Жан Маркаль - Карнак и загадка Атлантиды

• Название: Карнак и загадка Атлантиды
• Автор: Жан Маркаль
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8071-0266-9

С незапамятных времен загадочные аллеи менгиров Карнака разжигают воображение людей. Такое скопление каменных глыб, возведенных в одном и том же месте с помощью совершенно таинственных технических приемов, действительно способно удивить и озадачить. И многочисленные легенды о них отвечали на различные вопросы: что такое дольмены, менгиры, кромлехи, крытые аллеи — творение богов, осязаемое выражение могущества чудес, всесильной магии, забытых значений? Кто их возвел — незримые силы, великаны, гномы, наделенные неведомыми способностями?

Эта книга подытоживает все верования, все предположения по поводу Карнака и окружающих земель, самых богатых мегалитическими памятниками разного рода во всей Франции. Но автор идет дальше. Он предлагает новую гипотезу, смелую, но основанную на текстах и тщательных исследованиях: может быть, памятники Карнака — последние следы цивилизации Атлантиды, утонувшей на заре Истории при необъяснимых обстоятельствах, цивилизации, о существовании и исчезновении которой упоминает только Платон, доверившись египетским документам?

Эта новая гипотеза Жана Маркаля опирается на самые научные основы современной археологии и на сравнительное и систематическое изучение данных истории, антропологии, мифов и легенд. Возможно, загадка Атлантиды обрела свои корни и свое решение в Карна огромных мегалитических святилищах вдоль берегов океана? Так перспектива, изложенная темпераментно и страстно, многих, вне всякого сомнения, заденет, по меньшей мере поколеблет какие-то убеждения, веками укоренившиеся в умах людей.

---

Каким бы ни было решение, которое предложат для проблемы холмов Лох-Крю, мудрым был бы следующий вывод: перед нами необыкновенное святилище — от которого остались только отдельные элементы, — изобличающее высочайший духовный уровень, каким обладали его строители за две тысячи лет до нашей эры. Из Лох-Крю виден холм Тара. Конечно же, это не случайно. Похоже, в Ирландии была создана настоящая мегалитическая цепь, где все памятники занимают сознательно выбранное место, образуя ансамбль, который мы не способны выявить, не рискуя впасть в самые безумные домыслы. В настоящее время в Ирландии существует двести холмов того же типа, что и Лох-Крю, рассеянных по всей территории. Среди них достаточно сильное впечатление производят группа из сорока холмов Кэрроукил (графство Слайго) и холмы Кэрроумор (то же графство Слайго). Но самыми примечательными из этих памятников по архитектуре и по отделке остаются три холма долины Бойна: Доут, Ноут и прежде всего Нью-Грейндж.

Нью-Грейндж, несомненно, вместе с Гавринисом самый красивый дольмен в мире. Это сакральное место по самой функции, но также по тому значению, которое оно приобрело в мифологической традиции кельтов: это знаменитый холм Бруг-на-Бойн, иначе говоря, «Дворец на реке Бойн» из древних мифологических эпопей, владение богов и героев, место действия многих необыкновенных приключений. Похоже, больше никакой мегалитический памятник не связан с таким скоплением преданий и верований.

Полагают, что начало строительства Нью-Грейнджа началось в 3200 году до н. э. Памятник расположен на холме, возвышающемся над долиной Бойна, в километре от реки и в четырнадцати километрах от ее устья, близ города Дрогеды, на восточном берегу. Холм Слане, где святой Патрик зажег символический пасхальный огонь в момент появления в Ирландии христианства, находится в восьми километрах оттуда. Языческий холм Тара — километрах в пятнадцати. Не подлежит сомнению, что эта местность считалась в древней Ирландии особо подходящей для установления тонких связей между божественным и человеческим мирами. И заметно, что холмы Доут и Ноут, отстоящие от Нью-Грейнджа едва на километр, образовали вместе с последним могильный и религиозный комплекс первостепенной важности.

Нью-Грейндж представляет собой огромный курган круглой формы, обнесенный каменным кругом. За пределами этого пространства можно увидеть большое кольцо менгиров, включающее 35 стоячих камней, имеющее диаметр 103 метра и занимающее площадь два акра. Сам холм диаметром 80–85 метров и высотой 50 метров окружен 97 камнями, кварцевыми или гранитными глыбами, расположенными в 50–60 сантиметров друг от друга и покрытыми резьбой. Внутри холма находится великолепный дольмен с коридором, свод которого — нависающий и сложен столь искусно, что внутрь не может просочиться ни капли воды и там замечательно сухо. Коридор имеет 20 метров длины и метр ширины, а высота изменяется от 1,5 до 2 метров. Высота камеры 5,2 метра у входа, 6,5 метра в глубине и 6 метров в центре. Она опирается на резные столбы и имеет каменные ямы, куда складывали останки тех, кого здесь хоронили. На входе в коридор снаружи лежит камень, покрытый великолепной резьбой в виде геометрических знаков, важнейшим элементом которой выглядит спираль. Расположение ансамбля — очень своеобразное: через четыре минуты после восхода солнца в день зимнего солнцестояния лучи света проходят через коридор и падают в погребальную яму в конце камеры. И самое удивительное, что свет проникает не сквозь основной выход коридора, а сквозь щели между камнями в потолке. Тут, по всей очевидности, проявилось намеренное желание с помощью изощренной системы подчеркнуть мысль, что свет солнца может проникать даже в центр земли: это триумф жизни над смертью в самые темные зимние месяцы. Это в любом случае нам очень ясно показывает: строители Нью-Грейнджа, как и их преемники друиды тысячи через три лет, считали, что «смерть — только средство продления жизни».

Этот мотив отражен и в резьбе, которую с восхищением обнаруживаешь на камнях. В изобилии встречаются концентрические окружности, так же как и спирали: замечаешь даже знаменитый трискель, то есть тройную спираль, в некотором роде эмблему кельтов. В этот момент понимаешь, до какой степени мегалитическая цивилизация могла повлиять на кельтов и наложить отпечаток на их верования и их религиозную практику. Попадаются также мотивы зигзагов, ромбов, круглых углублений и мотив ожерелья, видимо, характерный для древней Богини Холмов. Но в целом резьба Нью-Грейнджа выглядит намного более умелой, чем в других памятниках этого рода. Только дольмен Гавринис выдерживает сравнение, однако там отделка ощутимо иная. Что касается резьбы внутри холмов Доут и Ноут, она имеет ту же природу, но, может быть, ближе к резьбе в Лох-Крю.

Нью-Грейндж производит совершенно незабываемое впечатление. Памятник, безупречно реставрированный, выглядит храмом света на вершине холма, который воспринимаешь как вдохновенный холм.[26] Потом проскальзываешь в «святая святых», в одну из тех подземных ячеек, где можно осознать, что жизнь и смерть — просто две стороны одной и той же реальности. Равно как и другие большие мегалитические холмы, Нью-Грейндж нельзя рассматривать просто как гробницу. Конечно, это могила. Но прежде всего это удивительное святилище, посвященное свету, тому божественному свету, который исходит сверху и распространяется по жилам земли, чтобы придать ей новую жизнь. Так происходит тонкое слияние реального и воображаемого, видимого и невидимого, выразимого и невыразимого. Послание строителей мегалитов — здесь, у нас перед глазами. Наше дело — попытаться его расшифровать.

Безмерность аллей менгиров Карнака, странность больших дольменов Локмариакера, красота холма Гавринис, величие холма Барненез, восхитительный образ памятника Стоунхендж, глубокая таинственность Нью-Грейнджа — сколько маяков освещает мир, пребывающий в поиске той мегалитической цивилизации, которая всегда у нас перед глазами, но которую мы слишком уж воспринимаем как обломки прошлого, в то время как она, возможно, скрывает в себе тайну нашего образа жизни.

Часть вторая ВОПРОСЫ

Глава I ЛЕГЕНДАРНЫЕ КАМНИ

Положение мегалитических памятников, их размер, их часто удивительный внешний вид, тот факт, что они встречаются прежде всего в пустынных или диких местах, — все это побуждало многие поколения задаваться вопросом о происхождении этих камней, о которых было известно, что это не явление природы, и о цели их установки. Первый ответ был таков: никакое человеческое существо не способно переместить и поставить такие огромные каменные глыбы. Отсюда вывод о вмешательстве таинственных сил, которые тем или иным образом, согласно народным верованиям, оставили такую память о своем пребывании на этой земле. Возведение мегалита, особенно когда известно, что он имеет изрядный вес, наводит на мысль о чуде. И поэтому рассказывали о чудесах.

В Карнаке — это чудо святого Корнелия, который, преследуемый римскими солдатами и почти настигнутый ими, попросил Бога защитить его от врагов. Это Бог совершил чудо, превратив солдат в менгиры. Конечно, это чудо логично: каменные глыбы стоят в таком правильном порядке, что действительно можно представить себе армию в боевом строю, застывшую в тот самый момент, когда она собиралась броситься в бой. В чем легенда уже нелогична, по крайней мере с нашей точки зрения, так это в том, что римские солдаты преследуют в ней святого, которым в принципе считается римский папа — святой Корнелий. Тут противоречие, но у легенд собственная логика. Впрочем, в случае Карнака мы имеем дело с христианизированной легендой, а известно, что всякая христианизация легенды предполагает адаптацию старого сюжета к новым реалиям. Если хочешь добраться до старого сюжета, надо предположить, что за святым Корнелием кроется некая дохристианская реалия, не имеющая никакого отношения к римскому папе. А ведь на барельефах галло-римской эпохи часто изображено причудливое божество из галльского пантеона, которое зовут Кернунн.

Этот Кернунн носит рога. Святой Корнелий не может носить рогов: в таком случае он бы слишком напоминал черта, а сказать о нем пытались не это. Не беда — достаточно изобразить святого Корнелия в обществе животного, имеющего рога, которое было его привычным животным, его символом, и персонаж сохранит первоначальное значение, приняв при этом совершенно новую христианскую окраску. Поэтому святой Корнелий покровительствует рогатым животным, иначе говоря, рогатому скоту, владение которым некогда было почти единственным средством выжить для обитателей района Карнака. Переход от языческого мифа к христианской агиографии произошел плавно.

Но этот переход или скорее преемственность выявляет истинный характер образа Кернунна и, следовательно, дает точные сведения о культе этого рогатого бога, культе, который некогда должны были отправлять в Карнаке, как и на всех землях, занятых кельтами. Скажем прежде всего, что Кернунн изображается как с оленьими рогами (как на языческом алтаре из Реймсского музея), так и с рогами полорогих (как на «Алтаре Мореходов» из музея Клюни в Париже) и даже кое-где с бараньими рогами. И Кернунн, хоть и входит в число галльских богов, не принадлежит к кельтскому пантеону. Его имя, которое может происходить как от слова «рог» (corn), так и от индоевропейского корня, который дал латинское слово crescere — «расти», связано с представлением о могуществе и изобилии. Фактически в галло-римских изображениях он выглядит богом плодородия, то есть богом третьей индоевропейской функции.