Джеральд Сеймур - Бомба из прошлого

• Название: Бомба из прошлого
• Автор: Джеральд Сеймур
• Издательство: Вече
• Жанр: Боевик
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-5265-9

Россия после развала СССР. Офицер КГБ похищает со склада военной базы ядерный заряд огромной мощности. По прошествии 15 лет похититель решает продать свой «трофей» за большие деньги. Покупатель нашелся быстро. Да не один…

Британская разведка, русская мафия и международный терроризм — это лишь малая часть тем и проблем, о которых рассказывает современный мастер триллера Джеральд Сеймур в своем захватывающем боевике «Бомба из прошлого».

---

— В доме есть «жучки»?

— Этот вопрос тоже относится к национальной безопасности?

— Есть или нет?

Сцена с закушенной губой повторилась, только теперь пальцы попытались разогнуть скрепку.

— Ни аудио-, ни видеоустройств в доме нет. Комнаты проверяются каждый день. По этой же причине нет маячков на автомобилях.

Лоусон откинулся на спинку стула, как будто находился на своей территории и чуть ли не у себя дома. Тот очевидный факт, что его здесь если не ненавидят, то уж наверняка с трудом терпят, доставлял ему явное удовольствие. Клипер Рид всегда говорил, что любить разведчика невозможно, а потому и добиваться любви бессмысленно. Клипер Рид остался в его памяти смахивающим на зверя великаном в вечно мятой шляпе, потрепанном плаще, с огрызком сигары в зубах, хлесткой шуткой на языке и поучением в кармане. Грубость — инструмент доминирования, и сейчас без нее было не обойтись, потому что обратный отсчет уже пошел.

— Как дела у вашего человека?

— Не так хорошо, как хотелось бы.

— Что ему мешает?

— Обстоятельства.

Ответы приходилось вырывать, как больные зубы, но Лоусон — при необходимости — мог орудовать и плоскогубцами. Голос проскрежетал, словно железо по стеклу, и полицейский, казалось, съежился, будто над головой у него засвистели пули. Дэвис, сидевший за спиной у Лоусона, затаил дыхание — такого наступления он не ожидал.

— Я не любитель пустых угроз, так что слушайте внимательно. Либо вы идете на полное сотрудничество, либо вы уже сегодня освободите кабинет и уедете домой. Без надежды вернуться. Тактика увиливания со мной не пройдет. Итак, какие обстоятельства ему мешают?

Джордж с усилием сглотнул, словно одна мысль о возможности обсуждения работающего под прикрытием агента воспринималась им как личное оскорбление.

— В доме он на положении младшей прислуги. Отвозит детей в школу, сопровождает хозяйку. И она, и дети рассматриваются как цели для потенциальных похитителей, поэтому наш человек совмещает обязанности шофера и охранника. С самим Иосифом Гольдманом практически не работает. Объект — «мишенью» мы называть его не имеем права, поскольку это нарушает права человека, — постоянно находится под охраной двух русских головорезов. Есть еще Роулингс…

— Бедняга Роулингс. — Лоусон криво усмехнулся.

— Роулингс — ваша реплика мне непонятна — к преступной деятельности объекта отношения, по нашему мнению, не имеет. Не понимаю, что вас так забавляет. Дело серьезное. Наш человек подвергается большому риску. Работа опасная и тонкая, и смеяться тут не над чем.

Кристофер Лоусон открыл кейс, достал несколько фотокопий и протянул полицейскому. Тот взял бумаги, бегло просмотрел фотокопии, прочитал заключение, в котором удостоверялся факт управления автомобилем в состоянии алкогольного опьянения и значилось имя нарушителя.

— Невероятно. — Джордж покачал головой и отодвинул бумаги. — Роулингс не пьет. Вообще. Это какая-то бессмыслица.

— Смысл есть, — возразил Лоусон. — Кое у кого появляется возможность для продвижения по службе, что только на пользу нам. Когда вы с ним встречаетесь?

Ему сказали. Он попросил, не объясняя, как намерен воспользоваться полученной информацией, принести досье на работающего под прикрытием агента. Возражений не последовало. Джордж неохотно снял трубку и распорядился принести досье. Все молчали. Лоусон снова откинулся на спинку стула, словно испытывая крепость ножек. Роб остался у окна, наблюдая через щель в жалюзи за полетом чаек. Вид у него был потерянный, как у человека, утратившего нечто ценное, например веру. Принесли досье. Девушка в высоких, на шнуровке ботинках выглядела грозно, будто готовилась к стычке с врагом. Дополнительную миловидность ей придавал искаженный гневом ротик. Лоусон с первого взгляда зачислил ее в категорию «девушка Пятница». Папку она протянула своему начальнику, но Лоусон перехватил ее, выбросив руку с быстротой атакующей змеи. Секунду-другую папку держали две руки, потом одна, та, что послабее, опустилась.

Лоусон поднял папку над плечом. Ее взяли. Зашуршали страницы. Все молчали. Он подумал, что у Роба, наверное, уже ничего не осталось от ногтей, а все чайки над пристанью отслежены и пересчитаны. Снова зашуршали бумаги. Лоусон поднял руку, принял файл и, не говоря ни слова, передал девушке, которая обожгла его полным ненависти взглядом.

Не обошлось, конечно, без последней попытки. Мяч в корзину послал Джордж.

— Наш человек работает в очень трудных обстоятельствах. Действовать необходимо крайне осторожно, не подвергая его ненужному риску.

Лоусон загадочно улыбнулся, ничем не выдавая своих намерений. Клипер Рид называл агентов грибами разведчика. «Знаешь, Кристофер, — говаривал он. — Их лучше держать в темноте и подкармливать дерьмом». Лоусон всегда посмеивался, когда техасец изрекал такого рода истины.

— У меня дела. Прошу извинить. Джентльмены, леди… Спасибо, что нашли для меня время. Дело идет к развязке, и, полагаю, для него потребуются смелые люди.

* * *

Дождь усилился. На участке от Познани до границы скорость пришлось сбросить, а на подъезде к мосту образовалась целая очередь из тяжелых грузовиков. Шесть часов превратились в десять, но последний отрезок, по автобану, прошли быстро.

Машина миновала серое, массивное здание российского посольства, обогнула ворота и повернула влево. В стороне остался памятник убитым евреям — огромное пространство темных каменных блоков, напоминающих ряды гробов. Ворота подземного гаража открылись, и автомобиль, съехав вниз, остановился. Вайсберг открыл глаза.

Дома.

Мужчины поднялись на лифте. Так было всегда: Михаил сопровождал хозяина от машины до лифта, а потом от лифта до двери пентхауса. Бывший кагэбэшник, он прекрасно знал теорию ближней защиты и умело применял ее на практике. Потенциальная мишень наиболее уязвима в момент прибытия к месту назначения.

Ройвен Вайсберг вставил ключ в замочную скважину и осторожно повернул.

Он знал, что она ждет и будет бранить за опоздание, и уже приготовился объяснить, что задержался из-за разлившейся речушки к западу от Познани. Едва открыв дверь, он услышал ее шаркающие шаги. Михаил всегда оставался с ним до этого момента и, лишь убедившись, что все в порядке, спускался вниз, мыл машину и ехал на заправку. Бабушка и внук оставались одни.

Он обнял ее.

Она утонула в его медвежьих, удивительно нежных объятиях и подставила поочередно обе щеки. Он прижался губами к сухой, морщинистой коже. Помутневшие, словно застланные дымкой глаза влажно блеснули. Влажными они были от инфекции, но не от слез. Ройвен никогда не видел ее плачущей. Ему шел сейчас сороковой год, и последние тридцать пять лет заботилась о нем, помогала ему и любила его — она. Потянувшись к нему, старушка поднялась на цыпочки. Маленькая, 1,61 м. Легонькая, меньше 48 кг. Одетая во все черное: черные туфли без каблука, толстые черные чулки, черная юбка, черная блузка и — для нее зима еще не закончилась — черный кардиган на плечах. Ни украшений, ни косметики. Волосы — белые. Такими белыми, как свежий снег, они были всегда, сколько он себя помнил.

Ройвен разжал объятия, и она посмотрела на него снизу вверх.

— Ты опоздал. Я ждала. Приготовила ужин, а теперь все уже испортилось.

Он рассказал о залитой водой дороге к западу от Познани, об очереди у моста через Одру.

— Ты поел?

— Нет.

— Тогда я что-нибудь приготовлю. Но сначала прими душ. Умойся и приходи в кухню — все будет уже готово.

Он не стал говорить, что не хочет есть, что у него давно уже нет аппетита.

— Что нашел?

Ройвен рассказал о поисках в лесу, на которые потратил целое утро, и о том, что так и не нашел никакого углубления, которое могло бы обозначать могилу. Рассказал, как сидел потом под деревом и слушал пение птиц, а еще позже, уже вечером, наблюдал за деревянным домом в лесу.

— И ты не видел того мерзавца, что был тогда ребенком?

Он ответил, что Тадеуша Комиски в доме не было, а был только пес, который и предупредил хозяина лаем.

Старушка сжала кулаки.

— Но когда-нибудь ты его найдешь?

— Найду, — пообещал Ройвен, глядя в глаза цвета чая с небольшой добавкой молока. Но слез в них не было. Он сказал, что два человека уже выехали, что их путешествие началось и что назад дороги нет. Не слишком ли велик риск? Нет, ему так не кажется.

Он наклонился, поцеловал ее в лоб и пробормотал, что ей приходилось рисковать куда сильнее.

— От тебя плохо пахнет. Иди и умойся.

И Ройвен Вайсберг, бывший авторитетом в Перми в двадцать один год, державший в руках овощной и фруктовый рынок, возглавлявший бандитскую империю в Москве и крышевавший иностранных бизнесменов в двадцать восемь, а теперь контролировавший нелегальное предприятие в германской столице и собиравшийся провернуть самую крупную и самую рискованную в своей жизни сделку, послушно отправился в душ. Потому что так велела бабушка.