Николай Капченко - Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).

• Название: Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Информационно-издательский центр «Союз»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9033373-08-6

Третий, завершающий, том охватывает наиболее важный и наиболее насыщенный событиями период жизни и деятельности И.В. Сталина. И хотя уже минуло более пяти десятилетий со дня его смерти, тень Сталина как бы витает над нашей страной, вызывая ожесточенные споры, порождая диаметрально противоположные оценки как самой его личности, так и всей его деятельности: он как бы по-прежнему остается активным участником политических баталий, развертывающихся в современной России.

Автор освещает в третьем томе такие фундаментальные проблемы, как заключение пакта с Германией, дает ретроспективную оценку того, кто оказался в выигрыше от заключения этого пакта – Германия или Советский Союз. Особое внимание уделено раскрытию роли Сталина в достижении победы, его деятельности на посту Верховного Главнокомандующего: здесь, с одной стороны, проанализированы его несомненные стратегические просчеты и ошибки, с другой, – показано поистине колоссальное значение твердости, решительности и железной воли Сталина в достижении победы. История, конечно, никогда не простит Сталину его ошибок и просчетов, связанных с войной. Но в не меньшей степени она никогда не забудет и его вклада в великую победу над гитлеровской Германией. Особое место занимает показ деятельности Сталина в развитии отношений с союзниками, где он продемонстрировал присущую ему способность гибко и в то же время бескомпромиссно отстаивать национально-государственные интересы Советской России. Во многом именно благодаря последовательности и твердости Сталина нашей стране удалось в международном плане закрепить итоги купленной столь дорогой ценой победы.

В томе проанализированы истоки «холодной войны», процесс складывания социалистического лагеря, основные цели и принципы, на которых базировалась внешняя политика Сталина в тот исторический отрезок времени. В целом формирование биполярной системы международных отношений после второй мировой войны – одна из исторических заслуг советского лидера, которая пока еще не нашла адекватного отображения в работах о нем. Отдельная глава посвящена долгосрочной стратегии Сталина в вопросах отношений с новым Китаем.

Из поля зрения автора не выпали ключевые вопросы развития внутриполитических процессов в стране в этот период, в первую очередь в сфере духовной жизни. Достаточно детально освещены послевоенные репрессии, в частности, «ленинградское дело», «дело врачей» и другие ключевые аспекты политической жизни страны на закате жизни Сталина. В томе читатель найдет ответ на вопрос о том, почему Сталин не выбрал и в силу каких причин не мог выбрать себе преемника. Финальная часть тома посвящена смерти вождя. Автор высказывает и мотивирует свою точку зрения на злободневную и в наши дни проблему – умер ли Сталин своей смертью или же ему «помогли» умереть.

В целом третий том как бы венчает собой многоплановый анализ политической и государственной деятельности Сталина. Вся она соткана из противоречий, которым нельзя дать однозначную оценку. Примечательно и признание автора, что и для него личность Сталина, даже после написания трехтомной биографии, по-прежнему остается в определенном смысле загадочной. Иными словами, перед историками проблема объективного и всестороннего исследования жизни и деятельности Сталина остается актуальной и в наше время. История еще не вынесла окончательного вердикта этой одной из самых значительных личностей минувшего столетия. Да и едва ли в ближайшее время такой вердикт будет вынесен. Многие сегодняшние оценки и выводы относительно Сталина, несомненно, будут переосмыслены. В конечном счете, последнее слово принадлежит не историкам, а самой истории, где время выступает в роли неподвластного конъюнктуре судьи.

---

Фильм „Большая жизнь“ проповедует отсталость, бескультурье и невежество. Совершенно немотивированно и неправильно показано постановщиками фильма массовое выдвижение на руководящие посты технически малограмотных рабочих с отсталыми взглядами и настроениями. Режиссер и сценарист фильма не поняли, что в нашей стране высоко ценятся и смело выдвигаются люди культурные, современные, хорошо знающие свое дело, а не люди отсталые и некультурные…“[1013]

В итоге выход второй серии фильма на экран был запрещен.

Я не стану в деталях рассматривать другие постановления, касающиеся кино, а остановлюсь более детально на беседе Сталина с режиссером фильма „Иван Грозный“ С. Эйзенштейном и актером Н. Черкасовым – главными создателями фильма. Но прежде несколько ремарок Сталина при обсуждении фильма на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б) в 1946 году. Вождь упрекал создателей фильма в том, что они недобросовестно отнеслись к своей работе. „Получается общее впечатление, что постановщики и режиссеры очень мало работают над предметами, которые хотят демонстрировать, очень легко относятся к своим обязанностям. Я бы сказал, что иногда эта легкость доходит до преступности. Люди предмет не изучают, дело не представляют, а пишут сценарий. Это недобросовестное отношение… У нас есть, например, поэты, которые в месяц могут две поэмы написать, а вот возьмите Гете, он 30 лет работал над „Фаустом“, до того честно и добросовестно относился к своему делу. Легкое отношение к делу со стороны авторов некоторых произведений является основным пороком, который приводит режиссеров и постановщиков к выпуску таких фильмов“[1014].

Касаясь второй серии фильма „Иван Грозный“, Сталин заявил: „Не знаю, видел ли кто его, я смотрел, – омерзительная штука! Человек совершенно отвлекся от истории. Изобразил опричников, как последних паршивцев, дегенератов, что-то вроде американского Ку-Клукс-Клана. Эйзенштейн не понял того, что войска опричнины были прогрессивными войсками, на которые опирался Иван Грозный, чтобы собрать Россию в одно централизованное государство, против феодальных князей, которые хотели раздробить и ослабить его. У Эйзенштейна старое отношение к опричнине. Отношение старых историков к опричнине было грубо отрицательным, потому что репрессии Грозного они расценивали, как репрессии Николая Второго, и совершенно отвлекались от исторической обстановки, в которой это происходило. В наше время другой взгляд на опричнину. Россия, раздробленная на феодальные княжества, т.е. на несколько государств, должна была объединиться, если не хотела подпасть под татарское иго второй раз. Это ясно для всякого и для Эйзенштейна должно было быть ясно. Эйзенштейн не может не знать этого, потому что есть соответствующая литература, а он изобразил каких-то дегенератов. Иван Грозный был человеком с волей, с характером, а у Эйзенштейна он какой-то безвольный Гамлет. Это уже формалистика. Какое нам дело до формализма, – вы нам дайте историческую правду“[1015].

А теперь несколько пассажей из беседы Сталина с Эйзенштейном и Черкасовым, которая состоялась в феврале 1947 года. Эти пассажи любопытны и интересны не только с точки зрения того, как вождь оценивал сам фильм и его пороки. Они помогают лучше понять взгляды Сталина не только на российскую историю вообще, но и на то, что необходимо внедрять в сознание народа высокий дух патриотизма, гордости за свою отчизну, величие ее исторической роли и предназначения.

Сталин. Царь у вас получился нерешительный, похожий на Гамлета. Все ему подсказывают, что надо делать, а не он сам принимает решения… Царь Иван был великий и мудрый правитель, и если его сравнить с Людовиком XI (вы читали о Людовике XI, который готовил абсолютизм для Людовика XIV?), то Иван Грозный по отношению к Людовику на десятом небе. Мудрость Ивана Грозного состояла в том. что он стоял на национальной точке зрения и иностранцев в свою страну не пускал, ограждая страну от проникновения иностранного влияния. В показе Ивана Грозного в таком направлении были допущены отклонения и неправильности. Петр I – тоже великий государь, но он слишком либерально относился к иностранцам, слишком раскрыл ворота и допустил иностранное влияние в страну, допустив онемечивание России. Еще больше допустила его Екатерина. И дальше. Разве двор Александра I был русским двором? Разве двор Николая I был русским двором? Нет. Это были немецкие дворы»[1016].

В этих словах Сталина содержится целостная программа намечавшейся им кампании по борьбе против преклонения перед заграницей, программа укрепления державных позиций Российского государства. И трудно в этом усмотреть какой-то исторический криминал.

Далее Сталин высказал свое более чем позитивное отношение к тем преследованиям и казням, которые совершались во время царствования Ивана Грозного. Здесь он коренным образом пересмотрел утвердившуюся прежде в советской исторической науке негативную оценку политики Ивана Грозного. «Иван Грозный был очень жестоким. Показывать, что он был жестоким можно, но нужно показать, почему необходимо быть жестоким, – сделал на этом акцент Сталин. – Одна из ошибок Ивана Грозного состояла в том, что он не дорезал пять крупных феодальных семейств. Если он эти пять боярских семейств уничтожил бы, то вообще не было бы Смутного времени. А Иван Грозный кого-нибудь казнил и потом долго каялся и молился. Бог ему в этом деле мешал… Нужно было быть еще решительнее»[1017].

Вне поля внимания вождя не остались даже с первого взгляда мелочи. Он, например, замечает: «Нужно показывать исторические фигуры правильно по стилю. Так, например, в первой серии не верно, что Иван Грозный так долго целуется с женой. В те времена это не допускалось»[1018].

В заключение беседы Сталин счел необходимым вновь возвратиться к оценке личности и исторической роли Ивана Грозного. Он еще раз подчеркнул, что Иван Грозный был более национальным царем, более предусмотрительным, он не впускал иностранное влияние в Россию, а вот Петр – открыл ворота в Европу и напустил слишком много иностранцев.

Разговор кончается тем, что Сталин желает успеха и говорит: «Помогай бог!»[1019]

И в то время многим было ясно, что Сталин намеренно акцентировал внимание на фигуре царя, на его репрессиях, на его неприязни к проникновению иностранцев в Россию и на других моментах, приобретавших в тот период все большее политическое звучание. Вождь, конечно, мысленно проводил параллель между собой и Иваном Грозным, хотя именно ему принадлежит фраза, что исторические параллели всегда рискованны. Но в данном случае он ничем не рисковал, ибо такие параллели напрашивались сами собой и приходили на ум не только сторонникам Сталина, но и его противникам. Вождь хотел, чтобы зрители видели в Иване Грозном жестокого, но справедливого правителя. Такого правителя, каким он представлял и сам себя:

Остается широкими мазками обрисовать политику Сталина в области театрального искусства. Она в данном случае мало чем по своему существу отличается от политики в других сферах духовной жизни общества времен правления Сталина. Наиболее концентрированное выражение эта политика нашла в постановлении ЦК партии «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» от 26 августа 1946 г. Постановление признало состояние репертуара театров неудовлетворительным. Главный недостаток состояния репертуара драматических театров заключается в том, что пьесы советских авторов на современные темы оказались фактически вытесненными из репертуара крупнейших драматических театров страны… Явно ненормальное положение с репертуаром еще более усугубляется тем, что и среди небольшого количества пьес на современные темы, поставленных театрами, имеются пьесы слабые, безыдейные (далее следует перечисление некоторых пьес, поставленных театрами). Как правило, советские люди в этих пьесах изображаются в уродливо-карикатурной форме, примитивными и малокультурными, с обывательскими вкусами и нравами…

К тому же многие театры безответственно относятся к постановкам спектаклей о советской жизни. Нередко руководители театров поручают ставить эти спектакли второстепенным режиссерам, привлекают к игре слабых и неопытных актеров, не уделяют должного внимания художественному оформлению театральных постановок, вследствие чего спектакли на современные темы получаются серыми и малохудожественными. Все это приводит к тому, что многие драматические театры не являются на деле рассадниками культуры, передовой советской идеологии и морали. Такое положение дел с репертуаром драматических театров не отвечает интересам воспитания трудящихся и не может быть терпимо в советском театре[1020].

Сталин считал, что одной из важных причин крупных недостатков в репертуаре драматических театров является неудовлетворительная работа драматургов. Многие драматурги стоят в стороне от коренных вопросов современности, не знают жизни и запросов народа, не умеют изображать лучшие черты и качества советского человека. Перед драматургами и работниками театров была поставлена задача: создать яркие, полноценные в художественном отношении произведения о жизни советского общества, о советском человеке. Драматурги и театры должны отображать в пьесах и спектаклях жизнь советского общества в ее непрестанном движении вперед, всячески способствовать дальнейшему развитию лучших сторон характера советского человека, с особой силой выявившихся во время Великой Отечественной войны[1021].