Михаил Барщевский - Лед тронулся

• Название: Лед тронулся
• Автор: Михаил Барщевский
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-055263-4, 978-5-9713-9238-5

Молодой адвокат Вадим Осипов, так полюбившийся читателям романа «Командовать парадом буду я!» и телесериала «Защита против», стал совсем взрослым. Ему уже 35. рана на переломе — перестройка в самом разгаре. Осипов ищет свое место в новом мире, не раз останавливаясь перед искушением и рискованным выбором. Где жить — дома или в США, ведь ему предлагают выгодный контракт? Семья или страстная влюбленность? Как начать собственное дело? Что в жизни человека главное, а что — мишура? Вот непростые вопросы, которые предстоит решить Вадиму. А тут еще август 1991-го…

Недавнее наше прошлое, но как интересно взглянуть на него сегодня!

---

Слава сидел в кресле у стены и дремал с автоматом Калашникова на коленях. Василий Петрович сначала не поверил своим глазам. Они были очень хорошо знакомы. Хоть Ростропович с Вишневской и стали для советского руководства персонами нон-грата, Самойлов всегда, бывая в Париже, заезжал к ним домой. Разумеется, если сама звездная чета не отсутствовала по причине гастролей.

Увидеть Славу с автоматом было за пределами реальности. Самойлов не стал будить друга, но картинка преследовала его вплоть до конца кошмара трехдневного бдения в стенах Белого дома.

Двадцать второго августа, утром, перед началом очередного совещания "ближнего круга" Ельцина, Самойлова отозвал в сторону человек, фамилии которого Самойлов не слышал, но помнил, что представлялся тот просто — Саша.

Саша неотступно следовал за Ельциным, имел офицерскую выправку, был всегда спокоен и обладал умным колючим взглядом, хорошо отличавшим сотрудников КГБ. Род деятельности Саши для Самойлова не был тайной за семью печатями, хотя ни звания, ни должности, ни положения при Ельцине он не знал.

— Посмотрите, Василий Петрович. Вам будет интересно.

— Что это?

— "Расстрельные списки". Ну, образно говоря. Списки на первоочередные аресты. Мои ребята, считай, прямо со стола Крючкова приволокли. Вы — сорок шестой.

— А всего сколько? — Самойлов держал листы в руках, так что вопрос ответа не требовал. Всего в списках значилось 76 фамилий. Причем если первые 30–40 шли в алфавитном порядке, то последующие — нет. Рядом с каждой «неалфавитной» фамилией — комментарий, — за что. "Самойлов — за активное содействие противозаконной деятельности руководства Российской Федерации".

— Можете гордиться! — Самойлов услышал открытый смех сильного мужика, — царь-Борис уже сказал — этот список станет наградным.

Самойлова резануло Сашино «царь-Борис», но тут его внимание привлекла знакомая фамилия под номером сорок девять. "Осипов Вадим Михайлович. Адвокат. Проходил подготовку в США. Действия: организатор участия криминальных элементов Московской области (г. Люберцы) в массовых беспорядках по адресу: Краснопресненская набережная, д. 2".

— А это кто? — спросил Самойлов, как мог безразличнее.

— Выясняем. Интересный тип, судя по всему. В досье на него почти ничего примечательного. Обычный московский адвокат. Как у нас говорили в старые времена — "латентный диссидент". Ну, анекдоты, песни Галича. Никакой связи с криминалитетом.

— Так, может, ошибка?

— Да нет! Уже перепроверили. Действительно он «люберов» к Белому дому привел. Причем, с оружием! Представляете себе, что было бы, пальни хоть один из них "сдуру-спьяну"?!

— Наверное, хотел, как лучше, — попытался выгородить Осипова Самойлов. Все-таки он ему очень симпатизировал. Вспомнилась и дочь Осипова, приходившая ходатайствовать за отца.

— Это-то мы понимаем. Нет, вообще-то парень, конечно, отчаянный. Но… вы, я так понял, его знаете? — Глаза Саши стали похожи на два буравчика.

— Да, и неплохо, — Самойлову показалось, что он чуть ли не грудью на амбразуру ложится. — И думаю, я стану его отстаивать на любом уровне!

— Да успокойтесь, Василий Петрович! Уж с нашей стороны ему ничто не угрожает. Царь же сказал — это наградные списки. Правда, давать орден за связь с бандитами как-то неловко. Согласны?

— Согласен. Наверное, согласен. А вот в команде, он бы, наверное, пригодился.

— Ну, это вы с Борисом Николаевичем обсуждайте. Мое дело — безопасность. Честь имею! — Саша заторопился.

Когда Вадим закончил рассказывать Самойлову историю знакомства с Кузьмичевым, приключения по его розыску, и коротко — как он того уговорил, Самойлов неожиданно рассмеялся.

— Я почему смеюсь, Вадим, — мысль забавная посетила. Вот ведь как бывает: люди годами, десятилетиями делают политическую карьеру. Секретарь комсомольской организации школы. Райком комсомола. Райком партии. Инструктор, затем завотделом обкома комсомола. Наконец, обком партии, а потом, если сильно повезет, — уже Москва. ЦК или Верховный Совет. А вы?! Ну, уломал бандита на благородный поступок. И сразу — прыг, на самый верх!

— Не понял, вы о чем?

— Ах, да! Я же еще не сказал. Я ведь о вашем геройстве уже слышал. До вашего рассказа.

— Я понял это по вашему вопросу. Уж больно он был конкретным.

— Да, так вот. Не буду вдаваться в подробности, но суть в следующем. Борис Николаевич предлагает вам должность его советника. Правда, пока на общественных началах. Но, поверьте, Вадим, это очень немало.

— Но я не хочу бросать адвокатуру! — У Вадима закружилась голова. Он понимал с самого начала, что Самойлов что-то знает про историю с Кузей, и потому решил не темнить и рассказать все по-честному. Разумеется, в наиболее выигрышном для себя свете. Но что бы об этом знали так высоко? Что бы ему предложили место в команде Ельцина вместо того, чтобы крепко дать по башке?! Этого он никак ждать не мог.

— Вы не поняли. Речь идет о внештатной должности. Вы можете оставаться адвокатом. Но это — пока! Я думаю, вас ждет блестящая карьера!

Реакция домашних была очень неоднозначной. Если Михаил Леонидович самодовольно улыбался, представляя себе заранее реакцию его знакомых на сообщение о взлете сына, то Илона страшно испугалась. Вот уж чего она никогда не хотела, так это видеть сына политиком и вообще забравшимся «наверх». Она слишком хорошо помнила, как в одночасье заканчивались карьеры многих людей, занимавших высокие посты в конце сороковых годов.

Лена произнесла только одну фразу: "Теперь я тебя вообще видеть не буду!" Но при этом на мужа посмотрела с одобрением.

Наиболее утилитарный подход проявила Маша.

— А у нас теперь будет машина с мигалкой?

— Нет, Машуня. Должность-то внештатная.

— Ну, тогда это не интересно!

Вадим оставил домочадцев на террасе и пошел пройтись по участку. К вечеру птицы пели особенно громко. "Ну, утром — понятно, встречают восход. А сейчас-то чему они радуются?" Сам себе ответил: "Просто жизни! Жаль, что я так не умею".

Вадим мерил тропинку шагами и размышлял о будущем. Что теперь? Что делать с фирмой? Чего он, собственно, хочет от этой жизни? Ведь не может он, будто птичка, просто радоваться неизвестно чему. Хотя почему, собственно, нет? Есть любимая работа, есть успех. Есть Лена, Машка, родители.

— Вадик! — с террасы позвал его отец. — Иди. Стол накрыт. Надо отметить! "Лед тронулся!"

"Да, — подумал Вадим, — лед тронулся. И в стране, и в моей жизни. Знать бы, куда?"