Патриция Гриффитс - Преграды любви

• Название: Преграды любви
• Автор: Патриция Гриффитс
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7024-0139-5

Секретный агент федеральной службы безопасности расследует дело о похищении, желая одновременно отомстить за зверское убийство друга. В самый критический момент, когда бандиты преследуют его по пятам, агент решает воспользоваться стоящим возле торгового центра роскошным автомобилем. Владелица его, едва успевшая сесть за руль, оказывается в весьма затруднительном положении.

Так происходит знакомство очаровательной, но одинокой преподавательницы местного колледжа с агентом спецслужб…

---

— Как? — он знал, что вопрос груб и прямолинеен, но это мало заботило его. Имя Збрески напоминало о чем-то тяжелом и неприятном, но память отказывалась помочь. Возможно, подумал он, глядя на Алекс, он видел сообщение об их браке, опубликованное в газете. Збрески был достаточно знаменит, а Алекс — красива. Это вполне могло привлечь внимание газетных репортеров.

— Он погиб в результате несчастного случая, — пояснила она, уже не скрывая того, что его расспросы становятся ей неприятны.

Вот оно что, подумал Тревис. Но прежде чем он успел продолжить расспрашивать ее дальше, она решила, что теперь ее черед задавать вопросы.

— А как вы?

— Что — я? — переспросил он удивленно.

Его почти комический ужас перед тем, что придется рассказывать о себе, раззадорил Алекс. На щеке появилась ямочка от невольной улыбки.

— Да, вы. Вы были женаты?

— Никогда. Я для этого не гожусь. — Он уперся руками в щиток, когда Алекс круто повернула. — Все эти клятвы о вечной верности — не более чем лицемерие.

— Я с вами не согласна, — решительно возразила Алекс. — Мужчина и женщина испокон веков шли вместе, связанные близким и честным партнерством. На их союзе покоится благополучие общества. А вера в вечную верность обеспечивает их будущее, вселяет надежду. Всякий раз, когда цивилизация посягала на это, наступали хаос, упадок и катастрофа. Вспомните Древний Рим.

— Нет желания, — тихо сказал Тревис, даже не скрывая иронии. — Вы не возражаете, профессор Райт, если я завершу наш диспут следующим заявлением: это все не для таких, как я.

— Что вы хотите сказать? Кто они — эти такие, как вы?

— Будьте реалисткой, леди. Разве вы не видите, что я совершенно непригоден для семейной жизни?

— Откуда вам знать это? — тихо сказала Алекс и прибавила скорость, ибо они выехали на прямой и сравнительно пустой отрезок шоссе. — Ведь вы даже не пробовали.

Тревис бросил на нее взгляд, который она не поняла.

— Даже если я никогда не был женат, это не означает, что я жил монахом. Я как-то попытался иметь свой дом, что-то вроде семьи, хотя мое детство могло бы меня научить тому, что этого делать не следует. Все кончилось катастрофой. Бэт была милой женщиной, но ее жизнь со мной была адом.

Бэт? Сама мысль, что рядом с ним могла быть какая-то женщина, была Алекс неприятна. Если бы ей сказали, что это ревность, она бы искренне отвергла такое предположение.

— Но… — начала было она, однако Тревис остановил ее, покачав головой.

— Не надо, леди. Я действительно не подхожу для семейной жизни.

Когда машина свернула, Тревис невольно качнулся в сторону Алекс.

— Если вы еще не успели заметить этого, то скажу: я всегда люблю, чтобы все было по-моему.

Его близость мешала Алекс.

Она сбавила скорость — в ее состоянии лучше быть осторожной за рулем.

— Да, вы правы, я не заметила, — согласилась она, отвернувшись.

Ей стало не по себе от его оценивающего мужского взгляда. Она чувствовала, как он скользит по ней — от кончиков ее белокурых волос, по шее, груди, вниз, до туго обтянутых белыми джинсами бедер.

— Будет лучше, если вы узнаете, — тихо ответил Тревис.

Почему лучше? Она плохо соображала и как зачарованная следила за его рукой…

— Тревис!

Так и не поняв, произнесла ли она его имя Вслух или только мысленно, она перевела «феррари» на первую скорость, и он, тихо шелестя шинами, словно поплыл по узкому проселочному шоссе.

Рука Тревиса, сильная, выразительная, с длинными нервными пальцами, легла ей на колено…

Он что-то говорил тихим, глухим голосом, кажется, что у нее красивые ноги… Алекс свернула с шоссе и остановила машину. Она чувствовала, как дрожат руки, лежащие на руле.

Наконец она осмелилась и подняла на него глаза.

— Тревис…

Алекс хотела сказать ему что-то важное, но вдруг все вылетело из головы. Его руки уже ласкали ее, умные ласковые руки, а губы были совсем близко. Она знала, что сейчас он поцелует ее, хотя в эту минуту он почему-то чертыхнулся.

Но это уже не имело значения. Она закрыла глаза. Где-то далеко в ее сознании мелькнуло: не этого ли ты ждала все эти дни?..

Он жадно целовал ее, и Алекс слышала его прерывистое дыхание и громкий стук его сердца. Он не скрывал своей страсти, и, несмотря на исступленность ласк, в них не было мужской грубости, а только нежность и даже какая-то неуверенность, что тронуло ее.

От него дурманяще пахло мужчиной, здоровым, сильным, требовательным и нетерпеливым. Алекс сразу почувствовала, как далек этот поцелуй от того, первого, тоже в машине — перед отелем, куда она его привезла в день их знакомства. Тот первый поцелуй был неожиданным, как бы случайным, легким и куда-то унесшим ее… А в этом было что-то другое.

Запустив пальцы в его густые жесткие волосы, она еще сильнее прижала его лицо к своему, губы к губам, словно хотела сломать какой-то невидимый барьер между ними.

Когда же все это с ней случилось, пронеслось в голове? Когда ей захотелось ощутить их полное слияние — кожа к коже, сердце к сердцу, бьющиеся в унисон? Когда она поняла, что полюбила его, и не побоялась наконец осознать это?.. Уже тогда или сейчас?

В это мгновение дверца машины отворилась, и испуганная Алекс увидела чьи-то веселые и любопытные глаза. Они смотрели на нее и Тревиса с неподдельным изумлением.

— Вот это да! — раздался голос Шона.

Тревис поспешно отпрянул от Алекс и откинулся на сиденье. Алекс готова была поклясться, что сквозь стиснутые зубы с его уст слетело не только привычное чертыхание. Но ей было не до того. В эту минуту она вспомнила то важное, что хотела ему сказать.

— Тревис, — произнесла она тихо, заправляя за ухо выбившуюся белокурую прядь волос. — Мы приехали. Это стадион.

7

Прошло полтора часа, но Алекс все еще находилась в каком-то тумане.

День был прекрасный, ярко светило солнце, пахло свежескошенной травой, и команда Брендона впервые выигрывала.

Все, казалось, должно бы радовать ее, думала Алекс. Ей бы сейчас веселиться вместе со всеми, подбадривать игроков криками, а она словно ушла от всего этого и смотрела издалека на яркую веселую картинку, которая мало ее волновала. Одна мысль не покидала ее. Неужели она влюблена?

Что может сулить ей любовь к человеку, привыкшему к одиночеству, чье столкновение со злом и насилием стало обыденностью, не верящему в любовь, откровенно отвергающему брак и взаимные обязательства? Что он ответит, если она решится сказать ему о своих чувствах?

Мистер Тревис Кросс, не терпящий вторжения в святая святых — свой внутренний мир, — высмеет ее и назовет все это выдумкой, пресловутым женским воображением, которое, как известно, разумению не поддается. Он сделает это прежде, чем она успеет произнести столь пугающее его слово «любовь».

Она слишком хорошо это понимает и предвидит, но что поделать с собой? Самым разумным было бы выбросить его из головы и из сердца. Но справится ли она с этим?

Глядя прищуренным недобрым взглядом на Тревиса, объясняющего Брендону, как лучше бить по мячу, она подумала, что ей легче было бы справиться с собой, если бы у него обнаружились серьезные недостатки, ну, например, нелюбовь к детям.

Но вместо этого Алекс видела, как по его совету Брендон, ловко орудуя битой, делает отличный удар по мячу, а потом, счастливый, смотрит на Тревиса и ждет похвалы. Она вынуждена была признать, что Тревис удивительно умеет находить с детьми общий язык.

— Я сделаю удар, я сделаю его! — радовался Брендон, прыгая и размахивая битой.

— А теперь брось биту и беги, — инструктировал его далее Тревис.

Брендон не заставил себя ждать. Его крепкие маленькие ноги уже мелькали в другом конце поля.

— Неплохо — спокойно произнесла Алекс, подходя к Тревису.

— Да, — рассеянно ответил тот, легонько покачиваясь на носках — ну прямо, как Брендон — и пристально следя за тем, что творилось в конце поля. В эту минуту мяч, со свистом пролетев мимо, упал за линией поля. Тревис напрягся и замер, как гончая.

— Мазила, — наконец с досадой промолвил он.

Алекс с удивлением смотрела на него, как на мальчишку, увлеченного игрой. Он даже кричал и ругался, как они. Ее он словно бы и не замечал. О, куда девался мой немногословный, уверенный и саркастичный возлюбленный, думала она, глядя на Тревиса и испытывая волнение.

Совершенно забыв о ней, он снова наставлял Брендона, вместе с ним повторяя все движения игрока.

— Беги! — громко дал он мальчику команду.

Глядя на его увлеченность и азарт и почувствовав себя уязвленной его невниманием, Алекс, не выдержав, заметила:

— Это всего лишь детский матч, а не соревнования бейсбольных лиг.

— Много вы понимаете, — сердито ответил Тревис. — Игра есть игра, и она должна вестись по правилам, а эти ребята не умеют ловить мячи. Посмотрите только, защитник опять промазал, — и, сложив руки рупором, крикнул: — Поживей, Брендон, поживей! Беги!