Мари-Клэр Сюльро - Долина любви и печали

• Название: Долина любви и печали
• Автор: Мари-Клэр Сюльро
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8189-1505-0

Они поднялись на второй этаж и тихо вошли в номер Лючии. На пол полетели куртки, ботинки, свитера, белье… И наконец их горячие тела приникли друг к другу. В одно целое сплелись сила и нежность, биение сердец и гибкость молодых прекрасных тел.

Оба хотели прочувствовать каждый миг их первой настоящей встречи, оттянуть главное мгновение. Морис оторвался от любимой и, удерживая жар страсти, нежно целовал ее всю, от глаз до пальчиков на ногах.

— Я ничего не понимаю, что же это происходит… — бормотала она, наслаждаясь его горячими поцелуями. — Как все прекрасно! Дева Мария, прости меня…

---

— За нее не надо волноваться, — махнул рукой Морис. — Есть у нее один овдовевший виконт де Молинар. Он играет в средневекового рыцаря, этакого Тристана. Называет ее Прекрасной Дамой, целует ручки, дарит фамильные безделушки. То табакерку XVIII века, то веер из страусовых перьев.

— Она тебе все это рассказывает? — поинтересовалась Лючия.

— И показывает, и рассказывает, что, когда мы расстанемся, она недолго останется в одиночестве. Эта ситуация длится уже не первый год. А я с головой в работе, мне жалко времени и сил заниматься разводом. Но теперь… я готов на все…

Он обнял Лючию и с любовью посмотрел ей в глаза. По ее щекам текли слезы.

— Что с тобой, девочка? — взволнованно спросил он. — Почему ты плачешь?

Лючия снова уткнулась ему в грудь и замерла на мгновение.

— Я плачу от счастья, — отстранившись, пробормотала она, — и оттого, что не знаю, как жить дальше…

— Жизнь подскажет, — уверенно сказал он, — раз уж судьба свела нас…

Лючия быстро поднялась на цыпочки, обхватила его шею и стала осыпать поцелуями глаза, губы и слегка шершавые щеки.

— Пойдем к тебе, — выдохнул Морис.

Отряхнув друг друга от снега, они пошли обратно, постоянно останавливаясь для поцелуев.

Они поднялись на второй этаж и тихо вошли в номер Лючии. На пол полетели куртки, ботинки, свитера, белье… И наконец их горячие тела приникли друг к другу. В одно целое сплелись сила и нежность, биение сердец и гибкость молодых прекрасных тел.

Оба хотели прочувствовать каждый миг их первой настоящей встречи, оттянуть главное мгновение. Морис оторвался от любимой и, удерживая жар страсти, нежно целовал ее всю, от глаз до пальчиков на ногах.

— Я ничего не понимаю, что же это происходит… — бормотала она, наслаждаясь его горячими поцелуями. — Как все прекрасно! Дева Мария, прости меня…

Морис никогда не был таким счастливым. Он наслаждался ее словами, но был не в силах ответить ей.

Внезапно в коридоре хлопнула дверь. И хотя Лючия знала, что номер Мориса и Катрин находится в другом конце коридора, этот стук вернул ее к реальности.

Она вздрогнула и испуганно сжалась в объятиях Мориса. Еще мгновение, и она отстранила любимого.

— О нет! Я не могу… Так нельзя, даже хорошо, что хлопнула эта дверь. Мы забыли, что твоя жена рядом и, может быть, ждет тебя.

Морис лег на спину и закрыл глаза. Лючия стала целовать его грудь и плечи, умоляя не обижаться и понять ее. Не открывая глаз, он тихо сказал:

— Конечно, я понимаю тебя. Пусть это будет прелюдией к симфонии нашей любви.

— Это рапсодия Листа «Грезы любви», — подхватила она музыкальную тему. — Пусть пока будут грезы…

— Пусть будут грезы, — с готовностью подыграл Морис, — хотя можно сказать, что это уже не грезы, а начало воплощения мечты.

Их обоих наполнила радость взаимопонимания. Она легла на его плечо, а он нежно и спокойно поцеловал ее.

— Иди домой, поспи, каро мио, — ласково сказала Лючия. — Все-таки для любви создан итальянский язык, а не английский.

И она начала ласково и быстро что-то говорить по-итальянски с нежными певучими интонациями, гладя его лицо и плечи.

— Как это прекрасно! — Морис улыбался, слушая итальянскую музыку любви, чувствуя, что в нем опять поднимается страсть.

Лючия легонько стала выталкивать его из постели. Посмотрев на свой светящийся циферблат, молодой человек, присвистнул:

— Уже почти пять утра, — удивился он.

Они встали и нежно простились. Когда он выскользнул в темный коридор, Лючия легла в свою растерзанную постель, намеренно ничего не поправляя, вдыхая в себя еще оставшийся запах любимого человека. Она с нежностью гладила свое тело, задерживая ладони в тех местах, которые еще хранили память о его поцелуях.

…Едва проснувшись, Лючия улыбнулась. Приоткрыв один глаз, она увидела циферблат маленького будильника: одиннадцать часов.

«Ну и пусть, — лениво подумала она, — покатаюсь попозже. Я люблю его, — пронзила ее мысль, я люблю его, — твердила она, — я люблю его… А как же Паоло? Но ведь Паоло — для меня папочка, у меня никогда с ним не было так, как с Морисом. Не было ощущения, что я готова идти за ним на край света… Как странно, но это так, и это прекрасно, как я счастлива!»

Все эти мысли в одно мгновение пронеслись в ее хорошенькой головке. Но тут подоспел ее здравый смысл в виде внутреннего голоса.

«Послушай, ты опять забыла, что рядом его жена?» — проскрипел он, и сердце Лючии пронзила тоска.

Она вскочила с постели и, чтобы привести в порядок свои чувства, порывисто вытащила из шкафа спортивную сумку, взяла купальник, шапочку и очки для плавания. Скорее в бассейн, надо охладить свой пыл и собраться с духом!

У выхода из гостиницы она увидела Мориса с Катрин. Они были в лыжных костюмах, в ботинках и направлялись в лыжехранилище. Морис широко улыбнулся ей, а Катрин, едва кивнув, отвернулась.

Плавая в прохладной воде бассейна, Лючия размышляла над внезапной холодностью жены Мориса. Впрочем, эта загадка была не из самых сложных. Наверняка, когда он вернулся под утро, она все поняла. Или просыпалась ночью, а может быть, вообще не спала, ждала его.

Это открытие не прибавило Лючии настроения, но она умела отгонять от себя неприятные мысли, так как владела приемами аутотренинга.

Бодрая и спокойная, она пришла на завтрак, когда уже почти все обитатели гостиницы отправились кататься. Сидя перед окном, Лючия видела самый близкий к гостинице склон, по которому скатывались фигуры, похожие на разноцветных муравьев.

День третий Одиночество и снова радость

Подъемник «Бельведер», названный так по имени очень красивой снежной вершины высотой около трех тысяч метров над уровнем моря, украшающей ущелье Валь ди Фасса, находился метрах в тридцати от гостиницы «Бельвью». После вчерашнего небольшого снегопада на небе опять не было ни облачка, ярко светило солнце. Повсюду улыбающиеся лица, веселые возгласы. Лючия поймала себя на том, что и солнце ее не особенно радует, и счастливые люди кажутся чуждыми. В кабинке подъемника она надела темные очки, чтобы кто-нибудь из компании шумных немцев не заметил, что ее раздражает их чрезмерная веселость и громкий разговор. Хотя она тут же упрекнула себя в излишней мрачности и глубоко вдохнула, чтобы поднять свой душевный тонус. Она переключила внимание на причудливые доломитовые скалы, на зеленоватые застывшие водопады, которые через полчаса оттают и превратятся в веселые ручейки, а после захода солнца снова заледенеют.

«Все хорошо, — уговаривала она себя, — я спокойна и весела, он любит меня, я люблю его». Надев лыжи, Лючия широко улыбнулась, сделала несколько расслабляющих вдохов, и жизнь уже не казалась ей беспросветной. Да, она сегодня без Мориса, но все у них впереди. Ведь умный и сильный Морис убедил ее, что судьба на их стороне… А когда она сделала первые два поворота на свежем мягком снегу, ее хандра и вовсе улетучилась.

Невозможно описать все разнообразие здешних трасс. Катаясь здесь, можно за неделю не повторить ни одного маршрута. Более сотни подъемников, возносящих лыжников на высоту множества перевалов и плато, сотни километров трасс различной степени сложности.

Лючии не терпелось пройтись по трассам лыжной «кругосветки», как называют Селла Ронду, проходящим по четырем перевалам и пяти регионам, которые можно пройти за четыре-пять часов: поднимаясь на нескольких десятках подъемников и каждый раз попадая в новую долину, не похожую на предыдущую. Собственно, ради этих всегда новых трасс она и приезжала каждый год в Доломитовые Альпы. Но на этот раз ей хотелось проехать по этой уникальной карусели только с Морисом. Без него даже сегодня ей не хотелось кататься.

Однако прекрасное катание по свежему снегу постепенно отвлекло ее от мыслей, беспрестанно возвращавшихся к мужчине, так быстро и властно покорившему ее сердце. И вот, поднимаясь в кабинке на плато План Фратаж, она заметила Катрин, очень медленно спускавшуюся по довольно пологому склону. Внизу стоял Морис, покорно поджидавший жену. Лючии показалось, что Морис грустен, это почему-то успокоило ее, и она с радостью запорхала по склонам, вызывая восхищение мужчин и зависть женщин. Лючия каталась на лыжах с трех лет вместе с родителями, но даже сейчас, имея более чем двадцатилетний опыт владения лыжной техникой, она всегда удивлялась, почему многие люди не хотят совершенствоваться. Почему, едва научившись, они полагаются только на современные лыжи, созданные по совершенным технологиям, которые все равно вывезут, если их кое-как ввести в поворот? Особенно неприятно смотреть на плохо катающихся красивых, элегантных женщин. Почему они не хотят научиться кататься красиво, неужели не понимают, что в женщине все должно быть прекрасно и она не должна выглядеть на горе, как телега? Лючия знала за собой этот максимализм, пыталась бороться с ним: люди имеют право быть такими, как хотят, если это не доставляет неприятностей другим… Тем не менее незыблемость для европейцев понятия «права человека» для нее не уравновешивалась эстетической неудовлетворенностью.