Элеонора Глин - Причуды любви

• Название: Причуды любви
• Автор: Элеонора Глин
• Издательство: Профит
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87443-13-X

Представленные в книге два романа английской писательницы Элеоноры Глин написаны в лучших традициях «дамских романов», но даже среди них выделяются особенной динамичностью и увлекательностью повествования. Их героини — совершенно необыкновенные и по своей внешности, и по характеру, и по судьбе женщины и так же своеобразны мужчины, аристократы не столько по происхождению, сколько по своему душевному благородству.

Как часто бывает в произведениях этого жанра, гордость, ревность и взаимное непонимание воздвигают, казалось бы, непреодолимую преграду между пылкими сердцами, но страстная любовь в конце концов сметает все препятствия и, хотя и причудливыми путями, приводит героев к счастью.

---

Вскоре последние гости уехали, и леди Этельрида, взяв под руку свою подругу, пошла с ней к себе наверх.

Пока она там изливала перед ней свое сердце и рассказывала по порядку, как произошло то огромное событие, которое должно было радикально изменить ее жизнь, Френсис Маркрут объяснялся с герцогом.

Он приступил к делу прямо, без всяких предисловий, и герцог, сначала изумленный его словами, стал затем слушать его с большим интересом.

Френсису приходилось в своей жизни вести гораздо более трудные дела, и часто даже равновесие европейских держав зависело от его присутствия духа, но никогда еще он так не волновался, как в настоящий момент.

Кратко изложив историю своей жизни, уже известную, как он сказал, леди Этельриде, он затем с удивительным тактом и скромностью намекнул на свое огромное богатство, которым его жена будет распоряжаться по своему усмотрению для блага человечества.

И герцог, слушая его, мог только удивляться уму и силе характера этого человека. Когда финансист закончил свою речь, герцог встал и, вставив в глаз монокль, произнес:

— Вы так превосходно изложили свое дело, милейший Маркрут, что возразить вам я ничего не могу, но должен, однако, сказать, что по-прежнему предубежден против вас как против иностранца. Мне очень не нравится, что моя дочь избрала именно вас, хотя, с другой стороны, ее счастье для меня дороже всего на свете, и потому я не стану возражать против ее выбора. Этельриде 25 лет, она девушка серьезная и с сильным характером; если она выбрала вас, то, вероятно, не потому только, что глупо влюбилась. Если вам посчастливилось ей понравиться и она полюбила вас, то, друг мой, нам больше не о чем разговаривать. Давайте позвоним и прикажем принести себе вина.

Несколько минут спустя оба поднимались по лестнице в комнату Этельриды, которая все еще поверяла подруге тайны своего сердца.

Когда дверь раскрылась и на пороге показались ее отец и ее будущий муж, она вопросительно взглянула на них, но тут же подбежала к отцу и спрятала лицо у него на груди. Герцог, прослезившись, с любовью поцеловал ее и прошептал:

— Да, Этельрида, дорогая моя, для меня это было большой новостью. Но если ты думаешь, что будешь счастлива с ним, то это все, чего я могу желать.

Таким образом, момент, о котором Этельрида думала с волнением и страхом, прошел вполне благополучно, и когда вскоре леди Анингфорд и герцог вышли и оставили жениха с невестой одних, Этельрида воскликнула:

— О Френсис, как хорошо жить на свете! Мы с папой всегда жили очень счастливо, а теперь мы так же счастливо будем жить втроем, потому что вы же не будете увозить меня надолго от него, не правда ли, дорогой мой?

— Конечно, нет, милая Этельрида! Я даже думал просить герцога позволить нам поселиться рядом с ним в том поместье, которое переходит к вам, а я свое поместье в Линкольншире оставил бы только для охоты. Вы тогда чувствовали бы себя совсем дома, и герцог мог бы подолгу жить у нас, а в случае надобности мы были бы у него в течение какого-нибудь часа. Но я только предлагаю вам это, а вы, конечно, делайте так, как сочтете нужным.

— Френсис, вы очень добры ко мне, — сказала она.

— Дорогая, — прошептал он, целуя ее волосы. — Ведь я искал 45 лет, прежде чем нашел свое сокровище.

Затем они стали решать другие свои дела. Маркрут сказал, что хочет свой дом на Парк-лейн отдать Заре, а для себя приобрести одну из тех исторических усадеб, которые выходят в Грин-парк.

Если уж Этельрида покидала из-за любви герцогский кров, то в ее распоряжении должен быть дворец, вполне достойный ее.

Маркрут уже вполне оправился от вчерашнего волнения по поводу своей племянницы. Она со своим мужем должна была приехать на два дня, чтобы попрощаться с леди Танкред, которая отправлялась с дочерьми в Канны. Если он увидит, что между молодыми супругами отношения еще не наладились, то расскажет Тристраму, почему Зара относилась к нему так сурово, тогда недоразумение между ними разъяснится и их дальнейшие отношения могут наладиться. Но главную надежду он по-прежнему возлагал на их молодость, поэтому его теперь уже совершенно не беспокоило это дело.

Между тем пара, о которой шла речь, быстро катила по направлению к Рейтсу. Из всех испытаний, которые Тристраму приходилось переносить за время его женитьбы, самыми тяжелыми были те, когда ему приходилось ехать рядом со своей женой в автомобиле. Каждый молодой человек, даже и не влюбленный в Зару, чувствовал бы ее очарование в такой непосредственной близости с ней. Каково же было безумному влюбленному Тристраму! К счастью, она ничего не имела против открытых окон и курения, но новое выражение смирения на ее прелестном лице и неповторимый аромат, который Тристрам ощущал, сидя рядом, так непреодолимо влекли его к ней, что он должен был сосредоточить всю силу воли на том, чтобы не схватить ее в объятия.

Это была старая история, которая повторяется снова и снова, — два молодых, красивых, сильных существа боролись против могучего чувства, заложенного в них природой. Зара чувствовала то же, что и Тристрам, кроме того, силы ее подтачивало сознание, что она была несправедлива к нему и что настоящее положение — дело исключительно ее рук. Но как заговорить об этом и сознаться в своей ошибке, она не знала. Она только чувствовала, что должна это сделать, но выработанная всей ее жизнью привычка молчать все еще держала ее в своей власти.

Поэтому супруги ехали в напряженном молчании, и только когда приблизились к границе поместья, Тристрам выглянул в окно и сказал:

— Теперь придется открыть верх автомобиля. Пожалуйста, улыбайтесь, кланяйтесь, когда мы подъедем к деревне и нас будут приветствовать. Молодые, вероятно, не станут кланяться, но старые друзья моей матери могут поклониться.

И Зара, когда лакей открыл верх машины, постаралась принять счастливый вид.

Так начался первый акт жестокой комедии.

ГЛАВА XXXIV

Самые разнообразные чувства наполняли сердце молодой леди Танкред, когда они приблизились к парку, неподалеку от ворот которого расположилась деревня. Так вот, значит, где был дом ее лорда и идола ее души и куда они должны были въехать, держась за руки и с переполненными любовью сердцами. Увы! Сейчас ее собственное сердце было полно только горечи и боли…

Под радостные возгласы местных жителей новобрачные проехали триумфальную арку, украшенную зеленью и флагами, на которых пестрели надписи: «Да здравствуют лорд и леди Танкред» и «Благослови, Боже, новобрачных», и Тристрам, взяв Зару за руку, поднял ее и, обняв за талию, держал так некоторое время, весело размахивая шляпой и отвечая на приветствия народа.

— Друзья мои, — говорил он, — леди Танкред и я сердечно благодарим вас за ваши добрые пожелания и за ваши приветствия!

Но когда они затем сели и автомобиль двинулся дальше, лицо Тристрама снова стало суровым, и он отодвинулся в угол.

У следующей арки повторилась та же история, только в более грандиозных размерах, потому что здесь были фермеры-охотники, с которыми Тристрам всегда очень дружил. Все они были верхом на лошадях, и приветствиям и маханию платками не было конца. Затем вся кавалькада двинулась за ними и провожала до самых ворот замка.

Здесь их поджидали дети, старухи из богадельни в своих красных плащах и черных чепцах, и на молодых супругов снова посыпались приветствия и пожелания счастья, а одна старая женщина срывающимся голосом прокричала: «Дай Бог прекрасной леди много маленьких лордов и леди!». Эта шутка всем очень понравилась, снова посыпались радостные приветствия и восклицания, а Тристрам, державший свою жену за руку, вдруг выпустил ее, словно обжегся, но затем опомнился и снова взял ее руку. Когда они, наконец, подъехали к парадному крыльцу, на котором выстроились рядами все слуги дома, оба были бледны как смерть.

Тристрам, отличный хозяин, прекрасно знал, чем и как нужно распорядиться. Когда они подъехали, вперед выступила величественная экономка в черном шелковом платье и от имени всех подвластных ей слуг и своего собственного приветствовала новую госпожу и поднесла ей букет белых роз.

— Мы подносим вам белые розы, потому что его светлость сказал нам, что миледи прекрасна, как белая роза!

На глазах у Зары показались слезы и голос ее задрожал, когда она стала благодарить слуг и пыталась им улыбнуться.

«Молодая леди была совсем растрогана, — говорили они потом друг другу, — и в этом нет ничего удивительного. Всякая другая на ее месте тоже сходила бы с ума по его светлости, это же так понятно!»

«Как они все его любят, — думала в это время Зара, — он сказал им, что я прекрасна, как белая роза. Значит, он так чувствовал, а я отшвырнула его чувство, и теперь он смотрит на меня только с ненавистью и презрением».

Но вот Тристрам снова взял Зару под руку и повел ее по длинному коридору в великолепный зал, из которого величественная лестница вела вверх, на галерею.