Владимир Полушин - Николай Гумилев: жизнь расстрелянного поэта

• Название: Николай Гумилев: жизнь расстрелянного поэта
• Автор: Владимир Полушин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-235-02707-8

Жизнь поэта Николая Гумилёва могла бы стать блестящим сюжетом для авантюрного романа, если бы не закончилась так по-русски трагично — от пули врага. Юношеские попытки самоубийства, воспитание в себе «конквистадора в панцире железном», драматичная любовь к знаменитой поэтессе, чреда донжуанских побед, дуэль, дерзкие путешествия на самый экзотичный континент, соперничество с гениальным поэтом, восхождение на вершину мастерства, создание собственной поэтической школы, война, двумя Георгиями «тронувшая грудь», нескрываемый монархизм при большевизме… Всё это давало право писать: «Как сладко жить, как сладко побеждать / Моря и девушек, врагов и слово». Интерес к расстрелянному и относительно недавно легализованному в отечественной литературе поэту растет как у читателей, так и у исследователей его жизни и творчества. Владимир Полушин, поэт, лауреат Всероссийской Пушкинской премии «Капитанская дочка», кандидат филологических наук, автор многих работ о Николае Гумилёве и главной из них — Энциклопедии Гумилёва, сделал, пожалуй, первую попытку собрать все имеющиеся на сегодня сведения в целостное жизнеописание поэта, приближенное к хронике. Как любая первая масштабная работа, — книга полемична и вместе с тем содержит богатый материал для любознательных читателей и будущих исследователей.

---

Новые места оказались знакомы уланам, ведь именно здесь полк принимал участие в первых боях русской армии с неприятелем в августе-сентябре 1914 года. Гумилёв в этих боях участия не принимал, но поскольку теперь он уже был военным корреспондентом и писал не только от своего имени, а и от имени всех улан, то он записывает: «…возвращаться на старый фронт еще приятнее. Потому что неверно представляют себе солдат бездомными, они привыкают и к сараю, где несколько раз переночевали, и к ласковой хозяйке, и к могиле товарища. Мы только что возвратились на насиженные места и упивались воспоминаниями».

10 февраля уланский полк выступил из Олиты в район Балкосадзе.

11 февраля кавалерийская дивизия в девять утра двинулась по шоссе на Серее. Была поставлена задача — разведать, где находится противник. Поэт в это время участвовал в разведке: «Наш разъезд, один из цепи разъездов, весело поскакал по размытой весенней дороге, под блестящим, словно только что вымытым, весенним солнцем. Три недели мы не слышали свиста пуль, музыки, к которой привыкаешь, как к вину, — кони отъелись, отдохнули, и так радостно было снова пытать судьбу между красных сосен и невысоких холмов. Справа и слева уже слышались выстрелы: это наши разъезды натыкались на немецкие заставы… Разъезд остановился… Это был мой первый самостоятельный разъезд… Первое, что я заметил, заскакав за домик, были три немца… Я выстрелил наудачу и помчался дальше. Мои люди, едва я к ним присоединился, тоже дали залп. Но в ответ по нам раздался другой, гораздо более внушительный, винтовок в двадцать… Пули засвистали над головой… Когда мы поднялись на холм уже за лесом, мы увидели наших немцев, поодиночке скачущих в противоположную сторону. Они выбили нас из лесу, мы выбили их из фольварка. Но так как их было вчетверо больше, чем нас, наша победа была блистательнее».

В этих легких строчках, описывающих смертельную схватку, звучит неприкрытая мальчишеская удаль, словно речь идет о какой-то мимолетной кулачной драке, когда максимум что можешь получить — это лишний синяк.

С 12 по 27 февраля кавалерийская дивизия участвовала в Сейненской операции и вела бои в районе Голны-Вольмер, Дворчиско, Жегар, Копиово, Карклин, Куцулюшек.

12 февраля уланский полк с 1-й бригадой пошел к югу и начал вести разведывательные бои на направлении Макаришки — Малгоржаты. В «Записках…» поэт отмечает: «В два дня мы настолько осветили положение дела на фронте, что пехота могла начать наступление. Мы были у нее на фланге и поочередно занимали сторожевое охранение…»

В ночь с 14 на 15 февраля уланский полк стоял в Балкосадзе. Гумилёв записывает: «Погода сильно испортилась. Дул сильный ветер, и стояли морозы, а я не знаю ничего тяжелее соединения этих двух климатических явлений. Особенно плохо было в ту ночь, когда очередь дошла до нашего эскадрона. Еще не доехав до места, я весь посинел от холода… Три раза в эту проклятую ночь я должен был объезжать посты, и вдобавок меня обстреляли… У нас убили человека и двух лошадей…» Убитым оказался улан Абара.

Тем временем русская армия начала на этом фланге усиливаться пехотными формированиями. 15 февраля уланы вынуждены были оставить обжитое место прибывшей 73-й пехотной дивизии, а кавалерийская дивизия 16 февраля начала сосредоточиваться южнее района Балкосадзе. Как обычно, уланам была поставлена задача следить за продвижением противника. 17 февраля эскадрон Н. Гумилёва вышел на восточную опушку леса в Карклины, и половина эскадрона, идущего на Роголишки, была обстреляна немцами. Уланы отступили на Гуданцы. Не обошлось и без приключений. «Всей заставой с ротмистром во главе мы поехали навстречу, — писал Гумилёв. — Я был впереди, показывая дорогу, и уже почти съехался с последним из них, когда ехавший мне навстречу поручик открыл рот, чтобы что-то сказать, как из лесу раздался залп, потом отдельные выстрелы, застучал пулемет — и все это по нам. Мы повернули под прямым углом и бросились за первый бугор. Раздалась команда: „К пешему строю… выходи“… и мы залегли по гребню, зорко наблюдая за опушкой леса. Вот за кустами мелькнула кучка людей в синевато-серых шинелях. Мы дали залп. Несколько человек упало. Опять затрещал пулемет, загремели выстрелы, и германцы поползли на нас. Сторожевое охранение развертывалось в целый бой. То там, то сям из лесу выдвигалась согнутая фигура в каске, быстро скользила между кочками до первого прикрытия и оттуда, поджидая товарищей, открывала огонь. Может быть, уже целая рота придвинулась к нам шагов на триста. Нам грозила атака, и мы решили пойти в контратаку в конном строю. Но в это время галопом примчались из резерва два других наших эскадрона и, спешившись, вступили в бой. Немцы были отброшены нашим огнем обратно в лес. Во фланг им поставили наш пулемет, и он, наверно, наделал им много беды. Но они тоже усиливались… Тогда, словно богословы из „Вия“, вступившие в бой для решительного удара, заговорила наша батарея… Хорошо стреляют русские артиллеристы. Через двадцать минут, когда мы снова пошли в наступление, мы нашли только несколько десятков убитых и раненых, кучу брошенных винтовок и один совсем целый пулемет. Я часто замечал, что германцы, так стойко выносящие ружейный огонь, быстро теряются от огня орудийного».

Кавалеристов поддерживали огнем артиллеристы 2-й и 5-й батарей. В обеих батареях у Гумилёва служили его хорошие знакомые, с которыми он не мог не пересечься в ходе военных действий. Это были его сосед по Слепневу прапорщик 5-й батареи артиллеристов Владимир Константинович Неведомский и родственник поэта из 2-й батареи лейб-гвардии конной артиллерии Николай Дмитриевич Кузьмин-Караваев.

Под действием нашей артиллерии и при активном наступлении пехоты, поддержанной кавалеристами, немцы стали отходить. 19 февраля на позиции противника у Серее развернулось наступление 75-й пехотной дивизии. 20 февраля пехотинцы пошли в атаку на деревню Роганишки, а кавалеристы заняли город Дрополе, оставленный немцами 17 февраля после сильного обстрела артиллерии. 20 февраля уланский полк был в Макаришках.

21 февраля Гумилёв был отправлен в сторожевое охранение в составе эскадрона Ее Величества и в районе озера Шавле возле деревни Барцуны столкнулся с немцами. В «Записках…» поэт сообщает: «Последний разъезд был особенно богат приключениями… Лес кончался кустами, дальше была деревня. Мы выдвинули дозоры справа и слева, сами стали наблюдать за деревней. Есть там немцы или нет — вот вопрос. Понемногу мы стали выдвигаться из кустов — все спокойно. Деревня была уже не более чем в двухстах шагах, как оттуда без шапки выскочил житель и бросился к нам, крича: „Германи, германи, их много… бегите!“ И сейчас же раздался залп. Житель упал и перевернулся несколько раз, мы вернулись в лес. Теперь все поле перед деревней закишело германцами. Их было не меньше сотни. Надо было уходить, но наши дозоры еще не вернулись. С левого фланга тоже слышалась стрельба, и вдруг в тылу у нас раздалось несколько выстрелов. Это было хуже всего! Мы решили, что мы окружены, и обнажили шашки… Наконец прискакал и левый дозорный. Он приложил руку к козырьку и молодцевато отрапортовал офицеру: „Ваше сиятельство, германец наступает слева… и я ранен“… — „А где же другой дозорный?“ — „Не могу знать; кажется, он упал“. — Офицер повернулся ко мне: „Гумилёв, поезжайте, посмотрите, что с ним?“ Я отдал честь и поехал прямо на выстрелы… Выстрелы становились все слышнее, до меня доносились даже крики врагов. Каждую минуту я ожидал увидеть изуродованный разрывной пулей труп несчастного дозорного и, может быть, таким же изуродованным остаться рядом с ним — частые разъезды уже расшатали мои нервы. Поэтому легко представить мою ярость, когда я увидел пропавшего улана на корточках, преспокойно копошащегося около убитой лошади. „Что ты здесь делаешь?“ — „Лошадь убили… седло снимаю“. — „Скорей иди, такой сякой, тебя весь разъезд под пулями дожидается“. — „Сейчас, сейчас, я вот только белью достану“. — Он подошел ко мне, держа в руках небольшой сверток. — „Вот, держите, пока я вспрыгну на вашу лошадь, пешком не уйти, немец близко“. Мы поскакали, провожаемые пулями… Раненый после перевязки вернулся в строй, надеясь получить Георгия…» Раненый улан Сергей Александров действительно был награжден Георгиевским крестом за дело 21 февраля 1915 года приказом от 23 апреля за № 281 по уланскому полку в соответствии с приказом по 10-й армии.

22 февраля на рассвете началось наступление русской армии. 73-я пехотная дивизия с боем взяла посад Серее (в «Записках…» Гумилёва местечко С. — В. П.) и начала наступление на место Лодзее. Кавалеристам было приказано действовать в тылу противника. Поэт писал: «Было еще совсем темно — в окно халупы, где я спал, постучали: седлать по тревоге… Мой арихмед — в кавалерии вестовых называют арихмедами, очевидно испорченное риткнехт, — уже седлал наших коней. Я вышел на двор и прислушался… Озабоченный вахмистр, пробегая, крикнул мне, что немцев только что выбили из местечка С. и они поспешно отступают по шоссе; мы их будем преследовать. От радости я проделал несколько пируэтов, что меня, кстати, и согрело… преследование вышло не совсем таким, как я думал… Только позже мы узнали, что наш начальник дивизии придумал хитроумный план — вместо обычного преследования и захвата нескольких отсталых повозок врезываться клином в линию отходящего неприятеля и тем вынуждать его к более поспешному отступлению. Пленные потом говорили, что мы наделали немцам много вреда и заставили их откатиться верст на тридцать дальше, чем предполагалось». На ночлег уланы должны были стать в фольварк Голны-Вольмеры (сейчас в Польше) в версте от деревни Коцюны (Качюняй, Литва). Однако оказалось, что не все так просто. Фольварк был занят противником. Немцы открыли пулеметный огонь настолько плотный, что пули защелкали по домам деревни Коцюны, в которой расположились 2-я и 5-я батареи. Пришлось уланам вместо отдыха начать наступление на фольварк Голны-Вольмеры, но их атака была отбита. Ввиду сильного пулеметного огня одна из батарей вынуждена была в 12 часов ночи отойти на другой край деревни. Гумилёв в «Записках…» очень выразительно описал ощущения ночной перестрелки: «Лежать было скучно, холодно и страшно. Немцы, обозленные своим отступлением, поминутно стреляли в нашу сторону, а ведь известно, что шальные пули — самые опасные. Перед рассветом все стихло, а когда на рассвете наш разъезд вошел в усадьбу, там не было никого. За ночь почти все квартирьеры вернулись. Не хватало трех, двое, очевидно, попали в плен, а труп третьего был найден на дворе усадьбы. Бедняга, он только что прибыл на позиции из запасного полка и все говорил, что будет убит…» Все в рассказе Гумилёва документально точно. Действительно, в ту ночь был убит наездник Антон Гломбиковский, прибывший в полк с 3-м маршевым эскадроном и зачисленный в полк только 16 февраля.