Олег Калугин - Вид с Лубянки

• Название: Вид с Лубянки
• Автор: Олег Калугин
• Издательство: Независимое издательство ПИК
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990

…

---

— И последний вопрос, Юрий Алексеевич. Попробуйте спрогнозировать, что могут сделать вам ваши бывшие коллеги, прочтя это интервью?

Ю. Шуток И не только мне, но и вам. Во-первых, скомпрометировать. Могут обвинить в измене, как в свое время Носырев обвинил Калугина в том, что тот… агент ЦРУ. Может, доказательства этому и ищет сейчас в стенах Большого дома срочно прибывшая из центра группа чекистов. Понять их судорожную деятельность по поиску компроматов можно: объявить-то объявили на весь мир Калугина непорядочным человеком, а теперь надо доказывать…

Я бы попросил наше интервью, за которое я так благодарен "Часу пик", первой в стране газете, откликнувшейся на мою просьбу (даже "Огонек" не смог предоставить мне слово), закончить… строками из стихотворения. Написал я их на днях, слушая в "До и после полуночи" беседу моего учителя генерала О.Д. Калугина с Владимиром Молчановым.

В поединке сомкнулись со звоном
Моя вызов швырнувшая честь
И, всесильная сводом законов,
На расправу недолгая, месть.
Понимаю, работая жадно,
Я ступил на запретную грань.
Где прижились угодная правда
И двуликая всуе мораль.
Мне легко в этой схватке и трудно —
Я один и иду напрямик, 
Для меня не начищены трубы
И не срезаны копны гвоздик…
Пусть победу отметят как праздник.
Не окончен еще разговор.
Будет срок, и другой "камикадзе"
Выйдет с вызовом вновь на ковер.

Беседу вел Лев Корсунский

ОЛЕГ КАЛУГИН: "Я БЫЛ СКРОМНЫЙ ГЕНЕРАЛ, А СТАЛ ПОПУЛЯРНЫЙ ЧЕЛОВЕК"

("Коммерсантъ", 2 июля 1990 г.)

Через две недели после своего сенсационного выступления, в субботу 30 июня, слушая на даче радио Би-би-си, генерал КГБ в отставке Олег Калугин узнал, что лишен звания и наград, заработанных за тридцать лет беспорочной службы.

За следующие три дня он успел дать десяток интервью, получил два солидных заказа на книгу, отказался от двух лестных предложений о трудоустройстве, согласился баллотироваться в депутаты и выдвинул публичное обвинение председателю КГБ.

После Ельцина и Гдляна, по оценкам экспертов, это самый яркий гример европеизации советской политики — президентская регрессия, воспринятая как паблисити, обеспечила будущее разжалованному генералу.

К месту встречи с корреспондентом Калугин подошел незаметно. Потом, открыто улыбаясь, извинился за конспирацию: "Я был скромный, условно говоря, генерал, а теперь, после всей рекламы и президентского указа, стал очень популярным человеком в стране. В некоторые места просто трудно пройти. В метро автографы просят \

За непривычную для разведчика популярность он заплатил, кроме моральных убытков, привычными льготами. Довольно редкая награда "Почетный работник госбезопасности" давала право на 50-процентную скидку в квартплате, 20 лишних метров жилплощади плюс престиж независимо от должности. Все это, правда, перекрывалось генеральскими привилегиями. Лишенный и того и другого, Калугин потерял к тому же 350- рублевую пенсию. Какая будет теперь, он не знает: "Может быть, дадут, как генералу Григоренко, солдатскую — 12 рублей".

Григоренко Петр Григорьевич (1907–1987), генерал- майор, активный участник правозащитного движения. В 1964 году был арестован, лишен воинского звания. В 1970-м был вторично арестован и отправлен в спецпсихбальницу. С 1977 года жил в США.

"Вообще говоря, я не интересовался — не хочу иметь никаких дел с нынешним руководством КГБ. Они со мной связались единственный раз за эти две недели — днем раньше указа позвонила девушка из приемной и пригласила прийти. Я сказал, что ноги моей там не будет, если хотят, пусть приводят силой. Вы же знаете, что КГБ с момента моего появления, как говорят, на сцене начал распространять слухи в своем стиле: что я глубоко внедренный агент ЦРУ и, наоборот, что я агент Крючкова, внедренной в левое движение с тем, чтобы попасть в окружение Ельцина и разложить его команду. При такой игре они могут использовать мой приход в КГБ, чтобы сфотографировать меня и потом показать "левым": "Смотрите, он наш, а вам голову морочит".

Что касается указа, он больше заинтересовал Калугина незаконностью, чем обидел несправедливостью: "Юридически это абсолютно беспомощно. Если я разгласил государственную тайну — подавайте на меня в суд и потом уже принимайте решение. А все, что я рассказал и еще расскажу — как убивают людей, прослушивают телефоны, фальсифицируют информацию, закрывают дела на номенклатуру — это тайны не государства, а партийно-полицейской мафии".

Ъ: А то, что вы открыли "Московским новостям", хотя и не называя, "крышу" КГБ в Лондоне — контору "Союзэкспорт- фильма"?

О.К.: Это секрет Полишинеля. То, что советской публике кажется ужасными тайнами, давно и широко известно на Западе от многочисленных перебежчиков. Этот факт защитит меня на любом суде.

Калугин уверен, что на суде — если до этого дойдет дело — юридическая ошибка Президента и Совмина станет очевидна.

Политическая логика Калугину и растущему числу его сторонников очевидна уже сейчас — руководство КГБ боится, что ренегатскому примеру отставного чекиста последуют те, кто еще в строю. Поэтому изданный указ может быть полезен для реноме Лубянки, но настолько же вреден для престижа Президента. И то, что Горбачев подписал этот заведомо непопулярный документ, по мнению Калугина, еще раз доказывает его правоту: КГБ в СССР може? оказывать давление на руководителей самого высокого ранга.

Самому Калугину, по-видимому, обижаться на Президента грех. Указ, как это уже бывало, повлиял на общественное мнение с точностью "до наоборот" — пораженный в правах отступник стал народным героем. Стал в отличие от своих предшественников на этой стезе в одночасье, не успев толком помучиться.

Профессиональный разведчик, планируя взрыв своей "бомбы", естественно, рассчитывал на такой вариант; хотя готовился к худшему, "даже к: тюрьме". Это не остановило его в феврале, когда, посоветовавшись с женой, он отнес в "Огонек" большую аналитическую статью — "самую полную из всего, что вышло" — и заручился обещанием Коротича о публикации. Потом Калугину объяснили, что цензура, не имея формальных претензий по части государственных тайн, все же сочла долгом показать статью КГБ. Коротича вызвали в Политбюро и запретили печатать откровения генерала.

"Позже Артем Боровик хотел взять меня во "Взгляд". Вроде уже договорились, но выяснилось, что Боровика шантажировал КГБ: сказали, если я появлюсь на экране, станут известны некоторые факты его биографии. Я говорю, как же вы такое терпите, единственный способ борьбы с ними — гласность. Но, видно, ему было чего бояться".

Калугину в этом смысле бояться было нечего. Последние годы безупречной карьеры омрачило легкое диссидентство, письма в ЦК, но перестройка уже была гарантией от "психушки". Генерала лишь немного "задвинули" по службе — "я говорил Крючкову, зачем вы меня держите на режимной работе, назначили бы лучше зампредом АПН, там же есть наша должность" — а в 55 лет проводили на пенсию. Проводили с почетом — шестью тысячами рублей премии, видимо, рассчитывая, что необиженный пенсионер не захочет реванша.

Он тем не менее захотел. Причем не в плену эмоций — "при Черненко я бы не вылез, это было бы чистой воды самоубийством", — а точно все рассчитав. И первый тайм, как он сам с удовлетворением признает, выиграл.

Утрата пенсии не слишком стеснила консультанта по международным связям Ассоциации развития информационных технологий АН СССР с окладом в 600 руб. (Калугин устроился туда сразу после ухода на пенсию.) Приобретенная слава открыла перспективы. Издательства АПН и "Прогресс" предложили договоры на книгу — он и сам собирался ее написать, но сейчас некогда, "расписание буквально забито журналистами. Я сознательно не отказываюсь от такого ритма жизни: чем более я открыт для публики и прессы, тем труднее меня уничтожить".

Ъ: В каком смысле?

О.К.: И в физическом тоже — технология отработана. Хотя думаю, Крючков на это не пойдет, слишком нерешительный.

Ъ: Тем не менее свое первое обвинение на митинге около Парка культуры вы предъявили именно ему.

О.К.: Может быть, потому, что не хотел начинать с более серьезных обвинений. Вина Крючкова в массовых побегах сотрудников разведки и провалах агентурных сетей велика, но это не самый большой вред, наносимый КГБ обществу.

Ъ: Когда вы перейдете к самому важному? -

О.К.: Пока я готов только обозначить следующую тему — нанесение КГБ ущерба здоровью и жизни людей. В книге я расскажу обо всем.

Разоблачительная беллетристика, похоже, станет главным делом разжалованного генерала. Он не видит на этом пути никаких препятствий, кроме одного: "КГБ может воспрепятствовать методом тайного вторжения в квартиру, обыска и изъятия написанных листов. Поэтому я должен работать так, чтобы все написанное сразу исчезало с моего стола и хранилось в надежном месте". Во всяком случае пока Калугин отверг предложение работать начальником ленинградской милиции, переданное Чубайсом от Собчака, и отказался от такой же должности в Москве, предложенной пока неофициально "от кругов, близких к Ельцину". Да, он слышал об идее создания российского комитета национальной безопасности и о том, что его якобы пророчат в начальники. Он не говорил об этом с Ельциным, но не думает, что тот пойдет на конфликт с Горбачевым и Крючковым. Если все-таки предложат — готов рассмотреть, хотя, "честно говоря, КГБ мне смертельно надоел. Я слишком хорошо знаю, как трудно в этой системе что-нибудь изменить. Ведь даже сейчас, когда власть формально перешла от партии к Советам, начальник, например, ленинградского КГБ докладывает Гидаспову и не докладывает Собчаку".