Евгений Носов - Не имей десять рублей

• Название: Не имей десять рублей
• Автор: Евгений Носов
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Ну, дед, счастливо тебе поудить! - помахал он рукой, поднял воротник измятого плаща и без шапки вывалился на улицу.

В этот-то суматошный момент обернувшийся тип в бахилах и увидел Федора Андреевича.

Он оказался человеком уже в годах, даже, пожалуй, постарше самого Федора Андреевича. На заветренном лице, однако еще свежем, без заметной ветхости, выделялись сплошь седые обвис-шие усы, концами сливавшиеся с козьим мехом полушубка. Над усами же, будто на заснеженных еловых лапах, грудастым снегирем восседал крупный с краснинкой нос, какие обычно бывают у складских сторожей и заводских вахтеров. Старик кивнул Федору Андреевичу, как давнишнему знакомому, и тут же, забрав пешню в рюкзак, неловко переступая по шаткому полу, направился в конец автобуса.

- У вас тут местечко освободилось,- живо сказал он.- Давайте уж заодно.

Федор Андреевич нехотя, молча отодвинулся к окну, оставив место между собой и старухой.

- Вы, стало быть, тоже этим автобусом? - обрадованно заговорил тот, укладывая свой рюк-зак в нише заднего окна.- А я давеча гляжу, прошли мимо, думаю: наверно, на электричку. А вы, оказывается, тоже ерпенским... Вот и ладно, вот и пусть мешок там себе полежит, чтоб не мешал-ся. А пешню можно положить на сиденье за спину. Бабуся, позволь-ка на минуточку, я оружие свое спрячу. А то, не ровен час, кого и оцарапает. И вашу давайте заодно.

Он взялся было за ледоруб Федора Андреевича, но тот придержал его, не отпуская, и выгово-рил скупо:

- Мне через две остановки сходить.

- В Подьячем?

Федор Андреевич кивнул.

- В Подьячее едете? - переспросил старик.

- А что? - насторожился Федор Андреевич и, не поворачиваясь, а только покосившись глазами, взглянул на старика: знает или не знает про озеро?

- Позвольте, а где же там ловить, в Подьячем-то?

Федору Андреевичу действительно надо было сходить через две остановки, и именно в Подьячем. А там уже, перейдя луг и мост через речушку, двигаться той стороной в глубь леса версты четыре к озеру. "Видно, не знает..." успокоился Федор Андреевич и сказал непринуж-денно:

- Как где ловить? На реке и ловить.

- На Ворожее? - на лице старика выразилось изумление.- Помилуйте, да там такие быст-рины, такая круто-верть! Вся рыба оттуда уходит зимовать на тихое.

- Есть и там спокойные омута...- возразил Федор Андреевич и немного приврал для убеди-тельности: - Я в прошлом году ловил...

- И что же бралось?

- Как что? Окунь.

- Не знаю, не знаю...- пожал плечами старик.- Первый раз слышу, чтобы там об эту пору ловил кто-нибудь.

Он собрал усы в кулак, задумчиво подержал их вислые концы, как бы пытаясь припомнить, где могут быть омуты на Ворожее, и, видимо не припомнив таких омутов, убежденно сказал:

- Нет, ей-богу, пустое затеяли. Она ведь потому и Ворожеей зовется: крутит, вертит - ворожит, одним словом. Только ноги зря убьете. Поедемте-ка лучше со мной в Шутово. Никогда не бывали?

- Да нет, не приходилось...

- Места проверенные. Ничего такого особенного заранее не обещаю, но окунька половим, это уж точно!

- Да нет, я сюда...- упорствовал Федор Андреевич.

- Ну что вам это Подьячее? Только испортите себе день. Право слово, поедемте.

Федор Андреевич все более тяготился разговором и, чтобы как-то отвязаться от докучливого старика, выставил еще одну причину:

- Я ведь и денег взял только до Подьячего.

- Ну, это пустое! - воодушевленно сказал старик.- Это все устроится.

До Шутова надо было доплачивать еще с полтинник, да потом за обратный проезд. Федор Андреевич рассчитывал, что у дедка не найдется лишнего рубля или же поскупится тратиться на постороннего. Но старик был готов и на это. Федор Андреевич смутился:

- Чего ж вы будете возить меня на свой счет? Туда да еще обратно.

- Да чего там! Не велик наклад,- весело отозвался тот.- Как-нибудь сочтемся: дело рыбац-кое. Да и то сказать: наклад с барышом угол об угол живут. Зато вдвоем веселее. Да и безопаснее по перволедью. Вот если, не дай бог, окунетесь,- он озорно засмеялся,- покличите Фомича. Это я, стало быть, буду. У меня бечевочка к такому случаю найдется. Выручу. А я ошугнусь - вас кликну. Как бишь, покричать-то?..

- Нет, я все-таки до Подьячего,- решительно отказался Федор Андреевич, уклонившись назвать свое имя, и, чтобы показать, что разговор исчерпан, отвернулся к окну и принялся глядеть в снежную дырку, процарапанную курортником.

- Напрасно,- огорчился старик.- Напрасно отказываетесь.

Некоторое время ехали молча, каждый занятый своими мыслями. Забираться в это самое Шутово, когда у Федора Андреевича поблизости было на примете свое укромное местечко, не имело никакого смысла. Ко всему прочему, будь сапог сапогу пара, куда ни шло. А тут - черт его знает как себя с ним держать, целый ведь день придется быть на одном льду. При нем и переку-сить-то неудобно: станет присматриваться, что ешь и прочее. Эта публика все мотает на ус. Для человека, который всегда на виду, даже и это целая проблема.

- Ну, коли не хотите в Шутово,- неожиданно решил старик,- давайте попробуем в Подья-чем. Пусть будет по-вашему.

И он обернулся и потянул из ниши свой рюкзак.

Такой оборот дела и вовсе сконфузил Федора Андреевича.

- Что... вы тоже в Подьячее? - серым голосом переспросил он.

- Что ж с вами поделаешь? В Подьячее так в Подьячее. Хотя очень сомневаюсь...

- Так я не неволю...- осторожно намекнул Федор Андреевич.

Однако старик не понял этой тонкости и, оправляя на себе заплечные лямки, снова добродуш-но рассмеялся:

- Вдвоем оно, знаете, и батьку веселее бить...

В снежную дырку в окне Федору Андреевичу было видно, как в рассветной синеве бежало, кувыркалось морозными комьями грубо вспаханное поле. Метались на ветру, взлетали и опадали серыми тряпками рано проснувшиеся вороны, должно быть иззябшие и продрогшие за долгую ночь полуголодной дремы. Ситуация складывалась курьезная. Ну хорошо, сойдут они в Подья-чем... Что же дальше? На озеро он его не поведет, это исключено. Но даже если бы и надумал туда пойти, то теперь и это было бы невозможно: ведь он сам же сказал, что собрался на Ворожею. Однако и на Ворожею нельзя было соваться, поскольку никаких таких омутов он не знает и никогда там зимой не бывал. Вся эта его выдумка и насчет омутов, и про окуней, которых он якобы там ловил, сразу же и обнаружится. Ужасно глупо! Сколько раз Федор Андреевич давал себе зарок не болтать лишнего при таких вот мазуриках. Черт бы его подрал! Взять и напрямую сказать, чтоб катился своей дорогой, тоже как-то нехорошо...

От всей этой незадачи Федор Андреевич чувствовал себя скверно, а между тем следующей остановкой должно быть уже само Подьячее, и надо было как-то выбираться из этого дурацкого положения. И Федор Андреевич, сделав над собой усилие, объявил как можно естественней и непринужденней:

- Ладно, уговорил. Так и быть, поедем в Шутово.

- Ну вот и хорошо! - обрадовался старик.- Вот и славно!

Тем временем автобус вильнул вправо, и Федор Андреевич сквозь распахнувшуюся дверь увидел зеленую придорожную будку с надписью по фронтону: "Подьячее". За будкой меж голых садовых деревьев темнели избы большой деревни.

- Никто не выходит? - осведомилась кондукторша и, положив руку на кнопку отправления, оглядела пассажиров.

Был тот миг, когда можно было, пока дверь еще не захлопнулась, схватить рюкзак и выско-чить наружу перед самым отходом автобуса. И у Федора Андреевича мелькнула такая отчаянная мысль. Но он смалодушничал, подавил в себе этот порыв и только, сидя, переступил бурками. Кондукторша нажала кнопку, и двери тюремно захлопнулись.

Автобус, всхрапнув мотором, покатил, увозя Федора Андреевича против его воли и желания в какое-то Шутово, о котором он еще утром ничего не знал и знать не хотел.

- Вот и поехали,- удовлетворенно огладил усы старик.- Вот и славно. Аккурат будем там к восходу солнца.

И тут всплыло еще одно неприятное обстоятельство. Поехали-то поехали, но надо было доплачивать за непредвиденный кусок дороги. Федор Андреевич вспомнил про десятирублевую бумажку и уже было потянулся, чтобы извлечь ее, но тут же отвел руку за ухо и почесал там под малахаем: ведь денег-то у него нет! То есть они на самом деле есть, вот они, лежат в боковом кармане безрукавки... Но выходило, что их у него нет: он уже дал понять этому типу, что взял с собой только до Подьячего. Сказал просто так, нарочно, чтоб не приставал... Фу, как нескладно! Вытащить и объявить: мол, смотри-ка, вот чудеса, совсем забыл, а у меня, оказывается, есть красненькая?! И как же я, дескать, про нее запамятовал? Но, представив себе эту сцену, Федор Андреевич болезненно поморщился. Сразу станет ясно, что морочил голову. И он, исподволь оглядев старика, который доставил ему сегодня столько неприятностей, а теперь как ни в чем не бывало приматывал ослабшую пуговицу на своем козьем кожухе, горя от стыда и унижения, вынужден был сказать:

- В таком случае... м-м... одолжите-ка мне в самом деле на дорогу...