Иван Папуловский - Агент зарубежного центра

• Название: Агент зарубежного центра
• Автор: Иван Папуловский
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1990
• ISBN: 5-203-0958-9

Книга — о сложной и опасной работе чекистов Эстонии, которые совместно с коллегами из других республик вели после войны борьбу с бандитско-националистическими формированиями и фашистскими пособниками, совершившими тяжкие преступления против своего народа.

---

Артуру, или Яну Ярве, на имя которого он имел при себе паспорт, или Хансу Тоомла, кем являлся в действительности, на месте оказали первую медицинскую помощь. Тут же, на лесной поляне, с ним обстоятельно побеседовали. Отпираться не было никакой возможности — задержали с поличным: с оружием, рацией, различными материалами, подложными паспортами, шифроблокнотами американского происхождения, другими вещественными доказательствами.

Ненавидел, люто ненавидел Ханс-Артур и чекистов, и все советское, и даже своего напарника. Он хрипел от дикой боли в горле, в груди, но еще больше — от ненависти, от сознания полного своего бессилия перед этими суровыми людьми, олицетворявшими другой мир. Теряя силы, он все-таки заговорил. Мертвенно-бледное лицо его покрыла испарина, волосы спутались, глаза нервно блестели. Не зная, что его напарник уже взят, он говорил за обоих. Да, это они с Карлом были сброшены в ночь на седьмое мая с американского самолета близ деревни Ауксаре, это они 30 июня и сегодня выходили в эфир.

5

В уголовное дело, начатое 19 июля 1954 года, были вписаны первые листы протоколов задержания, допросов, очных ставок. К концу декабря того же года они составят восемь увесистых томов по 350—400 листов в каждом, но это будет потом.

Раненый шпион имел при себе паспорт на имя Ярве Яна Мартовича, 1923 года рождения. При обыске у него нашли два пистолета системы «Вальтер», немецкий автомат с заряженными магазинами, радиостанцию, кварцы, шифровальные блокноты, микрофотоаппарат, ампулу с ядом (американцы ведь наказывали ни в коем случае не даваться в руки чекистам живыми!), расписание связей, таблицы замены переговорного кода и другое шпионское снаряжение. Полковник Старинов и окружавшие его чекисты брезгливо осмотрели все это «имущество», «оприходовали» соответствующим образом. Раненого отправили в одну из таллиннских больниц.

В протоколе задержания на второго шпиона, подписанном полковником Стариновым, заместителем начальника отдела полковником Арбениным и оперуполномоченным по Вяндраскому району старшим сержантом Петай, также перечислены атрибуты далеко не мирного гражданина: закрепленный на багажнике сверток с немецким автоматом и большим количеством патронов в обоймах, пистолет «Ф» № 8219 с двумя обоймами, опять же ампула с ядом, трехкилограммовая банка мясных консервов, 164 рубля 50 копеек советских денег… Паспорт на имя Талуотса Ильмара Антоновича, 1923 года рождения. Выдан в Ленинграде, только вот место работы, судя по штампику на соответствующем листке, выглядело несколько странно: «Ленгорпромстром». Видимо, имелся в виду Ленгорпромстрой, но кто же упрекнет заокеанских изготовителей штампика за столь малую ошибку — одну букву!

К вечеру 19 июля Талуотса Ильмара Антоновича под надежной охраной доставили в Таллинн, в Комитет государственной безопасности. Сам председатель Комитета Иван Прокофьевич Карпов «удостоил чести» пойманного шпиона — присутствовал на его первом допросе, продолжавшемся целых четыре часа, до глубокой ночи.

Карл, или теперь Ильмар Талуотс, почувствовав, что чекисты не верят ни одному его слову, решил «открыться»:

— Вы меня извините, но вообще-то я не Талуотс, а Петерсон Карл Николаевич…

Допрос вместе с Карповым вел начальник следственного отдела подполковник Донат Аркадьевич Пупышев, чекист со стажем, отличавшийся высокой интеллигентностью и интуицией. Еще в годы войны, работая на одном из режимных предприятий Свердловска, он проявил себя способным оперативником, целеустремленным и бескомпромиссным, умеющим читать мысли противника. Выходец из семьи лесничего, надзиравшего могучие вятские леса, Донат с детства обладал необыкновенной наблюдательностью, отличался большой собранностью. И Карл-Ильмар еще не подозревал, что в течение пяти с лишним месяцев этот симпатичный чекист заставит его выложить самое затаенное, что было глубоко запрятано в его душе.

Шпиона не запугивали, на него не кричали. В зашторенном кабинете с длинным столом под зеленым сукном было тепло и уютно, и в какие-то мгновения все происходящее казалось Карлу-Ильмару неправдоподобным сном. Ведь он-то хорошо помнит, как пытали и били до полусмерти ленинградских партизан и подпольщиков его «коллеги» по Эстонскому восточному батальону, да и он сам не стеснялся.

Он сделал вид, что глубоко раскаивается в содеянном, назвал имя начальника американской разведшколы Пауля Поулсона, рассказал о полученном задании — заняться в Эстонии сбором сведений о строительстве аэродромов, мостов, о состоянии железных и шоссейных дорог, найти и завербовать помощников для шпионской работы, добыть образцы советских документов. Какие задания имел его напарник Ян Ярве, он не знал. Под каждым листом протокола шпион четко вывел свое имя и фамилию: «Карл Петерсон».

Когда его уводили в камеру, он почти ликовал: ему поверили, он ловко провел следователей.

Но уже на другой день ему предъявили официальную справку о том, что в Эстонской ССР никогда не существовало Карла Николаевича Петерсона, уроженца города Пярну. Вчерашний подполковник, показавшийся даже симпатичным, был строг и категоричен. И шпион растерялся. В Америке, да и в Мюнхене его запугивали необыкновенной изощренностью пыток, зверствами чекистов, поэтому он ни при каких обстоятельствах не должен называть своей настоящей фамилии. Зверств он пока не видел, но взгляд Доната Пупышева, сидевшего за столом напротив него, сегодня отливал такой суровостью, что не говорить было нельзя. Сбоку от следователя сидела миловидная переводчица, она тоже осуждающе посмотрела на задержанного.

— Я убедился, что после того, как я был схвачен с оружием в руках, ко мне здесь относятся корректно, что американская пропаганда о ваших зверствах была лживой, — заискивающе, сразу севшим голосом заговорил шпион, — поэтому хочу сказать вам всю правду.

И он назвал свое настоящее имя — Кукк Калью Николаевич, родился 16 марта 1923 года в Тахкуранна Пярнуского уезда. Его отец и мать в начале войны категорически возражали против его вступления в гитлеровскую армию, не хотели, чтобы сын воевал с советской властью. Поэтому он не мог явиться к ним, а пошел с Артуром, то есть с Яном Ярве, к его родственникам.

Сидя в камере, он опять радовался, что назвал чекистам только свое имя и не выдал Артура-Яна, но не прошло и недели, как имена Ханса Тоомла и его сестры Хельги Ноормаа прозвучали из его уст.

— Почему не назвали их раньше? — спросил следователь. — Ведь вы уверяли нас в своей искренности.

Калью Кукк втянул голову в плечи.

— Извините… не хотел выдать одного человека, у которого мы жили и питались.

Не хотел выдать свою сожительницу Хельги Ноормаа! Вот в чем дело!

Значит, Артур — это Ханс Тоомла, помогали шпионам его мать Лиза и сестра Хельги Ноормаа. О них даже сообщили разведцентру. А кто еще? Больше никого не знает…

Калью Кукк наивно полагал, что допросы в кабинете подполковника Пупышева будут вестись бесконечно, что он, Калью, никогда не скажет ему главного, что за отсутствием серьезных улик дело ограничится для него тюрьмой или ссылкой. Раз они такие вежливые, то ничего существенного от него не добьются. Способы и условности связи с американским разведцентром? Но это теперь не имеет значения даже для американцев, так что он не очень виноват и перед ними. Главное — уцелеть в этой переделке, сохранить жизнь. Да, он очень хотел жить, хотя уже не мог представить, как его дальнейшая жизнь может сложиться. Удастся ли бежать? Воспользоваться «окном» на советско-финляндской границе? Или где-нибудь на время затаиться? Или американцы найдут способ выручить его из беды? Но вот на это он сейчас уже не надеялся.

Хотя допросы вел в основном подполковник Донат Пупышев, оперативная группа Старинова продолжала поиск. Надо было установить, что успели сделать шпионы за два с лишним месяца действия на территории республики, какие завели связи, кого успели завербовать, имеется ли у них резидент и кто он, найти новые вещественные доказательства враждебной деятельности задержанных шпионов-парашютистов.

В руках следственных органов остался один из них — Калью Кукк. Ханс Тоомла вскоре отошел в мир иной — ранение оказалось смертельным. Осталось много нерешенных вопросов.

Карпов и Старинов внимательно выслушали сообщение начальника следственного отдела о результатах первой недели допросов Кукка.

— Юлит, только делает вид, что дает чистосердечные признания! — с категоричной прямотой заявил руководителям Комитета Донат Пупышев.

В чекистской работе не бывает мелочей, здесь не верят на слово даже, казалось бы, самым убедительным «признаниям» задержанных. И хотя довольно быстро было установлено, что в Тахкуранна Пярнуского района у Анны и Николая Кукк в 1923 году действительно родился сын Калью, который в войну служил в немецко-фашистских войсках, а после войны не вернулся на родину, надо было точно установить, является ли именно тем Калью Кукком человек, пойманный с поличным как американский шпион.