Леонид Родин - Пять недель в Южной Америке

• Название: Пять недель в Южной Америке
• Автор: Леонид Родин
• Издательство: Государственное издательство географической литературы
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1952

Автор — полевой, экспедиционный работник, его оружие — глаз и наблюдательность, и книга эта в основном построена на полевых наблюдениях и впечатлениях. Из 35 дней, проведенных на материке Южной Америки, лишь часть времени автору удалось посвятить полевым исследованиям, и поэтому он заранее принимает упрек в скудости своих наблюдений. Кроме того, автор — ботаник и географ, и это, несомненно, отразилось в книге на большом внимании к растениям и растительности, как одной из наиболее замечательных сторон тропической природы.

---

«Соломку» эту погружают на 10–15 минут в кипяток, затем сушат в течение 3 часов (быстрая сушка не допускается!) и в заключение отбеливают. Это уже исходный материал для плетения шляп. На одну шляпу уходит от 8 до 12 листьев, а для выделки шляпы высокого качества требуется до 18 дней ручного труда. «Простую», невысокого качества шляпу, изготовляют за 1 день. Она ценится, конечно, несравненно дешевле. Неудивительно, что «панамы» очень дороги даже на месте своего изготовления: их стоимость втрое-впятеро превышает стоимость фетровой шляпы. Зато долговечность и «носкость» (если можно так выразиться) панамских шляп превосходят все известное на мировом рынке: ее можно мять как угодно, стирать и она сохраняет вполне хороший, «приличный» вид.

Жижижапа.

Среди богато представленной флоры аргентинских полупустынь

в саду имелись замечательные экземпляры кактусов — опунция* и кардон*, первые более 3 м высоты, а второй-5,5 м.

Увидели мы здесь кустарниковых и древесных представителей из высокогорной пуны, относящихся к семейству сложноцветных. Нам они были интересны особенно потому, что в нашем восточном полушарии семейство сложноцветных представлено почти исключительно травянистыми формами; здесь же, в Андах Южной Америки, сложноцветные растут в форме кустарников и небольших деревьев.

***

В западной части сада есть маленький участок технических растений.

Мы не нашли здесь ничего примечательного, кроме одного небольшого деревца, обратившего наше внимание уже издали. Крупные его листья были необыкновенно окрашены: верхняя сторона темно-зеленая, нижняя — бледная, светло-зеленая. Возле деревца на колышке была прибита дощечка с надписью «tosigo» (яд).

Оказалось, что это ядовитое растение — тунг*, хорошо известное всем, кто посещал наше Черноморское побережье. Родом из Китая, оно хорошо распространилось в субтропиках и тропиках Старого и Нового Света. Так, в одной лишь Флориде, где тунг начали возделывать в 1905 г., теперь насчитывается 12,5 миллионов деревьев.

Тунг

Чем же замечательно это тунговое дерево?

Семена тунга содержат от 54 до 60 % масла, отличающегося рядом важных технических свойств. Масло тунга быстро сохнет. Лаки, эмали и краски на тунговом масле выделяются исключительной прочностью, водонепроницаемостью, свето— и погодоустойчивостью, отлично противостоят кислотам и щелочам. Наиболее важные части самолетов, подводные части гидротурбин, корпуса автомобилей и т. п. окрашиваются лаками и красками на тунговом масле.

То же самое и подводные части кораблей. Тунговое масло предохраняет их не только от ржавения, но и от обрастания моллюсками.

Китайские деревянные «джонки» с древнейших времен окрашивались тунговыми красками и отличались своей исключительной долговечностью. Общеизвестна прочность китайских лаков. Они тоже сделаны на тунговом масле.

Тунговое масло — лучшее средство борьбы с коррозией металлов и используется сейчас в очень многих отраслях промышленности.

В конце апреля — начале мая в наших влажных субтропиках можно видеть обильное цветение тунгового дерева. На нем еще нет листьев и ветви сплошь одеты цветами. Вскоре развиваются и листья, крупные, кожистые с длинными черешками. Под осень среди листвы на длинных плодоножках раскачиваются многочисленные оригинальной формы плоды-шаровидные, они слегка сплющены у полюсов. В Байресе мы застали тунг в стадии конца плодоношения, одиночные плоды висели на ветках, несколько штук валялись на земле.

Для остережения публики от собирания этих плодов и была повешена дощечка. Действительно, семена тунга очень ядовиты, яд их смертелен.

У нас в СССР выявлены морозостойкие формы тунгового дерева, выдерживающие понижение температуры до — 15°. Впервые тунг привезен к нам создателем Батумского ботанического сада профессором А. Н. Красновым в 1895 г.

В настоящее время тунг культивируется в Грузии, Азербайджане, Абхазии и на побережье Краснодарского края.

***

В одном из уголков сада мы увидали группу цезаль* пиний-кустарников из семейства бобовых. Их нежные двоякоперистые листья хотя и густо покрывали ветки невысоких кустов, но только слегка притеняли почву* Цветы их собраны на концах ветвей в короткую, но густую кисть. Самые цветы какие-то необыкновенные, сказочные: из ярко-желтого венчика свисает множество длинных пурпурно-красных тычинок. Мы невольно залюбовались ими, казалось, они вызывают чувство бодрости, жизнерадостности.

Четыре года спустя, будучи в экспедиции на трассе Главного Туркменского канала, я повстречался с этими растениями в городе Кизыл-Атреке. Я узнал их по их незабываемым цветам. Цезальпинии здесь украшают скверы и бульвары, виднеются и за оградами отдельных домов. В наших сухих субтропиках (так называют южную часть Туркмении) они цветут дважды в год — весной и осенью (я их видел цветущими в мае и октябре 1951 г.). В суровые зимы концы ветвей побиваются морозом, но растение в целом сохраняет свою жизнеспособность.

Так прижились у нас заморские пришельцы из далекой Аргентины.

В Кизыл-Атреке, на опытной станции Института сухих субтропиков, мы увидели еще одно растение, с которым познакомились в ботаническом саду Байреса. Это «нандувей»* аргентинцев. В Байресе он рос в виде корявого деревца метров 4–5 высоты. В естественных условиях, в засоленных районах Пампы нандувей тоже имеет небольшие размеры.

В Кизыл-Атреке он вырос мощным деревом, достигнув в 12 лет высоты 7–8 метров. Здесь он обрел как бы вторую родину. Отлично плодоносит. Плоды его съедобны, и так как они поспевают в апреле-мае, когда еще нет никаких местных фруктов, то к этому дереву беспрерывно снуют мальчишки, всегда охочие до подвигов, связанных с перелезанием через ограду. Кизыл-атрекский нандувей настолько освоился на новом месте, что начинает распространяться самосевом. Лесомелиораторы рекомендуют использовать его для посадок в наиболее суровых условиях пустыни, так как обнаружили у него высокую засухоустойчивость и солеустойчивость, а, главное — способность развивать глубокую корневую систему, достигающую корнями до грунтовых вод.

Много в саду деревьев нашей флоры-ель, сосна, лиственица, кедр, платан, тополь и др. Примечательно, что если платан и ильм великолепно себя чувствуют здесь и широко используются в зеленом строительстве Аргентины, то ель и лиственица растут чахлыми экземплярами и в конце концов гибнут даже при внимательном уходе в Ботаническом саду.

В отличие от сада Рио здесь очень мало эпифитов и лиан на деревьях.

Научная часть сада размещена всего в двух комнатах небольшого здания, помещающегося на территории сада.

Ботаник Жорж Косентино был нашим гидом и по саду, и во многих дальнейших экскурсиях в Байресе и Ла-Плате. Он возглавляет научную работу в саду, имея лишь нескольких технических сотрудников и садоводов, наблюдающих за парком и группой маленьких оранжерей.

Оказалось, что Косентино изучает русский язык. Он ходил все время с самоучителем в руках и стремился на заданные ему вопросы отвечать по-русски.

Ботанический сад Байреса ведет переписку и обмен семенами более чем с двумя десятками ботанических садов Советского Союза.

С точки зрения Косентйно наша флора представляет большой интерес для интродукции в Аргентине. Это уже блестяще оправдалось на многих древесных породах, прекрасно растущих в Пампе. Изучение русского языка поможет Косентино овладеть нашей научной литературой.

***

Вход в Ботанический сад бесплатный, но администрация проявляет большое внимание к публике: повсюду много скамеек; для маленьких детей отведена особая площадка, отделенная от «ботанической» части сада сеткой; на этой площадке кучи чистого морского песка и много всяких сооружений для игр; имеется вешалка, где можно оставить пальто и вещи; туалетная комната с не-сколькими умывальниками и «автоматическими бумажными полотенцами»; буфет и читальня с газетами, журналами и книгами-филиал городской библиотеки с вывеской «Лектура пара тодос» — чтение для всех.

Ботанический сад закрывается в 5 часов вечера (это теперь, а вообще-за час до захода солнца), и сторожа выпроваживают публику убедительным, хотя и не совсем вежливым, но общепринятым в Латинской Америке шипящим свистом — «пст», обращенным к наиболее засидевшимся, преимущественно юным, посетителям. При желании можно отправиться по-соседству в Палермо, там гулять можно подольше.

Парк Палермо-исключительно прогулочный парк. В нем нет ботанических редкостей, но зато много изобретательности вложено в архитектурное оформление парка с использованием разных способов формовки крон, под-стрижки, создания зеленых стен и арок из лиан и т. п.

***

Разнокалиберность, в смысле пестроты архитектурного стиля, зданий Байреса не позволяет иметь законченные архитектурные ансамбли, вроде таких, которые мы так любим в Ленинграде: Дворцовая площадь, Екатерининский сквер, Адмиралтейство и Сенат с Медным Всадником между ними и масса других.