Николай Романецкий - Полдень XXI век, 2012 № 09

• Название: Полдень XXI век, 2012 № 09
• Автор: Николай Романецкий
• Издательство: Вокруг света
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-98652-404-7

Содержание

КОЛОНКА ДЕЖУРНОГО ПО НОМЕРУ

Николай Романецкий

ИСТОРИИ, ОБРАЗЫ, ФАНТАЗИИ

Виктор Шендерович «СОЛО НА ФЛЕЙТЕ». Конец света в диалогах и документах

Жаклин де Гё ««ДОРОГАЯ РЕДАКЦИЯ…»» Рассказ

П.Б. «ИСТОРИЯ ОДНОГО ЭКСПЕРИМЕНТА». Дневник, найденный в Сети

Наталья Анискова «САЙГОН». Рассказ

Кусчуй Непома «КИЛЬКА В ТОМАТЕ». Рассказ

Андрей Саломатов «ПАРАМОНИАНА». Рассказы

Эдуард Шауров «ПРАВИЛА ВОЙНЫ». Рассказ

Андрей Дубинский «ДАЛЬНИЙ ПОИСК». Рассказ

Сергей Сергеев «НЕ ЛЕЙПЦИГ, НЕ ВАТЕРЛОО». Рассказ

Константин Ситников «МУРАШИ». Рассказ

Александр Тэмлейн «КОНФЕТА». Рассказ

ЛИЧНОСТИ, ИДЕИ, МЫСЛИ

Вячеслав Рыбаков «КУДЕСНИКИ НЕ КО ДВОРУ»

ИНФОРМАТОРИЙ

«Созвездие Аю-Даг» — 2012

Наши авторы

---

Ранним вечером, когда послеполуденная жара спала, Андрей стоял на садовой дорожке и обозревал дело рук своих. Муравьи как ни в чём не бывало суетились под ногами, бегали через круглые дырки в земле, пасли своих тлей. Причём, кажется, их стало ещё больше и вели они себя активнее, наглее.

«Главное, залейте муравьиную матку…» Знать бы ещё, где её найти!

Вернулась из магазина Вера. Андрей напрягся, думая, что она опять начнёт разговор о его матери и старшем брате. Но она сказала:

— Женщины говорят, нет ничего лучше народных средств. Муравьи не любят резких запахов. Можно положить на муравейник помидорную ботву, петрушку. Хорошо помогает чеснок, полынь. Можно сделать приманку из дрожжей и варенья, говорят, муравьи от этого умирают.

— Я знаю, что я сделаю, — сказал Андрей. — Стой здесь.

Он сходил в гараж и вернулся с лопатой.

— Нужно уничтожить матку, — сказал он. — А для этого нужно раскопать муравейник.

Он воткнул лопату в дёрн и принялся расшатывать бордюр.

— Ты уверен, что поступаешь правильно? — забеспокоилась Вера. — Твоей матери это не понравится…

«Ведь эту дорожку выложил твой старший брат своими руками…» — вот что она хотела сказать. К чёрту! Он снял рубашку, намотал на голову и, поплевав на руки, снова взялся за лопату. Он был полон решимости довести начатое до конца.

Через некоторое время он выпрямился, вытер рубашкой лицо. Бордюр торчал в земле, как гнилой зуб в развороченной десне. По нему, по траве, по лопате суматошно бегали муравьи. Два или три пытались грызть пальцы Андрея. Он стряхнул их на землю и раздавил.

Веса в бордюре было килограммов пятнадцать. И вот он лежит на траве, а в образовавшейся ямке в панике мечутся муравьи. И много же их! Сотни две, три, а то и вся тысяча. Они бегают по комьям земли, по белёсым корням, друг по другу…

— Кипяток! — крикнул Андрей. — Вера, неси кипяток!

Пока она возилась на кухне, он вывернул и бросил в траву

сначала одну, потом вторую плитку. Под ними обнажилась верхушка гигантского подземного муравейника. Муравьёв было столько, что казалось, шевелится земля.

— Матка, — сказал Андрей, — мне нужна эта чёртова матка!

Он выкорчевал ещё несколько плиток. Работал как одержимый.

Пришла Вера с чайником.

Он нетерпеливо выхватил его. Струя воды и пара ударила в насекомых. Мураши опрокидывались на спину, крючили ножки. Остальные, вместо того чтобы разбежаться, атаковали Андрея. Он топтал их ногой и поливал из чайника.

Тяжёлый вздох, похожий на стон, донёсся со стороны дома.

— Что там ещё? — крикнул Андрей.

Он бросил пустой чайник, схватил лопату и побежал к дому.

— Под крыльцом, вот где она! Точно! Под чёртовым резным крыльцом!

Он размахнулся и со всей силой ударил лопатой по крыльцу. Черенок сломался.

Сзади что-то кричала Вера. Про мать и его старшего брата…

Она пыталась поймать его за руку. Он оттолкнул её — она, кажется, упала.

Тогда он повернулся, отшвырнул обломок черенка и расхохотался.

Он стоял и хохотал, долго, минуту, а может, две. А потом внезапно успокоился.

— Моя мать, — сказал он. — Все знают, она чокнутая. Без ума от моего старшего брата. А он утонул. Утонул, когда ему было десять.

— Но как же, — Вера повела рукой, — как же всё это?..

— Садовая дорожка? И это вот замечательное резное крыльцо? Он их не делал. Вот этими… этими самыми руками… Она заставила меня. Ходила, нудила, чтобы я сделал эту чёртову дорожку и это чёртово крыльцо. Брат увлекался поделками из камешков, спичек… Вот она и вбила себе в голову, что у неё должны быть фигурная дорожка и резное крыльцо. А потом убедила себя, что всё это сделал он.

— Но почему, — начала Вера, — почему ты раньше?..

Она не договорила. Дверь открылась, на пороге возникла фигура в красном олимпийском костюме. Она, как пьяная, сделала шаг вперёд и, пошатнувшись, рухнула на сына, но вместо того, чтобы подхватить её, Андрей в ужасе отпрянул назад.

Она была вся, с ног до головы, облеплена чёрными муравьями.

Это была муравьиная матка.

Александр Тэмлейн КОНФЕТА

Грызл был красив — по крайней мере, так полагал он сам. У него была зелёная кожа и здоровенные клыки. Глаза были мутно-жёлтыми — Грызл знал об этом, однажды он полюбовался на своё отражение в автомобильном зеркальце заднего вида. Разбитых, брошенных машин хватало. Ещё у Грызла была шевелюра. Она была фиолетовая.

Детство Грызл помнил плохо. Кажется, он ходил в садик. Что это за «садик» и почему он так назывался — Грызл, хоть убей, не мог припомнить. Ему казалось, тогда он носил такую странную штуку, которая называлась обувь. А ещё на нём были штаны. Сейчас на Грызле не было штанов, и он был очень этому рад.

Жил он свободно, радостно и неприхотливо. Собирал светящиеся в темноте пятнистые грибы, ел здоровенных вертлявых мокриц, пил из реки и луж, а иногда — если повезёт — мог догнать оленя, заблудившегося среди многоэтажек.

Когда-то среди развалин ещё попадались люди. Людей он не любил: они носили с собой металлические штуки, которые гремели и полыхали, и причиняли ему боль. Люди были злые. В отместку нескольких из них он поймал и съел. Кажется, люди и прозвали его Грызлом — те немногие, которых догнать он не успел…

Свалка простиралась до самого горизонта. Некогда она называлась словом «Владивосток», — Грызл смутно помнил об этом. Впрочем, он не имел ни малейшего понятия о том, почему у места должно быть название и что оно означает.

Порой к нему приходили воспоминания детства. Кажется, все говорили про Страшную Войну, а затем на улицах распустились огненные цветы, и всё стало не таким, как раньше. Трава пробилась через камень и зелёным одеялом укутала тротуары.

Сегодняшний день обещал быть отменным. Грызл нашёл старый бинокль, и, похрюкивая от удовольствия, рассматривал обветшавшие супермаркеты. Солнце только поднималось из океана, окрашенное парами метана в зелёные цвета. И тут он увидел девочку. Сначала-то он не понял, что это девочка. Но потом словно распахнулись давным-давно запертые двери памяти.

«Дима, хочешь конфету? — звонкий голосок. — Я у Алины отобрала. Она вредина, ябеда и подлюка! Будешь?»

Девочка. Таких маленьких существ называли девочками.

Грызл растерянно застыл.

Девочка была маленькой, аккуратной и причёсанной. У неё были золотистые волосы и светлая кожа — будто фарфор. Она была одета в чистое платьице — розовое в белый горошек. На ней были башмачки — канареечного цвета. И пахло от неё приятно — почти позабытым, волшебным запахом корицы. Намного вкуснее, чем запах трухлевика-вонючки или пупырчатых поганок, которые Грызл порой собирал в канализации.

Девочка.

Кажется, девочки тоже были людьми, но у них не было этих сверкающих штук, которые причиняли боль. Девочки были хорошими. Когда-то в детстве одна из них угостила его конфетой. Конфетой, что такое эта «конфета»? Он не помнил. Но помнил, что это что-то невероятно приятное. На вкус — как лесная малина. Кисло-сладкая и душистая. А сейчас Грызл ел мокриц: они тоже были вкусные, сочные и хрустели на зубах, но конфета была лучше.

Неожиданно в заскорузлой душе его поднялось странное, давно забытое чувство. Благодарность. Ему тоже захотелось сделать девочке что-то хорошее. Большая, жирная сороконожка скользнула у его ног. Он ловким движением подцепил её — и, радуясь, протянул новой знакомой.

— Кафета.

Слово далось ему с трудом. Девочка бесстрастно посмотрела на него. Один из её васильковых глаз полыхнул красным.

— Идентификация, — холодным, безжизненным голосом сказала она. — Радиоактивный мутант второй категории, восстановлению не подлежит.

Между её пальцев появилось длинное, сверкающее лезвие. Она прыгнула и обхватила голову Грызла ногами. И вонзила клинок ему в шею.

Массивное зелёное тело рухнуло на траву. Потухающие глаза смотрели на восход — солнце поднималось во всём великолепии, расцвечивая горизонт в алый и лиловый, окуная золотистую пену облаков в малиновый сироп.

— А как же кафета, — горько сказал он.

2 ЛИЧНОСТИ ИДЕИ МЫСЛИ

Вячеслав Рыбаков КУДЕСНИКИ НЕ КО ДВОРУ

1

Их, в общем, уже не помнят.

Даже те, кто когда-то читал их взахлеб, редко перечитывают.

Невозможно перечитывать. Кому-то скучно, кому-то смешно, кому-то тошно от этих тупых совков… А мне, если вдруг упадет взгляд на потрепанные корешки засыхающих на полках книг, за которыми гонялся, бывало, как за Граалем, — больно. Точно я сквозь помутневшую от времени, измалеванную похабщиной, заляпанную пригоршнями грязи и засохшим дерьмом стеклянную стену тускло вижу свой рай, в который мне, по грехам моим, во веки веков не вернуться…