Бетти Лаймен-Рисивер - Обретение

• Название: Обретение
• Автор: Бетти Лаймен-Рисивер
• Издательство: БДР-Трейдинг
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7721-0066-1

Молодая и прелестная Китти Клеборн с фиалковыми глазами знает цену всему: цена урожая — соленый пот, цена любви — страдание, цена всей жизни — борьба и терпение. Многие ли из современных красавиц сохранили бы свое обаяние в жутких условиях быта первопоселенцев Дикого Запада: изнуряющий сельский труд, вечная угроза набегов воинственных индейцев, от томагавка которых погиб горячо любимый муж Китти, отсутствие каких-либо благ цивилизации?..

А многие ли современные мужчины прошли бы проверку на мужественность в этих первобытных дебрях, защищая первые американские форты от кровожадных дикарей и при этом оставаясь исполненными интеллектуального благородства государственными мужами? И многие ли из современных мужчин и женщин смогли бы подчинить глубокую и трепетную любовь жизненному долгу, закрыв ее в сердце на ключ, который брошен в реку Кентукки — до поры…

Зато каким прекрасным оказался приход этой поры для Китти Джентри-Клеборн и Романа Джентри…

---

Весть о том, что мельница семьи Джентри заработала, быстро разнеслась по всему округу. Сбор нового урожая был не за горами, и многие поселенцы приезжали к Роману домой или останавливали его на улицах города, чтобы договориться о помоле зерна и о приемлемой для обеих сторон цене. Бунсборо стал теперь открытым городом — частокол вместе с воротами давно снесли.

Один парень, сухопарый и такой же изношенный, как лемеха от плуга, которые он привез поточить, подошел к нему в кузнице Оливера Бурдетта.

— Но у меня мало денег! — предупредил он, выдвинув вперед тяжелую челюсть, словно ожидая, что придется дать бой и за то, что еще осталось в кармане.

Роман вспомнил, что уже видел его: он приехал в Бунсборо около года назад, может и раньше, как и многие подобные ему, которые, прослышав о плодородных землях Кентукки, перевалили через горный хребет с одним только выводком детишек да превратившейся в старуху женой — без сельхозорудий и без гроша в кармане — в надежде приобрести все на месте, решительно настроенные поймать удачу за хвост.

— Неважно… — тихо сказал Роман. — Будем молоть на паях.

Собеседник, засунув руки в карманы бриджей, подозрительно изучал Романа.

— И каким же будет этот пай, мистер Джентри?

— Таким, какой ты сочтешь справедливым! — резко бросил Роман.

Его сузившиеся глаза сразу расширились, а кадык заходил ходуном. Кивнув, парень подошел со своими мехами к Оливеру, который старательно прятал улыбку.

Роман привел подковать Заката. Загнав его в донник с грязным полом, покрытым соломой, он снял седло. Это была та самая лошадь с отметиной на копыте, за которой он шел по следам до лагеря шоуни, где увидел скальп старого полковника… и едва не погиб. Он ласково поглаживал стройное животное по холке.

В кузнице пахло сеном, дымом от горна и свежим конским навозом. Роман хлопотал возле лошади, когда услышал, как парень, с которым он только что разговаривал, позвал его.

— Меня зовут Морган, — представился он. — Енох Морган. И у меня пока нет ничего, кроме честности, мистер Джентри, а потому хочу признаться, что не голосовал за вас на последних выборах. Но в следующий раз проголосую.

С этими словами он подошел к видавшему виды фургону. Его старая кляча гуляла под жарким бронзовым послеполуденным солнцем.

— Судя по всему, вы приобрели еще одного избирателя, Роман, — улыбнулся Оливер.

Роман, сдвинув на затылок кожаную шляпу, глядел вслед фургону, пылившему по дороге. «Нет, — думал он, — я не хочу завоевывать голоса таким способом… Но все равно сделаю все, что смогу, чтобы помочь таким людям, как Морган, прочно встать на ноги».

И в этом большую помощь может оказать свободное передвижение товаров по Миссисипи, если удастся переубедить Континентальный конгресс не идти на сделку с испанцами, передавая им все права западных поселенцев на этот водный путь…

Вернувшись домой, он приказал Тому Латтрему разрешить Еноху Моргану самому установить приемлемый для него размер пая, когда тот привезет для помола свое зерно.

Стремительно приближался день, когда ему предстояло отправиться в Данвилл, и Китти спешила привести его одежду в порядок. Просто неприлично, убеждала она его, делегату конвента являться на заседание в чем-нибудь ином, кроме черного шерстяного камзола и новомодной жилетки.

— Я бы явился туда и в этих грязных бриджах, — ухмыльнулся Роман, но было ясно, что он, конечно же, уступит ей, как это бывало и прежде.

Однако накануне его отъезда прискакал курьер с коротким, нацарапанным на клочке бумаги посланием от Бена Логана, который требовал, чтобы Роман немедленно явился в Лаймстоун. Записка была подписана Логаном с перечислением всего состава его командования. Роман сразу понял, о чем идет речь: независимо от того, получат или не получат они разрешение из Ричмонда, административного центра Виргинии, они собираются выступить против индейцев.

Гонец, наскоро опустошив тарелку с едой, поскакал дальше. Выезжая со двора, он чопорно приподнял свою грязную потную шляпу перед Китти и Эстер. Роман еще раз прочитал послание и протянул его Китти.

Пробежав его глазами, она тревожно взглянула на мужа:

— Значит, ты едешь?

— Конечно. Полицейский скаут обязан подчиняться своему генералу, как и любой другой боец.

— Но ведь конвент, Роман…

— Подождет.

О камзоле, жилетке и лучших полотняных рубашках Романа сразу было забыто. Китти положила в седельную сумку холодную маисовую лепешку с ветчиной; схватив два больших яблока с вазочки на столе, отправила их туда же.

Роман сообщил Тому Латтрему о том, что произошло, и отдал ему распоряжения по хозяйству в свое отсутствие. Потом подошел к дому, ведя под уздцы Заката.

Он поднял на руки Трейса.

— Ну, ты будешь послушным, малыш? Будешь делать все так, как велит мама?

— Буду! — важно пообещал Трейс, крепко обнимая его за шею.

Его личико исказилось от смутной тревоги: он чувствовал, что сегодня отец, уезжая, настроен не так, как всегда. Роман тоже стиснул его в объятиях и, крепко поцеловав, спустил на землю.

— Ну а на тебя, сынок, — повернулся он к Майклу, — я могу целиком положиться.

— Да, сэр, — ответил Майкл и, спохватившись, поправился: — …папа.

Роман крепко обнял его. С улыбкой обернувшись к Китти, он воскликнул:

— Ну вот видишь — еду все-таки в грязных бриджах!

Оба испытывали какое-то странное чувство, словно вернулись в давно ушедшее прошлое. С кухни до них донесся металлический лязг дверцы плиты — это уже попрощавшаяся с Романом Эстер ставила в печь кастрюлю с яблоками. Возле хижины Латтремов Селия с одной из сестер поливала кусты смородины… Коровы паслись возле кромки леса.

Ветер ворошил пряди волос Китти, и Роман видел давний тревожный испуг в ее глазах, хотя она изо всех сил бодро улыбалась.

— Я скоро вернусь! — твердо пообещал он. Помолчав немного, добавил: — Как только смогу. — Он наклонился поцеловать ее, и она порывисто прильнула к нему.

— Побереги себя, Роман Джентри… — прошептала Китти давнее заклинание.

Вскочив в седло, он с места пустил жеребца рысью. Доехав до стоявших вдалеке деревьев, он обернулся и прощально махнул рукой. Им овладело какое-то непонятное возбуждение. Прошло уже четыре года после их похода под предводительством Кларка на север, к реке Огайо; четыре года он был фермером и политиком. Ему уже тридцать пять. Сохранились ли у него сейчас тот же острый глаз, та же уверенная, твердая рука?

— Конечно, черт подери! — вдруг громко воскликнул он, почувствовав одушевление от возможности еще раз испытать себя.

Роман легко постукивал пятками по красно-коричневым бокам лошади, постоянно наклоняя голову, чтобы избежать ударов хлестких веток. Он улыбался. Он сделал выбор и был им вполне доволен.

Общий зал в таверне Дэниэла был просторным и радовал глаз, несмотря на простые, немудреные столы и стулья. Полы из белого дуба, выскобленные речным песком, тускло блестели. Оловянные кружки выстроились на полке, а железные кастрюли теснились на громадном камине. Дэниэл явно процветал.

Роман разглядывал старого друга, сидя за столом напротив. Ему показалось, что он никогда еще не видел такого… домашнего Дэниэла. Он сильно располнел с тех пор, как Роман видел его в последний раз.

— Я получаю намного больше заказов на обмер участков, чем могу справиться. К тому же мне удалось кое-что застолбить для себя и детей, — сказал Дэниэл. — Пару участков.

— Ничего себе пару! — фыркнул сидевший слева от Романа Саймон Кентон. — Ты, Роман, разговариваешь с мужиком, который очень быстро сколачивает себе состояние… по крайней мере, занимаясь землей.

Дэниэл ухмыльнулся, а Бен Логан, сидевший напротив Кентона, утвердительно кивнул:

— Он прав, и я не знаю человека, который достоин этого больше, чем Дэниэл.

Было уже поздно, но за столиком возле камина все еще сидели посетители — два речных лоцмана, направлявшихся в Луисвилл. К ним подошла Ребекка — узнать, не принести ли еще отличного тушеного мяса или пару кружек пунша. Но они, позевывая, отказались, после чего Ребекка подошла к столику мужа.

— Не хотите еще пунша? — Она улыбалась, но по лицу было видно, как устала она за день.

— Мы и сами можем принести. Почему ты не ложишься спать? — спросил Дэниэл.

— А майор Макгэри? Разве он не должен поесть, когда вернется?

— Неужели Макгэри здесь? — удивился Роман и услышал, как тихо выругался Саймон Кентон.

Майор не пользовался уважением среди офицеров, особенно после его роковой роли в разгроме у Голубых ручьев.

— Да, — ответил Дэниэл. — Он вчера приехал. — И обратился к Ребекке: — Можно оставить для него тарелку с едой у камина. Он, скорее всего, сейчас играет: говорят, у него страсть к азартным играм.

Ребекка кивнула.