Без автора - Русуданиани

• Название: Русуданиани
• Автор: Без автора
• Издательство: Наука
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 1988

«Русуданиани» — один из значительных памятников древнегрузинской художественной прозы. Это обширный свод повестей, притч и новелл, увлекательно рассказывающих «о доблестях, о славе, о любви» многочисленных героев этой книги.

Сюжетная канва, объединяющая всю книгу, состоит в следующем. Между востоком и западом жил знатный муж Аптвимиане, могуществом подобный царям, и было у него двенадцать сыновей и одна несравненной красоты дочь — Русудан. Тогда же в царстве Иаманети жил витязь Манучар, наследник прежних владетелей, лишенный престола. Завоеватели вынудили его предков обратиться в чуждую им веру. Сам Манучар втайне был воспитан в христианской вере, но при дворе его врагов об этом никто не знал, и он был обласкан, принят как витязь и наделен небольшим уделом, где и коротал свои дни. Но вот молва о необычайной красоте Русудан дошла до Манучара, охватило его пламя любви, и «стал он таять словно воск». Манучар отправляется к Аптвимиане и добивается руки Русудан. Вернулись они домой и зажили счастливо. Однако «радость и горе ходят рука об руку». Призвал, к себе царь неверных сперва Манучара, затем по наущению завистников прекрасную его дочь Роден и, наконец, отважного сына Придона.

Впала в беспамятство от горя Русудан, день и ночь проливает горькие слезы, безутешна она в разлуке с мужем. Но когда дочь и сын покидают ее, отчаяние матери становится беспредельным. Тогда-то, чтобы утешить Русудан, по просьбе сына сперва прибывают ее родители, а затем со всех краев света собираются и двенадцать ее братьев. Каждый из них рассказывает отчаявшейся сестре какую-нибудь историю, либо вычитанную в старых книгах, либо увиденную, либо услышанную, лишь бы рассеять горе несчастной. Между десятым и одиннадцатым рассказами приходит письмо Придона, а к концу последней повести возвращается и он сам.

Русудан просит Придона повелеть мудрецам в назидание потомкам записать все, что произошло с ними, и все рассказы братьев. Разлука с близкими людьми подрывает ее силы, и через несколько лет она умирает, так и не увидев своего супруга. И только после ее смерти обезумевшего от горя Манучара отпускают на родину…

Таково содержание «Русуданиани» (т. е. «Книги о Русудан»).

---

Как услышала это моя мать, вылила на голову посланцу Барзина грязь, связала ему руки, рот ему наполнила непотребным и так отправила обратно. Никакого другого ответа, кроме следующего, послу не дала: «Если он [Барзин] помешался, то как ты смеешь предлагать мне такое! Даже если бы богом посланный мой супруг умер сто лет назад, я бы его могилы не покинула, а живого я его не оставлю, даже если ангел с небес спустится, чтобы жениться на мне. Какой же ответ тогда дам я богу в судный день?»

Как вернулся к Барзину его опозоренный посланец, потемнел он, как адский дым, вознамерился даже напасть на нас, но отец ваш и он заключили договор, и он не осмелился его нарушить. Охваченный злобой, пригнал он пятнадцать могучих дэвов с войском, чтобы охраняли они все дороги, пока тот договор действует, и не дали нам ускользнуть.

В ту пору разгневался на нас господь, и отец мой преставился. Матушка осталась беременной. Горожане надеялись: может быть, родится мальчик. Когда наступил несчастный день моего рождения и я появилась на свет, мое рождение огорчило всех более, нежели смерть моего отца. Испугалась моя мать: «Как бы не отняли у меня ключи и не сдали крепость врагу». Приказала она принести ключи и сама их спрятала. После этого жила она в вечном страхе, и росла я, как мне не подобало, до прошлого года.

Еще раз гневно взглянул на нас господь, мало ему показалось моего сиротства. Почувствовала матушка свою кончину, призвала меня к себе и сказала: «Дочь моя! Хотела я, чтобы не пропали мои материнские заботы о тебе и чтобы смертью отца твоего закончились бы мои злосчастия, мечтала я сделать тебя царицей, как тебе и подобает, но коварная судьба не удостоила меня этого, и отныне ты сама позаботься о себе, чтобы не стать добычей дэвов и колдунов; ключи пусть хранятся у тебя. Один конь был у меня на тот случай, чтобы если станет невмоготу, сесть на него — и тогда не угнаться за мной ни дэву, ни человеку, ускакала бы я в свою страну. Теперь я отпустила того коня в поле, а его недоуздок спрячь так, чтобы никто не сумел у тебя его выкрасть. Пока не увидит этот конь свой недоуздок, ни один человек не сможет его поймать. Когда появится твой избавитель, или властелин Желтого города, этот недоуздок отдай ему, не стыдись и не стесняйся. Знай, что того, кто сядет на этого коня, никакой воин не одолеет, и он отомстит за меня прислужнику дьявола — Барзину!»

Ныне на Барзина, идущего по следам сатаны, разгневался господь, и Желтую скалу заняли пятнадцать могучих дэвов, обосновались они здесь, осмелели и не желают ему подчиняться. Божьи люди в страхе перед ними исчезли, и прекратилось богослужение. Вместо их пения и молитв слышны крики и вопли дэвов. Я день и ночь пребываю в страхе перед дэвами, боюсь, что похитят они меня и я стану утехой для нечистой силы. Не только о себе я тревожусь, но и о том, что не выполнила я завещания моей государыни-матушки. Если не послушаюсь я ее, грех за многие погубленные души падет на меня. Теперь выслушай меня. Если хочешь овладеть этим городом и крепостью и возьмешься изгнать поганых дэвов, я отдам тебе недоуздок от моего коня. И если ты победишь — не думай, что неволю я тебя. Для себя я найду пристанище, и ничего мне не надо иного, как только избавления от вечного страха. Если же нет, не подвергай себя опасности из-за моих слов, поберегись! Барзин всякий день навещает табун и старается изловить того коня, чтобы расправиться со мной».

Как прочел Хосро это письмо, так преобразился, что, если бы вы увидели его, сказали бы, что это уже не он. Расцвел он какой-то особенной красой, лик его заалел, как сад роз, глаза засверкали. Поцеловал он письмо [Кетеван] и положил за пазуху. Завар заметил: «Если с письмом, принесенным собачонкой, ты так поступил, то что бы ты сделал, если бы его принесла красивая девушка?» Хосро ответил: «Я удовлетворен этим письмом, а красивая девушка пусть тебе принесет письмо». Пока собачонка сидела на луке седла, царевич написал ответное послание: «Солнце безоблачное и луна, освещающая тьму, богом ниспосланная для просветления моей души, явившаяся благовестницей для моего сердца! Я только для того и прибыл сюда, чтобы узнать о тебе. С тех пор как на мое сердце, пылающее любовью к тебе, ты пролила целительный бальзам и устами, дающими бессмертие, даровала мне целебное снадобье, не опасайся более ни дэвов, ни этого драконова отродья, Барзина. Мне некогда писать длинно. Поскорее избавь меня от забот об этом коне, он пять дней и ночей заставляет меня скакать по полям, пришли мне тот недоуздок, и, когда я истреблю дэвов, омою руки в крови Барзина и явлюсь к тебе поправшим врагов, тогда и отвергнешь меня, а сейчас не стоит зря тревожиться».

Сложил [Хосро] письмо, привязал к той же собачонке и сказал так: «Ступай и поскорей принеси ответ». Как сказал он это, спрыгнула собачонка с седла и умчалась быстрее ветра, мы только и услыхали что ее лай. Прибыли мы в свой стан, спешились, Хосро сел пировать. Стали мы расспрашивать его о письме. Рассказал он нам и о нем, и о своем ответном послании. Огорчились мы в душе, но поделать ничего не могли. Начали мы веселиться и шутить. Тут явился один черный раб, и, пока он не подошел к Хосро и не поднес ему недоуздок, мы ни о чем не догадывались. Доложил [негр Хосро]: «Дэвы гневаются из-за вашего пребывания здесь и стерегут все проходы — не впускают и не выпускают никого, выжидают: сначала пусть с Барзином рассчитаются пришельцы, а после мы примемся за них». Хосро спросил его: «Как же ты выбрался оттуда, если они никого не выпускают?» Тот ответил: «Я воспитан в стране франков и владею таким искусством, что повсюду могу войти и выйти так, что, если я того не захочу, никто за мной не уследит, кроме моей повелительницы. Много раз я бывал в Желтом городе и в городе царя морей, а знает ли меня хоть один человек?»

Нам приход этого негра еще меньше понравился: какого добра можно ждать от чародея? Но мы молчали из страха перед Хосро. А он так возрадовался, будто всем миром завладел, и обратился к рабу с такими словами: «Хоть бы на сегодня мне твоим искусством овладеть!» Тот на это отвечал: «Мое искусство тебе призвано служить, а царю оно не к лицу, зачем ты его желаешь? Если хочешь получить сведения, принесу тебе такие, как будто ты все сам видел, где бы что ни случилось. Если же хочешь увидеть Кетеван, то боюсь, не приглянешься ты ей и в своем обличье, а если явишься под моей личиной, она и навстречу тебе не выйдет!» Рассмеялся Хосро, и мы вынуждены были если не в сердцах, то на лицах изобразить веселье и сказали Хосро: «Если этому рабу ты не понравился, то как же она сама к тебе отнесется?» Отправил Хосро негра и приказал так: «Воинам, охраняющим крепость, и горожанам передай, пусть будут стойки и бесстрашны, с божьей помощью я завтра вызволю их, а ты сам возвращайся сюда. Будешь при мне до тех пор, пока не увидишь моего сражения с дэвами».

В ту ночь раб отбыл, а мы веселились до утра. Как только разгорелась заря, черный раб возвратился и доложил: «Когда я сообщил горожанам о скором освобождении, они возблагодарили господа, что объявился их покровитель и защитник. А я направился к Барзину, проник к нему. Он увидел ваше войско и вернулся, теперь в великом гневе собирает войско, чтобы идти на вас походом, и завтра утром непременно будет здесь».

Эти вести только придали бодрости Хосро. Начали и мы готовиться к завтрашнему бою. А тому рабу царевич велел: «Ступай скорей и добудь мне сведения о Барзине: какой он воин и каким оружием лучше владеет, с левой или правой стороны ждать его?» Отвечал негр: «О чем ты говоришь, царь, благословенный богом! Зачем мне идти за такими вестями, я много раз видел Барзина: равного ему воина на всем свете нет. С чем его сравнить?! Ростом он выше кипариса, широкоплечий, восседает на коне величиной с гору. Панцирь его — львиный, среди войска он сияет, как солнце, размером он — с гору Бустен[49]. Если кто увидит его в гневе, разум потеряет. В руке он постоянно держит булаву, на суше от него прячутся тигры, а в море — крокодилы. Его удара никто не выдерживает, а если возьмется за аркан, то слона подхватит, как птичку. Что с ним может сделать борющийся против него?! Если ты утомишься, сражаясь с дэвами, то как же потом с ним справишься?»

Как услышал Хосро такую хвалу и заметил, что мы огорчились, а лица наши цветом уподобились сандалу, разгневался он на того раба и сказал: «Ты не человек, а каджи, ты настоящих богатырей не знаешь, потому и восхваляешь Барзина. Ты мне только сведения о нем добудь, а каков он герой — я сам тебе покажу!»

Тем временем рассвело, и солнце, мир украшающее, расстелило желтые покровы. Хосро умыл лицо и руки, вознес молитву господу, сел на коня, и мы двинулись. Прибыли к табуну. Хосро поднял руку вверх и показал коню недоуздок. Пробежал конь мимо него и, как тот недоуздок увидел, остановился. Тогда Хосро соскочил с седла и поймал коня, надел недоуздок и велел черному рабу: «Принеси его сбрую!» То, что Хосро поймал коня, такую надежду вселило в нас, как будто никакие испытания нам больше не предстояли. Было у нас большое веселье.