Вольфганг Леонгард - Революция отвергает своих детей

• Название: Революция отвергает своих детей
• Автор: Вольфганг Леонгард
• Издательство: Overseas Publications Interchange Ltd
• Жанр: История
• Год: 1984
• ISBN: 0-903868-66-0

В этой книге описываются все мои впечатления и переживания за время десятилетнего пребывания в Советском Союзе (1935—1945) и за время моей четырехлетней деятельности в центральном аппарате руководства СЕПГ (1945—1949); в этой книге рассказывается о советских школах и университетах, о студентах и комсомольцах, о первых днях войны, заставшей меня в Москве, и о жизни в военное время в Караганде; об обучении членов иностранных компартий в школе Коминтерна и о Национальном комитете «Свободная Германия», а также о «группе Ульбрихта» в мае 1945 года; о первых шагах советской политики в послевоенной Германии, о построении советско–зональной государственной системы и о партии, которая сегодня как государственная партия определяет в советской зоне судьбу восемнадцати миллионов человек.

Эта книга родилась, однако, не только из стремления рассказать о некоторых мало известных сторонах сталинской системы и советской политики в Германии, а главным образом из желания показать людям несоветского мира, что думает и чувствует новое поколение обученных партийных деятелей восточного блока, к каким оно приходит решениям и в чем проявляется его критическое мышление. Я пытаюсь при этом, вполне сознательно, так описывать встречи и дискуссии, события и переживания, как они тогда воспринимались, оценивались и продумывались. Только таким образом, кажется мне, станет западному читателю понятно, что означает для человека разрыв со сталинизмом, если он вырос на теориях этого учения. Мое решение — результат многолетнего мучительного процесса сомнений и оправданий, угрызений совести и построения теорий для ее успокоения. Но когда решение принято — возврата больше нет. Тогда даже в состоянии тяжелого внутреннего конфликта, человек неудержимо движется к решающей грани, переход которой окончательно срывает пелену сталинизма с облика мира в его душе.

---

Как и ожидалось, ответ гласил:

— В комиссиях по проведению земельной реформы сильнее всего представлены коммунисты, за ними следуют социал–демократы, потом — беспартийные. Христианские демократы и либеральные демократы представлены в них слабо и во многих районах не участвуют активно. Несколько секунд царила тишина.

— Хорошо. Можете продолжать, — сказал, улыбаясь, Жуков.

В отчете одного из председателей центрального управления говорилось о том, что в его аппарате работает много профессионалов–чиновников, обладающих часто большими специальными знаниями, но совершенно не умеющих импровизировать и беспомощных в создании чего‑либо нового.

Маршал Жуков, улыбаясь, бросил ироническую, но совсем не враждебную реплику в адрес прусских чиновников.

Следующим выступал Фердинанд Фриденсбург, в то время председатель Центрального управления топливной промышленностью. Уверенными шагами подошел он к трибуне и начал:

— Хотя я и принадлежу к той партии, которая, как было упомянуто, не столь активно участвует в земельной реформе как коммунистическая, и, несмотря на ироническое замечание по адресу прусских чиновников, мне хотелось бы, как бывшему прусскому чиновнику, указать…

Маршал Жуков смотрел на него с изумлением. Доктор Фриденсбург произнес эти слова спокойно и деловито. Хотя я полностью разделял мнение маршала Жукова относительно партии христианских демократов и прусских чиновников, но мужество доктора Фриденсбурга произвело на меня большое впечатление. Он импонировал мне куда больше, чем те люди, — к сожалению, их было немало, — которые делали тогда все, чтобы втереться в доверие советских властей, в то время как сегодня они захлебываются в выражениях ненависти к ним.

Доктор Фриденсбург сделал обстоятельный доклад о положении дел в топливной промышленности.

— Я хотел бы, господин маршал, обратить ваше внимание еще на одну трудность, — сказал он в конце своего отчета. — На продукцию топливной промышленности сильно влияет то, что коменданты не считаются с существующими указаниями и сами издают свои указания.

— Какие коменданты? Вы имеете в виду комендантов округов? — спросил маршал Жуков.

— Нет, я имею в виду советских офицеров, уполномоченных на производствах, которые называют себя комендантами и распоряжаются как коменданты.

— Вы можете быть уверены, господин Фриденсбург, что мы сделаем все, чтобы устранить помехи и затруднения в вашей области работы, возникающие по вине советских учреждений и будем содействовать дальнейшему планомерному развитию топливной промышленности. Я самым точным образом разузнаю, какие обязанности должны нести коменданты на производствах.

Слушая это я невольно задумался. Я не сомневался в честном желании маршала Жукова помочь доктору Фриденсбургу, но я уже достаточно хорошо знал советскую структуру. Я знал, что существуют такие советские учреждения, которые находятся не в подчинении маршала Жукова, а подчиняются непосредственно хозяйственным органам в Москве. Я знал также об антагонизме между некоторыми советскими учреждениями. Как‑то за несколько дней до этого совещания я ехал в автомобиле с одним офицером из Главного политуправления Красной армии по улицам советского сектора Берлина.

— Там живут наши враги! — сказал он, показывая рукой на несколько домов нового поселка.

— Кто? Нацисты?

— Нет, хуже: наши репарационные бригады!

НЕПРЕРЫВНЫЙ ВЫПУСК ПОСОБИЙ ДЛЯ ПАРТУЧЕБЫ

Во второй половине октября 1945 года меня вызвал Франц Далем.

— Фред Ольснер мне сообщил, что наш отдел партийного просвещения находится в тяжелом положении. Для разработки недельного учебного материала они имеют там одного товарища, который, видимо, не справляется с этой работой. Через шесть дней должна быть готова уже следующая тетрадь. Не сможешь ли ты, в виде исключения, подготовить ее?

— На какую тему?

— Тема: К 28 годовщине Октябрьской революции.

— Хорошо, я это сделаю.

Не предчувствуя никаких последствий этого «исключения», я подготовил тетрадь с учебными пособиями и прочел инструктивный доклад для слушателей партшколы берлинской партийной организации.

После того как я справился с этими двумя поручениями, моя дальнейшая партийная карьера была решена: я был освобожден от обязанностей заместителя заведующего отделом печати ЦК КПГ и назначен ответственным редактором учебных пособий партшколы при ЦК КПГ.

Общее руководство всей сетью партпросвещения находилось в руках Фреда Ольснера, прибывшего вместе с Вильгельмом Пиком в Берлин в начале июля 1945 года.

Я встречал Ольснера еще в Москве. Тогда его звали «Ларев», он был главным редактором немецких передач на московском радио. Так же, как и Аккерман, Фред Ольснер посещал Ленинскую школу в Москве.

С июня появились «планы докладов» — в партийных кругах они назывались «Учебные тетради». Под главным руководством Ольснера учебные пособия были выпущены с точностью, которая в виду тогдашнего положения была поразительна. Как это всегда происходило — эти тетради были сейчас же переданы в руки партийных организаций. Каждый вторник все партийные организации советской зоны обязаны были устраивать по вечерам учебные занятия на основе этих планов.

Раньше, чем началась Потсдамская конференция, гораздо раньше, чем западные союзники вообще до какой‑то степени уяснили себе, что же в Германии надо делать, — сотни тысяч членов коммунистической партии в советской зоне уже обучались раз в неделю определенным политическим вопросам, или, как тогда говорилось у нас, — их «ставили на верные рельсы».

Разговор с Фредом Олъснером о моей работе был коротким.

— Твоя работа состоит в том, чтобы аккуратно каждую неделю был готов текст учебной тетради.

— Когда я узнаю темы?

— Они будут решены на совместном заседании с Аккерманом — ты в нем тоже примешь участие — приблизительно за десять дней до того, как учебная тетрадь пойдет в набор.

Итак я каждую неделю должен был разрабатывать новую учебную тему. Они были пестро–разнообразны; я писал о работе партии в деревне, о потребительских обществах, о проблемах питания, о равноправии женщин, о реформах школ, об организации партии, о борьбе против милитаризма и о прусской реакции.

Через несколько недель я рационализировал работу. Все выпускаемые партией книги, брошюры, материалы и газеты, были рассортированы по темам, которые когда‑нибудь могли бы пригодиться для учебной тетради. Кроме того, я составил каталог на все эти партийные издания.

По подобной системе важные цитаты из сочинений Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, Вильгельма Либкнехта, Августа Бебеля, Карла Либкнехта и Розы Люксембург были так составлены по всем самым значительным вопросам для учебных тетрадей, что я при разработке темы в каждой тетради мог привести соответствующую цитату из классиков марксизма–ленинизма.

Я вскоре так освоился с работой, что учебные тетради сдавались в печать только с незначительными изменениями или совсем без них. Лишь один раз была маленькая задержка и то не из‑за моего текста, а из‑за одного определения Карла Маркса. Это была тема «Равноправие женщины». Актуальную часть я уже написал и искал только подходящую цитату Карла Маркса. Скоро я нашел одну фразу в письме Маркса к Кугельману в декабре 1868 года:

«Общественный прогресс можно с точностью измерить общественным положением прекрасного пола, включая и уродливых».

На другой день учебная тетрадь была готова, и я принес ее Фреду Ольснеру.

Звучит немного несерьезно, — сказал он, нахмурив лоб.

— Это же Карл Маркс, мы не можем ничего изменить.

Моя защита Маркса ничем не помогла. Ольснер взял ручку и зачеркнул «включая и уродливых».

Вскоре я получил нового «цензора»: Антона Аккермана. Из всех цензур, с которыми я до сих пор имел дело, эта была самая приятная. Так как учебные тетради сдавались в печать каждый понедельник, то вскоре так повелось, что я по воскресеньям вечером приходил к Аккерману в его виллу в Нидершёнгаузене, чтобы вместе с ним поужинать. Он просматривал учебную тетрадь, ставил свои инициалы — «А. А.». и после этого она беспрепятственно шла в печать. Каждый понедельник утром ко мне являлся представитель издательства Диц, который почти вырывал рукопись из моих рук и часто тут же, в моем присутствии делал технические пометки для типографии, а слева наверху писал цифру «120000» — тираж, в котором тогда выходили учебные тетради.

Наряду с еженедельными вечерами партучебы, уже осенью 1945 года были организованы первые краевые партийные школы в Мекленбурге, Бранденбурге, Саксонии–Ангальте, Тюрингии и Берлине. Они помещались большей частью в замках бывших крупных землевладельцев.

В этих краевых партшколах обучалось от 60 до 80 участников и курс обучения длился четыре недели. Кто бывал в те дни у Антона Аккермана в его рабочей комнате, тот мог увидеть его склоненным над большой картой советской зоны оккупации, на которой пестрело несколько дюжин красных крестов. Дело было в том, что подыскивалось подходящее здание для запланированной центральной высшей партийной школы. Все провинциальные парторганизации получили указание довести до сведения ЦК о подходящих для этой цели дворцах или других зданиях. Наконец мы нашли в Либенвальде, около 35 км северовосточнее Берлина, подходящее здание, и таким образом высшая партийная школа могла начать работу в конце 1945 года.