Фернан Мейссонье - Речи палача

• Название: Речи палача
• Автор: Фернан Мейссонье
• Издательство: Питер
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-94723-832-2

«Речи палача» представляют собой уникальный в своем роде документ — на сегодняшний день это единственное свидетельство, опубликованное французским экзекутором прижизненно. Читатель найдет в конце произведения послесловие, в котором рассказано об истории происхождения этой книги, описаны различные этапы ее создания, а также размышления Жан-Мишеля Бессета, вызванные долгим сотрудничеством с Фернаном Мейссонье.

---

А в утро казни наступил финал. Когда приговоренного уложили на скамью, Рош вызвал падение ножа до того, как было опущена половина очка. И произошло то, что должно было произойти: падающее лезвие наткнулось на половину очка и вырвало его с жутким шумом, хрясь!!!.. Получился тормоз, от этого падение ножа замедлилось, и он не отсек полностью голову приговоренного. Кусок плоти связывал голову с телом. И все это на глазах напуганного прокурора и всех присутствующих лиц. То есть нож с бабкой по ходу движения вырвал верхнюю половину ошейника, которая осталась поднятой, а значит, замедлил ход и отсек голову осужденного только наполовину. И им пришлось поднять лезвие, чтобы отделить оставшуюся часть, и закончить работу ручной бритвой. Но в панике они чуть не поранились. Бритва не создана для этого. С того дня стали использовать большой мясницкий нож. Это больше подходит. Это менее опасно для нас. Им, кстати, пользовались и в других случаях, когда казнь в той или иной мере проходила не так, как следует, может быть, специально. Я еще скажу об этом. Но в тот момент это было ужасно… Поднимать лезвие, а голова была… оставался кусок плоти. Это не говоря уже о том, что если бы Рош привел лезвие в действие секундой раньше, первый помощник — без сомнения, мой собственный отец, поскольку в то время Берже уже уволился — мог бы остаться без головы или без руки. Да, буквально секундой раньше. К счастью, этого не случилось.

В подобном случае самое страшное в том, что первый помощник — которого называют «фотограф»[5] — должность, которую я занимал, наверно, на сотне казней — находится в опасном положении. Сейчас объясню: в момент казни я наполовину нахожусь под гильотиной, чтобы схватить голову осужденного, которого приводят другие помощники. В этот момент, если экзекутор приведет лезвие в действие, то, учитывая вес бабки, я буду убит на месте. Или останусь без рук. Когда я действовал вместе с отцом, никогда ни одна казнь не проходила неудачно. Я крепко держал голову, следя при этом, чтобы меня не укусил осужденный или чтобы лезвие, проходящее меньше чем в трех сантиметрах, не отрезало мне пальцы. Отец не запускал лезвие, пока я не говорил ему: «Давай!» Это было очень быстро.

Ну вот, как я сказал, Рош плохо провел казнь. Это произошло с гильотиной старой модели, первой механической модели 1868 года, которая была в Алжире. В 1957 с увеличением количества казней Обрехт[6] отправил моему отцу гильотину города Парижа, модели 1871 года. С этой моделью не мог бы произойти тот инцидент, поскольку уступы пускового устройства бабки перевернуты по сравнению с моделью 1868; и в этом случае, даже если не опустить верхнюю половину ошейника, лезвие может пройти.[7] Ну и вернемся к Рошу. Это было уже слишком. Когда прокурор увидел это, он сказал пффф…. Что тут происходит!.. Поставить гильотину на лестнице… Сломать стену, чтобы пронести корзину… а теперь еще голова, отрубленная наполовину! Это не годится. Восемьдесят лет. Давайте-ка на пенсию! Прокурор заставил его уйти в отставку. Он должен был уволиться. Именно тогда его сменил Берже. Когда Рош вынужденно ушел в отставку после этого происшествия, он переехал на улицу Блеза Паскаля, и гильотина была перевезена в тюрьму. Но в то время, когда он был главным экзекутором, дом на улице Паскаля был для него чем-то вроде загородной виллы. Он приходил сюда отдыхать. Когда его отправили на пенсию, он был награжден алой медалью труда за сорок лет верной службы. Об этом упомянули в алжирской газете. Господина Роша журналисты уважали.

Вообще-то за уходом Роша должно было последовать назначение моего отца. Берже, который был племянником Роша, уволился за некоторое время до этого, поскольку не находил с дядей общего языка. Он был заменен неким Буайе, который умер через восемь дней после назначения. И таким образом отец оказался в положении первого помощника. Ну и автоматически именно отец должен был стать главным экзекутором. Но когда Рош был отправлен в отставку, отец и Каррье попросили Берже вернуться. И вот таким образом после неудачной казни Берже вернулся и был назначен главным экзекутором. Ну вот. При этом нужен был первый помощник. Он взял моего отца.

Анри Рош умер в своем доме, на улице Блеза Паскаля, в 1956 году, в возрасте девяноста одного года. Господин Рош имел высокое представление о своей должности экзекутора. Для него экзекутор — это была высокая должность. Кроме того, Рош не любил, чтобы его называли палачом. Как и мой отец. Они желали, чтобы их называли или Господином Алжира, или Господином исполнителем уголовных приговоров. И Рош — за исключением одного раза — не желал принимать никаких журналистов. Никогда не хотел. Он не желал бы, чтобы о «палачах» стали рассказывать всякую всячину. Ни в коем случае не говорить о том или другом. И о деньгах. Ну! дядя Рош! чтобы ему дали денег, чтобы он рассказал о своей жизни! да плевал он на деньги! на черта они ему сдались! Эта семья никогда не желала видеть журналистов. Рош никогда не писал ни книг, ничего. О нем никто не мог ничего знать. Он показывал нам свои архивы, мне и моему отцу. У него были документы, кучи документов… начиная с царствования Франциска I. И даже один документ Людовика XV, на пергаменте — назначение, подписанное Людовиком!

Сейчас, спустя годы, я уверен, что предметы, которые он нам показывал в дни моего детства — нож от гильотины Людовика XVI и прядь волос, — уверен, они были настоящими. Рош не придумывал, не такой он был человек. Он тщательно хранил эти вещи, как кто-нибудь хранит ценную марку. Редкую марку ведь хранишь тщательно. И нет желания ее продать, ни узнать ее стоимость или подвергнуть экспертизе. К несчастью, когда после восьмидесяти он уже немного выжил из ума, я уверен, что все эти вещи — нож от гильотины, архивы… — все пропало. Груды архивов. Архивы семьи Рош. У него было, не знаю… пятнадцать кило бумаг! Какая жалость! Я бы так хотел обладать этими архивами! Мы потеряли важные исторические документы. Да, семья Рош — это был настоящий род. Они восходят к Франциску I.

Для меня, маленького, палач был кем-то, кто отсекает. Меня именно это впечатляло. Это же поразительно! Я прочел в одной книге, что один Берже, Франсуа, шестой по счету, был пьян на одной из казней. Ему не хватило сил положить труп на тележку — потому что в то время он арендовал тележку, — и он положил туда голову, но тело ему положить не удавалось. И что же он сделал? Он взял веревку, привязал тело за руки к тележке и тащил его так, волоча труп по земле. Это было в 1797 в Карпентра.

Я также прочел, что Рош и принимали участие во всех видах пыток и казней. Шпага, колесование, четвертование… Отец моего крестного, в бытность молодым подручным, принимал участие в казни содержателей знаменитого Красного трактира в Пейребелль в 1833. Берже тоже были настоящим родом. Задолго до Революции. Андре Берже, тот, который унаследовав пост Анри Роша в Алжире в 1945, был связан с Сансонами, через одного из своих предков. Да, один из Берже был женат на одной из Сансонов. Ну а Анри Рош, мой крестный, был дядей Андре Берже. Отец Андре Берже, Альфонс Леон Берже, был женат на Олимпии Марии Рош, сестре Анри Роша, вторым браком. Этот-то Берже, Альфонс Леон, который был помощником своего отца в Ниме, а затем помощником Десмореста Луи Анри, главного экзекутора в Бастии (Корсика), был хорошим резчиком по кости. Будучи немного специалистом, он построил одну гильотину в 1868.

Именно ее я называю первой механической моделью. С упразднением должности экзекуторов в 1870[8] эта гильотина была отправлена в Париж для небольшой реставрации, затем перевезена в Алжир. Именно эта гильотина использовалась в Париже до 1962. Это единственная модель такого типа. Тот же Берже построил также модель 1871 года, в которой он развернул механизм крепления по отношению к тому, который был на модели 1871 года и явился источником многих инцидентов, как тот, который случился с Анри Рошем в 1944 в Оране. В 1889 он предложил уменьшить высоту стоек с четырех до трех метров, а также другие модификации. Все модификации были приняты, за исключением изменения высоты стоек. Можно подумать, что государство все время боялось нанести слишком слабый удар! Было принято укрепление упорных стоек и скрепление столбов ремнем, что делаю конструкцию более устойчивой. Именно эта модель была в Париже, и именно ее Обрехт послал моему отцу в 1957. Он отправил ее в Константин. Интересно, что когда во времена Оккупации Франция была поделена на две части, если так можно выразиться, — именно бригада Алжира со своей гильотиной приводила приговор в исполнение в Ниме и в Лионе. Через семьдесят три года гильотина вернулась на родину. Впоследствии в колонии отправлялись именно модели 1889 года.

Господин Рош был вдов. Я никогда не был знаком с его женой. У него было четыре дочери, все старые девы. Одна из них была горбатой и вообще страшной. Они все вернулись во Францию, как и все европейские алжирцы, в 1961. А еще был сын, который не захотел стать экзекутором. Не пожелал. Сын Роша, он был директором бегового стадиона в Каруби, в городе Алжире.