Иоганн Висс - Новый швейцарский Робинзон

• Название: Новый швейцарский Робинзон
• Автор: Иоганн Висс
• Издательство: Т-во М. О. Вольф
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1909

«Новый швейцарский Робинзон» отличается от своего знаменитого образца «Робинзон Крузо» тем, что в нем занимательная судьба человека, потерпевшего крушение и предоставленного исключительно только своим силам, переживается целой семьей: отцом, матерью и четырьмя детьми.

---

— Есть из игрушек, — сказал он, — гораздо веселее.

Нас окружили, ожидая подачки, собаки, куры, козы и овцы. О пище уток и гусей я не счел нужным заботиться: болотистое устье ручья представляло им в изобилии червяков и слизней, до которых они были очень лакомы.

Под конец ужина я попросил Фрица принести бутылку прекрасного вина, найденного в каюте капитана, и предложил жене выпить рюмку этой подкрепляющей жидкости, прежде чем приступить к рассказу.

— Наконец-то и я так счастлива, — сказала она, смеясь, — что, в свою очередь, могу повествовать о своих подвигах. Но о первом дне мне рассказывать нечего, потому что опасения приковывали меня к берегу, и я не могла предпринять ничего. Я успокоилась немного лишь тогда, когда увидела, что вы счастливо достигли корабля. Остальную часть дня мы не отходили от палатки. Я удовольствовалась тем, что решилась назавтра пойти отыскивать более удобное место для жилья, чем это прибрежье, где нас в течение дня палит солнце, а ночью пронимает холод. Я думала об открытом вами накануне лесе и решилась осмотреть его.

Утром, пока я еще обдумывала свое предприятие, не говоря о нем вставшим детям, Жак завладел Фрицевым шакалом и своим ножом вырезал из шкуры животного два широких ремня, которые растянул и очистил, как умел.

Затем он снабдил ремни длинными гвоздями, подбил ремни остатком паруса и попросил меня покрепче сшить шкуру с подкладкой, чтобы прикрыть и удержать шляпки гвоздей. Я исполнила его желание, несмотря на противный запах, который распространяла шкура. Из другой полоски, которую он также захотел снабдить подкладкой, он вздумал устроить себе пояс. Но я заметила ему, что эта полоска, еще сырая, значительно съежится и что тогда труд его пропадет. Эрнест, смеясь, посоветовал брату прибить шкуру гвоздями к доске и, нося ее на себе, выставлять на солнце. Жак, не поняв, что брат его шутит, последовал его совету, и вскоре я увидела его с доской важно прогуливающимся на солнце.

Я сообщила детям свой план переселения, и они радостно утвердили его. В несколько мгновений они вооружились и захватили приготовленные запасы; я взяла на свою долю кувшин с водой и топор. В сопровождении двух собак мы направились к ручью.

Турка припомнил дорогу, которой шли вы, и предшествовал нам, часто озираясь, как будто понимал, что он должен служить нам путеводителем.

Эрнест и Жак шли решительно, с гордостью посматривая на свое оружие. Они сознавали свое значение, так как я не скрывала от них, что наша безопасность зависит от их храбрости и ловкости. При этом случае я оценила твою мысль приучить наших детей к употреблению оружия и сделать их способными бороться с опасностью.

Не легко было нам перебраться через ручей по мокрым и склизким камням. Первый перешел Эрнест без всяких приключений. Жак завладел моим топором и кувшином с водой; Франсуа я перенесла на своей спине. Я с трудом сохраняла равновесие под своей дорогой ношей, при чем Франсуа охватил руками мою шею и всеми силами держался за мои плечи. Наконец я достигла противоположного берега, и когда мы взошли на высоту, с которой ты обозревал великолепную местность, описанную нам тобой с таким восторгом, сердце мое, впервые после крушения, испытало надежду. Вскоре мы спустились в долину, полную зелени и тени.

На некотором расстоянии виднелся лес. Чтобы достигнуть его, нам пришлось перейти луг, на котором высокая и густая трава почти совсем скрывала детей. Наконец, Жак отыскал открытую дорогу, и мы увидели следы, оставленные вами накануне. Эти следы привели нас, после нескольких поворотов, к лесу.

Вдруг мы услышали шелест травы и увидели взлетевшую с земли большую птицу. Оба мои маленькие охотника схватились за ружья; но птица была вне выстрела раньше, чем они успели прицелиться.

— Какая досада, — сказал Эрнест, раздраженно вскидывая ружье, — что я взял не свое маленькое ружье! Впрочем, если б птица не улетела так быстро, я непременно убил бы ее.

— Конечно, — заметила я, — ты был бы отличным стрелком, если бы дичь за четверть часа предупредила тебя о том, что она взлетит.

— Я не мог ожидать, — возразил Эрнест, — что птица взлетит как раз перед нами.

— Вот такие-то неожиданные случаи и затрудняют стрельбу влет: чтобы достигнуть в ней успехов, нужны не только верный глаз, но и большое присутствие духа, находчивость.

— Какая это могла быть птица? — спросил Жак.

— Конечно, орел, — сказал Франсуа, — у нее были такие широкие крылья.

— Это ничего не доказывает, — возразил Эрнест, — не все птицы с широкими крыльями орлы.

— Я полагаю, — продолжала я, — что перед тем, как птица взлетела, она сидела на гнезде. Попытаемся отыскать это гнездо, и, может быть, загадка разрешится.

Ветреный Жак тотчас же бросился к тому месту, откуда вылетела птица; но в ту же минуту другая птица, сходная с первой, взлетела, задев сильным крылом своим лицо маленького храбреца, который остановился, изумленный и почти испуганный.

Да и Эрнест, не менее удивленный, не поднимал оружия на эту новую дичь.

— Ну, охотники, — сказала я им, — неужели первый случай так мало надоумил вас? Вижу, что вам еще нужно долго поучиться у отца.

Эрнест сердился; что же касается до Жака, он снял шляпу и, раскланиваясь улетевшей птице, которая виднелась на небе лишь едва заметной точкой, сказал: «До свидания, почтенная птица; до другого раза! Ваш покорнейший слуга».

Эрнест вскоре нашел гнездо, которое мы отыскивали. Оно было построено очень грубо и содержало только разбитые скорлупы яиц. Из этого мы должны были заключить, что выводок оставил его очень недавно.

— Эти птицы не орлы, — заметил Эрнест, — потому что орлята не бегают, едва вылупившись из яиц, как, должно быть, бегает выводок из этого гнезда. Противное замечено у кур, цесарок и других птиц, того же и близких отрядов. И потому я думаю, что птицы, взлетевшие перед нами, — дрохвы. Кроме признака, открытого нами в гнезде, вы, верно, заметили, что оперение птиц было снизу светлобурое, сверху бурое с черным и рыжим. Я видел еще, что у второй из взлетевших птиц были на клюве длинные заостренные перья в виде усов, а это отличительный признак самца дрохвы.

— Вместо того, чтобы рассматривать птиц так подробно, — заметила я нашему маленькому ученому, который изрядно чванился обнаруженными им знаниями, — ты бы лучше прицелился; тогда, может быть, тебе представилась бы возможность наблюдать птицу на досуге и вернее. Но, прибавила я, в конце концов лучше, что птицы остались в живых: это счастье для их выводка.

Разговаривая таким образом, мы дошли до маленького леса. Его населяло множество незнакомых нам птиц, оглашавших воздух самыми разнообразными криками и пением. Дети готовились стрелять, но я обратила их внимание на то, что при чрезвычайной высоте деревьев, на верхних ветвях которых сидели эти птицы, выстрелы будут безуспешны.

Форма и необыкновенная толщина этих деревьев сильно поразили нас. То были громадные стволы, поддерживаемые толстыми воздушными корнями, которые, бесконечно переплетаясь, проникали в почву на значительной площади. Жак, влезши по одному из этих корней наверх, измерил охват одного из стволов веревкой. Эрнест вычислил, что окружность ствола была не меньше сорока футов, а вышина его больше восьмидесяти. Свод, образуемый корнями в виде арок, превышал шестьдесят футов и представлял чудный купол. Ничто не поражало меня так сильно, как эта великолепная растительность; виденный нами лес состоял из десятка или дюжины таких деревьев. Ветви раскидывались далеко в стороны, и листва, формой похожая на листву нашей европейской орешины, давала чудную тень. Внизу почва была покрыта зеленой, бархатистой травой, манившей нас отдохнуть.

Мы сели. Мешки с припасами были развязаны; журчавший вблизи ручей доставил нам свежую и чистую воду, голоса множества птиц, певших над нашими головами, придавали нашему обеду какое-то праздничное настроение. Все мы ели с большим аппетитом.

Собаки, покинувшие нас несколько времени тому назад, возвратились. К нашему изумлению, они не добивались пищи, а легли на траву и спокойно уснули. Это убедило нас в том, что они сами нашли себе пищу.

Местность, в которой мы находились, показалась мне до того приятной, что я сочла излишним приискивать другую для нашего поселения.

И потому я решилась возвратиться тем же путем и отправиться на берег для сбора всего, что ветер мог выкинуть на него с разбившегося корабля. До отправления Жак попросил меня сшить ошейники и пояс, которые он до того времени носил на спине и которые совершенно высохли. Когда эта работа была исполнена, Жак, тотчас же одев пояс, засунул за него свои пистолеты и гордо отправился вперед, чтобы поскорее показаться вам, если б вы возвратились во время нашего отсутствия. Чтобы не потерять его из виду, мы должны были ускорить шаги.