Леонид Родин - Пять недель в Южной Америке

• Название: Пять недель в Южной Америке
• Автор: Леонид Родин
• Издательство: Государственное издательство географической литературы
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1952

Автор — полевой, экспедиционный работник, его оружие — глаз и наблюдательность, и книга эта в основном построена на полевых наблюдениях и впечатлениях. Из 35 дней, проведенных на материке Южной Америки, лишь часть времени автору удалось посвятить полевым исследованиям, и поэтому он заранее принимает упрек в скудости своих наблюдений. Кроме того, автор — ботаник и географ, и это, несомненно, отразилось в книге на большом внимании к растениям и растительности, как одной из наиболее замечательных сторон тропической природы.

---

Как в области товарного сельского хозяйства, так и особенно в промышленности Аргентина находится в сильнейшей зависимости от иностранного капитала, в первую очередь от Англии и США. Особенно «стараются» в последнее время США, которые, находясь накануне кризиса производства, бросаются повсюду в погоне за рынками сбыта.

Будучи в последней четверти прошлого столетия городом торговой буржуазии, понастроившей просторные особняки и крупные жилые дома в частях города, примыкающих к порту и торговым кварталам, Байрес с быстрым ростом промышленных предприятий вскоре был окружен трущобами рабочего предместья. Пол-миллиона пролетариата населяет Байрес в условиях крайней скученности, типичной для американских го-родов.

***

Поезд Росарио-Байрес, приближаясь к столице, все чаще и чаще проносится мимо садов, чаще всего с цитрусовыми деревьями, сменяющими надоевшие уже нам поля с кукурузой.

Наконец, почти не сбавляя хода, экспресс врывается на окраину города и мчится в узком «канале» между жилых домов рабочего предместья. Здесь — типичная «одноэтажная Америка»; маленькие стандартные домики тесно прижаты один к другому; высунешь голову из окна и окажешься во дворе соседа.

Местами двадцать домиков подряд не отличимы один от другого. Местами рябит в глазах от пестроты внешне разных, но по существу тоже одинаковых домишек. На узкую улицу выходит «парадная» часть дома. Тыльная часть смыкается с таким же рядом домов параллель-ной улицы. Домики крохотные, один повыше, другой совсем низенький, а рядом вдруг дом с мезонином; пестрые крыши — то черепица, то цинк, то железо, окрашенное в зеленый цвет. Смотришь на эту картину (а улица за улицей следует вдаль), и кажется, будто огромное старое кладбище взяли и сдавили потеснее, оставив узкие дорожки среди стиснутых до отказа монументов, склепов, часовен, надгробий. И только одно отличие от кладбища здесь: на улице — ни деревца, ни кустика. Изредка лишь среди более обширного «владения» торчит жалкое деревцо, задыхающееся в кирпичном окружении.

Экспресс мчится дальше, мелькают склады и тыльные кирпичные стены громоздких домов центральной части столицы.

***

В Буэнос-Айресе издается несколько десятков газет, выходящих утром… днем… вечером…, одна перед другой стремящихся сообщить самые свежие новости. С оперативностью прессы мы знакомимся, едва вступаем на перрон под дебаркадером вокзала. К нам подходят два репортера, один немедленно щелкает аппаратом, другой «берет» интервью. Сергей Васильевич по-испански находу кратко сообщает о наших скромных ботанических интересах.

Поезд пришел по расписанию, это было в 12 часов 30 ми-нут местного времени. В 3 часа дня мы купили газету, в которой прочитали большую статью о нас. Значительная часть содержания повторяла то, что было напечатано в газетах Росарио, но был и «свежий материал» вокзального интервью и помещен фотоснимок. К чести газеты скажу, что в статье не было особенно выпирающей клюквы, но снимок… можно было бы заменить любым другим негативом, ибо на этом отпечатке даже родная мать никого бы из нас не опознала.

Следующее знакомство-с «тайной» полицией: после интервьюеров к нам подходит штатский молодой человек и сообщает, что он агент тайной полиции, подтвердив это показом некоей жестянки на нижней стороне лацкана пиджака.

Он спросил, чем может быть нам полезен. Мы сказали, что нам нужно поскорее такси.

Агент бросился сквозь толпу выходящих из подъезда пассажиров и через полторы-две минуты подкатил на такси. Усадив двоих из нас, он побежал вторично, по пути что-то сказав носильщику, и так же быстро вернулся.

Носильщик, подвозивший наши вещи на тележке, намекнул нам, что такси в это время очень трудно достать.

Повидимому, его намек мы поняли правильно и «оценили» аргентинскими песо усердие этого явного агента тайной полиции: он приятно улыбался, захлопнув за нами дверцу и напутствуя нас прощальными взмахами руки.

***

В окошко автомобиля врывался горячий асфальтово-бензиновый воздух шумных авенид столицы. Движение в Байресе не менее оживленное, чем в Рио, но нет той лихорадочной гонки, что в бразильской столице, и нет подстегивающих надписей «не менее 60 км в час».

Город хорошо распланирован-проспекты пересекаются под прямым углом улицами (авенида и руа). В каждом квартале-номера домов в пределах сотни: один квартал имеет номер от 1 до 99, второй-100-199, третий-200-299 и т. д., хотя бы домовладений было больше или меньше. При такой системе любой адрес можно найти очень быстро.

Через полчаса мы уже осматривали город с высоты одиннадцатого этажа из окон нашего номера в гостинице.

Город не красив сверху. Плоский, с малым количеством зелени, с торчащими повсюду башенными полу-небоскребами над преобладающими трех —, пятиэтажными зданиями. И хоть сейчас и зима, но над городом вис-нет сизая дымка зноя, которым пышут кирпичные и бетонные здания в узких, плохо проветриваемых улицах.

Только в сторону к Ла-Плате как-то просторнее, там меньше небоскребов и видны большие пятна зелени парка Палермо, Ботанического и Зоологического садов, и за ними открываются безбрежная Ла-Плата и порт.

***

В тот же день мы отправились в Ботанический сад, находящийся в ведении муниципалитета.

Ботанический сад основан в 1898 г. Занимает он небольшую площадь, стиснутую в треугольнике многолюдных улиц. Местоположение сада, наличие возле него многих линий трамваев и автобусов и станций метрополитена обеспечивает ему большую посещаемость в отличие от сада Рио-де-Жанейро. Это наложило соответствующую печать на об-лик сада: здесь больше уделе-но внимания обслуживанию гуляющей публики, использую-щей его как парк, нежели просветительным задачам. Так, экскурсии по саду не проводятся, путеводитель не переиздавался с 1928 г., отсутствуют даже открытки со снимками замечательных растений или уголков сада.

Умбу

Сад построен в трех планах: имеется часть систематическая, где растения расположены по семействам; часть географическая, где представлены наиболее типичные растения флоры Аргентины, собранные по административным ее областям, и, наконец, часть сада отведена под показ различных архитектурных стилей парков, а также имеется несколько аллей, преследующих лишь эстетические цели.

Значительно более умеренный климат (климат «влажной приморской пампы»), чем в Рио, здешнему саду не позволяет иметь в открытом грунте очень много тропических деревьев, которыми так богат сад Рио-де-Жанейро. Зато тут более обильно представлена флора субтропиков, среди которой много форм, сбрасывающих листву на засушливый период года.

Вот замечательное дерево аргентинской каатинги из южных частей области Чакоумбу*. Это крупное дерево с необычайно толстым стволом, основание которого часто расползается в виде огромной глыбы, и от нее отходят один или несколько стволов, поддерживающих раскидистую крону. Дерево это не имеет настоящей прочной древесины, легкая пористая ткань ствола и ветвей может быть без труда проткнута ножом. Губчатое строение ствола позволяет растению скоплять большое количество влаги, которое, вероятно, является запасным на сухой период года. Плоды умбу похожи на плоды нашей шелковицы, только увеличенные раз в десять, но не представляют лакомства ни для кого, кроме птиц.

Большая аллея обсажена деревцами оригинального растения-чорисы* из засушливой области монте. Ствол его имеет колбасовидную форму, а плоды могут итти в сравнение с сардельками. В молодом возрасте ствол чорисы покрыт острыми шипами, постепенно врастающими в кору. Для созревания плодов требуется 11–13 месяцев, и деревцо цветет уже тогда, когда едва только поспевают плоды от цветов предыдущего сезона. Цветет чориса в сухой период года, и мы могли любоваться ее крупными бледно-розовыми цветами на ветвях, сбросивших листву на это время.

Поразил нас гигант тропических лесов Аргентины — типа*, достигающий высоты более 40 м и свыше 1 м в поперечнике.

***

Увидели мы здесь растение, которое пропустили в Ботаническом саду Рио — это жижижапа*. Невысокое травянистое растение, оно формой своих листьев напоминает более всего пальму (по этому сходству иногда его даже называют панамской пальмой). Жижижапа стяжала себе большую славу тем, что из нее изготовляются настоящие панамские шляпы, производство которых сосредоточено в Эквадоре и является там чуть ли не государственной монополией. Заключающиеся в листьях волокна отличаются исключительной прочностью. Для получения волокна срезаются молодые листья, едва только они начинают развертываться. Далее листья разрываются на ленты шириной 3–4 сантиметра; затем с помощью простого инструмента (кусок дерева с укрепленными в нем частыми иголками) ленты эти разделяются на узкие «соломки» (toquilla по-испански).