Вольфганг Леонгард - Революция отвергает своих детей

• Название: Революция отвергает своих детей
• Автор: Вольфганг Леонгард
• Издательство: Overseas Publications Interchange Ltd
• Жанр: История
• Год: 1984
• ISBN: 0-903868-66-0

В этой книге описываются все мои впечатления и переживания за время десятилетнего пребывания в Советском Союзе (1935—1945) и за время моей четырехлетней деятельности в центральном аппарате руководства СЕПГ (1945—1949); в этой книге рассказывается о советских школах и университетах, о студентах и комсомольцах, о первых днях войны, заставшей меня в Москве, и о жизни в военное время в Караганде; об обучении членов иностранных компартий в школе Коминтерна и о Национальном комитете «Свободная Германия», а также о «группе Ульбрихта» в мае 1945 года; о первых шагах советской политики в послевоенной Германии, о построении советско–зональной государственной системы и о партии, которая сегодня как государственная партия определяет в советской зоне судьбу восемнадцати миллионов человек.

Эта книга родилась, однако, не только из стремления рассказать о некоторых мало известных сторонах сталинской системы и советской политики в Германии, а главным образом из желания показать людям несоветского мира, что думает и чувствует новое поколение обученных партийных деятелей восточного блока, к каким оно приходит решениям и в чем проявляется его критическое мышление. Я пытаюсь при этом, вполне сознательно, так описывать встречи и дискуссии, события и переживания, как они тогда воспринимались, оценивались и продумывались. Только таким образом, кажется мне, станет западному читателю понятно, что означает для человека разрыв со сталинизмом, если он вырос на теориях этого учения. Мое решение — результат многолетнего мучительного процесса сомнений и оправданий, угрызений совести и построения теорий для ее успокоения. Но когда решение принято — возврата больше нет. Тогда даже в состоянии тяжелого внутреннего конфликта, человек неудержимо движется к решающей грани, переход которой окончательно срывает пелену сталинизма с облика мира в его душе.

---

Однажды во время урока обществоведения наш учитель восторженно и горячо говорил о демократическом характере советской конституции и о морально–политическом единстве советского народа. Он решил увенчать все сказанное известной фразой Сталина:

«Тем, кто попытается напасть на нашу страну, будет дан уничтожающий отпор, чтобы у них пропала навсегда охота совать свое свиное рыло в наш советский огород!»

В конце этой фразы учитель обмолвился и громко воскликнул:

«… чтобы у них навсегда пропала охота совать свое советское рыло в наш свиной огород!»

Некоторые ученики прыснули, а другие, в том числе и я, сидели как парализованные. Что будет дальше? Что произойдет?

Через несколько секунд учитель заметил свою ошибку, побелел весь и затрясся. С большим трудом он закончил свой урок. Всем нам было его очень жалко. Мы знали, что это означает его конец, так как ясно было, что об этом случае он должен сам сообщить партийной организации. Несколько дней спустя он исчез. Мы его никогда больше не видели и ничего о нем не слышали. Даже на наши экзамены легла тень арестов. В одно июньское утро весь наш класс собрался на письменную работу по немецкому языку. Как всегда на экзаменах, мы были немного взволнованы при появлении учителя. Он сначала проверил по списку присутствующих, а затем объяснил нам нашу экзаменационную задачу.

— Я прочту вам сейчас отрывок из книги антифашистского писателя Георга Борна. Вы должны содержание отрывка переложить своими словами. Вам дается на это три часа и вы можете спокойно работать.

С этими словами он раскрыл свой портфель, чтобы достать оттуда книгу Борна. Неожиданно на нескольких скамьях раздался шепот.

— В чем дело? Один ученик встал.

— Товарищ учитель, мой отец мне говорил, что Георг Борн на этих днях арестован, как враг народа.

Лицо учителя посерело. Дрожащими руками он положил книгу обратно в портфель, начал рыться в нем, просмотрел ряд других книг и быстро совал их обратно. Наконец, он достал книгу Киша, который жил в то время в Мексике и потому можно было надеяться, что Киш не разоблачен как враг народа.

Учитель взял себя в руки и намного успокоился:

— Я хочу перед вами извиниться за серьезный недосмотр. Разумеется мы не будем опираться на книгу врага народа, которого ждет справедливое наказание. Вместо этого я вам прочту репортаж Эгона Эрвина Киша, а вы его затем расскажете своими словами.

Он прочел нам отрывок. Его голос все еще изредка немного дрожал. Он боялся больше, чем мы, сдававшие экзамены.

Как раз в дни экзаменов, в июне 1937 года, проходила самая сильная волна чисток.

В начале июня мы, а с нами все советское население, были поражены необычайным событием: профессор Плетнев, один из наиболее знаменитых людей в медицинском мире, был обвинен в изнасиловании советской гражданки Б. Это сообщение вызвало особое удивление, так как о сексуальных извращениях советская пресса обычно молчала, а на этот раз были описаны все обстоятельства изнасилования, даже до таких деталей, что профессор искусал ей грудь. «Правда» подчеркивала, что именно из‑за этих укусов гражданка Б. осталась инвалидом на всю жизнь.

Непосредственно за этим последовали обычные резолюции разных медицинских институтов против «насильника» и «садиста» Плетнева. Было объявлено о предстоящем открытом процессе. Его напряженно ждали. Однако, в течение целого года о Плетневе ничего не было слышно. Вместо этого в те же дни появился новый лозунг, который можно было прочесть ежедневно в газетах или услышать на собраниях:

«Советские органы госбезопасности становятся крепче и могущественней. Пусть дрожат шпионы, диверсанты и убийцы! Советские органы госбезопасности еще покажут на что они способны!»

Немногом позже, 11 июня 1937 года появилось сообщение о раскрытом заговоре, которым руководил Начальник Генерального штаба маршал Тухачевский и семь генералов Красной армии. Названные лица, занимавшие высокие командные посты в армии, старые большевики, партийные государственные деятели, обвинялись как шпионы иностранных держав, они вели в армии якобы подрывную работу с целью ослабить армию и даже желали поражения Красной армии, чтобы вернуть власть помещиков и капиталистов.

За последние месяцы мы привыкли уже ко многому, в том числе и к процессам, постоянным угрозам и ругательствам по адресу «смертельных врагов», «агентов», «врагов партии», «врагов народа», «шпионов», «двурушников», «предателей», «диверсантов», мы привыкли к постоянным призывам к бдительности. Но сообщение о раскрытии заговора Тухачевского превзошло все, что было до сих пор. Из шести страниц «Правды» от 12 июня 1937 года, пять были посвящены только этому событию. Единственный раз в истории советской прессы каждая страница газеты начиналась с призывов, напечатанных самым крупным шрифтом.

Шпионов, презренных наемников фашизма, предателей родины — к расстрелу!

Таков был заголовок первой страницы. На второй странице таким же шрифтом:

Шпионов, нарушителей военного долга, предателей родины и Красной Армии — к расстрелу!

Третья страница озаглавлена:

Шпионов, которые хотели расчленить нашу родину и восстановить в СССР власть помещиков и капиталистов — к расстрелу!

На четвертой странице:

Шпионов, осуществлявших акты саботажа, подрывая мощь Красной Армии — к расстрелу!

На пятой странице:

Шпионов, стремившихся к поражению Красной Армии — к расстрелу!

Передовица газеты была озаглавлена:

«Изменникам за шпионаж и измену родине — расстрел!»

Она кончалась словами, пестревшими теперь повсюду:

«Советские органы госбезопасности еще покажут на что они способны!»

Вся газета была заполнена резолюциями, в которых требовался немедленный расстрел и сыпались на головы обвиненных оскорбления и проклятия.

Но поток массовых «требований народа» опоздал. В маленьком примечании сообщалось, что Тухачевский и обвиненные вместе с ним командиры Красной армии расстреляны.

Хотя это событие не затронуло нас непосредственно, но отразилось и на нашем детском доме. В день, когда Тухачевский был приговорен к расстрелу, к нам пришел один воспитанник дома, который не принадлежал еще к группе «старших», так как ему шел только четырнадцатый год, он был бледен.

— Что мне теперь делать? Я совершил что‑то ужасное !

— Что же ты сделал?

— В экзаменационной работе нам была дана тема о Красной армии, и я в ней особенно отметил роль Тухачевского.

— В твоей работе?

— Да. Но еще хуже! — Я закончил работу словами: под руководством Сталина и Тухачевского Красная армия победила в гражданской войне и непобедима также сегодня! Что теперь из всего этого выйдет?

К счастью с ним ничего не случилось, но в эти дни, даже в детском доме, в особенности среди старших, у многих были озабоченные лица.

Однажды вечером нас собрали всех вместе и обрадовали сообщением:

— Этим летом мы едем на отдых в Крым, в Гурзуф.

Для нас это было спасением. В тот же вечер со мной произошел случай, который в то время остался для меня совершенно непонятным. Один педагог детдома подошел ко мне, серьезно на меня посмотрел и, не произнеся ни слова, дружески пожал мне руку. Я ничего не понял. Что он хотел? Вся неделя была полна приготовлениями к отъезду. Накануне отъезда ко мне снова подошел тот же учитель, но на этот раз он был более веселым.

— Теперь опять все в порядке, — сказал он и похлопал меня по плечу.

— А что такое? Было что‑нибудь?

Он ответил нерешительно.

— Было одно дело… но теперь все разъяснилось. Не вешай головы, укладывай свои вещи, мы едем в Крым.

В живописно расположенном курортном месте на Черном море, в Гурзуфе, в наше распоряжение предоставили прекрасное здание и для нас начались чудесные дни. Среди изумительного ландшафта Крыма, под пальмами и у прохладного моря, все события последнего месяца казались нам тяжелым сном. Мы верили, или надеялись, что все скоро войдет в свою колею и к нашему возвращению в Москву все будет опять хорошо, как это было несколько месяцев тому назад.

Прошло около трех недель отдыха в Крыму и я вдруг заболел. Я лежал в комнате для больных под наблюдением нашей докторши–немки, которая жертвенно о нас заботилась. Мне уже стало лучше, когда она однажды подошла к моей кровати:

— Вот, возьми. Тебе открытка пришла, — сказала она.

С волнением я стал читать почтовую открытку. Она была послана на адрес детского дома. Это была открытка от моей матери. Отправителем был: «Л. П. Шор, Чибью, Коми АССР». Была еще отметка, «К. Р.Т. Д. 5 лет».

Только теперь я понял, что случилось. Для меня это было ударом: моя мать арестована. Мне было известно, что ЛП обозначает «лагерный пункт», а КРТД — русское сокращение — «контр–революционная троцкистская деятельность».

Я понял теперь, почему комната матери была опечатана, а соседи отнеслись ко мне недоверчиво и рассказывали о «командировке». Они хотели меня успокоить.