Вольфганг Хольбайн - Анубис

• Название: Анубис
• Автор: Вольфганг Хольбайн
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-486-01543-4

Новый роман знаменитого немецкого писателя Вольфганга Хольбайна написан в жанре фантастического триллера и отмечен динамичным сюжетом, острохарактерными героями, непредсказуемым финалом. «Вольфганг Хольбайн — это уже культ» — говорят в Германии, и увлекательный, стилистически точный роман «Анубис» — еще одно тому подтверждение. Любители фэнтези получат огромное удовольствие, с напряжением следя за опасными приключениями профессора археологии Могенса и его сокурсника Грейвса, которые находят пещеру, где царствует Анубис — бог мертвых. Удастся ли им найти выход из этого запутанного, смертельно опасного лабиринта?..

---

— Тише! — прошептала она, одновременно ставя лампу на пол, чтобы повернуть колесико, с помощью которого гасится фитиль.

Могенс поспешил сделать то же самое, хотя восторга от этого не испытывал. Однако темноты, которую он ожидал, не настало. Через несколько секунд, когда глаза привыкли после белого света карбидной лампы к рассеянному зеленоватому свечению, он стал даже видеть лучше прежнего.

— Там, внизу, — все еще шепотом сказала мисс Пройслер. — Кажется, там то помещение, в котором я была.

Особенно одно слово в этом высказывании не понравилось Могенсу, но он не стал выражать вслух мнение о ее способностях быть проводником. Он просто молча кивнул, давая понять, что можно идти дальше.

Мисс Пройслер согнулась под очередным выступом скалы да так и застыла. Могенс видел, как она зажала рот, чтобы подавить крик, и одним прыжком оказался рядом с ней.

Тут он чуть было сам не закричал, когда увидел, за что почти не запнулась мисс Пройслер. Это был упырь. Тварь торчала на полу в странной позе: стоя на коленях, согнувшись и далеко вперед выкинув лапищи, между ними опущенная голова с острыми ушами и длинной шакальей мордой. Могенсу это некстати напомнило позу мусульманина, совершающего намаз, только этот бухнулся на колени вовсе не для того, чтобы молиться. Зеленоватый свет, отражавшийся в его остекленевших глазах, придавал всему облику нечто до мозга костей нечеловеческое.

— Ради Бога, профессор, осторожнее, — шепнула мисс Пройслер, когда он крайне осторожно приблизился к твари. Могенс, хоть и кивнул, придвинулся к упырю совсем близко и присел на корточки. Сердце его бешено колотилось, руки дрожали так сильно, что пришлось сжать их в кулаки, хотя он инстинктивно чувствовал, что от бестии не исходит опасности, по крайней мере, в данный момент.

— Он… мертвый?

— Нет, — Могенс покачал головой. — Но что-то с ним… — он протянул руку к волосатому плечу упыря, но дотронуться так и не отважился. — Не знаю, — наконец признался он. — Вроде бы спит. Но я не уверен.

Это было не так. Напротив, он был уверен, что чудовище не спит, а впало в оцепенение. Открытые глаза время от времени моргали, и Могенс даже слышал едва уловимое дыхание. И в то же время он не сомневался: подтолкни легонько, и тот завалится, не выходя из своего странного паралича.

Однако его научное честолюбие не простиралось так далеко, чтобы проверять это экспериментально. Могенс поднялся.

— Возможно, Грейвс прав, и они все спят. Идемте дальше, только осторожно.

Его предупреждение было ни к чему. Мисс Пройслер и так обошла неподвижную тварь так далеко, как только было возможно, и Могенсу показалось, что она даже задержала дыхание, прокрадываясь мимо.

Этот первый оцепенелый упырь не остался единственным. Они шаг за шагом, по мере продвижения внутрь лабиринта, натыкались на все большее число таких же неподвижных изваяний, и все упыри торчали в той же позе. Могенс еще пару раз останавливался, разглядывая спящих тварей, но ни разу не решился дотронуться ни до одного. Ему бросилось в глаза, что все они развернуты в одну сторону, и это не могло быть случайно.

— Жуть какая! — прошептала мисс Пройслер. — Уж лучше бы не спали.

Могенс в душе с ней не согласился. Он уже собрался ответить ей, как позади него раздался приглушенный жалобный звук, похожий на стон.

Могенс тревожно оглянулся, и кровь застыла у него в жилах.

Он не ошибся. Это и был стон. Перед его взором предстала бледная призрачная тень, грозившая вот-вот растаять в мертвенном зеленоватом свечении. И тем не менее Могенс разглядел, что это была женщина. В драных лохмотьях, покрытая коростой, волосы, висящие длинными свалявшимися прядями, закрывали почти все лицо.

И тут он узнал ее.

Это была Дженис.

Могенс очнулся лежащим на боку в позе зародыша и дрожа всем телом. Сердце стучало с перебоями, и первое, чем заявила о себе физиология, была изнурительная жажда. Горло саднило, а когда он попытался открыть глаза, веки не удалось поднять с первой попытки. Потом, с той же внезапностью, с которой он потерял контроль над своим телом и чувствами, то и другое вернулось.

— Лежите-лежите, профессор.

Только вот память никак не желала возвращаться, провал был настолько глубокий, что в первый момент голос показался ему совершенно чужим. И только когда наконец получилось разлепить веки и он взглянул в лицо, он узнал эту женщину.

— Как вы? — встревоженно спрашивала мисс Пройслер.

Могенс хотел ответить, но голос не повиновался ему. Горло пересохло как в пустыне. Все, на что он оказался способен, это беспомощный хрип.

— Погодите!

Мисс Пройслер на секунду исчезла из поля его зрения, снова появилась и приложила к его губам плоскую фляжку. Могенс автоматически глотнул и в следующий момент судорожно закашлялся, жадно ловя ртом воздух.

— Ну-ну, не спешите, — мисс Пройслер отняла фляжку. Может, Могенсу только показалось, но в ее голосе он услышал нотку злорадства. — Дам вам еще, только не сразу.

— Это… не вода, — выдавил из себя Могенс. По крайней мере, голос вернулся.

— Разумеется. Лучшее Ку[24]-виски двенадцатилетней выдержки, то бишь такое же старое, как я. — Она озорно подмигнула Могенсу. Но лукавый огонек тут же снова погас. — Помогло?

Могенс попробовал ответить, и на этот раз вместо каркающего хрипа смог прочистить горло легким покашливанием. За исключением редкого стаканчика портвейна — да и то по особому случаю, — он не употреблял алкоголь, прямо-таки чувствовал к нему отвращение. А сейчас должен был признать, что теплота, разлившаяся по его внутренностям, оказалась даже приятной. И хотя глотка горела, словно он прополоскал горло разведенной кислотой, боль, сдавливавшая голосовые связки, отступила.

— Да, — откашлявшись, сказал он.

Мисс Пройслер еще мгновение с сомнением смотрела на него, потом пожала плечами и сама приложилась к фляжечке, причем ее глоток получился много больше того, что хлебнул Могенс.

— Что произошло? — пробормотал он. — Мне… искренне жаль. Не знаю, что… то есть… пожалуйста, извините, что…

— Вам уже пора определиться, что для вас мучительнее: что вы чего-то не можете вспомнить, или что то, чего вы не можете вспомнить, мучает вас, — ответила ему мисс Пройслер изысканной остротой, тщательно завинчивая крышку и давая фляжке снова исчезнуть в складках своего платья, где, очевидно, был карман. Но как ни насмешливо звучал ее голос, взгляд при этом оставался более чем серьезен.

Могенс не стал отвечать. Вместо этого он приподнялся и сел. Они были не одни. В двух шагах, у стены, сидело бледное дрожащее существо. Девушка притянула колени к груди, и ее поза некоторым образом напоминала ту, в которой он только что лежал, разве что руки ее были подняты и сложены над головой, словно защищая ее. Ее лицо трудно было разглядеть за занавесом слипшихся, покрытых слоем грязи прядей, но он почти физически чувствовал в невидимых глазах страх.

Медленно, чтобы неловким движением не испугать ее еще больше, он поднялся, сделал полшага к девушке и присел перед ней. Крайне осторожно и осмотрительно он попробовал отвести ее руку от лица. Девушка от страха попыталась вжаться в склизкую стену, но отступать дальше было некуда, поэтому она еще плотнее подтянула колени. Теперь ее буквально трясло. В глазах стоял неподдельный ужас.

Глаза не были глазами Дженис. Как и лицом она нисколько не походила на нее. И вообще, между ними не было ничего общего. Девушка была очень молоденькой — Дженис в ту ночь, когда он видел ее в последний раз, была старше, — но выглядела такой истощенной, что скорее напоминала старушку. Под слоем грязи, парши и коросты проглядывало лицо с азиатскими чертами. Губы все в трещинах и обметаны водянистыми пузырями, и, к своему ужасу, Могенс заметил, что в нижней челюсти выпали почти все зубы. Вместо одежды на ней была такая рвань, что сквозь лоскуты было видно: и все тело находится не в лучшем состоянии. Девушку явно не только морили голодом, но и плохо с ней обращались, причем довольно продолжительное время.

— Вы меня слышите? — вопрошал Могенс.

Не то чтобы он рассчитывал на ответ, но ожидал хоть какой-то разумной реакции. Но произошло то, чего он никак не ожидал: она забилась в судорогах, одновременно пытаясь спрятаться от него, а ужас в глазах перешагнул порог человеческих возможностей, и теперь ее взгляд вонзался в него, как раскаленный меч в сердце. Он утратил дар речи и только судорожно облизал губы.

— Вам… вам не надо бояться, — наконец пробормотал он. — Я не сделаю вам ничего плохого.

Но, похоже, своими увещеваниями он сделал только хуже. Девушка принялась поскуливать и спрятала лицо в руках.

— Не имеет смысла, — тихо сказала мисс Пройслер у него за спиной. — Боюсь, девочка даже не понимает, что вы разговариваете с нею. Я тоже пыталась. Может быть, она не понимает по-английски?