Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том II

• Название: Введение в Новый Завет Том II
• Автор: Рэймонд Браун
• Издательство: Библейско–богословский институт св. апостола Андрея
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2007
• ISBN: 5–89647–185–8

«Введение в Новый Завет» Рэймонда Брауна (1928–1998), одного из крупнейших библеистов современности, представляет собой классическое учебное пособие. В этом фундаментальном труде автор не только подробно анализирует все новозаветные книги, но и приглашает читателя поразмыслить над проблемами, которые ставит каждая из этих книг, — о Боге, Христе, новозаветных персонажах, церкви и т. д. Каждая глава содержит обширную библиографию. Книга адресована как студентам богословских учебных заведений, так и тем, кто изучает Новый Завет на курсах, в кружках разного уровня и самостоятельно.

---

• Третье объяснение: главы 10–13 — часть того же письма (Г), что и главы 1–9, и были задуманы Павлом с того момента, как он сел писать 2 Кор. Тогда надо предположить, что Павел реагировал на ситуацию в Коринфе поэтапно. Оптимизм, который так хорошо чувствуется в главе 7, объясняется тем, что Тит принес новости о том, что основной кризис миновал: непокорный человек, который публично поставил Павла в неловкое положение перед лицом собрания общины, был посрамлен, и его должны были наказать. Община не отказывалась окончательно от Павла, но все еще существовала опасность со стороны тех, кто представлялись апостолами и позволяли себе пренебрежительные замечания в отношении Павла. Хотя уверенность Павла в доброй воле коринфян и возросла (потому что они отвергли непокорного человека), ему приходится направлять и корректировать их, если они не видели истинного лица «суперапостолов». При обсуждении 1 Кор мы уже видели, что Павел не всегда последователен, поэтому от этой теории нельзя отмахнуться. Главный аргумент в ее пользу состоит в том, что создается впечатление, будто некоторые замечания в главах 1–9 предполагают существование тех же противников, что описаны в главах 10–13 (см. подраздел о лжеапостолах ниже). Тем не менее, неужели резкие нападки в главах 10–13 действительно должны были следовать за просьбой о деньгах в главах 8–9?

(Б) 2 Кор 6:14–7:1. Здесь тоже есть проблема с последовательностью: к теме открытых сердец из 6:13 автор возвращается в 7:2; соответственно, образуется разрыв в 6:14–7:1. Кроме того, возникает проблема лексики и взглядов. Этот отрывок содержит слова и конструкции, которые отсутствуют в других местах бесспорных писем Павла, например, «Велиар» и цитаты из Писания. Если «неверующие», которые являются главным объектом критики, — это язычники, то ведь слишком тесный контакт с язычниками не входит в число проблем 2 Кор[272]. Стал бы Павел призывать коринфян не общаться с язычниками, если в Антиохии он доказывал Петру (Гал 2:11–13), что трапеза с язычниками предполагается свободой благовестия[273]? Или мы должны думать, что языческие «неверующие» были особой моральной опасностью в атмосфере вседозволенности портового города Коринфа? Три дуализма (праведность/беззаконие; свет/тьма; Христос/Велиар) содержат некоторые понятия, встречающиеся в кумранских текстах. По одной из гипотез, Павел или редактор 2 Кор заимствовал отрывок именно из этого источника[274]. Все же некоторые крупные ученые признают не только аутентичность 6:14–7:1, но и его принадлежность данному контексту[275]. Можно ли расценивать слово «неверующие» как полемическое обозначение противников, о которых речь подробнее пойдет в 2 Кор 10–13? Как бы то ни было, остается еще одна проблема: почему этот отрывок расположен именно здесь и как он должен был согласовываться с направленностью остальной части письма?

Эти два примера должны показать весь диапазон вероятности (от маловероятного до правдоподобного), что 2 Кор состоит из нескольких частей. Однозначно решить данную проблему невозможно. Дискуссия о целостности 2 Кор имеет значение для понимания взаимоотношений Павла с Коринфом, однако 2 Кор с очень раннего периода существовало в своей современной форме и композиции[276]. Соответственно, его читатели или слушатели должны были и могли понять смысл того, что эта форма выражала. Как я уже несколько раз говорил, ценность комментариев, которые основываются на реконструкциях, спорна. Чтобы понять Павла, для большинства читателей будет достаточно признать, что в 2 Кор содержатся различные темы, раскрытые с разными риторическими эмфазами.

Образы в 2 Кор 4:16–5:10

О человеческой смертности и эсхатологическом существовании Павел рассуждает довольно сложным языком. Он проводит контраст между внешним человеком (anthrōpos) и внутренним человеком. Это контраст не тела и души, а человеческого существования в этом мире, где человек живет той жизнью, которую он получает от родителей, и — той жизни, которую он обретает через веру в воскресшего Иисуса Христа. Первое, смертное, постоянно уступает смерти, второе — обновляется и все более прославляется день ото дня, когда преображается в подобие Христа (4:11; 3:18). В своей земной жизни Павел много раз был близок к смерти, но, как ни парадоксально, каждый раз жизнь Иисуса все ярче проявлялась в плоти Павла. Как указывает Furnish, 2 Corinthians 290, если у стоиков душа человека становится более совершенной от строгости, то, согласно вере Павла, растущее совершенство исходит от Господа, который есть Дух (3:18).

Некоторые Павловы образы помогают понять, как он мыслит себе мир иной и что, по его мнению, происходит, когда земной дом–хижина[277] разрушается (5:1), — хижина, в которой он вздыхает под бременем (5:4), тело, в котором он устранен от Господа (5:6). Разрушение для Павла не означает, что он будет раздет и наг (5:3–4): напротив, еще великолепнее облачен. На смену хижине придет жилище от Бога — нерукотворный вечный дом на небесах (5:1). Павел даже предпочел бы выйти из тела и водвориться у Бога (5:8; см. Флп 1:20–26).

Если это относительно ясно[278], то того же нельзя сказать о многих других вещах. Существует ли уже этот нерукотворный дом или создается Богом, когда разрушается земная хижина? Идет ли речь о новом духовном теле, которое должно заменить смертное тело? Если так, то когда верующий предстает перед судом Христовым (5:10) и облекается в это тело, — в момент смерти или во время воскресения из мертвых (как в 1 Кор 15:36–44)? Или здесь тема экклезиологическая — включение в тело Христово? Или перед нами апокалиптика: речь идет о небесном храме? Или этот образный ряд лишь противопоставляет преходящему нынешнему существованию вечное будущее существование? В любом случае, считал ли Павел что обладает божественным откровением о том, какое посмертие ожидает христиан? Или эти образы просто выражали его уверенность в победе и воссоединении с Христом?

Сбор Павлом денег для Иерусалима (2 Кор 8–9)

Согласно Деян 11:29–30, (в 40–х годах) Павел и Варнава доставили иерусалимским старейшинам пожертвование из Антиохии — «пособие братьям, живущим в Иудее», — жест, который трудно согласовать с воспоминаниями самого Павла об отношениях с иерусалимскими христианами до Иерусалимского собора (около 49 года). На соборе Павел согласился с просьбой иерусалимских вождей помнить о нищих, что и делал с готовностью (Гал 2:10)[279]. Мы не знаем, сразу ли Павел организовал этот сбор, чтобы выполнить требование, и прекратил ли он сбор денег, когда прибыли «некоторые от Иакова» и стали причиной волнений в Антиохии. В любом случае, примерно в 56–57 годах, спустя шесть лет, сбор денег для Иерусалима («для святых») стал важной заботой в его миссионерской деятельности[280]. Галатским церквам и коринфянам было сказано в первый день каждой недели (1 Кор 16:1–4; вероятно, в день, когда христиане собирались вместе) откладывать небольшое количество денег, а из 2 Кор 8–9 и Рим 15:26 мы узнаем, что Павел собирает пожертвования в Македонии и Ахайе[281]. Почему Павла так заботил успех этого предприятия?

О щедрости к бедным написано в ВЗ (Пс 112:9), о том же говорил Иисус. Те, у кого избыток, должны делиться с неимущими — ведь когда‑то счастье может изменить. Но почему речь идет о нищих в Иерусалиме? Скорее всего, свою роль сыграло желание Павла объединить языческие общины с Иерусалимом (koinōnia; см. Гал 2:9). Язычники участвуют в духовном благословении иудеев, а потому должны делиться материальными благами (Рим 15:27). Тем самым станет ясно, что язычники и иудеи (особенно из материнской церкви) едины во Христе. Действительно, в психологическом и практическом планах немногое связывает людей и институты так эффективно, как их банковские счета.

Была ли здесь личная заинтересованность? Если коринфские клеветники были из Иерусалима и обвиняли Павла в неверности материнской общине, не мог ли сбор денег для иерусалимских христиан привести к осуждению его поведения? Не передали ли противники Павла в Галатии его колкости в адрес пресловутых «так называемых столпов» (Гал 2:6, 9), а также слова о рабстве нынешнего Иерусалима Закону (4:25)? Если так, надеялся ли Павел сгладить конфликт с помощью сбора денег? В Рим 15:30–31 Павел выражает неуверенность в том, что его служение в Иерусалиме будет приемлемо для тамошних христиан. Между строк Деян 21:17–25 можно обнаружить напряжение между Павлом и Иаковом, которое возникло, когда Павел приехал в Иерусалим. Таким образом, сбор денег мог сыграть духовную, экклезиологическую и дипломатическую роль в служении Павла — пример того, какую сложную роль играл и продолжает играть сбор денег в церквах с тех пор.

Противники/лжеапостолы в 2 Кор 10–13

Хотя некоторые серьезные ученые (Barrett, Käsemann) дифференцируют «суперапостолов» (11:5; 12:11) от «лжеапостолов» (11:13), это остается гипотезой меньшинства и обычно считается ненужным усложнениям[282]. Исходя из тезиса, что в главах 10–13 описывается только одна группа «апостолов», что можно сказать об их характерных чертах? Отвечая на этот вопрос, нужно учитывать не только Павловы обличения, но и то, что он говорит в свою защиту. Видимо, эти люди недавно «пришли» в Коринф. Они иудейского происхождения, но владеют навыками риторики (видимо эллинистической), проповедуют Иисуса и некую весть. Они хвалятся сверхъестественными способностями и переживаниями[283], а их просьба о поддержке дает коринфянам почувствовать себя важными. Интересно, что Павел направляет свою критику в большей степени на их показное поведение и претензии, чем на их доктрину, причем параллельно стремится возвысить себя. Если они евреи и израильтяне, то и он таков (11:21–23). Если суперапостолы говорят о своих силах, то и Павел совершал знамения и чудеса, когда был в Коринфе (12:11–12). Если они говорят о своем особом опыте, то Павел четырнадцать лет назад был вознесен на третье небо и слышал слова, которые нельзя пересказать (12:1–5). Они строят на заложенном им основании и пользуются плодами чужих трудов, а он сам не опирался на дела других (10:15; 1 Кор 3:10). И главное: могут ли они похвалиться такими страданиями и гонениями, которые он претерпел за Христа (2 Кор 11:23–29)? Что касается денег, то нежелание Павла искать материальной поддержки — это признак силы, а не слабости, чтобы не обременять коринфян из любви к ним (11:7–15). Он причинял издержки другим церквам, получая от них содержание для служения коринфянам. Теперь, несмотря на инсинуации лжеапостолов, при сборе денег Павел действует с осторожностью, посылая за деньгами Тита и еще одного из братьев (12:16–18).