Ольга Белан - Моя бульварная жизнь

• Название: Моя бульварная жизнь
• Автор: Ольга Белан
• Жанр: Биографии и Мемуары

Аннотация от автора

Это только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.

Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.

Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили. Где эта грань внутри себя, которую ни в коем случае нельзя переступить?

Но еще это были годы замечательных встреч — с актерами, с писателями, с элитой нашей культуры. Я люблю разговаривать с ними — и писать про них. Я их всех просто люблю. И надеюсь, они не обидятся: я в книжке рассказала многое из того, что оставалась за пределами диктофона…

Моя бульварная жизнь закончилась. А книжка с таким названием только начинает жить.

Издательская аннотация

Известная журналистка Ольга Белан не понаслышке знает о закулисье «желтой прессы»: много лет она была редактором одной из самых популярных газет в России. Эту газету читали все, правда, не все в этом признавались. Но книга Ольги Белан «Моя бульварная жизнь» — вовсе не о бульварной, а о самой настоящей жизни — о любви, дружбе, предательстве и прозрении. Об изнаночной стороне глянцевых изданий — грязных сплетнях и коварных интригах, жертвой которых может стать любой человек.

Но Ольга Белан считает, что ей повезло: она встречалась с такими интересными людьми, что радостью от этих встреч просто не может не поделиться с читателями. Героям ее интервью — знаменитым актерам, писателям, художникам — тоже повезло: они встретили понимающего, тонкого и умного собеседника.

---

И грибов в том году народилось — прямо как перед войной. Мы с Нелькой мешками таскали их из леса: опята росли не только на деревьях, но и просто на земле, как трава. Удивительно, как Нелька, эта «узбекская» душа, ни разу в жизни грибов не видавшая, так полюбила и лес, и осенние опята, и этот азарт, когда в поту мчишься по лесу и издалека видишь — грибы, грибы, грибы… Правда, к грибам как к еде Нелька так и не привыкла — заготавливает их тоннами и потом скармливает родным и друзьям, благо, и тех, и других у нее множество.

Но прошел сентябрь, и пошли дожди. И мы переместились из грибного леса в один маленький кабинет, который раньше делили Нелька и Певец. Все остальные наши помещения уже давно заселили Вичи и разные другие службы издательского дома. А в этом маленьком кабинете поселились все, кого добрый Хозяин оставил на довольствии и кто, видимо, по его рассуждениям, мог еще принести какую-никакую пользу. Нас было всего семь человек, включая Жилина и Костылина, а остальные почти 60 уволились «по собственному желанию».

Почему они, так молча, по-рабски подписали эти заявления? Почему не потребовали компенсаций, выплат, полагающихся при закрытии предприятия и сокращении рабочих мест? Потому что все поголовно были юридически безграмотны, да и большинство этих ребят, приехавших из Узбекистана, не имели ни прописки, ни жилья и считали себя абсолютно бесправными — какими на самом деле и являлись. Ну, и я — такая же бесправная, как все, только с более высокой зарплатой. Ну, как начинать судебные тяжбы, не имея за душой ни денег, ни прописки, ни знакомств? Правда, надо отдать им должное — почти все из 60 уволенных человек быстро и удачно устроились на хорошую работу и хорошую зарплату. Все-таки это были профессионалы — я собирала их по крупицам, по разным изданиям. Никогда, никогда не удастся больше мне собрать такого коллектива. Никогда.

На Поликарпова

Доллар расти перестал, остановился где-то на отметке 16 рублей, и страна потихоньку приходила в себя от августовского апоплексического удара. Самые умные на мутной волне финансового кризиса быстренько делали деньги, чего-то создавали, обеспечивали себе тылы, только я, как дурочка, сидела и ждала, когда приедет Хозяин и накинет мне на шею очередную удавку под всегда успешный хит «какая же вы, Оля, талантливая!» И вот он приехал — видно за два месяца придумал, как поступить с нами, с этим чемоданом без ручки. Он вызвал меня к себе на второй этаж — загорелый, блестящий, как огурчик с грядки. Перебирая четки, заговорил ласково, и, конечно же, начал с «талантливой-расталантливой». Предложил два варианта: или я становлюсь заместителем главного редактора — то есть его самого, в газете «Вич-инфо», либо со своей командой — той, что осталась — снова пытаюсь возродить «Успех». Он выделит для этого небольшие (10 тысяч долларов в месяц) деньги и старое помещение на Поликарпова, откуда начинался «Вич» и где, согласно легенде, он лично таскал первый тираж черно-белой газеты.

Конечно, я выбрала второй вариант. Да еще обрадовалась, чуть ли не руки Хозяину стала лобызать. Ну как же, у нас опять будет «Успех»! А он уже все просчитал, он знал, что мы сейчас станем работать как ненормальные, что из нас начнут сыпаться идеи как из рога изобилия, и какая-нибудь хоть одна да принесет ему новую прибыль, и — мани, мани, мани!

Мы быстренько покидали вещички по коробкам и за один день переехали на Поликарпова. Ну, жить можно: первый этаж жилого дома вполне в приличном состоянии, кабинетики небольшие, но зато у всех отдельные, не то, что newsroom! Жилин и Костылин сели считать деньги. А когда посчитали, схватились за голову — этих 10 тысяч долларов едва хватит на печать, а зарплаты наши — мышкины слезы, меньше прожиточного минимума. Но почему-то все мы были в неистовой эйфории — хотелось снова запустить «Успех». Пусть черно-белый, тоненький, но живой, свой, родной!

Сейчас я думаю, что уже тогда Костылин вступил с Хозяином в какой-то сговор. Уже тогда ему Хозяин что-то обещал в случае успеха нашего предприятия, уже тогда они заключили то ли устный, то ли вообще условный уговор, по которому в случае победы Хозяин отваливал Костылину какой-то кусок от своего пирога. Пусть небольшой — много он не даст — но зато свой! Костылин истово рыл землю в поисках дополнительных денег, рысью обивал пороги всех мыслимых и немыслимых издательств, богатых контор и властных структур. А когда нужно было играть женским лицом, брал меня.

Первый, кто согласился дать денег на наше «успешное» предприятие, был весьма странный человек с простой русской фамилией Сидоров, но с очень непростой должностью — он возглавлял городскую фирму «Ритуал». В свое время она успешно подмяла под себя все маленькие и побольше конторки гробовых дел и стала монополистом на рынке скорбных услуг. Денег Сидоров, конечно, дал не за наши с Костылиным красивые глаза. Он мечтал о депутатском мандате и предпринял попытку забраться на первую ступень верховной власти — пролезть в городскую думу. Купить серьезные и популярные издания он, очевидно, еще не мог — а мы подвернулись вовремя со своими непритязательными желаниями. В каждом номере «Успеха» мы что-то да писали о «ритуале», кладбищах, бальзамировании и всяких других милых мелочах.

Большое программное интервью с главным гробовщиком города предстояло сделать мне. В означенное время являюсь с фотокором на фирму. Вполне приличный офис. Если бы не груда ритуальных автобусов на парковке возле подъезда, никто бы и не догадался, что за фирма расположена здесь.

— К девкам, поди, гоняют на этих автобусах, — проворчал фотокор Серега, которого выдернули из лаборатории, где он печатал очередную серию свою лирических снимков. И тут же, без перехода, спросил: — А как ты думаешь, Сидорова надо снимать с улыбкой или в скорбном виде? И его предвыборная кампания пройдет под девизом «Закопаем всех!»

Ну, на эту тему шутили все — она благодатна и неиссякаема. Сам Сидоров, кстати, оказался мужиком вменяемым и абсолютно нормальным. Визируя свое интервью, сделал пару ценных замечаний. А, в общем, оно ему понравилось, и он загорелся идеей выпустить тематический номер «Успеха», посвященный его предвыборный кампании. Для нас это был шанс получить дополнительные вливания в газету, поэтому за дело мы взялись с энтузиазмом. Работу поручили Павленковой — одной из «узбеков». Ленка засучила рукава. Слабость у нее была только одна: ее рабочий день всегда начинался «в час утра». Она могла до ночи сидеть за компьютером, пахать в выходные дни — но прийти на работу раньше обеда просто физически не была способна. Я знала об этой особенности и никогда не гнобила ее за это — в конце концов работу она всегда выполняла отлично и в срок. А у каждого свои недостатки.

Но Сидоров об особенностях приданного ему автора, конечно, не знал и опрометчиво назначил ей встречу на 12. Когда Павленкова заявилась ровно в час и вошла в его кабинет — он пульнул в нее сахарницей — тем, что было под рукой, но, к счастью, промахнулся. В этот момент у него шло совещание, все его помощники и замы сидели вокруг длинного стола. Ленка увернулась — все присутствующие уважительно молчали. Она пулей вылетела из кабинета и осталась в приемной. Через минуту Сидоров вышел, извинился сквозь зубы и пригласил напуганную до смерти Павленкову обедать в ресторан. Тоже хозяин, только я более прямолинейным отношением к своим да и чужим рабам…

В общем, номер мы выпустили. Сидоров в Думу не прошел, но занял уверенное второе место среди девятнадцати претендентов. Он считал, что это хороший старт и в будущем он, конечно, победит.

Солнцевские

Второе мощное денежное вливание мы получили и вовсе от настоящего бандита — от солнцевского авторитета Михася. В тот момент его уже разыскал Интерпол и готовился суд в Женеве. Был виновен Михась или нет — а его ни много ни мало объявляли крестным отцом русской мафии — останется за скобками. Но никто так и не сумел доказать вину Михайлова, а его дело, как это часто бывает, трансформировалось из разряда уголовных в политическое. Российские газеты захлебывались сначала от восторга — Михась пойман и сидит в тюрьме! Потом от негодования — дело рассыпалось, и со дня на день солнцевского авторитета должны выпустить на свободу. Как на нашу газету вышли помощники Михася — не знаю, Костылин подробности никогда не рассказывал. Только в один прекрасный момент сказал мне:

— Будешь брать интервью по телефону из Женевы у правой руки Михася Виктора Аверина, — он подробно и по минутам в режиме реального времени поведает нам полную версию женевского суда.

— Юра, — взмолилась я, — по телефону очень сложно брать интервью — и трубку держать, и записывать. Диктофона у меня нет!

— Купим. Купим тебе диктофон с функцией прямого подключения к телефону. Ребята оплачивают нам стоимость целого номера — и сами берутся его распространять. А у них сеть по всей Москве и области. Это шанс не только заработать, но и прогреметь на всю Москву — у нас единственных будет возможность вести прямой репортаж из Женевы, и не из официального пресс-центра, а от непосредственных свидетелей. Этого упускать нельзя!