Александр Костин - Убийство Сталина. Все версии и ещё одна

• Название: Убийство Сталина. Все версии и ещё одна
• Автор: Александр Костин
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4438-0106-3

Интерес к подробностям смерти И. В. Сталина огромен и продолжает возрастать из года в под. Широко распространены различные версии о насильственной смерти вождя Советского Союза, основное отличие которых друг от друга заключается в том, что в одних версиях в качестве убийцы «выводится» Л. П. Берия, а в других — H. C. Хрущев. Известный историк А. Л. Костин подробно рассматривает и отвергает их как не соответствующие действительности. Но кто же тогда виновен в смерти Сталина? Автор книги, последовательно отслеживая этапы 30-летней борьбы И. В. Сталина с ленинским феноменом «коллективного руководства» страной, не исключает, что эта «война» с собственной партией неминуемо сказалась на состоянии здоровья вождя и приблизила роковую катастрофу марта 1953-го. Поэтому можно сказать, что убийцей Сталина не в криминальном, а в политическом смысле является «партия нового типа», которую, на беду России, создал в начале XX века В. И. Ленин, а в эпоху застоя возглавил другой Ильич — Леонид Брежнев.

---

Так что, «меры были приняты» и «надлежащий порядок наведен». Вряд ли эта тройка оставила документы, свидетельствовавшие о намерении СССР развязать мировую войну. Но в нашей стране, где документы в архивах периодически уничтожались или полны фальсификаций, существует забавный исторический источник — устные рассказы современников.

А. Борщаговский рассказал мне об удивительной фразе Сталина, будто бы сказанной в феврале 1953 года. Он услышал об этой фразе и обо всем случившемся от своих близких (увы, умерших) знакомых — в частности, генерал-полковника Д. Драгунского, члена Центральной ревизионной комиссии ЦК КПСС.

Дело происходило в кабинете Хозяина. Вышинский (который с 1940 года ушел из прокуратуры и занимал руководящие посты в Министерстве иностранных дел) рассказал Сталину о чудовищной реакции Запада на готовившийся процесс врачей. В ответ Сталин обрушился на Вышинского, назвал выступление меньшевистским и наорал на соратников, назвав их «слепыми котятами».

В конце он сказал: «Мы никого не боимся, а если господам империалистам угодно воевать, то нет для нас более подходящего момента, чем этот».

Вот что пишет в своей книге чешский историк Карел Каплан: «В секретных архивах чехословацкой компартии сохранилось изложение выступления Сталина на совещании руководителей братских компартий в 1951 году. Сталин объяснил участникам совещания, что настал наиболее выгодный момент для наступления на капиталистическую Европу… Война в Корее показала слабость американской армии… Лагерь социализма получил военное преимущество, но это преимущество временное… Таким образом, основной задачей социалистического лагеря является мобилизация всех его политических и военных сил для решающего удара по капиталистической Европе… Возникла реальная возможность установить социализм по всей Европе».

Сталин уехал на дачу и до своей смерти оттуда уже не выезжал. В Журнале регистрации посетителей после 17 февраля записей нет. Хозяин более не возвращался в Кремль. И кто-то провел на полях Журнала красную черту, как бы подводя итог…

Впрочем, 2 марта в его кабинет вновь войдут посетители.

Но уже без него»[5].

По версии Э. Радзинского, со второй половины февраля 1953 года подготовка к намеченным мероприятиям по развязыванию Третьей мировой войны, согласно вышеприведенной схеме, подходила к концу. Находясь в добровольном затворничестве на ближней даче и проводя регулярные встречи с членами «Четверки», Сталин до деталей продумал все этапы подготовительной операции. На 2 марта было намечено проведение заседания Президиума ЦК КПСС, на котором должны были быть приняты соответствующие решения по «Делу врачей» и депортации евреев, которых уже 5 марта должны были вывести из Москвы. Члены «Четверки» прекрасно понимали, что с этого момента Третья мировая война приблизится вплотную и станет практически неизбежной. Для успеха в войне, как это уже было в преддверии Великой Отечественной войны, должна начаться вторая часть задуманной Сталиным программы— предвоенный террор, «великая чистка». Понятно было им и то, что никому из них уже несдобровать, — всех их ожидает один конец — смерть.

Наиболее активный и дальновидный член «Четверки», Л. П. Берия понял: чтобы спастись, нужно принимать срочные меры по ликвидации Хозяина. Далее Э. Радзинский продолжает:

«Сколько легенд было о его смерти! Даже придворный писатель Симонов точно ничего не знал. В1979 году он пишет: «Меня и сейчас, спустя четверть века, терзает любопытство: как это умирание произошло на самом деле».

Хотя уже в период Хрущева шепотом рассказывали следующую легенду: «Смерть Хозяина произошла совсем не в Кремле, как объявлено в официальном сообщении, а на ближней даче. В ночь на 1 марта охранники Сталина по телефону вызвали Берию, сказали: «Хозяин подозрительно долго не выходит из своих комнат». Берия позвонил Хрущеву и Маленкову, они все вместе приехали и вошли в его комнату. Он лежал на полу без сознания и вдруг зашевелился. Тогда Хрущев бросился к нему и стал душить, а за ним уже все накинулись на тирана. И придушили его. Всех сталинских охранников Берия расстрелял в ту же ночь. Стране сообщили о болезни Сталина, когда тот уже был мертв»[6].

Но это все легенды. В предыдущей главе мы уже упоминали о том, как Э. Радзинский сам решил провести расследование обстоятельств смерти Сталина. Следуя за Д. Волкогоновым, он обратился к рукописным воспоминаниям А. Рыбина, а затем «вышел» непосредственно на П. Лозгачева, который и поведал ему коллективно выработанную в марте 1977 года «легенду Лозгачева». К нашему удивлению, писатель-историк-драматург Э. Радзинский поверил в эту легенду от первого до последнего слова и на основании ее внес соответствующие коррективы в свою «милитаристскую» версию.

Для начала он начисто отверг версию Н. С. Хрущева и полностью переключился на «легенду Лозгачева», выделив из нее два, на его взгляд, самых существенных момента. Во-первых, он поверил легенде, что Сталин мог отдать распоряжение охране, чтобы они спокойно спали, а охрана беспрекословно это распоряжение выполнила:

«Итак, в ту ночь на ближней даче пили легкое вино — никаких крепких напитков, которые могли спровоцировать приступ, не было. Хозяин, по словам Лозгачева, «был добрый», а «когда он чувствовал себя неважно, у него настроение менялось — лучше не подходи».

Но главное— удивительная фраза: «Ложитесь-ка вы все спать», которую Лозгачев от Хозяина «слышит впервые». Точнее, не от Хозяина — от прикрепленного Хрусталева. Это он передает приказ Хозяина, а утром уезжает с дачи. Приказ, который так удивил и Лозгачева, и другого охранника, Тукова. Они-то знают, как беспощадно Хозяин следит за порядком. Эта фраза нарушала священный порядок: разрешала им всем спать, то есть не охранять его комнаты и не следить друг за другом.

Что и произошло»[7].

Во-вторых, он безоговорочно верит Лозгачеву, что на ближнюю дачу первыми по вызову охраны прибывают Берия и Маленков, а не «Четверка» в полном составе по версии Н. С. Хрущева:

«Лозгачев: «В 3 часа ночи слышу — подъехала машина. (Прошло почти четыре часа после того, первого звонка, почти четыре часа Сталин лежит без помощи — и только теперь приехала машина. — Э. Р.) Приехали Берия и Маленков. У Маленкова ботинки скрипели, помню, он снял их, взял под мышку. Они входят: «Что с Хозяином?» А он лежит и чуть похрапывает… Берия на меня матюшком: «Что ж ты панику поднимаешь? Хозяин-то, оказывается, спит преспокойно. Поедем, Маленков!» Я им все объяснил, как он лежал на полу, и как я у него спросил, и как он в ответ «дзыкнул» невнятно. Берия мне: «Не поднимай панику, нас не беспокой. И товарища Сталина не тревожь». Ну и уехали».

Итак, объявив, что 74-летний старик, пролежавший четыре часа в луже мочи, «преспокойно спит», соратники уезжают, вновь оставив Хозяина без помощи»[8].

Таким образом, взяв за основу «легенду Лозгачева», Э. Радзинский приходит к однозначному выводу, что организатором убийства Сталина был Берия, а исполнителем «прикрепленный» к Сталину телохранитель И. В. Хрусталев, хотя и оговаривается, что до конца раскрыть тайну смерти вождя вряд ли кому-либо удастся:

«Мы никогда не узнаем, что же произошло ночью в запертых комнатах Хозяина. Но есть только два варианта происшедшего: или Хозяин обезумел и действительно отдал приказ всем спать, «по удивительному совпадению, той же ночью с ним случился удар… или Хрусталеву было кем-то приказано уложить спать своих подчиненных, чтобы остаться наедине с Хозяином — ему или кому-то еще, нам неизвестному. (После ареста Власика Берия, конечно же, завербовал кадры в оставшейся без надзора охране. Он должен был использовать последний шанс выжить.)

Проник ли в неохраняемую комнату сам Хрусталев или кто-то еще? Сделали ли укол заснувшему после «Маджари» Хозяину? Спровоцировал ли этот укол удар? Проснулся ли Хозяин, почувствовав дурноту, и пытался ли спастись, но сумел дойти только до стола? Все это — предположения… но если все так и было, становится понятной поражающая смелость соратников: узнав о происшедшем, они не спешат примчаться на помощь, будто точно знают, что произошло, уверены, что Хозяин уже безопасен. Но в обоих вариантах четверка сознательно бросила Хозяина умирать без помощи.

Так что в обоих вариантах они убили его. Убили трусливо, как жили. И Берия имел право сказать Молотову слова, которые тот потом процитировал: «Я его убрал»[9].

Пока Сталин лежал на смертном одре, приближенные принялись делить власть. Оставив при умирающем вожде Булганина, соратники поспешили в Кремль, в кабинет Сталина, поскольку дежурный секретарь приемной вождя, сменивший на этом посту Поскребышева, продолжал беспристрастно фиксировать посетителей в Журнале учета.

Согласно записи в Журнале от 2 марта в 10.40 утра в кабинете собрались Берия, Маленков и Хрущев, а вскоре к ним присоединились опальные Молотов, Микоян, Ворошилов, Каганович и остальные члены Президиума ЦК КПСС[10]. В половине девятого вечера, согласно Журналу, все вновь собрались в сталинском кабинете — продолжали делить власть. И так каждый день. Но беспомощный, еле дышащий полутруп вождя еще был им нужен.