Юрий Губин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

• Название: ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА
• Автор: Юрий Губин
• Жанр: Альтернативная история

---

Таким образом, для формирования протокультуры в информационном поле зарождающихся праобщин, необходимы были определенные предпосылки, которые появились у гоминид в связи с их специфическими эволюционными процессами. Культура была продуктом целенаправленной деятельности в сторону адаптации к условиям окружающей среды на базе эффективных эволюционно возникших возможностей мозга. Можно сказать, что культура гоминид, а затем и гоминин стала формироваться на публичных опытах и прототрадициях базовых популяций(130), а затем и сформировавшихся праобщин с небольшими изменениями. Эти изменения были связаны с жизненным опытом и социальной и орудийной деятельностью популяционных групп в определенных обстановках окружающей среды, в борьбе за лучшие территории. Социализация жизни поздних хабилисов шла через эмоции и аффекты, которые в дальнейшем стали определять традиции людей.

 

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что в социализации коллективных формирований хабилисов, развитии прогресса в изготовлении орудий и в способах их использования помогали не только ухудшение климата, что требовало больших усилий в добыче пищевых компонентов, но и борьба за территории. На первых этапах формирования хабилисов как вида она шла и между прамужчинами ассоциаций и популяций хабилисов. Ведь они уже были конкретно объединены в охотничьи группы, хотя пока и слабо организованные. Не обжитых мест становилось все меньше, и на них претендовали группы охотников из разных популяций, между которыми происходили жестокие схватки. Побеждали те группы, которые были более многочисленными и, кроме того, могли более эффективно использовать орудия нападения и защиты. А это было возможно только при более быстрых прогрессивных физиологических изменениях.

В связи с постоянными выходами мужской части популяций хабилисов в саванну и задержки там, на неопределенное время для проведения поисково-охотничьих мероприятий, половой диморфизм, стал подниматься на качественно новую ступень, еще больше разделив общую специализированность к окружающей среде на две части по половым признакам. Это было начало полового диморфизма на новом уровне, что ознаменовало новый этап в антропогенезе.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что в основе протокультуры гоминид и первых гоминин лежало представление о взаимодействии в первую очередь групп – «Пра Мы», и в меньшей степени индивидов «Пра Я» в зарождающейся хозяйственной деятельности, т.е. в зачатках охоты и собирательстве. Но в отличие от способов охоты, применяемых в животном мире, где сценарии в основном являются застывшими формами конкретных взаимодействий здесь уже можно говорить в полный голос о структуре реакций, которая включает в себя все их пока еще не слишком богатое информационное пространство в принципе.

Понятие «Я» вообще представляет собой когнитивную(131) структуру позволяющую взглянуть на себя со стороны, т.е. рассмотреть себя как объект (Мак – Фирленд, 1988). Этого хабилисам было еще не дано. Так, что идентификация (отождествление) в начале своего видообразования была направлена, в большей степени на окружающий мир и происходящие в нем процессы, только в плане: опасно – не опасно, съедобно не съедобно. В тот момент его можно было рассматривать в социально психологическом плане, только как сострадание. Семя сострадания, заложенное еще Австралопитеком афарским, у Homo habilis дало росток гуманистических отношений между членами групп ассоциаций и популяций, которые стали существовать параллельно с системой доминирования, дополняя друг друга. У хабилисов данный процесс отождествления в психологическом пространстве несколько развернулся и обрел более прогрессивный характер, объединив всех членов популяции в единое целое на новом более высоком психологическом уровне. Но только в среде праженщин с детьми этот эффект проявился более четко и объемно потому, что праженщины первыми в популяциях стали своим поведением выходить за рамки своей биологической, инстинктивной ограниченности. Это происходило из-за того, что каждой обремененной потомством представительнице женского пола все в большей и большей степени приходилось самостоятельно решать задачи воспитания и сохранения своих детей на первом этапе их жизни. Необходимость в этом возникла потому, что мужская часть популяций все большее количество времени стала отсутствовать в местах расположения популяций. Кстати понимание этого в женской части популяций, прежде всего, происходило при отсутствии орудий защиты, и только путем индивидуальных психологических установок и поведения в окружающем мире на основании личного опыта.

У охотников, в противоположность женским подгруппам, осознанию личности мешала жесткая и линейная система доминирования, с обязательным решением проблем сообща и поэтому там глубокому состраданию, в полном смысле этому слова, как это было у праженщин места не было, из-за того, что необходимо было решать вопросы снабжения мясом остальных членов популяции. Хотя взаимопомощь и взаимовыручка, проявлявшаяся в транспортировке пострадавших во время охоты или враждебных действий с другими мужскими группами, на территорию коренной популяции, или в безопасное место, в этих праколлективах, скорее всего, была. Основой для них были активные груминговые отношения внутри их коллективов, с их положительным воздействием. Групповой отбор заставлял это делать ради сохранения доброжелательного внутрипопуляционного климата. Это был один из важных моментов адаптации и ориентации в зачатках социогенеза на первых этапах становления человека.

Большое значение для выживания в том не простом мире, кроме наработок в результате активной социализации всех форм внутрипопуляционных отношений и новых психических процессов, выражавшихся в их количественном, качественном и структурном преобразованиях, как у всякого животного играли безусловные рефлексы(132), но наработанные уже в ассоциациях и праобщинах. Они были закреплены генетически и дошли до наших дней. Мы не в состоянии от них избавится потому, что они постоянно подтверждались и подтверждаются всей нашей жизнью. Вот пример: закончилась охота на какое-то опасное животное; отбито нападение хищников/хищника; закончилось боестолкновение с другой охотничьей группой. Имеются убитые и раненые и необходимо быстро покинуть это место, забрав с собой этих раненых, потому, что семя сострадания и взаимопомощи у этих гоминид уже наработано. Хорошо если раненый в сознании и видно, что он жив, а если без сознания? Как отличить его от мертвого, что бы ни нести в праобщину труп? Скорее всего, такие стычки были не редкость, и в результате группового и индивидуального отборов выработался безусловный рефлекс - падение раненого на землю вниз лицом, что имело большое преимущество. Раненый мог, прижавшись к земле или собрав растительные остатки возле себя, уменьшить кровотечение. Мог отползти в сторону для своей безопасности. Безусловно рефлекторный этот эффект сохранен в нас до современности. Санитары на поле боя подбирали в первую очередь пораженных бойцов лежащих вниз лицом как тяжелораненых, но живых потому, что лежащие вверх лицом зачастую бывают мертвы. В пантеоне богов славян Белой Руси есть бог Зничь, который сопровождал души павших воинов на небо. Так, что упавшие навзничь – лицом к небу, уже мертвы и место их душам на небесах. Как мы видим этим рефлекторным феноменам миллионы лет. У человека есть рефлексы еще древней. Правда в настоящий момент они фактически не нужны, но проявляются и сейчас. Еще пример: - у всех новорожденных детей на планете в первое время после рождения на лицах появляется гримаска – улыбка. Улыбка как эмоциональное проявление дружбы, положительного расположения друг к другу в своей сути очень древняя. Она относится к одним из самых древних приемов коммуникаций в ассоциациях гоминид. Эта гримаска – улыбка у новорожденных возникла в процессе естественного отбора. Когда молодая впервые родившая самка, предположительно афаров, обнаруживала возле себя причинившее ей определенные страдания и дискомфорт, существо, это могло вызывать гнев или в лучшем случае равнодушие, что обрекало детеныша на гибель. Наверное, это встречалось довольно часто, и поэтому естественный отбор и оформил такую условно рефлекторную гримаску – улыбку, что бы у матери к детенышу появилась заинтересованность и благосклонность. Она же служила и для включения инстинкта материнства. Вот из какой дали мы принесли в настоящее время многие черт нашего характера.

В процессе эволюционного приближения к человеку, индивидуальный опыт стал принимать в психике более значимое место, хотя еще очень долго оставался в массиве группового мышления, а проявлял себя только в инстинкте самосохранения. Таким образом, то, что можно назвать с большой натяжкой логическим мышлением носило исключительно индивидуальный характер, и представляло адаптационную направленность, которую можно назвать адаптационной логикой индивида. Она в последствии переросла, если можно так выразиться, в протологическое мышление действий индивида, а затем примерно 12 тысяч лет назад и в наше,- логическое. Поэтому необходимо сказать, что МЫСЛЬ, как феномен психики индивида, была скована коллективным образом мышления и поэтому логика с ее потенциалом в том смысле, котором понимаем ее мы, в тот период эволюции была НЕ ВОЗМОЖНА! Так же как не возможна и у наших детей в первый период онтогенеза примерно до 5 лет. Таким образом, напрашивается вывод, что приемы охоты и совокупность средств, необходимых для достижения результата у поздних хабилисов и архантропов не являлись, как мы уже говорили, результатом аналитического и логического мышления. Это был результат образно-интуитивной мысли, в основе которой всегда лежали ощущения, переживания и сопереживания в совокупности с практическими наработками приемов необходимых при их образе жизни и которые образовались в результате определенного тренинга связанного с механизмом передачи информации от поколения к поколению.