Галина Зарудная - Яд иллюзий

• Название: Яд иллюзий
• Автор: Галина Зарудная
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

В провинциальном городке уже давно царит спокойствие и тишина. Его жители мирно существуют, не зная страха и забот.

 Но убийство молодой актрисы переворачивает жизнь местной журналистки  Анны Гром с ног на голову.

  Она и не догадывается, насколько тесно это убийство связано с ней самой.

 Два года назад с Анной случилось несчастье, хуже которого она уже не сумела бы себе вообразить... 

 Но старые тайны, как и старые раны, еще долго могут причинять человеку боль.

 Ей кажется, что  жизнь течет своим чередом. Но только до тех пор, пока тайное не становится явным…

---

 По спине потянуло холодом, толи от заблудившегося порыва ветра, толи от представленной невольно картины.

 Ведь, возможно, только трое людей не спало в ту безлунную, неподвижную ночь: Мира, убийца и…я!

* * *

 Откуда-то снизу донесся неясный шорох и, метнув туда быстрый взгляд, я успела поймать мимолетное движение: сверкнувший во тьме окурок, пролетевший несколько метров и тут же погасший, как упавшая с неба звездочка.

 Больше ничего не было видно, но без всяких сомнений, прямо под моим балконом кто-то находился, и что бы там не делал этот человек среди ночи, у меня возникло тревожное ощущение, что пока я стояла в одиночестве на балконе и рассыпалась в безответных тостах, он внимательно за мною наблюдал.

 От такого предположения сделалось неуютно и я поспешила вернуться в комнату, которая к тому моменту уже успела набраться уличной сырости и в ней казалось еще прохладнее, чем снаружи. Заперла дверь балкона и задернула шторы.

 Затем налила себе еще вина и постаралась не фиксировать внимание на неизвестной личности, не побрезговавшей в совершенно непригодном для этого месте страдать бессонницей.

 Вместо этого переключилась на странное заявление, брошенное в запале Алисой. Девушка вела себя, как при нервном срыве, что, скорее всего, находилось недалеко от истины. Из слов Ларисы Михайловной я уже знала о нерадивом характере молодой актрисы, если не сказать больше, потому не приписывала ее поведению ничего личного, пусть даже так все и выглядело. Девушка, очевидно, решила, что расспрашивая о Кирилле Чадаеве, я преследую собственный интерес.

 С таким же толком она могла ревновать актера к каждому, кто хоть раз произнес его имя вслух.

 Но странность заключалась не в этом. Раздражительность и несдержанность Алисы подчинялись логическому объяснению, а вот неожиданное утверждение, что Кирилл был с ней «весь вечер и всю ночь» – резко выпадало из строя, как сломанная клавиша на пианино. Словно она не признавалась мне в этом, а, наоборот, изо всех сил старалась убедить в своей правоте.

 Словно выгораживала парня.

 Интересно, а почему Кирилла Чадаева еще никто ни в чем не заподозрил?

 Всем же известно о его отношениях с убитой.

 Почему так быстро взялись за Гришина – понятно. Занятная личность для любого отдела милиции.

 Но ведь и Чадаев тоже не особо смахивал на олицетворение святости. И где он теперь, поди знай. Ускакал, небось, в свою столицу – и точно не случилось ничего!

 А тем временем провинциальная артисточка, потеряв голову от любви, будет беспрестанно повторять как попугай: «Он был со мной! Весь вечер и всю ночь!»

 Мне, конечно же, вообще не надлежало думать ни о чем таком, что по праву принадлежало просвещенному уму Черныша и всех тех, кто с ним работал, - им бы разжевывать.

 Но когда это человек думал только то, что ему надлежит?  Да и предлог всегда найдется. В особенности при таких условиях, когда проблема сама тебя задевает, взяв за привычку странным образом влиять на твою мирную и безвредную жизнь. В результате чего вышло так, что я поставила решительную точку на работе журналиста, повела себя постыдно и безответственно, опустившись до кражи следственного снимка, при всем при этом меня едва не сровняли с асфальтом (чудное совпадение, не так ли? – сам господин Чадаев!)  А чего уж стоила щедрая доля презрения, отведенная мне юной театралкой!

 Отчасти и вино привнесло свою лепту, непривычно подогрев эмоции и заострив внимание на наиболее выдающихся в последнее время событиях, весьма неприятных и беспокойных. Попробуй тут не задумайся о том, что якобы тебя не касается!

 Чрезвычайно сложно уйти от подстрекающих мыслей, если они уже заявились. Наглости у них хватит достаточно, чтобы нагородить самые нелепые теории, окончательно все запутав и сведя в тупик. В три счета они уже разграфили мне схему мотивов и, покопавшись в версиях, практически склонили меня к подозрению о том, что Кирилл Чадаев и есть главный подозреваемый!

 И к чему только не приводит порою собственное воображение!

 Но твердо решив покончить с бессмысленными предположениями, гнать их в шею как можно дальше, я постановила для себя, что более не стану к ним возвращаться, по крайней мере, постараюсь.

 Ну, правда, что я – героиня детективного сериала, что ли, какая-нибудь Люся Комарова?

 * * *

 На экране ноут-бука все еще светилась последняя страница романа с триумфальным хеппи-эндом: граф и графиня зажили, наконец, в любви и согласии, рождая наследников один за другим, – в общем, как и подобает. На то она и бумага, чтобы выдумывать на ней беспрекословное счастье.

 Широко зевнув, я захлопнула крышку компьютера и отправилась в свою уютную белую спальню, чтобы как можно на дольше забыться сном…

                         *  *  *

 И вот я снова невеста.

 Невеста так залюбовалась собою в зеркале, что оторваться не может от собственной красоты. Щечки порозовели от волнения, глаза искрятся от счастья.

 И вдруг…

 Что это?

 На платье кровь!

 Невеста испуганно отпрянула от зеркала и обернулась.

 В нескольких шагах от нее стоит жених.

 – Ты неповторима, Аннушка, – говорит он с восхищением. – Царица цариц… Но ты поедешь в другой машине.

 – Нет, – кричит невеста с внезапно нахлынувшим страхом. – Не езжай туда! Умоляю! Не садись в машину, я очень тебя прошу! Егор, не езжай туда… Откажись от меня, откажись, но не езжай туда! Пожалуйста!

 – Все будет хорошо, – отвечает он спокойно.

 – Нет! Нет! Ты же знаешь, ты же знаешь, что не будет, – еще надрывнее кричит невеста, хочет броситься к любимому, но не в силах почему-то сдвинуться с места. Начинает истерично рыдать.

 – Я обещаю, все будет хорошо, – с нежностью повторяет жених. – Только платье одень другое… вот это.

 Он указывает на безумно красивое, обшитое жемчугом и дорогими камнями платье, что все время лежало рядом на кресле, но невеста не замечала его до того момента.

 – Но я хочу быть с тобой, – умоляет она, глотая слезы. – Только с тобой!

 – Знай, моя радость, я всегда буду любить тебя. Это платье – мой  подарок…

 * * *

 Где-то за кадром звучит голос отца:

 – Кто у нас самая хорошенькая девочка в мире?

 И мамин восторженный ответ:

 – Конечно Аннушка…

* * *

 И в тот же миг я очутилась в классе. И в точности как когда-то в школе – за первой партой.

 Молодая учительница быстро писала мелом на доске, попутно разъясняя грамматику.

 Рядом кто-то сидел. Девушка. Она прямо, не отрываясь, смотрела на меня, и я вынуждена была повернуться к ней, чтобы спросить, в чем дело.

 И лицом к лицу встретилась с Мирославой Липкой.

 Я изумленно вздрогнула, а она улыбнулась.

 – Ты же знаешь, зачем я здесь?

 Я ничего не  ответила, словно не могла говорить вообще. Но испытывала к ней удивительное тепло, будто девушка являлась мне самой близкой подругой, которую я очень любила.

 – Ты одна знаешь на все ответы, Аня, – сказала Мира загадочно, затем уверенно закивала головой и повторила: – Ты одна…

* * *

 Сон внезапно прервался, и я снова вздрогнула. Но уже от чего-то другого, постороннего.

 Я открыла глаза и застыла в безмолвном ужасе.

 В моей комнате был мужчина.

Глава 22

 Наверное, мне следовало закричать, поднять шум, звать на помощь.

 Я же только схватилась, прижимая к себе простыню, влипла в изголовье кровати и неотрывно смотрела на него.

 Кирилл сделал предостерегающий жест рукой:

 – Все нормально.

 Он сидел на стуле напротив моей кровати.

 – Что вы здесь делаете, – с силой выдавила я из себя.

 – Отнюдь не то, что вы подумали.

 Я оглядела свою спальню. Свет, бьющий из окна, свидетельствовал о том, что день наступил уже давно. Но я все еще не сбросила с себя липкую паутину сна и пребывала под впечатлением своих странных сновидений.

 – И все же…

 – Я пришел поговорить, – спокойно объяснил молодой человек. – Звонок на двери не работал, видимо, вы его отключили. Когда постучал, дверь оказалась открыта. Я подумал, что-то случилось. Может, вломились грабители… Вошел в коридор, осмотрелся, понял, что все тихо, никого постороннего нет, в гостиной тоже пусто. – Он сделала незначительную паузу. – А тогда увидел вас. Дверь в спальню распахнута и кровать видно, как на ладони. Конечно, вы спали. Но я, уж простите, вошел и сюда, убедиться, что это действительно так, что вы не лежите мертвой…

 – Мертвой? – удивилась я.

 Его брови многозначительно взлетели вверх:

 – Мы не живем на острове «Утопия», верно? И уйти просто так было бы уже не честно с моей стороны. Вы бы и не узнали, что кто-то приходил. Таким же образом кто угодно мог войти и выйти. Вот я и решил остаться, посторожить ваш сон. Спали вы, к тому же, очень неспокойно.