Д Кузиманза - Дневник молодого специалиста[СИ]

• Название: Дневник молодого специалиста[СИ]
• Автор: Д Кузиманза
• Жанр: Прочие приключения

---

— Но ведь так и было, — тихо сказал охотник на драконов.

— Так и было… — глухо повторил гоблин. — Тогда почему же ваши охотники так дрались за каждого убитого вами дракона с нашими жителями? И как могло случится, что в обмен на тело дракона вы получали многочисленные рощи и холмы в нашей земле?

— Ты же сам знаешь ответ.

— Знаю, — гоблин стукнул кружкой по столу. — А ты наешь, как называется место, на котором расположился Дракон-парк?

— Как?

— Пустошь.

— Пустошь? И всё?

— Да, и всё. Раньше каждое пустое или разорённое место было у нас наперечёт, каждое имело свою историю и своё название. А теперь на пустыри и пустоши от вырубленных вами старинных лесов не напасешься имён. Может быть, скоро и с нами вы поступите, как с драконами и деревьями? Но поделом нам…

Ведь на этом самом месте была огромная плавильня, в которой плавили золотую чешую! А там дальше, стояла мастерская, где раскалывали и гранили алмазные когти! А вон там, где теперь павильон, из просверленных жемчужных зубов вязали дивные ожерелья!

Давно засохли деревья со звенящей и поющей листвой, на которых так любили селиться эльфы. Почти везде в Эльфляндии разрушены и разорены замки гоблинов и пещеры троллей. В лабиринтах гномов поселились кролики и барсуки. О танцевальных лужайках и домиках-холмах фей и говорить нечего. Все мы позабыли свои нравы и обычаи и все как один живем в тех городах и домах, которые построили, а потом покинули охотники на драконов! А теперь люди явились сюда опять, посмеяться над тем, как…

— Я один, и мне очень жаль, что расстроил вас, — грустно сказал охотник на драконов. — Я ухожу.

Но мрачный гоблин как-будто не слышал его слов и гневно бормотал странные фразы:

— "Как они похожи на драконов!" — кричат все в этом шутовском павильоне. "Какие красивые, могучие и сияющие!" — повторяют наивно. Сияющие? Как бы не так! Бывало путник за полдня пути видел, что впереди дракон, так слепило глаза и содрогалась земля. Так что каждый торопился убраться с дороги по добру по здорову. А теперь… теперь игрушечные драконы выступают, как шуты, на потеху публики…

…В полночь Дракон-парк закрылся. Последний маленький эльф был извлечен из карусели, где он прятался, и отправлен домой. Гномы пересчитали выручку и оставили её в условленном месте. Рассовав по вместительным карманам выигранные в лотерею игрушки и шоколадные сигары, они довольно потирали руки и бодро пересекали Гоблинов выгон, спеша похвалиться своей ловкостью и удачей перед родными и соседями. Мрачный гоблин со вздохом вышел из кабачка и, косолапя, побрел прочь, не разбирая дороги и что-то рассказывая сам себе.

Дракон-парк стал замирать. Очень медленно погасли фонарики. Постепенно затихала музыка то возле одного, то возле другого аттракциона. Погрузился во тьму сверкающий павильон под серебряной крышей. И тогда к его входу поспешило странное, тускло-серое, тяжело и мучительно ковыляющее существо с сиплым, астматическим дыханием.

— Это ты, Трехног? — окликнули его из темноты, и один из чудесных сияющих драконов спрыгнул с подмостков. — Зачем ты здесь? Почему не помогаешь Тусклоглазу?

— Я могу ошибаться, — сипло ответил вошедший, и неяркий светильник обрисовал его изуродованное тело и три жилистые лапы, на которых он с трудом приковылял сюда. — Я хочу ошибиться. Но с Тусклоглазом неладное. Я не могу его добудиться!

Сияющий дракон с неожиданным для неживой игрушки волнением поспешил к колесу обозрения, подскочил к открытой настежь дверь помещения, в котором должен был бы помешаться механизм колеса, и замер перед зрелищем угольно-чёрного иссохшего драконьего тела на полу.

Он был молод, но уже достаточно опытен, чтобы понять: Тусклоглаз мёртв. Есть жизненный предел и у драконов.

— Это ужасно! — воскликнул Трехног. — Что же нам теперь делать?

— А что мы можем сделать? — сердито сказал молодой дракон. — Из нас четверых только Тусклоглаз помнил и знал чары. А остальные… — он беспомощно указал на аттракционы.

— Но как же теперь?

Их сетования прервал негромкий вскрик. Перед ними стоял давешний гоблин и с радостью и восхищением смотрел на них.

— Вы живы1 — воскликнул он. — Драконы вернулись! Какое счастье!

— Сомнительное счастье! — проворчал Трехног. — Вернулись? Как бы не так! Нам надоело прятаться и спасаться, у многих из нас для этого не хватало не только сил и отваги, но и лап и крыльев. И мы решили замаскироваться. Сыграть роли аттракционов и таким образом пробираться к границам, чтобы покинуть Эльфляндию и заработать на жизнь на чужбине. Это была наша общая идея и затея!

— Как призраки ночами мы крались по лесам и пустошам, вымазавшись с головы до когтей вонючей грязью, чтобы сияние не выдавало нас, — со злостью сказал молодой дракон. — А днём, отмыв грязь, мы превращались в игрушки, в шутов. Так что вот она, горькая правда: мы лишь тени прежних гордых и отважных богатырей!

— Но не так-то просто живому изображать неживую вещь да ещё перед ненавистными врагами, — продолжал Трехног. — Вот мы и поручили самому мудрому из нас, Тусклоглазу, накладывать на всех драконов, кроме нас троих, чары, чтобы ничего не выдало притворство. Только он знал их, и поделом нам, что не предвидели печальный конец нашей затеи!

И Трехног угрюмо кивнул в сторону заколдованных драконов.

— Но может быть какой-нибудь маг спасёт их? — с надеждой спросил молодой дракон.

— О нет! — пробормотал гоблин и понурил голову. — Стоит кому-то узнать, что драконы беспомощны, как бедняг разорвут на сверкающие клочки или живьём переплавят в груду колец и браслетов.

— Во всяком случае живьём они им не достанутся, — грустно ответил Трехног. — Если не снять чары, то к утру все драконы погибнут. Конечно, это не почетная смерть в бою, и не последнее пристанище в глухом фамильном ущелье-склепе. Но никто не узнает, что драконы докатились до такого постыдного…

— Да, никто, — мрачно сказали в один голос молодые драконы, и гоблин увидел в их глазах такое, что отшатнулся к двери с криком:

— Жители Эльфляндии были неразумны! Они не ведали, что творили!

— Но и драконы никогда не были особо разумными и коварными, любого из них легко было заманить в ловушку и убить, — тихо сказал Трехног.

— Что ж! — воскликнули молодые драконы и расправили крылья. — Зато мы с этого мгновения будем очень разумны и очень коварны! Это так удобно, не правда ли?..

…Ещё не встало солнце, а жители окрестных хуторов уже знали, что Дракон-парк не двинулся в путь и всё так же красуется посреди Гоблинового выгона.

Сначала на его территорию пробрались озорные гоблины. Затем в ворота осторожно заглянули эльфы. Недоверчивые гномы долго не решались подойти к аттракционам и последовали туда только за магами и ведьмами.

Странное зрелище открывалось их глазам! Красивые аттракционы были неподвижны, теперь они уже не напоминали живых драконов: потускнели глаза, не раскрывались и не дымились огромные пасти… Но это никого не смущало: ведь золотая чешуя, алмазные когти и жемчужные зубы сохранили прежний соблазнительно-роскошный вид! Кое-кто уже пытался тайком отломить тут немного чешуи, там небольшой зуб. Гномы ходили кругами вокруг павильона, в котором оставили выручку от продажи билетов.

С каждой минутой толпа становилась всё больше. Многие жители городка, побросав обычные дела и прихватив на всякий случай мешки, собрались в Дракон-парке. Они ещё не решались открыто заняться мародёрством, они заворожённо смотрели на роскошные богатства, так беспомощно лежащие вокруг них. Но ещё час бессмысленного ожидания, какой-нибудь провокационный крик, и конец Дракон-парка неминуем.

И никто не понимал — да и не собирался понимать! — седого, как лунь, шатающегося (все они пьяницы!) гоблина, который то и дело хватал кого-то за руку и с ужасом и отчаянием указывал на закрывавшие городок холмы.

Облако густого дыма поднималось за холмами, а на вершине одного из них что-то очень ярко блестело…

Вот такую историю рассказал Никодимыч, её как раз хватило на обратную дорону к гостинице.

Когда мы доехали до знакомого городка, уже стемнело, как и при первом нашем въезде в него. Никодимыч вернулся от романтики к скучному быту и сказал, что уже много часов не ел ничего, кроме жареного цыплёнка на одном из уровней объекта. И опять повторил, что здесь есть замечательная корчма.

Кирилл рассмеялся:

— Пошли в гостиницу, светский лев! У нас ещё остались консервы.

Но с гостиницей произошло непонятное преображение.

Перед нами распахнулся большой холл более чем в три этажа высотой и размером с футбольное поле. Над дверью, в которую легко прошло бы стадо носорогов, размещался барельеф, изображавший рыцаря в золотых латах, спасающего деву, привязанную к дереву. Дева была раздета, и её тело прикрывала только завеса из волос. А рыцарь, с искажённым (от страсти? или верности?) лицом изо всех сил пытался развязать веревки, которыми дева была привязана к дереву. Я решил, что если бы жил в этом доме, то рано или поздно мне пришлось бы влезть наверх и помочь ему: дурака он валяет — вот что!