Юлиана Лебединская - Темпориум. Антология темпоральной фантастики

• Название: Темпориум. Антология темпоральной фантастики
• Автор: Юлиана Лебединская
• Издательство: Литагент «Снежный Ком»9ebea33f-2a93-102a-9ac3-800cba805322
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-904919-42-9

Путешествия во времени – что нового можно рассказать о них? Очередная история с «попаданцами» – разухабистые приключения в прошлом студента-супергероя, ещё один «эффект бабочки», очередная и ожидаемо скучная история изобретения чудо-машины…

Оказывается, не только это!

Антология «Темпориум» раскрывает другие стороны взаимодействия человека с временем – более тонкие, более сложные, но от этого не менее увлекательные и загадочные. Взгляните под новым углом на Время и удивитесь.

---

Она посмотрела на злобно играющего желваками Птаха, на страшную варгу. Медленно пошла к платану.

– Кис-кис…

Котёнок склонил голову набок, с интересом посмотрел на неё. Встал… И вдруг драпанул прочь!

– Ну что же ты?! – раздражённо крикнул Птах и кинулся следом.

А варга ничего не сказала. Она понеслась огромными, пятиметровыми прыжками – на набережную и дальше, вниз по лестнице, к морю. Конечно, она догонит котёнка!

Анька бежала последней. И когда спустилась наконец на пляж, погоня уже закончилась. У самой кромки воды стояли трое: Птах, варга и маленький человечек, прижимающий котёнка к груди.

– Отдай! – грозно приказал Птах.

– Это мой! – Голос у человечка был высокий, чуть визгливый. Но подчиняться «инспектору по хронопространствам» он, кажется, не собирался. – Это мой Мурзик!

– Это артефакт! Зачем ты его сюда притащил?

– Она хотела отобрать его у меня, – человечек дёрнул подбородком в сторону варги.

– И что? Ты его украл!

– Он там всё равно никому не нужен!

Анька изумлённо выпучила глаза. Этот человечек в мятом, засаленном джинсовом костюме и есть Вечный вор?! По его вине здесь творится вся эта жуть? Да она скорее поверит, что такое могли устроить Птах или варга!

– Посмотри, что ты наделал! Ещё немного, и пространственный хроноклазм вырвется из локуса. Ты смотри, смотри!

Анька посмотрела, куда показывал Птах, и ноги сами собой задрожали. Над морем туч не было. Там из-за горизонта вставала луна. Она была такая огромная, что заслоняла собой полнеба! Казалось, она вот-вот рухнет на Землю, расплющивая всех здесь. А может, не казалось? Луна уже падала?!

– Я уйду отсюда, – Вечный вор втянул голову в плечи. – Только пусть она меня не трогает. Пусть оставит мне Мурзика!

– А чёрта с два ты уйдёшь! Сначала отдай кота, а потом можешь проваливать. А то знаю я тебя! Мало того что сам из одного измерения в другое шастаешь, так теперь и эту тварь с собой таскать будешь. Мало у нас проблем, что ли, – за тобой прорехи латать?

– Не отдам!

– Ну, как знаешь, – Птах поднял скорчер.

– Ты мне ничего не сделаешь! Я – вечный!

– Ты-то – да. Но эту тварь запросто можно дезинтегрировать. А варге без разницы, в каком виде её забирать. Хоть веществом, хоть излучением!

– Нет, не надо…

Вечный вор попятился, попытался прикрыть котёнка руками. Анька понимала, что не прикроет, не спасёт. И серенький котёнок сейчас рассыплется в пепел, как те зелёные твари. Но за что?! Он-то в чём виноват?!

Она прыгнула. Дотянулась, ударила Птаха по руке снизу вверх. Скорчер дёрнулся, радужная полоса, расплываясь, чиркнула по небосводу. Вечный вор испуганно отшатнулся, упал, разжал руки. Котёнок шмыгнул к навесу, где стояли почерневшие, начинающие гнить топчаны… И тут его накрыл балахон варги.

Мир вокруг вздрогнул, потемнел. Исчез на миг. А когда появился вновь, ни Птаха, ни варги на берегу не было. Остались только Анька и Вечный вор. Человечек сидел прямо на холодной сырой гальке и… плакал!

Девочка осторожно оглянулась. Огромная луна в полнеба тоже исчезла. За плечом была только бесконечная аквамариновая гладь моря. Анька сообразила, что стоит на четвереньках, будто после прыжка. Выпрямилась, стряхнула с ладоней прилипшие камешки. Вечный вор посмотрел на неё, всхлипнул. Спросил неожиданно:

– Почему они не разрешают мне оставить Мурзика? Ругаются: «прорехи, прорехи…» А как что-то понадобится, так сами же и посылают. «Укради то, принеси это…» – тысячи лет! Разве я много прошу взамен? Маленького котёночка, но чтоб лично мой!

Анька не знала, что ответить. Только и нашлась сказать:

– Не сидите на камнях, они холодные. Простудитесь.

Вечный вор опять шмыгнул носом. Затем послушно встал и медленно побрёл вдоль пляжа, загребая камешки носками старых, стоптанных башмаков. Таких старых и стоптанных, будто он все тысячи лет своей жизни их не менял.

Анька долго смотрела ему вслед… И вдруг услышала шорох за спиной. Кто-то приближался к ней.

Она резко обернулась. Со стороны Кучук-Аю шли двое, парень и девушка. Девушка была выше ростом, очень яркая, огненно-рыжая, и парень рядом с ней был почти незаметен. Девушка улыбалась так хорошо и открыто, что сразу Аньке понравилась.

Парочка остановилась в нескольких шагах от неё. Девушка подошла к воде, набрала полную горсть камешков и начала бросать их в море, так далеко, как могла. Нет, не очень далеко – Анька зашвырнула бы куда дальше, не зря ведь она получила золотой значок ГТО! Парень же остался на месте, поднял свой большой, чёрный, наверное, заграничный фотоаппарат и начал фотографировать подругу. Анька присмотрелась к нему, и он ей тоже понравился, хоть и был «очкариком».

Потом она испугалась – откуда они тут взялись?! Снова «рубец»? Тогда нужно держаться от него подальше. Но рыжеволосая девушка смеялась так весело, а парень всё щёлкал и щёлкал фотоаппаратом. Если это и был «рубец», то совсем не страшный.

Анька решилась. Сделала шаг, ещё один, ещё. Подошла к фотографу вплотную, протянула руку. Осторожно коснулась его локтя.

Парень оглянулся, посмотрел на неё вопросительно:

– Да?

– Извините… – Анька сразу смутилась под его взглядом. – Вы не скажете, какой сегодня… год?

Брови парня удивлённо приподнялись. Он оглянулся на свою подругу. Та многозначительно покивала, и парень очень вежливо ответил:

– Сегодня пятнадцатое мая две тысячи десятого года. – Помедлив, добавил: – По партенитскому календарю.

– Почему по партенитскому? – не поняла Анька.

– Потому что мы находимся в Партените.

Анька хотела переспросить, с какой радости он называет посёлок старым дореволюционным названием, но не решилась. Они и так смотрели на неё, словно на… А чему удивляться? Она представила, как выглядит со стороны: поцарапанная, взлохмаченная, в грязном, изодранном свитере. Настоящая беспризорница.

– Спасибо.

Она втянула голову в плечи и поспешила прочь. Пусть думают, что хотят. Главное, всё закончилось! Можно прибежать домой, переодеться, умыться и забыть обо всём. Если никто ничего не помнит обо всех этих «рубцах» и «червоточинах», значит, их и не было!

Она выскочила на аллею, ведущую к проходной. Людей в парке гуляло немного – не сезон, – но они были, были! Живые, настоящие люди!

Солнце жгло почти по-летнему, в тёплом вязаном свитере становилось жарко. Анька замедлила шаг, стащила его через голову, ещё сильнее разлохматив волосы. Попыталась пригладить их… и замерла.

Слева от аллеи стояла фигура. Обычная парковая скульптура. Но Анька узнала её! Балахон, вуаль на лице, – это была варга, неподвижная, окаменевшая. Одна из пар рук прижимала к груди…

Руки варги были пусты. Котёнок исчез! Получается, Вечный вор всё-таки обманул «хранителей», унёс своего Мурзика?

Анька улыбнулась. И тут же испугалась. Если варга не смогла уйти в свои измерения, то может и…

Она осторожно огляделась по сторонам. Да, вокруг солнечный майский день, такой же, какой был несколько часов назад в Ялте. Но что-то с этим днём было неправильно. Те парень и девушка на пляже, смахивающие на иностранцев, – что они делали на территории санатория высшего офицерского состава ракетных войск СССР? И другие люди, которых она видела в парке, – пожалуй, никто из них не походил на генерала или полковника! И ни одного солдатика с метлой не заметно. Зато откуда-то появились лоточки с разложенным на них товаром…

Анька стояла, смотрела на окружающий её мир. И уже понимала – это вовсе не тот мир, в котором она прожила свои неполные пятнадцать лет, в котором её месяц назад принимали в комсомол и где на последней политинформации они обсуждали доклад товарища Александра Владимировича Руцкого на XXVIII съезде КПСС.

И хоть мир, в который она попала, выглядел совсем не страшным, но как жить в нём, она не знала.

Артём Белоглазов От судьбы

Вечерело. Резко, как это бывает на юге. Небо стремительно мрачнело, в нем смутными белыми пятнами носились чайки, нарушая покой отдыхающих своими немузыкальными криками.

– Зачем тебе?

На террасе, увитой под самую крышу диким виноградом, сидели двое. Дочерна загорелый толстяк преклонного возраста в безрукавке, шортах и шлепанцах на босу ногу курил, стряхивая пепел мимо пепельницы и глядя сквозь собеседника. Немолодой, с первой сединой на висках, тот вертел в грубых, жилистых руках наполовину пустой бокал, медля с ответом.

– Надо, – вздохнул наконец. Запрокинул голову, хрустнув позвонками, уперся взглядом в крышу. – Надо, понимаешь? – в раздумье прикусил губу. Затем тихо, без выражения произнес: – Время мчится быстрой птицей, где журавль, а где синица? Повезло тебе родиться? – ну и что с того? У судьбы мелькают спицы: дом, работа да больница. Приходи, судьба, рядиться – на спор, кто кого? – Гость залпом допил остатки и поставил бокал на пластиковый столик рядом с початой бутылкой мадеры.

Движения его были порывисты; не придержи хозяин съехавшую к краю бутылку, она бы непременно разбилась. Гость смущенно взъерошил волосы на стриженом затылке и насупился, мысленно проклиная себя за неуклюжесть.