Николай Капченко - Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).

• Название: Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Информационно-издательский центр «Союз»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9033373-08-6

Третий, завершающий, том охватывает наиболее важный и наиболее насыщенный событиями период жизни и деятельности И.В. Сталина. И хотя уже минуло более пяти десятилетий со дня его смерти, тень Сталина как бы витает над нашей страной, вызывая ожесточенные споры, порождая диаметрально противоположные оценки как самой его личности, так и всей его деятельности: он как бы по-прежнему остается активным участником политических баталий, развертывающихся в современной России.

Автор освещает в третьем томе такие фундаментальные проблемы, как заключение пакта с Германией, дает ретроспективную оценку того, кто оказался в выигрыше от заключения этого пакта – Германия или Советский Союз. Особое внимание уделено раскрытию роли Сталина в достижении победы, его деятельности на посту Верховного Главнокомандующего: здесь, с одной стороны, проанализированы его несомненные стратегические просчеты и ошибки, с другой, – показано поистине колоссальное значение твердости, решительности и железной воли Сталина в достижении победы. История, конечно, никогда не простит Сталину его ошибок и просчетов, связанных с войной. Но в не меньшей степени она никогда не забудет и его вклада в великую победу над гитлеровской Германией. Особое место занимает показ деятельности Сталина в развитии отношений с союзниками, где он продемонстрировал присущую ему способность гибко и в то же время бескомпромиссно отстаивать национально-государственные интересы Советской России. Во многом именно благодаря последовательности и твердости Сталина нашей стране удалось в международном плане закрепить итоги купленной столь дорогой ценой победы.

В томе проанализированы истоки «холодной войны», процесс складывания социалистического лагеря, основные цели и принципы, на которых базировалась внешняя политика Сталина в тот исторический отрезок времени. В целом формирование биполярной системы международных отношений после второй мировой войны – одна из исторических заслуг советского лидера, которая пока еще не нашла адекватного отображения в работах о нем. Отдельная глава посвящена долгосрочной стратегии Сталина в вопросах отношений с новым Китаем.

Из поля зрения автора не выпали ключевые вопросы развития внутриполитических процессов в стране в этот период, в первую очередь в сфере духовной жизни. Достаточно детально освещены послевоенные репрессии, в частности, «ленинградское дело», «дело врачей» и другие ключевые аспекты политической жизни страны на закате жизни Сталина. В томе читатель найдет ответ на вопрос о том, почему Сталин не выбрал и в силу каких причин не мог выбрать себе преемника. Финальная часть тома посвящена смерти вождя. Автор высказывает и мотивирует свою точку зрения на злободневную и в наши дни проблему – умер ли Сталин своей смертью или же ему «помогли» умереть.

В целом третий том как бы венчает собой многоплановый анализ политической и государственной деятельности Сталина. Вся она соткана из противоречий, которым нельзя дать однозначную оценку. Примечательно и признание автора, что и для него личность Сталина, даже после написания трехтомной биографии, по-прежнему остается в определенном смысле загадочной. Иными словами, перед историками проблема объективного и всестороннего исследования жизни и деятельности Сталина остается актуальной и в наше время. История еще не вынесла окончательного вердикта этой одной из самых значительных личностей минувшего столетия. Да и едва ли в ближайшее время такой вердикт будет вынесен. Многие сегодняшние оценки и выводы относительно Сталина, несомненно, будут переосмыслены. В конечном счете, последнее слово принадлежит не историкам, а самой истории, где время выступает в роли неподвластного конъюнктуре судьи.

---

Позволю себе сослаться на свидетельство Г.К. Жукова, который писал: «С первых послевоенных лет и по настоящее время кое-где в печати бытует версия о том, что накануне войны нам якобы был известен план „Барбаросса“, направление главных ударов, ширина фронта развертывания немецких войск, их количество и оснащенность. При этом ссылаются на известных советских разведчиков – Рихарда Зорге, а также многих других лиц из Швейцарии, Англии и ряда других стран, которые якобы заранее сообщили эти сведения. Однако будто бы наше политическое и военное руководство не только не вникло в суть этих сообщений, но и отвергло их.

Позволю со всей ответственностью заявить, что это чистый вымысел. Никакими подобными данными, насколько мне известно, ни Советское правительство, ни нарком обороны, ни Генеральный штаб не располагали»[311].

Видимо, такими данными располагают безответственные писаки, которым нет дела до фактов, главное – доказать преступную вину Сталина и высшего советского военного руководства накануне войны. На протяжении многих десятилетий в средствах массовой информации, особенно на телевидении, усиленно пропагандируется версия, что Сталин совершил преступную ошибку, не поверив донесениям Зорге. А чтобы скрыть свою ошибку, запретил произвести обмен Зорге на арестованных в СССР японских агентов. Под этой версией, кроме правдоподобия, не имеется реальных оснований. В серьезной научной литературе азбучной истиной является мысль о том, что донесения Зорге были противоречивы, в них содержалась информация, которая не могла быть достоверно принята на веру. К тому же, аналогичные донесения аналогичного рода поступали из других источников. Обилие такой противоречивой информации – свидетельство как раз не блестящей работы разведки, ибо высшее руководство вольно или невольно вводилось в заблуждение и не могло прочно опираться на достоверные факты. Что касается Зорге, то его судьба сложилась трагично, и до сих пор не ясны обстоятельства так называемого предложения об обмене. По крайней мере, мне представляется крайне сомнительной идея о том, что Сталин якобы испытывал боязнь перед разоблачением его ошибок со стороны Зорге. К тому же, надо добавить, что в ходе чистки Главного разведывательного управления Зорге получил предписание вернуться в Союз, но он проигнорировал это указание. Видимо, это обстоятельство также сослужило свою трагическую роль в его судьбе. Словом, в этом деле не все так просто, как кому-то может показаться. И при оценке всех обстоятельств, имеющих отношение к этому делу, надо брать в расчет не отдельные факты, а всю их совокупность и сложное переплетение. Но это – всего лишь небольшая ремарка, имеющая непосредственное отношение к теме.

Читатель может поставить вопрос: что же это получается – с одной стороны, Сталин был уверен в неизбежности войны с Гитлером, с другой стороны – отдает распоряжения, смысл которых состоял в том, чтобы не дать немцам повода для начала войны, не спровоцировать их на военную акцию? Действительно, противоречие здесь налицо. Однако следует смотреть на вещи более широким взглядом и учитывать все реальности тогдашней обстановки. Во-первых, Сталину нужно было выиграть хотя бы месяц, чтобы оттянуть нападение Гитлера на целый год, а это и была главная цель Сталина. Во-вторых, тот факт, что Гитлер шел на колоссальный риск, начиная войну на два фронта, понуждал Сталина к мыслям о том, что фюрер все-таки не решится на столь безрассудный шаг, помня суровые исторические уроки, из которых немцы в конце концов должны были извлечь хоть какие-то выводы. Здесь Сталин допускал явную ошибку, предав забвению весь авантюристический стиль политики Гитлера, явно переоценив его стратегические и вообще интеллектуальные способности. Однако все это не может служить основанием для выводов такого рода, которые сделал Хрущев: «Он стоял уже перед Гитлером, как кролик перед удавом, был парализован в своих действиях… Повторяю, что в моральном отношении Сталин был просто парализован неизбежностью войны. Он, видимо, считал, что война приведет к неизбежному поражению СССР»[312].

Скорее всего, не Сталин, а Хрущев был обуян пораженческими настроениями. Сталин же верил в силу Советского Союза и его армии, верил в неисчерпаемый потенциал народов нашей страны. Он только знал, что не все необходимое было сделано для более основательной и всесторонней подготовки к войне со столь коварным, опытным и сильным противником. Именно стремлением выиграть время и одновременно выявить реакцию фашистских правителей было продиктовано печально известное Заявление ТАСС от 13 июня 1941 г. Вот наиболее существенные моменты из этого заявления.

Прежде всего в нем расценивались в качестве бессмысленных слухов сообщения в иностранной печати о «близости войны между СССР и Германией», о том, будто после отклонения Москвой предъявленных германской стороной претензий территориального и экономического характера Германия стала сосредоточивать свои войска у границ с СССР с целью нападения на Советский Союз. Наконец, о том, будто Советский Союз, в свою очередь, стал усиленно готовиться к войне с Германией и сосредоточивает войска у границ с последней. Далее в заявлении подчеркивалось, что, несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, «в Москве все же сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны. ТАСС заявляет, что: 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места; 2) по данным СССР, Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными; 4) проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как враждебные Германии по меньшей мере нелепо»[313].

Интересны некоторые детали, связанные с данным заявлением. Бесспорно одно – оно явилось инициативой лично Сталина, что подтверждается некоторыми свидетельствами. Бывший в то время руководителем ТАСС Я.С. Хавинсон рассказывал впоследствии:

«Перед началом войны я работал ответственным руководителем ТАСС. 13 июня мне позвонили от товарища Сталина и сказали, чтобы я срочно приехал к нему на кунцевскую дачу. Я сразу же выехал. У ворот меня встретил офицер, машину мы оставили, и он проводил меня к даче.

Когда я вошел, товарищ Сталин встретил меня, мы поздоровались, и он усадил меня за стол в зале. Передо мной лежали бумага, ручка, стояли чернила.

Товарищ Сталин сказал: „Пишите, товарищ Хавинсон“. Он прохаживался по дорожке вдоль зала, попыхивал трубкой и диктовал. По ходу он заглядывал в текст, сделал две или три поправки. Закончив диктовать, он сказал: „Прочитайте вслух“. Я встал и прочитал. Содержание Заявления вызвало у меня, естественно, большое удивление, но я старался этого не выдать. Он как-то или уловил мое удивление, или догадывался о нем, остановился напротив меня, внимательно посмотрел и спросил: „Вы понимаете, товарищ Хавинсон, зачем нам нужно такое Заявление?“. Я откровенно ответил: „Нет, товарищ Сталин, не понимаю“. Тогда он сказал: „Давайте скажем Гитлеру: подумай еще раз, прежде чем начинать!“ Попрощались, и я быстро уехал.

13 же июня НКИД СССР передал Заявление германскому послу в Москве, но правительство Германии на него никак не отреагировало и даже не опубликовало его в печати. 14 июня Заявление ТАСС было опубликовано в советских и зарубежных газетах»[314].

Ближайшие дни обнажили всю хитроумную и поразительную по своей, выходящей за пределы элементарного здравого смысла, сути нелепость и слепоту данного шага Сталина. Этому шагу нельзя найти оправдания, какими бы мотивами он ни был продиктован. Эта акция, бесспорно, может быть отнесена к числу самых крупных тактических (а отчасти и стратегических) просчетов Сталина во всей его деятельности по руководству внешней политикой Советского Союза.