Григорий Терещенко - Счастье само не приходит

• Название: Счастье само не приходит
• Автор: Григорий Терещенко
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1977

Первую свою книгу на родном языке кременчугский инженер Григорий Терещенко опубликовал в 1968 году. Молодой автор писал о людях, работающих на новостройках, на монтаже высоковольтных линий, о бурильщиках, о тех, кто добывает гранит, о каменотесах.

В дилогию «Гранит» входят романы «За любовь не судят» и «Счастье само не приходит». В ней писатель остается верен теме рабочего класса. Он показывает жизнь большого предприятия, его людей, полностью отдающих себя любимому делу.

За дилогию “Гранит”, как за лучшее произведение о рабочем классе, в 1978 году получил республиканскую премию.

---

Григоренко позвонил секретарю:

— Прошу вас, срочно закажите Москву. Соедините меня с Шером или Петровым.

— Скажу вам откровенно, Арнольд Иванович, сработаться мы не сможем! Разные мы с вами люди. И смотрим на все по-разному.

— Одинаково никто не смотрит...

Зазвонил телефон.

— Слушаю вас, — раздался в трубке характерный голос начальника карьерного отдела.

— Здравствуйте, Антон Власович! Григоренко беспокоит. Только что прибыл Арнольд Иванович Комашко, на должность главного инженера. Как же это? После всего, что произошло...

— Сергей Сергеевич, приказ о назначении Комашко директором комбината отменен. Куда ж, по-вашему, его девать? На другой комбинат... главным?

— Конечно, на другой. Это было бы правильно.

— На другой комбинат как-то не с руки. У вас он каждый винтик знает. Пускай еще поработает главным. Молодой, успеет побыть директором.

— Но вы же знаете, какая ситуация сложилась тогда: или ему, или мне уходить. Теперь вы опять сводите нас вместе.

— Тогда между вами была женщина, — полушутя, но с нажимом сказал Петров. — Теперь положение в корне изменилось. Надеюсь, прошлые обиды вы оба забудете. Комашко толковый инженер. Сработаетесь. Это мнение не только мое, а главка, Шера...

Григоренко медленно положил трубку. «Наверняка Соловушкин постарался. Давние друзья!..»

Ничего не поделаешь, придется работать вместе. Конечно, было бы хорошо, если б Комашко обуздал свой характер. А если опять начнет палки в колеса вставлять? Ну ладно, время покажет...

— Приказ есть приказ,— сказал Григоренко и встал. — Приступайте к своим обязанностям. Только договоримся сразу: работать по-иному, по-новому.

— Буду работать как полагается. Что будет не так, подскажете. Постараюсь понять.

«Теперь я на рожон не полезу, — думал Комашко. — По правде говоря, Григоренко прав, обоим нам здесь тесновато».

— Большего не требую... Работайте добросовестно... Сегодня отдам приказ.

Григоренко посмотрел, как уверенным шагом, высоко подняв голову, Комашко пошел к двери.

«Молодой, здоровый, а работать привык вполсилы...»

Григоренко стало душно. Он открыл форточку, и в кабинет клубами повалил морозный воздух.

«А может, действительно сработаемся?..»

4

День угасал.

Прежде чем уехать с комбината, Григоренко решил разобрать почту.

«Подпишу только самые срочные документы», — подумал он.

Утром звонила Оксана и просила повидаться с нею. На работу устроилась. Комнату в общежитии получила. Теперь хочет ехать в Полтаву за дочерью. Сколько еще времени придется ей жить в общежитии? Неделю, месяц?.. Разговор с матерью Григоренко все откладывал и откладывал. Не мог же он, пока мать болеет, говорить с нею об Оксане, о которой та уже наслышалась всяких небылиц. К этому разговору он готовился основательно.

Зазвонил телефон. Григоренко поднял трубку.

— Москва на линии. Говорите.

— Григоренко слушает.

— Говорит Шер. Здравствуйте!..

Начальник глазка Шер, как правило, сам не звонил. Все предприятия не обзвонишь, их у главка около восьмидесяти. Вызывали директоров по телефону больше заместители Шера, начальники отделов, кураторы. Хотя на комбинате установили телетайп, телефонные разговоры почти не сократились. Привычка — великая сила.

— Слушаю вас, — повторил Григоренко.

— У вас прекрасный гранит. Передо мной сейчас лежит облицовочная плита из вашего гранита. То, что надо! Министерству такая плита позарез нужна. Что, если мы запланируем ее выпуск вашему комбинату? Пока плиты, потом лестничные марши, бордюры...

— Это потребует большой подготовки. Необходимы дополнительные средства. Нужно открывать новый карьер, приобретать резальные и шлифовальные машины, подыскивать специалистов... А мы сейчас, как вы знаете, все силы направили на строительство завода вторичного дробления.

— Потому и звоню. Подумайте, прикиньте. И решайте. Министерству очень нужны плиты. Жду вашего звонка через три дня. Как вы решите, так и будет.

Заманчивая идея. Но и ответственность велика. Куда легче решать, если бы главк просто приказал. Тогда можно отказываться, требовать фонды, ассигнования, лимиты, ссылаться на вторичное дробление.

Кто-кто, а Григоренко отчетливо представлял, что значит освоить выпуск полированных плит. Восемьдесят третий карьер в Клесове, принадлежащий другому министерству, больше года их осваивал. Что-то там долго не получалось. Директора и главного инженера даже с работы сняли.

В действующем карьере брать гранит для облицовочных плит нельзя. От мощных взрывов аммонала и тротила он поражен микротрещинами. Необходимо вводить в эксплуатацию новый карьер. Для этого, как он и сказал Шеру, потребуются не только деньги, время, но и новая техника. Попробовать отказаться? Пускай налаживают выпуск плит те комбинаты, где два-три карьера. В Днепровском же комбинате — всего один. Отказаться проще всего. «Как решите, так и будет». Можешь отказаться, директор, — ругать не станут. Но начальник главка, естественно, подумает: по совести, мол, просил тебя, как человека, а ты... Однако суть не в этом. Откажусь я, откажется другой. И дело может затянуться на несколько лет. Нет, так не годится. Пришло время браться за изготовление плит, лестничных маршей... Ведь применение гранита поистине безгранично. Секретарь горкома как-то сказал: «Город на граните стоит, а мы для памятника гранитный постамент не можем сделать». «Да, пока не можем, — подумал тогда Григоренко. — Прежде всего необходим щебень. Реконструкция... Но когда-нибудь и мы будем делать полированные плиты».

Григоренко помнит, как сам не раз любовался такой плитой, украшающей одну из московских гостиниц. А метро? А цоколи домов, памятники, театры и другие общественные здания?..

И вот пришло время решать: выпускать комбинату такие плиты или отказаться? Конечно, этот вопрос стоит не только перед ним одним, а перед всем коллективом. Но он — директор. Давать советы, рекомендовать, предлагать могут все, а решать, отвечать придется ему лично.

Кровь стучала в висках.

Григоренко чувствовал и сознавал силу своей воли, которой подчинялись окружающие, которая поднимала коллектив на решение больших и сложных задач. Нет, он никогда не уклонялся от трудных заданий, наоборот, его даже привлекали трудности.

Здесь, на Днепровском карьере, до войны действительно творили чудеса. Но где теперь те каменотесы — мастера своего дела? Одних забрала война, другие состарились. Да, жаль, что их опыт, мастерство не были своевременно переданы молодым.

Не так давно на техсовете в главке Григоренко с большим трудом удалось отстоять строительство завода вторичного дробления. Тогда он с боем вырывал необходимые средства, теперь же деньги ему предлагают. Григоренко отчетливо вспомнил события того дня. Это было всего месяц назад. В Москву, на техсовет главка, прибыли начальники многих комбинатов. Стояли группками. В каждой — свой разговор. Только Григоренко отошел к окну, уединился.

Разговор пересыпался смехом, чирканьем зажигалок, спичек. Под этот монотонный шум Григоренко глубоко задумался. В душе нарастала тревога. «Одобрят ли проект строительства завода вторичного дробления? Отпустят ли средства на весь комплекс работ? — вопросы возникали один за другим. — Кто будет голосовать «за», а кто «против»?»

Сергей Сергеевич знал, что отстаивать свои доводы придется в сложной обстановке. Но продолжать реконструировать завод вторичного дробления больше нельзя. Это вызовет необходимость в новых пристройках, увеличит простои и потребность в людях, машинах. А главное — негде будет ставить современное, высокопроизводительное оборудование. Да, на строительство нового завода потребуется более двух миллионов рублей. Ведь старый придется сносить. Это, естественно, вызовет настороженность финансовых органов, экономистов. Многие будут протестовать. Придется отбивать атаки, доказывать перспективность проекта, обосновывать быструю окупаемость вложенных средств. Но сейчас это сделать легче. Мощная дробилка ЩКД-8 уже на ходу, прирост товарной продукции значительный. Через год-другой говорить о начале нового строительства будет куда труднее...

Предвидя все это, Григоренко подготовил свой доклад так, чтобы упредить наиболее веские возражения.

Углубившись в свои мысли, Сергей Сергеевич не заметил, как перед ним остановился заместитель начальника главка Егоров.

— Ну, здравствуй, победитель! — оказал тот, протягивая большую мягкую ладонь. — Значит, не подвел. На ЩКД-8 дробишь. Так знай, сегодня мой голос за твое предложение.

Егоров направился в зал. За ним — остальные...

— Ну, пошли, — обратился к Григоренко директор Плявинясского комбината. — Поговаривают, ты телевизионную аппаратуру собираешься на заводе устанавливать. Правда?