Владимир Полушин - Николай Гумилев: жизнь расстрелянного поэта

• Название: Николай Гумилев: жизнь расстрелянного поэта
• Автор: Владимир Полушин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-235-02707-8

Жизнь поэта Николая Гумилёва могла бы стать блестящим сюжетом для авантюрного романа, если бы не закончилась так по-русски трагично — от пули врага. Юношеские попытки самоубийства, воспитание в себе «конквистадора в панцире железном», драматичная любовь к знаменитой поэтессе, чреда донжуанских побед, дуэль, дерзкие путешествия на самый экзотичный континент, соперничество с гениальным поэтом, восхождение на вершину мастерства, создание собственной поэтической школы, война, двумя Георгиями «тронувшая грудь», нескрываемый монархизм при большевизме… Всё это давало право писать: «Как сладко жить, как сладко побеждать / Моря и девушек, врагов и слово». Интерес к расстрелянному и относительно недавно легализованному в отечественной литературе поэту растет как у читателей, так и у исследователей его жизни и творчества. Владимир Полушин, поэт, лауреат Всероссийской Пушкинской премии «Капитанская дочка», кандидат филологических наук, автор многих работ о Николае Гумилёве и главной из них — Энциклопедии Гумилёва, сделал, пожалуй, первую попытку собрать все имеющиеся на сегодня сведения в целостное жизнеописание поэта, приближенное к хронике. Как любая первая масштабная работа, — книга полемична и вместе с тем содержит богатый материал для любознательных читателей и будущих исследователей.

---

Даже во времена самых жестких гонений на творчество поэта Гумилёва в советской России критик Ан. Тарасенков вынужден был признать в статье «Поэзия и война 1914 года. На фронтах литературы»[58]: «…1914 год сделал Гумилёва намного более откровенным. Книга „Колчан“ (1916) содержит в себе уже современные гимны, в которых Гумилёв страстно призывает к борьбе, к наступлению. Война предстает как священное дело, как величественное священнодействие. Здесь будет уместным привести целиком одно из замечательнейших по своей художественной силе стихотворений поэта, необычайно полно вскрывающее наступательно-милитаристические вожделения певца российского империализма „Наступление“… Здесь сосредоточено все — и бесконечнонаглая уверенность в своих силах, и подчеркнутый национализм, и религиозно-мистическое понимание войны, как „подвига“, и уверенность в „правоте“ своего дела, свершитель которого настолько „велик“, что ему даровано бессмертие. Такой последовательности и силы не было более ни у одного из певцов-апологетов войны 1914 года:

И воистину светло и свято
Дело величавое войны,
Серафимы ясны и крылаты
За плечами воинов видны —

до конца доводит свои идеи Гумилёв в стихотворении „Война“ (сб. „Колчан“). Военная поэзия Гумилёва — умная поэзия…»

Другой апологет совдеповской критики В. Ермилов в 1928 году в своей книге «За живого человека в литературе» в главе «Поэзия войны» (к вопросу о месте Гумилёва в современности), признавая значение творчества поэта, пишет: «…Зачинатель и вождь одной из школ русского литературного декаданса, пытавшийся вдохнуть силу и влить свежую кровь в дряхлеющее тело буржуазии — акмеизма, Гумилёв, конечно, станет объектом внимательного изучения. Но не только поэты, критики, исследователи литературы могут найти ценнейший материал, изучая творчество „конквистадора“, как называл Гумилёва Брюсов. Поучительнейшие выводы из этого изучения может сделать социолог, публицист, любой вдумчивый читатель…»

Начиная с «Колчана», у Гумилёва возникает новая тема, к которой отныне он будет возвращаться постоянно. Поэт покорил, наконец, самый главный для него материк — Россию. Это не только стихи военного цикла, но и такие, как прекрасное стихотворение «Старые усадьбы» (1913):

О, Русь, волшебница суровая,
Повсюду ты свое возьмешь.
Бежать? Но разве любишь новое
Иль без тебя да проживешь?

Возможно, именно в этих строках и кроется ответ на вопрос, почему Гумилёв не стал эмигрантом.

В 1915 году умер ротмистр лейб-гвардии егерского полка, муж двоюродной сестры поэта Констанции Фридольфовны Кузьминой-Караваевой (урожденной Лампе) и отец Машеньки Кузьминой-Караваевой — Александр Дмитриевич Кузьмин-Караваев.

19 декабря Николай Степанович последний раз посетил юбилейный (50-й) вечер кружка Случевского, который прошел у В. П. Авенариуса. Больше нет сведений о посещении Гумилёвым этого кружка.

20 декабря Анна Андреевна пишет одно из самых проникновенных и автобиографичных стихотворений, посвященных своему мужу:

…И брат мне сказал: «Настали
Для меня великие дни.
Теперь ты наши печали
И радость одна храни».

Как будто ключи оставил
Хозяйке усадьбы своей,
А ветер восточный славил
Ковыли приволжских степей.

Ахматова в своих стихах называла мужа братом.

25 декабря в гости к Гумилёвым приехали поэт Николай Клюев и молодой Сергей Есенин. Есенин знакомится с Ахматовой, и та ему дарит поэму «У синего моря» (вырезала из «Аполлона» № 3 за 1915 год) с надписью: «Сергею Есенину — Анна Ахматова. Память встречи. Царское Село».

3. И. Ясинский писал: «Помню, как волновался Есенин накануне назначенного свидания с Анной Ахматовой: говорил о ее стихах и о том, как он ее себе представляет, и как странно и страшно, именно страшно, увидеть женщину-по-эта, которая в печати открыла сокровенное своей души. Вернувшись от Ахматовой, Есенин был грустным, заминал разговор, когда его спрашивали о поездке, которой он так ждал. Потом у него вырвалось: — Она совсем не такая, какой представлялась мне по стихам. Он так и не смог объяснить нам, чем не понравилась ему Анна Ахматова, принявшая его ласково, гостеприимно». Гумилёв отнесся к молодому Есенину тепло, подарил ему свою книгу «Чужое небо».

27 декабря Гумилёв подписал «Колчан» своему бывшему взводному: «Многоуважаемому Михаилу Михайловичу Чичагову от искренне его любящего и благодарного ему младшего унтер-офицера его взвода. Н. Гумилёва в память веселых разъездов и боев. <…> Петроград».

Новый, 1916 год поэт встречал у себя дома. Пройдет немного времени, и будет окончен романтический период восприятия войны, и победа в Берлине станет туманной и недостижимой. Это будет год становления офицера, и ему придется теперь уже доказывать, что он достоин чести носить погоны русского офицера да еще и гусара самого элитарного полка русской армии. Но пока он встречает новый год полный оптимизма и радужных планов. И только его жена, колдунья-поэтесса, все так же пророчит беду. В «Колыбельной» сыну Льву она вещает в преддверии нового года в Царском Селе:

Было горе, будет горе,
Горю нет конца,
Да хранит святой Егорий
Твоего отца.

Такая, видимо, у нее была миссия на земле — пророчить беду.

Глава XVI В ЭСКАДРОНЕ ЧЕРНЫХ ГУСАР

Начало нового года Гумилёв проводит в Петрограде и Царском Селе, ждет производства в первый офицерский чин. После окончания школы прапорщиков поэт вновь с головой погружается в мир литературных баталий. Он встречается с литераторами, пишет рецензии на поэтические сборники и принимает участие в литературных вечерах, отдает свои стихи в журналы и сборники. Так, 10 января С. Городецкий пишет Ф. Сологубу, что для сборника «Скорбь», посвященного Польше, прислали стихи Н. Гумилёв, А. Блок и другие поэты.

16 января Н. Гумилёв встретился с Георгием Чулковым и подписал ему сборник стихотворений «Колчан».

В первом номере «Аполлона» появляются рецензии Николая Гумилёва на книги Георгия Адамовича «Облака», Георгия Иванова «Вереск», Михаила Лозинского «Горный ключ», Осипа Мандельштама «Камень». Эти рецензии оказались последними, опубликованными в журнале «Аполлон», как и стихотворения поэта «Змей» («Ах, иначе в былые года…»), «Андрей Рублев» и «Деревья» (последние два стихотворения написаны в конце 1915-го — начале 1916 года).

Вместе с Анной Андреевной Гумилёв побывал в январе и на заседании Общества ревнителей художественного слова — читал свои стихи вместе с О. Мандельштамом, М. Лозинским и слушал доклад Б. Томашевского о стихосложении пушкинских «Песен западных славян».

5 февраля Гумилёв подписал наконец «Колчан» своему учителю Валерию Брюсову: «Поэту поэтов Валерию Брюсову с глубоким уважением и почтительной любовью. Н. Гумилёв». На следующий день подарил сборник «Колчан» А. Блоку с надписью: «Моему любимейшему поэту Александру Блоку с искренней дружественностью».

В феврале в Петрограде было создано объединение литературы, музыки, живописи «Медный всадник». 13 февраля Николай Гумилёв присутствовал на первом заседании объединения и был избран в члены совета.

За первые три месяца нового года Николай Степанович написал стихотворения «Ты, жаворонок в горней высоте…», «Городок» («Над широкою рекой…»), «Всадник» («Всадник ехал по дороге…»), «И год второй к концу склоняется…», «Детство», «Рабочий» (написано до 10 апреля). Николай Степанович участвует в подготовке «Альманаха муз» и дает туда свою пьесу «Игра». В феврале поэт присутствует на генеральной репетиции спектакля «Сила любви и волшебства» Театра марионеток, основанного Л. Сазоновым и Ю. Слонимской. Представление поэту понравилось, и на прощание он обещал написать для театра пьесу «Дитя Аллаха». В следующем году художник П. Кузнецов сделал даже эскизы декораций и кукол для постановки, но осуществить задуманное не удалось. И в самом деле, Николай Степанович уже 19 марта 1916 года на заседании Общества ревнителей художественного слова в здании редакции «Аполлона» читал свою пьесу «Дитя Аллаха». В обсуждении пьесы приняли участие В. Чудовский, В. Шилейко, В. Соловьев, С. Гедройц, Н. Недоброво.

В периодической печати после нового года появились стихи поэта: «Всадник»[59], «И год второй к концу склоняется…»[60], «Городок»[61], «Детство»[62], «Рабочий»[63].

Последнее стихотворение можно считать гениальным пророчеством поэта, к сожалению, трагическим:

…Все он занят отливаньем пули,
Что меня с землею разлучит.
………………………………………..
Пуля, им отлитая, отыщет
Грудь мою, она пришла за мной.

Упаду, смертельно затоскую,
Прошлое увижу наяву,
Кровь ключом захлещет на сухую,
Пыльную и мятую траву.

И Господь воздаст мне полной мерой
За недолгий мой и горький век.
Это сделал в блузе светло-серой
Невысокий старый человек.

Откуда у поэтов такое предчувствие собственной смерти?! Не мог же, в самом деле, знать Есенин, что убьют его после написания стихотворения «До свиданья, друг мой, до свиданья…». Не предполагал другой замечательный русский поэт, Николай Рубцов, когда писал строки «Я умру в крещенские морозы…», что именно в Крещение, 19 января, его убьет любовница.