Ричард Бокэм - Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей

• Название: Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей
• Автор: Ричард Бокэм
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2011
• ISBN: 978–5–699–46401–2

Эта книга — удивительное расследование всемирно известного ученого, которое проливает свет на жизнь Иисуса и происхождение Евангелий. Сюда вошли результаты новейших исследований древней культуры, человеческого мозга, механизмов памяти. Автор объясняет, как получилось так, что слова и поступки Иисуса не были забыты и достоверно известны всему миру и теперь, и приоткрывает завесу над одной из величайших тайн Библии: тайной личности любимого ученика Иисуса, загадочного автора Четвертого Евангелия. Впервые на русском языке главный труд одного из самых авторитетных специалистов по Новому Завету.

Впервые:

Живые свидетельства всех непосредственных участников евангельских событий и древних церковных историков и апологетов, проанализированные одним из самых авторитетных исследователей Библии.

Результаты новейших исследований древней культуры, человеческого мозга, механизмов памяти и жизни первого христианского поколения.

Уникальная реконструкция цепочек, по которым устно передавались рассказы о словах и поступках Иисуса от человека к человеку.

Тайна личности анонимного любимого ученика Иисуса, загадочного автора Четвертого Евангелия.

Ричард Бокэм — специалист по Новому–Завету, профессор Университета Сент–Эндрюс ( Шотландия ), член Британской академии и Королевского научного общества Эдинбурга.

---

Послание к Виктору: Поликарп отмечал Пасху «с Иоанном, учеником Господа нашего, и прочими апостолами, к которым был близок»

Против ересей, 3.3.4, в завершение истории об Иоанне и Керинфе в банях: «Таков был ужас, который испытывали апостолы и их ученики…» (Иоанн здесь — пример «апостола», Поликарп — пример «ученика».)

3.3.4: «Церковь в Эфесе, основанная Павлом, где жил Иоанн до времен Траяновых — истинная свидетельница предания апостольского»

Два примера «апостола» (1.9.2,3) появляются в контексте, из которого ясно, что под Иоанном подразумевается евангелист Иоанн. Ириней полемизирует с валентинианином Птолемеем о значении евангельского

Пролога, и, по–видимому, это словоупотребление («апостол» по отношению к Иоанну), встречающееся у Иринея только здесь, заимствовано у Птолемея[1180]. В своем «Послании к Флоре» (хотя Ириней ссылается не на это сочинение) Птолемей называет автора Пролога к Евангелию от Иоанна «апостолом» (по Епифанию, Панарион, 33.3.6), по–видимому, без контекстуальных указаний на то, какой Иоанн имеется в виду. Однако Ириней не стал бы заимствовать этот термин, если бы считал, что к Иоанну он неприменим. Другие отрывки, процитированные выше, показывают, что Ириней включает Иоанна в общую категорию «апостолов», хотя и никогда (кроме 1.9.2,3) не использует это слово для обозначения одного Иоанна в отдельности.

Однако «апостолы» у Иринея — это не только Двенадцать, на что ясно указывает частое упоминание Павла в качестве «апостола», причем он не единственный апостол не из числа Двенадцати; «апостолом» для Иринея является также Варнава (3.12.14), как и для самого Павла (1 Кор 9:1–6). Семьдесят учеников, которых Иисус послал на проповедь в дополнение к Двенадцати, также апостолы: вслед за Лукой Ириней говорит о двенадцати апостолах и «других семидесяти» (Лк 10:1), однако логика его спора с оппонентами–гностиками в этом контексте (2.21.1) не оставляет сомнений, что последних он считает такими же апостолами, как и первых.

Возможно, наиболее красноречив отрывок, в котором Ириней называет апостолом даже Иоанна Крестителя. Причина, по которой Иисус считает Крестителя «больше пророка» (Мф 11:9, Лк 7:26), следующая:

Ибо все иные пророки возвещали пришествие Света Отца (ср. Ин 1:6–7) и желали быть достойными увидеть Того, о Ком проповедуют; и только Иоанн сперва возвещал [Его пришествие], как иные [пророки], а когда Он пришел, увидел Его, и указал, и многих убедил в Него уверовать, совершив дело и пророческое, и апостольское (3.11.4).

Если Иоанн Креститель был апостолом, поскольку свидетельствовал об Иисусе и многих убедил в него уверовать — тем более можно назвать апостолом его тезку–евангелиста, независимо от того, был ли он одним из Двенадцати.

Таким образом, нет причин полагать, что сам Ириней или его азиатские источники считали евангелиста Иоанна одним из Двенадцати. Только априорное убеждение в том, что Иоанн, ученик Иисуса может быть исключительно Иоанном, сыном Зеведеевым, заставляет читать Иринея таким образом. Но если мы подойдем к текстам Иринея с пониманием того, что Иоанн, живший в Эфесе и известный в местных преданиях как автор Евангелия — не Иоанн, сын Зеведеев, то ничто из того, что говорит Ириней об Иоанне, «ученике Господнем», и об Иоанне Зеведееве, не наведет нас на мысль, что это одно и то же лицо[1181].

Отождествление евангелиста Иоанна с Иоанном, сыном Зеведеевым

Лишь два христианских сочинения II века четко отождествляют евангелиста Иоанна с Иоанном, сыном Зеведеевым. Это два апокрифа: «Деяния Иоанна» и «Послание апостолов».

«Деяния Иоанна» повествуют о деятельности «апостола» Иоанна в Малой Азии, в районе Эфеса и Смирны: Иоанн в них — именно Иоанн, сын Зеведеев, один из Двенадцати (особенно §§88–91). Основная часть этой книги (то есть кроме §§94–102, 109) обычно датируется II веком. Современные исследования предполагают вторую четверть II века[1182], около 150 года[1183], вторую половину II века[1184] или первую половину III века[1185]. Местом создания основной части «Деяний Иоанна» современные ученые считают Малую Азию[1186], Египет[1187] или Сирию[1188]. Ведутся споры о степени знания автором Эфеса, где происходит большая часть действия: однако стоит отметить, что даже Питер Леллман, аргументирующий в пользу малоазиатского происхождения книги и хорошего знакомства автора с Эфесом, отмечает, что «его личное знакомство с Эфесом маловероятно» и что автор, видимо, жил в каком–то другом малоазиатском городе[1189]. На мой взгляд, наиболее убедительна гипотеза египетского происхождения.

«Послание апостолов» (Epistula Apostolorum) представляет собой письмо, написанное якобы двенадцатью апостолами после вознесения Иисуса церквам всего мира. Свидетельство этого документа, помещающее евангелиста Иоанна в число Двенадцати, представляет собой очень необычный список Двенадцати в начале письма (§2), в котором Иоанн стоит на первом месте. В дальнейшем, при описании евангельских источников, Евангелию от Иоанна уделяется особое внимание и почет; видимо, второе — причина первого[1190]. Стоит заметить также, что в списке Двенадцати вторым идет Фома, ученик, играющий видную роль только у Иоанна, а за ним — Нафанаил, который только у Иоанна и встречается[1191]. Каких–либо указаний на связь Иоанна с Эфесом или на местные эфесские предания об Иоанне здесь нет, если не считать того, что в числе двух врагов Христа, известных по всей земле, против которых пишут апостолы (§§ 1, 7), назван Керинф (второй — Симон Волхв), что, очевидно, связано с рассказом Поликарпа об Иоанне и Керинфе в Эфесе (Ириней, Против ересей, 3.3.4) или с утверждением Иринея, что Евангелие от Иоанна направлено против учения Керинфа (Против ересей, 3.11.1). Впрочем, упоминание Симона и Керинфа в «Послании апостолов» может означать лишь то, что это были единственные известные автору лжеучителя, действовавшие в апостольские времена.

Хотя большинство современных ученых полагают, что «Послание апостолов» написано в Египте[1192], Чарльз Хилл возродил и укрепил аргументацию Карла Шмидта[1193] в пользу Малой Азии[1194]. Хотя его доводы едва ли закрывают вопрос, на сегодняшний день они, пожалуй, наиболее убедительны. Время написания Хилл определяет как 120–е или 140–е годы (причем его аргументация во многом зависит от выбора Малой Азии в качестве места написания). Последняя датировка лучше согласуется с §17, в котором предсказывается второе пришествие через сто двадцать лет[1195]. Именно столько времени должно было пройти со времени вымышленного пророчества, якобы сделанного воскресшим Иисусом в беседе с учениками.

В свете недавних дискуссий о времени и месте создания этих двух книг я уже не уверен в своих прежних аргументах в пользу того, что отождествление евангелиста Иоанна с Иоанном Зеведеевым сложилось в Египте во второй половине II века[1196]. Вполне возможно, что это отождествление происходило независимо друг от друга в разное время и в разных местах. Перепутать двух Иоаннов было легко любому, кто не был знаком с эфесской и околоэфесской традицией, которая четко их различала. Более того: поскольку между известными данными об Иоанне, «ученике Господнем», жившем в Эфесе, и Иоанне Зеведееве, одном из Двенадцати, известном по синоптическим Евангелиям и Деяниям, не замечалось каких–либо бросавшихся в глаза противоречий, то сливать их в одну личность могли даже люди, знакомые с эфесской традицией. Скорее, стоит удивляться тому, что в конце II века об этом различии еще помнили Ириней и Поликрат, чем тому, что все прочие о нем забыли. Стоит вспомнить (как мы установили чуть раньше, при обсуждении послания Поликрата), что сам Поликрат отождествлял двух Филиппов: Филиппа — одного из Семи, жившего и умершего в Иераполе с двумя своими дочерьми, и Филиппа — одного из Двенадцати. Иными словами, он слил своего «местного» Филиппа с Филиппом — одним из двенадцати апостолов. Мы объяснили также, что подобное отождествление разных персонажей, носящих одно и то же имя — обычная экзегетическая практика как для иудаизма, так и христианства той эпохи. Вот почему сам Поликрат отождествляет Иоанна Эфесского с Иоанном, приближенным первосвященника из Деян 4:6. Едва ли стоит удивляться, что другие не следовали, подобно Поликрату, местной эфесской традиции с ее чисто отрицательным сообщением, что Иоанн Эфесский — не один из Двенадцати, и легко отождествляли евангелиста Иоанна, как–то связанного (по крайней мере, для автора «Деяний Иоанна») с Эфесом, с Иоанном, сыном Зеведеевым.

Среди других христианских авторов II столетия[1197] интересны в плане взглядов на авторство Евангелия от Иоанна Иустин Мученик, который в юности провел несколько лет в Эфесе (Диалог, 1.1), и Климент Александрийский, возможно, знакомый с книгой Папия[1198]. К сожалению, ни тот, ни другой ситуацию не проясняют. Иустин, несмотря на сомнения некоторых ученых в этом вопросе, по всей видимости, знал Евангелие от Иоанна и им пользовался[1199], и, как мы уже отмечали в главе 9, называл Евангелия «воспоминаниями (apomnëmoneumata) апостолов» (Первая Апология, 66.3; 67.3; также 13 раз в Диалоге, 107–117). В главе 9 мы обсуждали также его более подробное высказывание о Евангелиях как воспоминаниях, «составленных апостолами и теми, кто их сопровождал» (Вторая Апология, 11.2–3): скорее всего, имеется в виду, что Евангелия от Матфея и от Иоанна были написаны самими апостолами, а от Марка и от Луки — учениками апостолов[1200]. Кроме того, Иустин открыто говорит, что книга Откровения написана «Иоанном, одним из апостолов Христовых» Диалог, 81.4). Возможно, он разделяет распространенное во II столетии мнение, что Евангелие и Откровение написал один и тот же Иоанн. Но кто такие для Иустина «апостолы Христовы»? Хотя иногда он и упоминает Двенадцать как апостолов, распространивших Благую весть из Иерусалима по всему миру (Первая Апология, 39.3; Диалог, 42.1), другие его упоминания апостолов (Первая Апология, 42.4; 50.12; 53.3; Диалог, 110.2; 114.4; 119.6) ясно показывают, что он не ограничивает их число только Двенадцатью, а употребляет этот термин в более широком смысле. Трудно сказать, считал ли Иустин апостолом евангелиста Иоанна.