Татьяна Скороходова - Меч судьбы

• Название: Меч судьбы
• Автор: Татьяна Скороходова
• Жанр: Фэнтези

Столкнувшись со своим злейшим врагом, веда Зоря оказывается в смертельной опасности. Ей предстоит сделать выбор — или отправиться на поиски рецепта спасения вместе с врагом-колдуном, или умереть. Повесть о дружбе, ненависти, о смерти, о жизни, любви и решающем выборе.

От автора: окончательная редакция.

---

Ольга ехала рядом, тихая и задумчивая. Изредка она подставляла лицо под капли дождя, закрыв глаза, душераздирающе вздыхала и торопила белоснежную кобылку, словно пытаясь убежать сама от себя. На мои громкие мысленные вопросы и любопытные взгляды она не отвечала, стиснув зубы и делая вид, что оглохла и ослепла. Я живо представила, как вампирша, стоя над двумя бездыханными телами, размышляет, над кем рыдать в первую очередь. Неведомого мне проводника к драконам я представила со спины, а в грудь Вейра воткнула меч, сама содрогнувшись от нарисованной в голове картинки. Затем я представила… Ольга, наконец-то, соизволила заметить мое существование:

— Вижу, ты не успокоишься? Тебе всё надо знать?

— Все равно делать нечего, так хоть дорогу скоротаем.

— Ну, ладно, — помолчав, тихо сказала она.

Я долго ждала, пока вампирша подбирала слова, собираясь с силами.

— Кто он? — не выдержав, поторопила я.

— Его зовут… Звали Киннан. Следопыт. Шаман. Друг.

— Любимый, — ляпнула я.

Она молча закуталась в плащ, но возражать не стала.

— Я верно поняла, он человек?

— Да, — коротко ответила она, тоном давая понять, что разговор ей неприятен, но меня распирало от любопытства, и я отважно продолжила допрос:

— А… А, как же… Ты проживешь дольше, чем он, если, конечно, не соберешься от него родить. Тебе не страшно? Так любить?

Она долго молчала. Затем, глядя вдаль, тихо ответила:

— Все, что я могу сейчас сказать, прозвучит или слишком наигранно, или лживо, или до тошноты патетично. Не говори — живи. Единственное, что могу сказать… В мои год дар любви — великий дар, и отказываться от него — преступление. Вы, веды, поклоняетесь Великой Матери. Вы верите, что у неё три ипостаси — Дева, Мать, Старуха или Смерть, Жрица. Круг жизни… Что связывает эти силы воедино? Ты, как никто, должна понимать, что отказаться от дара — отказаться от Матери, от себя, от всего, во что веришь. Мы, вампиры, теряем любимых. Мы знаем, какова будет плата. А мой случай… Просто все закончится раньше, чем могло бы.

— Многие выберут покой. Ты — дочь князя, у тебя есть все, и все потерять…

— Да, я наследница, и личные интересы не должны быть выше моих обязанностей. Моя обязанность — оставить наследника. Вы, люди, живете быстро, недолго, для вас не имеет ценности отдельная жизнь, главное для вас — продолжить род. Вам нужны дети, много детей, чтобы кормить ваших стариков, сеять, убирать урожай, воевать, чтобы защитить ваши земли или отобрать чужие. Любовь — роскошь, привилегия, она помеха в беспрерывном умножении рабочих рук. Ты, веда, должна это не только знать, но и почувствовать на собственной шкуре. Скольким девочкам ты закрыла глаза? Ранние роды… Сколько их, несчастных, у тебя было? От нелюбимых, по сговору, тех, кто ещё не оправился от родов и уже снова понес? И так называемый супруг, даже не подождав, когда на могиле земля осядет, уже берет новую…

Я молчала. Да ей и не нужен был мой ответ. Ольга, взъерошив волосы, продолжила:

— Такая роскошь, как чувства, доступны лишь немногим избранным, да и то караются по вашим законам. Даже короли людей женятся по расчету, по сговору, ждать любви, которая может и не прийти, вы позволить себе не можете. Мы, вампиры, можем. Потому что знаем, как это… Дорого. Так неужели я, будущая княгиня вампиров, откажу себе в такой безделице?

— Оль. Прости. Прости, я не хотела бередить раны.

Она повернулась, печальная улыбка озарила лицо:

— Принято. Только уговор — не задавай больше философских вопросов.

— А что Вейр? — ляпнула я.

Ну что за язык такой, мелет и мелет, но этот вопрос терзал меня с момента нашего знакомства, и не спросить я не могла. Женщина я, в конце-то концов, или нет?

— Что — Вейр? — ответила она.

Глядя на неё, можно было голову прозакладывать, что она ни сном, ни духом не понимает, о чем я её спросила. Вампир, одним словом.

— Ну, вы же с ним… Вместе… — я подбирала и не могла подобрать слов, чувствуя, как загорелись щеки.

— Посидели у меня, вспоминая былое, и разошлись по комнатам.

Я засопела. Конечно, моя жизнь и опыт не сравнятся с вампирскими, но кое-что в отношениях между мужчиной и женщиной я понимала.

— Не держи меня за идиотку.

— А ты ответь, зачем ты спрашиваешь? — прищурилась она.

— Я первая спросила. Вейр мне сказал кое-что о взаимных эмоциях. Вот и интересуюсь, — стараясь казаться безразличной, ответила я.

— А… Ну-ну. Да, мы были вместе. Мы взрослые люди, и плотские желания так же естественны и нормальны, как и желание насытить голод. Не стоит окутывать стыдливыми покровами то, что требует наше тело. Чистая физиология, ничего больше.

Физиология — физиологией, тогда почему мне так больно? Захотелось взять эту самую физиологию, выдрать с корнями и зашвырнуть далеко-далеко в лес к ёжиковой бабушке. И испепелить. Для верности.

— Зоря, ты не поняла. Мы были вместе, но давно. Именно Вейр вернул меня к жизни, когда Кин… исчез. Мы понимали, что сердца друг другу не разобьем, но его надежное плечо и поддержка вернули меня к жизни. Я много ему должна.

Плечо. Как же… Я так и не смогла выкинуть из головы его поцелуй. Крепкий, уверенный. Поцелуй самца-вожака. В его руках и вампир растает…

— Тогда что не поделили князь с Вейром, если всё так, как ты говоришь?

— Опять ты за свое. Во-первых, папа любое существо мужского пола рядом со мной воспринимает, как прямую угрозу моей жизни. Мое мнение его не интересует. Во-вторых… Зоря, я тебе не соперница, — фыркнула Ольга, засияв разноцветными глазищами и слегка улыбнувшись. — Да, была попытка вспомнить былое, но ничего не вышло.

— Что ты хочешь сказать?

— Взрослая девочка, сама разберешься, — она пришпорила Шеду, свою кобылу, и ускакала, оставив меня в одиночестве мрачно поминать загадочных вампиров с их недомолвками, ёжиков и Всевидящего. Но, как ни странно, ни морось, ни свинцовые тучи больше не портили мне настроения. Я, освободившись от обруча, долгое время сжимавшего грудь, наконец-то ощутила густой, пряный запах земли, дождя и мокрой листвы. Мать Природа готовилась ко сну после летних трудов, кутаясь в багряно-желтые одежды.

Пустынная узкая дорога монотонно вилась по холмам, изредка ныряя в небольшие колючие островки деревьев. Этим трактом редко кто пользовался, в деревню из столицы проще было добраться водным путем. Наглядевшись всласть до головокружения, я вернулась к воспоминаниям о ночном разговоре. Червячок сомнения грыз, точил, не давал покоя. Я долго не могла понять, что же не складывается в ладной картинке наших дальнейших планов, правда, омраченной тенью Хладного леса. Слегка сжав ноги, послала Севера вперед.

— Оль, почему вы сами не обратились к дракону, если он жив? Может, он знает, как вам помочь?

— Знает. Только нам ничего не скажет, — разноцветные глаза потемнели.

— Почему?

— Драконы помнят. Никогда ничего не прощают. И жестоко мстят, — она отвернулась.

— Значит, есть за что?

— Знаешь, у меня такое чувство, что я замученная мамаша с ребенком-почемучкой. Ты — веда, вот и думай сама, а не задавай неудобные вопросы, — прошипела Ольга и ускакала вперед, где в гордом одиночестве держал путь колдун.

Я закрыла глаза и слилась с Миром.

Огонь. Яростное магическое пламя, превращающее даже камень в прах.

Ночь, тонкий серп месяца, бледного от ужаса и скорби. И два вампира, палками разгребающие ещё дымящиеся кости. Кости драконов. Огромный скелет закрыл собой скелет поменьше в отчаянной, безнадежной попытке спасти дитя от огненной смерти. Я видела, чёрт бы меня побрал, и понимала, почему на помощь дракона надеяться вампирам нечего. Та пещера стала могилой и для вампиров. Не только для тех нелюдей, что погнались за проклятым златом, зубами и артефактами. Они похоронили заживо и надежду на спасение. Мы живем, не зная, что готовит завтрашний день. И гадим, не догадываясь, что отвечать придется будущим поколениям. Нет. Не так. Гадим, зная, что придется отвечать. Не знаем только грядущую цену творимому нами злу. Вампиры теперь знают. Запахнув плащ и надвинув капюшон, продолжила путь в одиночестве. Промозглый ветер рвал одежду, но тот холод, который ледяными когтями впился в сердце, никакая одежда согреть не могла. Больше я ничего не спрашивала.

Дождь закончился вечером, когда мы, уставшие и одуревшие от беспрерывной капели, выехали на другой берег Окуневки, в северной оконечности Славнополья, и свернули на дорогу к Лесицам.

Селище охотников и рыболовов славилось изделиями из меха. Меховые штаны, сшитые вместе с шубой, служили отличной защитой от ледяных ветров и стужи. Легкий, почти невесомый мех серебряннорогого оленя отлично защищал от дыхания Дедушки Мороза. Секреты мастерства передавались от отца к сыну, из поколения в поколение. Повторить шубу, вышедшую из-под умелых пальцев мастера из Лесиц, не получалось даже у эльфов. Подделки, хоть и грели, но трещали по швам после первого же дня пути, а обереги не только не оберегали, но и вопили на весь лес о лакомой добыче для хищников и нежити. Секреты выделки тончайшего меха с пустотелым волосом знали только в Лесицах. Поговаривали, в лесу было много скромных неприметных холмиков, под которыми покоились кости проходимцев, желающих вызнать тайну. В наших широтах только здесь можно было приодеться, если ёжики понесли вас в Хладный лес. Не сомневаюсь, у Ольги есть запасы волшебной теплой одежки, но, раз она не возражала против остановки, значит, ничего подходящего для прогулки в царство льда не было. Кроме того, в магических одеждах, шитых умельцами эльфами, в Хладный лес мог явиться только сумасшедший. На эльфийскую магию лес реагировал, как медведь на рогатину, ведь именно она сыграла решающую роль в победе над неумолимой смертельной стужей.