Д. Указ. соч. — С. 479.

198

Рехо К. Указ. соч. — С. 137.

199

Здесь и далее цитаты даны по изд.: Абэ Кобо. Женщина в песках. Повести, рассказы, сцены. — М., 1987. Страницы цитат указаны в скобках.

200

Как видим, образ создается не на уровне сопоставления, а на уровне перенесения признаков с одного явления на другое, что характерно именно для метафоры. Поэтому трудно согласиться с П.В. Палиевским, который называет роман Кобо Абэ «развернутым сравнением». См.: Палиевский П.В. Путь к преодолению (о романе Кобо Абэ «Женщина в песках») // Иностранная литература. — 1966. — № 5. — С. 110.

201

Думается, что метафорический образ песка имеет более широкий, обобщенно-экзистенциальный смысл, нежели, как утверждает японский критик Окуно Такэо, исключительно политический: «Песок — это метафора политики… Абэ дает физически осязаемое изображение песка, но читатель видит в нем современную политику, превратившуюся в бесчеловечный, абстрактный, бесцельный механизм». Цит. по кн.: Рехо К. Указ. соч. — С. 133. Определенность, сужающая смысл метафоры Абэ, явна и в понимании этого образа В.С. Гривниным как «метафоры засасывающей человека повседневности». См.: Гривнин В.С. Творческий образ Кобо Абэ // Абэ Кобо. Указ. соч. — С. 8.

202

Григорьева Т.П. Указ. соч. — С. 210.

203

Неоднозначность этого романа Абэ допускает чрезвычайно противоположные его интерпретации. Так, Н.И. Чегодарь в своей трактовке романа небезосновательно задается вопросом: «…не означает ли примирение героя с жизнью в «муравьином аду» отказ от борьбы, переход на позиции конформизма, приятие условий существования, недостойных свободной человеческой личности?» (Чегодарь Н.И. Человек и общество в послевоенной литературе Японии. — М., 1985. — С. 147). Однако нельзя исключить и возможности гуманистической трактовки романа, данной К. Рехо. «…Развязка романа «Женщина в песках», — считает исследователь, — лишена трагической безысходности. Возвращение героя в яму не означает его морального краха, напротив, это начало его нравственного возрождения» (Рехо К. Указ. соч. — С. 138—139). Этой интерпретации романа Абэ созвучна и трактовка «Женщины в песках» американским литературоведом А. Кимбаллом, который в своей книге «Кризис личности и современный японский роман» утверждает, что Ники в песках «нашел свое новое «я», свободное от тирании времени и иллюзий» (с. 136). И подтверждая эту мысль, автор отводит анализу этого романа Абэ главу под названием «Личность найдена». См.: Kimball A.G. Op. cit. — P. 115—139.

204

Robbe-Grillet A. L'année dernière à Marienbad. — P. 17—18.

205

«Если это вызывающее тревогу иносказательное произведение (в котором видят также символический образ притягательной силы гитлеризма), — резюмирует Б. Лортолари критические суждения о «Парфюмере», — обрело миллионы читателей, то, бесспорно, благодаря необыкновенному таланту автора и его чрезвычайно оригинальному ракурсу трактовки универсальной темы: стремления к любви и, возможно, в особенности актуальной — проблемы одиночества личности» (Dictionnaire universel des littératures: En 3 vol. / Sous la dir. de B. Didier. — V. 3. — P., 1994. — P. 3667.

206

Шеллинг Ф.В.Й. Философия искусства. — М., 1966. — С. 106.

207

Беседы с Альфредом Шнитке. — М., 1994. — С. 161.

208

Нельзя не принимать во внимание, что и роман Зюскинда, и образ Гренуя в критике последних лет часто интерпретируются в духе постмордернистского миропонимания и эстетики. Так, В. Фризен в статье «"Книга для всех, или Прометеев яд". "Аромат" П. Зюскинда», определяя двойственность — «двойное кодирование» — этого романа, принадлежащего одновременно и поп-арту, и элитарному искусству (с. 785), относит «Парфюмера» к произведениям «постмодернистского» эстетизма (с. 761). См.: Frizen W. Das gute Buch für jedermann oder Verus Prometheus. Patrick Süskinds Das Parfum // Deutsche Vierteljahrsschrift für Literaturwissenschaft und Geistesgeschichte. — 1994. — Jahrgang 68, Heft 4. — S. 757—786. Определенную значимость в этом смысле имеет и точка зрения Д.В. Затонского. Полагая, что «Парфюмер» воплощает постмодернистскую «синкретическую неразбериху всех стилей и возможностей», исследователь пишет: «Гренуй — это пародия на дьявола, но одновременно и на Бога-творца. Так что он — не воплощение зла, скорее уж воплощение бессмыслицы» (Затонский Д.В. Постмодернизм в историческим интерьере // Вопросы литературы. — 1996. — Выпуск III. — С. 189).