Феликс Аксельруд - Испанский сон

• Название: Испанский сон
• Автор: Феликс Аксельруд
• Жанр: Эротика

Роман не относится к какому-то определенному жанру. В нем примерно в равной степени присутствуют приключения, эротика и философия. Действие происходит в разных странах и временах, в городе и деревне, в офисах, катакомбах и высоких слоях атмосферы. Развитие сюжетных линий происходит по тем же законам, что и в любом другом романе. Задачей автора было, чтобы почти каждый читатель, в меру своего вкуса и интеллекта, нашел в нем что-то интересное для себя.

---

Но, несмотря на такое обилие багажа, транспортного агента у меня еще не было. Знаешь ли ты, кто такой транспортный агент? Ты должна знать; ведь ты тоже каким-то образом прошла этот трудный путь, но учти, что я проходила его раньше тебя и шла по непроторенной дороге, как бы по целине. Никто из моих коллег и знакомых не смог подсказать мне ничего конструктивного; мне оставалось рассчитывать только на собственные силы.

Я начала с простого — взяла телефонную книгу и раскрыла ее на букве «Т». Буква эта напомнила мне стол, на котором меня поимел куратор, и я подумала, что это хороший знак — ведь урок, полученный мной от куратора, уже столько раз пригождался мне в жизни. Транспортных агентств было больше, чем я думала; я наугад ткнула пальцем в этот раздел — и набрала номер.

Конечно, я нервничала. Все мы нервничаем, когда делаем что-то впервые в жизни… Мне ответил визгливый женский дискант. Сердце мое упало; я поняла, что толку с такого агента не будет. Тем не менее, я все же спросила: «Правильно ли я понимаю, что вы и есть транспортный агент?»

«Нет, — ответила мне эта женщина, — никакой это не агент, в том числе и не транспортный».

«Как, — удивилась я, — но разве это не…» — И я продиктовала набранный мной телефон.

«Все правильно, — сказала она, — вы не одна такая; все звонят и звонят, но здесь уже давно нет никакого агента».

«Частная квартира, да?»

«Какая вам разница, — с досадой сказала она, но все же нехотя пояснила: — Это штаб народной дружины». — И бросила трубку, даже не дав мне попрощаться.

Я поняла, что телефонная книжка устарела. И действительно, на ее обложке значился уж не помню какой год, но ей было лет десять, не меньше. Через несколько дней, раздобыв более новое издание, я предприняла вторую попытку.

Хотя шансы мои явно выросли, все равно я волновалась ничуть не меньше, чем за несколько дней до того. Но на этот раз мне ответил приятный мужской баритон. Мы обменялись приветствиями. Осмелев, я спросила: «Скажите, есть ли у вас билеты до Москвы?»

Я еще не знала правил. Конечно, к тому времени я уже неоднократно посещала Москву, но это всегда было связано только с комсомольскими мероприятиями. Всеми билетными, разрешительно-пропускными, мандатными и прочими логистическими вопросами занимался специализированный сектор орготдела, в который мне ходу не было. Итак, я не могла знать, какие сложности меня ожидают; рассчитывала только на свою…

(Здесь Ольга замялась, и Марина высказала пришедшее ей на ум предположение.)

— Ну, не только… — отреагировала на это Ольга, — на звезду, вот; скажем так — на счастливую звезду. Задав свой вопрос, я была морально готова услышать в ответ, например, такое: «Да? В Москву захотела? А может, тебе еще ключ от квартиры, в которой деньги лежат?»

Но он спокойно уточнил:

«Вы имеете в виду железнодорожные билеты?»

«А какие есть еще?»

«Да, собственно, больше и никаких; поэтому если бы вы имели в виду, например, билеты на самолет или на междугородний автобус, то я сразу вынужден был бы вам отказать».

«Ну что вы, — облегченно сказала я, обрадованная тем, что разговор начал складываться, — даже если бы они и были, я все равно воспользовалась бы железной дорогой. Она кажется мне более надежной, чем то, что вы перечислили».

«На какое вам число?»

Я назвала число.

«Вы предпочитаете вечерний поезд — или?..»

Я задумалась. Мне было все равно, но если бы я сказала ему, что мне все равно, он бы мог счесть меня пустячным, невзыскательным клиентом, у которого, может, и денег-то нет. И я сказала:

«Вечерний, конечно, предпочтительней».

«Сколько билетов?»

«Разве я не сказала? Один».

«Нет, вы не сказали, — мягко поправил он меня, — вы просто спросили, есть ли билеты до Москвы».

Я мило улыбнулась и, сообразив, что он не может видеть моей улыбки, сказала: «Хи-хи». Ну, у меня сейчас получается не совсем так, но в тот раз я хихикнула удачно.

«Сейчас я посмотрю, — сказал он. — Ждите».

Я стала ждать. Его долго не было на связи, и я забеспокоилась, что он все-таки счел меня недостаточно интересным клиентом. Может быть, подумала я, мне не нужно было хихикать? Это могло прозвучать легкомысленно… И еще я подумала, что меня могла подвести телефонная связь.

Но когда я уже подумывала перезвонить еще раз, он опять появился в трубке и сказал:

«На ваше счастье, билеты имеются. Вам купейный, плацкартный или какой?»

«А какие есть еще, кроме купейных или плацкартных?»

«В этом поезде — больше никаких».

«Тогда…»

Я опять задумалась. Меня посетила новая мысль.

«А сколько стоит?»

«Какой?»

«Ну… тот и другой. Я хотела бы сравнить».

«Плацкартный дешевле».

Я подумала, что раз в жизни могу раскошелиться. К тому же со времени работы официанткой у меня оставались кое-какие сбережения.

«Тогда дайте купейный».

«Очень хорошо, — сказал мой собеседник. — Нижнюю полку, конечно?»

«Да. Если можно».

«Отчего же. Запишите номер брони».

«Одну минутку».

Вот здесь-то мне пришлось по-настоящему поволноваться. Ведь я не знала, что мне придется записывать, и соответственно не приготовила ни бумаги, ни карандаша. Я положила трубку и стала искать что-нибудь пишущее, думая, что записать на худой конец я могу на полях телефонной книжки. Хоть это и нехорошо.

Наконец я нашла — не помню что… кажется, шариковую ручку… Я лихорадочно схватила телефонную трубку, морально готовая к тому, что на этот раз мой транспортный агент уже наверняка отключился.

Но он, к моему приятному удивлению, все еще был там — просто разговаривал с кем-то еще, не отключаясь, однако, от моей линии.

«Эй! — крикнула я. — Транспортный агент!»

«Да, — отозвался он почти тотчас же, — я здесь. Запишите».

Я записала, несмотря даже на то, что ручка начала писать не сразу… Он объяснил мне, где и когда я могу выкупить билет. Я тоже все это подробно записала.

Ну, как я выкупала билет — это отдельная история… Затем был вокзал… поиски нужного мне вагона… проверка документов при входе в вагон…

И дальше: поезд со своим характерным запахом… ночные перегоны, ритмичный перестук рельсовых стыков за окном… Сколько всего пройдено! Я лежала на полке, смотрела на отблески, проносящиеся по потолку купе, и думала: куда несешься, Русь? Не дает ответа… Попутчики, интересные люди, с которыми я познакомилась, а затем и действительно встретилась — ну, не со всеми, лишь с некоторыми — уже позже… в Москве…

* * *

Ольга замолчала, вспоминая о своем.

— Но ты упомянула о нескольких этапах, — сказала Марина. — Какие же были эти этапы?

— Я думала, — с некоторым разочарованием в голосе сказала Ольга, — ты более способна к аналитическому мышлению… Первым этапом были поиски транспортного агента, вплоть до моего удачного звонка. Второй этап — переговоры, о которых я тебе рассказала. Третий этап… я понимаю, что тебе трудно было сориентироваться, потому что я лишь упомянула о нем — это процесс выкупания билета. Выкупания… выкупки… ну, в общем, ты поняла. Четвертый этап — путешествие — разделяется на несколько как бы подэтапов; я имею в виду путешествие до вокзала, затем носильщика — прежде я забыла упомянуть об этой важной подробности, — затем посадку в вагон…

— Но, Ольга, — перебила Марина, — какие же это этапы? Это просто… переезд, да и все.

Ольга изумленно уставилась на Марину.

— Как это — «и все»? По-твоему, переезд с одного места на другое не является одним из эпохальных событий в жизни как отдельно взятого человека, так и общества в целом?

— Да, по-моему, не является.

Ольга осуждающе покачала головой.

— Никогда не думала, что ты так наивна. Вот что значит недостаток опыта… Переезд — перемена места, путешествие! — такое волнительное событие, наполненное действием, впечатлением, выводом… Ты читала «Хожение за три моря»?

— Хождение, ты хотела сказать?

— Хождение! — презрительно передразнила Ольга. — Из одной этой дилетантской ремарки видно, что не читала. Ну — не читала же?

— Наверно, нет. Не читала.

— Эх, ты! А «Путешествие из Петербурга в Москву»?

— Как тебе сказать… Боюсь, не очень тщательно.

— Да как же можно быть такой неначитанной? Хорошо, хотя бы «Москва — Петушки» — уж это-то ты читала?

— Ну, это да, — облегченно сказала Марина, — правда, только в самиздатовской версии. Честно говоря, я не нашла в ней ничего особенно эпохального, но не знаю, насколько эта вещь могла быть искажена… Возможно, переписчик был алкоголиком и выбросил из нее все, не имевшее отношения к пьянке.

Ольга онемела от возмущения.

— Впрочем, — рассудила Марина, — может быть, я не права; может быть, все дело в длительности путешествия. В древности за моря путешествовали долгие месяцы; даже дорога из Петербурга в Москву в те времена занимала, наверно, не один день — все это давало возможность путешественнику много чего наворотить. Электричка же до Петушков идет, небось, не больше часа. А что такое час? только и остается что выпить… С этой точки зрения, ты и вправду пережила немало, ведь твое путешествие продолжалось целую ночь и, таким образом, занимает как бы центральное положение между по крайней мере двумя последними из упомянутых тобой классических образцов. Поэтому не ругайся, пожалуйста; ты не зря привела эти примеры — должна признать, что они и на самом деле иллюстрируют мою неправоту.